Валерий  Сюткин – о Москве и самоиронии

24 марта в "Крокус Сити Холле" свое 60-тилетие отметит Валерий Сюткин. Концерт задуман в привычном для него ключе: никаких "подведений итогов творческой деятельности", всего лишь встреча с друзьями на сцене и с публикой в зале. О Сюткине можно сказать: все, что он делает – делает с наслаждением. И даже предконцертное интервью легко превращает в удовольствие для того, кто с ним беседует, в том числе для обозревателя портала Москва 24 Алексея Певчева.

– Когда-то давно вы сделали ставку на этакий "дорогой музыкальный винтаж", хотя музыку любили совсем другую: тех же The Beatles и The Rolling Stones. Вы помните этот момент, когда нащупали эту фишку и поняли, что пора разрабатывать "золотую жилу"?

– Я себя больше отношу к поколению, которое выросло на The Beatles, Сreedence Clearwater Revival и Christie, а "Стоунз" все-таки пришли немного позже. Это сегодня я летаю специально на их концерты, недавно был на последнем концерте тура No Filter в Париже, а когда узнал, что они вообще завязывают с музыкой, сказал дочери: "Это надо ловить, и я хочу, чтобы вы с бойфрендом на них посмотрели". Сегодня это мой любимейший состав по энергетике.

Но музыка-то начиналась на катке! Я снимал войлочные ботинки "прощай, молодость", надевал коньки и выходил на лед, а из репродукторов звучали песни Магомаева, Кристалинской, Хиля, все эти "Королева красоты", "Как провожают пароходы".

Когда я пришел в "Браво", стояла задача сделать микс из американского рок-н-ролла и всей этой эстетики. Вообще мне кажется, что отечественная музыка 1960-х выгодно отличается от ВИА, потому что ВИА пришли, чтобы со своими рубашками и галстуками "выглядеть", а вот аккомпанирующие составы тех звезд, которых я перечислил, состояли из музыкантов с джазовой искрой! C самого начала я отмечал, что сделано органично, а что скучно. Сегодня классический рок-н-ролл переживает нижнюю часть синусоиды, но достаточно еще одного ремейка, как "Стиляги" Тодоровского, и опять все будет нормально. Потому что это абсолютно вечное, и играть эту музыку для людей моего возраста и чуть старше абсолютно уместно.

Так что мелодичную музыку, сыгранную джазовыми музыкантами, я любил и люблю. Все мои эксперименты – они в рамках того, где я себя ощущаю органично.

– Собственно, так плавно вы и пришли к новому проекту Light Jazz?

– Да, мы играем с музыкантами, среди которых дядя Леша Кузнецов – великий Алексей Алексеевич, тот самый великий гитарист, который играет тему "17 мгновений весны" на гитаре в фильме. Дядя Леша – абсолютный король аккомпанемента! У него какие-то свои приемчики, "воркующие", как голуби. Он очень деликатный, настоящий "джентльмен", и это я очень люблю.

Я вообще не собирался петь эти песни, потому что в истории все равно останутся первоисточники: Хиль, Магомаев, Кристалинская, Лариса Мондрус. Просто однажды дядя Леша сказал: "Мы делаем инструментальный альбом этих мелодий. Спой, пожалуйста, нам для того, чтобы мы ориентировались, где запев, где припев в песне "Август" Яна Френкеля". Я ему: "Она женская!". И он говорит: "А будет мужской. Мы твой вокал оставим, чтобы ориентироваться, где мы находимся по песне". И я в один дубль это спел. Это было в 2014 году, и это была первая песня, от которой пошел весь проект. Дядя Леша сказал: "У тебя тембр абсолютно "оттуда". Ну и преодолевая все сложности с правами, записали пластинку "Москвич-2015".

– Не могу не обратить внимание на то, что пластинка блестяще записана и сведена. Вероятно, затратное вышло дело?

– Помог случай. Мой приятель из Америки, спросил: не исполняю ли я старых отечественных песен? Дескать, к ним сейчас есть интерес у американского зрителя, и я отправил эту запись. Приятель пишет мне: "Тут один дед, с кем мы это обсуждаем, заинтересовался твоим исполнением, может он тебе письмо написать?" Я говорю: "Пожалуйста". Мне приходит письмо за подписью Пол Уикфли.

– Продюсера, работавшего с Полом Маккартни?!

– Абсолютно верно! А еще с Эриком Клэпотоном и Дайной Кролл. Он мне сказал, что есть некоторые недочеты в сведении, так как все записывали в одной комнате, и "я знаю, как такие записи корректировать, пришлите мне, это вам ничего не будет стоить, в подарок". Дальше я пишу: "Поскольку мы писали весь альбом на одном звуке, нахально будет попросить вас свести альбом? И сколько это будет стоить?" Ответ меня сразил. Он сказал: "У меня не займет больше одной смены, если 100 долларов за песню вас не испугает, я это с удовольствием для вас сделаю". На любой студии Москвы ты будешь сводить это в разы дороже!

– Ну, а дальше – еще раньше начинается самое скучное – "зачистка" прав на песни?

– Дальше чудеса продолжаются. Зачистка прав – это самое сложное, потому что почти все наследники, владельцы прав на песни живут не в России и сразу говорят – тысяча (долларов – прим. ред.)! Несложно подсчитать, сколько здесь выходит, учитывая, что в некоторых песнях авторов несколько. В общем, на одном из концертов я рассказал про эту ситуацию, и на следующий день абсолютно незнакомый человек принес мне эти деньги и исчез! Я даже не знаю, как его зовут. Так что, пользуясь случаем, огромное ему спасибо за такой восстановительный процесс! Это не только от меня, но и от тех, кому интересна эта музыка. Мы получили очень много лестных отзывов.

Кстати, Александра Николаевна Пахмутова с Добронравовым Николаем Николаевичем, святые люди, просто сказали: "Пой наше все, что хочешь!" – и написали мне официальную лицензию на все свои песни, Нормально? Вот это подход.

– Кроме этого тандема, за какие еще встречи вы благодарны судьбе?

– Это, конечно и Эдуард Хиль, и Тамара Миансарова, с которой мы пели "Черного кота" на "Огоньке" Первого канала. Мне Константин Львович Эрнст сказал: "Здорово бы было, если бы ты с ней спел, но она наотрез против". И я поехал к ней домой. Мы не были знакомы. Она говорит: "Ну а как мы будем это делать?" Я отвечаю: "Как вам нравится!" Я пел там ужасно низко, в ее тональности, мне было сложно, но спели!

Я работал с Томом Джонсом, с Whitesnake и Дэвидом Ковердейлом, Эросом Рамазотти, Тот Кутуньо, Софи Бекстор.

– Вы будто нарочно избегаете интервью и активизируетесь только в преддверии каких-то значимых событий, вроде вашего грядущего концерта. Вас настолько не занимает самопиар?

– Знаете, если честно, я вообще сегодня не могу смотреть программы, где все люди говорят одновременно, а это стало абсолютной нормой. Вот была программа, где интереснейшие вещи рассказывал Ираклий Андроников, но сейчас такие программы – редкость. Так зачем время терять? Действительно, сейчас некоторый всплеск, и нужно уделить этому время, но после концерта и до конца года я рта не раскрою, обещаю вам.

У меня такое впечатление, что я все рассказал, все, что хотел, и позволю себе немножко сосредоточиться на жизни. Это не эгоцентризм. Наоборот: я считаю, что нам сегодня очень не хватает возможности над собой немножко поработать на основе увиденного и услышанного, мы все время все выкладываем. Недавно мой товарищ, Олег Нестеров, поехал в Португалию. На одном из концертов фаду он пытался что-то снимать на видео и хозяин, показывая ему в область сердца, сказал: "да не снимай ты, вот здесь больше унесешь".

– Ну, отдохнуть вам все равно вряд ли удастся, ритм города не позволит. Кстати, вы почему-то не переезжаете, как многие из ваших коллег, за город. Почему? Так любите Москву?

– Конечно. Я чистопрудный парень, потому что я родился на Чистых прудах чуть ниже по бульварам, и каждый переулочек здесь родной. Все, что связано с Покровкой, Хитровкой и Сретенкой – это все мое. Любимое место – это Бульварное кольцо, я очень хорошо его знаю. Я вообще Москву знаю в черте Садового кольца безупречно. А дальше есть районы, которые я не знаю совсем, в спальных некоторых я и не бывал, ну, если только по работе.

Я не загородный человек, у нас нет дачи. Наша дача – это Юрмала, потому что у меня жена рижанка. И когда нам хочется на природу, мы летим туда.

– Вы сейчас больше пишете в соавторстве, особенно удаются хиты в тандеме с Ромарио (Романом Луговых –прим. ред.), екатеринбургским музыкантом и сонграйтером. Он очень активно вошел в работу с музыкантами вашего поколения, почему?

– Мы делали с ним песню "Без варежек" для новогоднего "Огонька" на канале "Россия", и Рома говорит: "Валерий Миладович, я хочу вас поблагодарить – это первый "Огонек" в моей жизни. Это первый мой федеральный эфир, и мама с папой будут смотреть в Екатеринбурге. А я стишок написал про бабушек". Я говорю: "Ну давай". И когда он мне прочел, меня прямо пробило до слез. Стишок следующий:

Может быть, на небе мои бабушки Смотрят "Голубые огоньки", Напекут из облака оладушки И с воздушным тестом пирожки, По небесной кухне семеня. А затем рукой ударят по столу, Видя в телевизоре меня. До утра обсудят все на радужке – Музыку, прическу, башмаки, Может быть, на небе наши бабушки Смотрят "Голубые огоньки".

Такое впечатление, что он рожден в наше время, и потому песни у него мажорные, светлые и не ноющие.

– Давайте немного про грядущий концерт. Кроме вашего выступления со своим проектом и оркестром Бутмана, запланировано немало гостей от Сергея Мазаева до Шнурова. Что-то по секрету расскажете?

– Расскажу, но не все! Я не только спою, но и станцую с балетом "Тодес", а на гитаре сыграет Николай Девлет-Кильдеев из "Морального Кодекса". На концерте я спою песню "Первый луч, первый дождь" с оркестром Игоря Бутмана. Там все будет так: я пою первых пять произведений, которые мы долго репетировали у Игоря в клубе. Споем с Сережей Мазаевым. Специально с Дальнего Востока на один концерт прилетит Леня Агутин, Женя Маргулис споет "Блюз Шанхай" с оркестром. Будет "Секрет" полным составом, причем Андрей Заблудовский летит из Парижа, Макс Леонидов – с концерта в Норильске, Коля Фоменко и Леша Мурашов здесь. И много, кто еще – в общем, все самые лучшие силы я собрал.

– С кем по жизни идете, тех и позвали. Концерт построен в той же гармонии, в какой сами живете и другим желаете?

– Пожалуй, что так. Я себе и всем моим зрителям желаю, чтобы "люди, которые вам не подходят, к вам не подходят". Надо просто быть настоящим. Я нормальный стильный парень, который любит музыку, ироничную литературу и самоиронии у меня – сколько хотите.

24 марта концертный зал "Крокус Сити Холл" 19:00