Учиться понимать друг друга…
"Наш Пигмалион" Новосибирского музыкального театра — скорее фантазии на тему пьесы Шоу. На сцене — стилизованный Лондон . Красная телефонная будка, ставшая уже легендой европейская карусель, по ходу действия превращающаяся в квартиру профессора Хиггинса. А если кому-то вдруг неясно, что миры бедных и богатых разделены, на сцене вырастает подсказка – решетка почти из любимого новосибирцами Щелкунчика, который еще идет на сцене Оперного. Эта решетка четко отделяет "высший свет" от желающих на него поглазеть. — Да, мы рисковали, — улыбается режиссер-постановщик спектакля Сусанна Цирюк, — Мы постарались немного приблизить к нам героев. Пьеса была написана в 1900 году, мы чуть-чуть перенесли время поближе к 2000. Мне показалось интересным, что Лондон не меняется, за последние 200 лет, нового лишь колесо обозрения, а в 2000 вернулось мода на дворцовые балы. И королевские скачки не претерпели изменений, это по-прежнему парад шляпок. Фото: Виктор Дмитриев Я очень люблю эту пьесу и наслаждаюсь ею всегда. Это высший пилотаж, какая-то новая ступень и для режиссера и для актёров. Блистательный текст, в котором надо купаться. Материал сложнейший, это блестящая литература, он психологически сложный. И когда мне предложили ставить эту пьесу, я сразу согласилась. Все лучшие сюжеты мировой драматургии — это сюжеты о любви. Любому эмоционально развитому человека это будет интересно. Бродят по авансцене " лондонские бродяги" — этакий сброд по-театральному. Дамочки из высшего общества, да и не только дамочки, демонстрируют сводящие с ума шляпки на королевских скачках. Условность и стилизация убирают все ограничения и позволяют фантазии художника -лауреата "Золотой маски" Елены Турчаниновой творить чудеса. Фото: Виктор Дмитриев Ну, ведь никто и не ждал, что в мюзикле станут реалистически достоверно восстанавливать лондонское дно? И ничего страшного, что Элиза с челкой и темным волосами, в очаровательном мешковатом свитере смотрится даже привлекательнее уже отмытой и гладко причесанной Элизы. Юная Валентина Воронина хороша в любом костюме. Для молодой актрисы это вторая большая роль. Но уже первая – роль "Моны" в мюзикле "Безымянная звезда" – замечена критиками и 13 апреля в Москве Валентина Воронина сойдет со столичного экспресса, чтобы выступить на "Золотой маске". И вот – еще одна роль, о которой любая актриса может только мечтать… Когда Одри Хепберн играла незабвенную Элизу, ей было 42 года… — Эта пьеса эта очень востребована, но я никогда не видела профессора фонетики Хиггинса младше 35 лет, и Дулиттла – младше пятидесяти, — напоминает режиссер. — А у нас все артисты младше тридцати, только Роману Ромашову, который играет отца Элизы — сорок. – То есть, мы просто пошли ва-банк. Но тем и интересней. Это приносит легкость и своеобразный драйв. Очаровательная Элиза, старательно изучающая фонетику. Невоспитанный ученный профессор Хиггинс Евгения Дудника. Чопорный полковник Пикеринг Алексея Коновалова. Влюбленный Фредди Василия Халецкого и его поразительная мамочка с исполнении Татьяны Фомичевой… Фото: Виктор Дмитриев И совершенно потрясающий, удивительно артистичный, обаятельный – словом, настоящий король мошенников – Альфред Дулиттл в исполнении Романа Ромашова. Ах, как легко он заводит, увлекает за собой в прекрасный танцевальный номер бродяг, едва появившись в первом действии. А как артистично, буквально одной левой, переигрывает и покоряет профессора и полковника, а следом и всех зрителей, в сцене выпрашивания пяти фунтов? Легкость и драйв, которые царит на сцене, наполняют зал и передаются зрителям. Фото: Виктор Дмитриев В результате получилась веселая, яркая история о том, как два случайно встретившихся человека из совершенно разных миров осторожно идут навстречу друг другу и сами не замечают, как изменяют друг друга. Не то профессор Хиггинс создает свою прекрасную даму из уличной девчонки. Не то свободолюбивая и страстная Элиза учит чувствам недалекого ботаника Хиггинса. Бернард Шоу категорически считал, что герои его пьесы слишком разные, из разных миров и не могут быть вместе. Великий драматург вообще не ратовал за суровую правду жизни. Конечно, он был прав и в окружающем его Лондоне "хэппи енд" вряд ли был возможен. Хотя любовь во все времена умудрялась творить такие чудеса, что и не снились драматургам. Одна история короля Эдуарда восьмого, который ради любви отказался от трона чего стоит. Шоу бы в нее точно не поверил. Но человечество все же пережило такой трагичный двадцатый век, должно было чему-то научится. Хотя бы слышать друг друга. Вот профессор Хиггинс и Элиза Дулиттл в мюзикле, кажется, научились.
