Хамство в храме культуры. Прямо на спектакле поругались актёр и зритель

Корреспондент «АиФ-Новосибирск» встретился с хранительницей Театрального музея при новосибирском отделении Союза театральных деятелей Галиной Журавлёвой и поговорил о том, что происходит с театром и зрителями, как выстраивались эти отношения в разные времена. Театр воспитывал Светлана Фролова, «АиФ-Новосибирск»: Галина, в недавнем инциденте, слава Богу, никто не пострадал. Но такого хамского поведения не припомню. Раньше зрители были другими? Галина Журавлёва: Думаю, сегодняшний зритель не стал вести себя как-то иначе по отношению к театру и актёрам. Мне кажется, что у современных людей уровень культуры очень отличается. Да и зрители могут относиться неодинаково к разным актёрам. – Хотите сказать, что и раньше в театры приходили хамы? – Как МХАТ Станиславского воспитывал своего зрителя? Вход после третьего звонка в зрительный зал был запрещён, сейчас перестали давать музыку в антракте. Раньше в антракте главное – буфет и музыка. То есть люди приходили развлекаться. Разумеется, некоторые выпивали... В театральной истории Новониколаевска был подобный случай. Незадолго до своей смерти, в 1910 году, великая актриса русского театра Вера Фёдоровна Комиссаржевская делала гастрольное турне и заехала в тогда ещё молодой провинциальный городок Новониколаевск (будущий Новосибирск). И второе действие гастрольного спектакля актриса не довела до конца, потому что перед ним был антракт. Купечество Новониколаевска ушло в буфет, фактически сорвав после его посещения выступление великой актрисы. Кстати, событие это имело неожиданное продолжение: тогда в городе случился большой пожар. И, несмотря на неприятное для актрисы происшествие, 15% сбора от этого представления Вера Фёдоровна отдала в пользу погорельцев. – Похоже, просто есть люди, которых никак не перевоспитаешь. – Но театр должен воспитывать вкус во всяком случае. Должен быть выше зрителя. А зритель послушный: он примет те условия игры, которые поставит перед ним театр. Нельзя после третьего звонка заходить в зал – значит, придётся сидеть в буфете. Должна быть принципиальная позиция театра: следить, чтобы эти правила соблюдались. Но без скандалов и законным путём. Другое дело, что Станиславский был одним из самых богатых людей Европы. И МХАТ – его частный театр. Поэтому он мог устанавливать свои правила. «Будь доброй к людям» – Сколько лет Театральному музею? – Первая историческая экспозиция музея появилась 26 ноября 1973 года. Её открыла театровед Елена Вениаминовна Шарова – первый директор нашего Театрального музея. «Дом актёра» был открыт в 1968 году. Всё началось с грустной истории: народная артистка России актриса театра «Красный факел», основатель новосибирского ТЮЗа Елена Агаронова, уезжая в Ленинград в 1966 году, передала ключи от «Дома актёра» народной артистке России Анастасии Гаршиной, которая сменила её на посту председателя новосибирского отделения ВТО. Гаршина как-то увидала во дворе «Красного факела» мусорный контейнер, в котором горели театральные фотографии, программы, афиши. На заседании правления «Дома актёра» актриса предложила создать сектор по истории драматических театров города. И нашёлся замечательный человек – Елена Шарова, жена известного доктора филологических наук Сибири Юрия Шарова, которая была живым свидетелем начала театральной жизни города. Она дружила с Верой Редлих, с семьёй Михайловых. Видела спектакли тридцатых годов. В годы войны, когда здесь был Ленинградский театр Пушкина, пробовала себя как актриса в театральной студии. Она боготворила театр. Когда Агаронова (строитель «Дома актёра») уезжала, она передала Анастасии Гаршиной свою фотографию с напутствием: «Ася, будь доброй к людям». Такие простые слова. И по этому принципу, думаю, должен наш «Дом актёра» жить дальше. Какие бы политические системы не были, какие бы мы не переживали трудности, а любовь всегда благословляет. Театр ведь до перестройки, в советской атеистической стране, выполнял очень важную функцию: он транслировал традиционные ценности. При этом во главе угла стояла идеология, но были вещи, которые были над ней. И вот Шарова стала собирать старые фонды. Расклеивала в театрах объявления, и ей стали приносить материалы. Елена Вениаминовна рассказывала, что основатель «Старого дома» Анисим Рогачевский пришёл с чемоданчиком и подарил музею более семидесяти эскизов костюмов, декораций. Приносили программки – потому что где взять программки спектаклей тридцатых годов, когда на дворе 1973? По сути, Елена Вениаминовна была первым театральным коллекционером. Сейчас у нас больше 38 тыс. единиц хранения. Такого собрания больше нет нигде – от Урала до Дальнего Востока. Когда всё начиналось, в городе было всего три драматических театра. Сегодня количество увеличилось вдвое. Да и эпоха стала другой. Вообще, я застала людей, которых сформировал совсем иной темп жизни. Они поражали меня уровнем образования и воспитания. И это неудивительно: и то и другое они получили ещё до революции. Я же пришла в музей в 1984 году, из ТЮЗа. – Какой самый ценный экспонат коллекции? – Со временем любой предмет становится ценнее. Вот, скажем, спектакль сняли с репертуара. У меня остались не очень чёткие фотографии. Но каждый предмет – даже тот, который считался не очень хорошего качества, со временем начинает приобретать какую-то новую ценность. – Кто из столичных актёров бывал в Новосибирске? – В 60–70-е годы очень много было гастролей. Творческие встречи с театральной общественностью проходили в том числе в «Доме актёра». Причём всегда с аншлагом и бесплатно. Здесь был Иннокентий Смоктуновский, Юрий и Виталий Соломины, Ростислав Плятт, Калягин, Юрский, Тенякова, Галина Вишневская. У нас есть целая папочка в музее: «Гости «Дома Актёра». Кстати, когда приезжал Смоктуновский, творческая встреча с ним была в Академгородке. А весь зрительный зал в «Доме актёра», где его тоже ждали, был забит театральной общественностью. Его ждали около двух часов, потому что жители Академгородка не отпускали. Но людям эта встреча была настолько интересна, что они не расходились. И наконец появился на сцене великий актёр... который первым делом извинился. – Тогда уважение к актёру было очень высоко. А сейчас такое возможно? – Такой резонанс мог бы вызвать разве что Высоцкий... – К сожалению, Высоцкий уже давно не с нами... Чего сейчас не хватает театральному музею? – Ремонта. Видели, какое ведро стоит в ресторане «Дома актёра»? Это капает с потолка.