«Риджина» сотрясает художественный Олимп
В 1989 году 26-летний владелец преуспевающей фирмы «RusWorld» Владимир Овчаренко решил заняться арт-бизнесом. Идея казалась довольно простой: привлечь престижных художников, продавать их работы и 50 процентов брать себе. «Как на Западе». Первый блин вышел комом. Овчаренко нашел помещение, провел выставку, но прибыли не получил. И все-таки Владимиру продолжали «нравиться белые стены, хорошая живопись, шампанское и умный разговор». Поэтому в 1990 году Овчаренко открыл собственную галерею, задумав «сделать ее если не лучшей, то одной из лучших, или не заниматься этим вообще». Он провел три выставки достаточно известных художников. И опять — никакого резонанса в художественном мире, не говоря уже о коммерческом успехе. Было от чего приуныть. А в это время... Двадцатидевятилетний неизвестный художник Олег Кулик попал на обсуждение готовящейся престижной выставки в Московском Дворце молодежи. Собрались организаторы, чтобы «сделать событие». Кулик выступил: «Москва поделена на противоборствующие кланы. Надо создать конфликтную экспозицию, где все друг с другом воюют. А назвать — «Логика парадокса». И согласился взяться за реализацию этой идеи, при условии, что сам составит экспозицию. Плюс — возложит на себя организационные хлопоты, что всех и обрадовало. А зря. Взяв картины за исходный материал для воплощения своей идеи, Кулик обращался с ними властно и грубо. Во время подготовки художники кричали: «Так нельзя! Я в Англии делал выставку! Во Франции!..» Кулик бесстрастно продолжал делать свое дело. А после открытия выставки начался бум. Потом была скандальная выставка «Ъ» («ер») или «Женственность и власть», на которой Кулик повесил работы феминисток на огромные плечики, как платья в шкафу, не забыв прицепить к ним бантики. Далее — шум по поводу его экспозиции на выставке «Традиции русской живописи», где 150 произведений искусства висели на трех квадратных метрах, перекрывая друг друга, как в лавке живописи. Олег Кулик и Эдуард Лимонов на открытии выставки «Апология застенчивости». 1992. Источник: каталог выставки «Реконструкция. 1990-2000» Когда художница Наталья Турнова решила выставить свои работы в «Риджине», Владимир Овчаренко уже понял, что надо действовать как-то по-другому. Наташа предложила Кулика в роли автора экспозиции, способного создать интересную ситуацию. Работы Турновой — портреты политических деятелей, вырезанные из оргалита — Кулик решил перевернуть, подвесить к потолку и тесно сдвинуть. Получался своего рода живописный подтёк. Автору Олег сказал: «Наташа, у тебя было 100 выставок, и везде тебя вешали привычно. Одну сделаем провальную». И пришли люди. И выяснилось, что от такого «варварского» обращения конъюнктурность работ Турновой оказалась приглушена, а живописные свойства — подчеркнуты. Мы разные люди, но оба — настоящие За удовольствие играть в интересные игры надо было платить все больше и больше. Первые выставки были недорогие, а вот в августе 91-го на выставке Андрея Монастырского — негласного лидера московского андерграунда — фантазии Кулика заставили владельца галереи выложить кругленькую сумму. Выставка называлась «Окрестности галереи “Риджина-Арт”», и вот как распределялись расходы: Аренда помещения — 15 тысяч рублей. Пригласительный буклет, реклама — 5 тысяч. Живой дерн, доставка, укладка — 20 тысяч. Могильный камень (его втаскивал в зал взвод солдат) — 2 тысячи. Графика, обрамление — 2 тысячи. Наглядная агитация с Москожкомбината (щиты, план и проч.) — 1 тысяча. Стволы деревьев — с кладбища и выловленные в реке Яузе (доставка) — 1 тысяча. Керамический объект «Пойма р.Яуза под цехами завода «Красный богатырь» — 2 тысячи. Два баяниста (душераздирающе играли на подходах к выставочному залу в день открытия выставки) — 0,5 тысячи. Живопись — 0,3 тысячи. Слайды — 2 тысячи. Видеофильм — 0,5 тысячи. Всего — 55 тысяч рублей. Главный результат этой выставки — Овчаренко понял, что Кулик делает что-то мощное, стоящее. Получился интересный опыт взаимоотношений двух разных людей. Овчаренко весь — в бизнесе. Кулик — в искусстве. Среди того, что у них общего, как ни странно, своего рода патриотизм. У Овчаренко потому, что в чисто коммерческом плане ему сейчас работать в России интересней, да и возможностей больше, чем на Западе. У Кулика, конечно, свое объяснение: «В первый мировой эшелон можно войти только отсюда». Андрей Монастырский. Окрестности галереи «Риджина Арт». Вид экспозиции. 1991. Источник: каталог выставки «Реконструкция. 1990-2000» Сегодня с галереей охотно имеют дело художники, которые раньше в Союзе почти не выставлялись — Семен Файбисович, Иван Чуйков, Борис Орлов, Франциско Инфанте. Утвердившись в мировой табели о рангах, они так и не обрели ниши на Родине. «Риджина» не предлагает им занять там «почетное место», а устраивает проверки на соответствие мифу об их недосягаемости. Попутно проводит анализ их идей на перспективность. Часто это выглядит как жестокость и воспринимается болезненно. Заехавший из Америки в Москву герой аукциона Сотбис 1988 года Гриша Брускин спросил Кулика: «Говорят, вы Петрова «убили»?» «Да, — согласился тот, — убил и съел». Игра в идеологию — вещь прозрачная Казимир Малевич сказал: «После черного квадрата остается только выйти за ноль» — и позвал всех в космос. Кулик работает с вещью гораздо более таинственной и загадочной — советской реальностью. В ней люди сами по себе ничего не значат. Они живут мифами и стереотипами — как, кстати, и художники. В таких условиях Кулик предлагает отказаться от творчества, а максимально раствориться в реальности, стать ее проводниками. Кулик определил категорию, которая может лечь в фундамент целого художественного течения, — прозрачность, и выбрал материал, который ей соответствует. Стекло, считает Кулик, — тот идеальный материал, который не только может заполнить музеи и оформить улицы, но и создать определенное идеологическое обеспечение, необходимое любой власти. Каждая власть имеет некий визуальный образ. Однако и при власти, утвердившейся в России после событий августа прошлого года, любой визуальный образ (раньше стоял Ленин — теперь поставим защитника Белого Дома) — это опять «бронзовый идол», который отразит узкие интересы. И сразу начнутся конфликты... Прозрачность предлагает нечто нейтральное — пустую фигуру, образ, где отражается реальность. Такой памятник ничего не будет навязывать людям, он сам впишется в среду. Надо выходить на другие отношения с Западом Советский андерграунд всегда держался на том, что «нас не любит власть, но нас зато любит дядя Сэм». Кулик считает, что сейчас ситуация совсем другая: «Нас должна полюбить наша власть, наши деньги — мощные, и с этой властью и этими деньгами мы должны показать дяде Сэму, что «не лыком шиты». А на Западе и сами не прочь убедиться в таком раскладе. В 1990 году Олег Кулик в числе 300 советских претендентов послал свои работы в Нью-Йорк в Pollok-Krasner Foundation, Inc. и вскоре оказался первым советским обладателем стипендии этого фонда в 5 тысяч долларов. С тех пор ему уже дважды пришлось продлить срок использования этой суммы, потому что пока в Москве у него есть дела поважнее.
