Анастасия Курехина: «Повторить то, что делал Сергей Курехин, пока никому не удалось»
К Премии имени Сергея Курехина, которая пройдет 17 апреля на сцене БДТ, сын композитора Федор поставил балет «Воробьиное озеро», который спродюсировала руководитель Центра Курехина и вдова основателя «Поп-механики». На церемонии вручения Премии в области современного искусства 17 апреля мы покажем балет «Воробьиное озеро» на музыку Сергея Курехина, о создании которого я мечтала более двадцати лет. Постановщиком стал молодой хореограф Максим Севагин, художником по костюмам — Андрей Бартенев. Хочу сделать еще одноактный балет «Господин оформитель», чтобы две постановки шли одним спектаклем. Думаю, что премьера пройдет уже летом. В этом году режиссером Премии будет Федор Курехин (сын Анастасии и Сергея. — Прим. ред.). По традиции наша церемония создается в импровизационной манере. Я все время говорю театральным службам: «Это не спектакль!» — у нас нет задачи показать его несколько раз. Драматургия в том, чтобы красиво и эффектно вручить призы. Поэтому, мне кажется, экспромт гораздо интереснее, чтобы было что-то в стиле «Поп-механики». Ближе всего получилось, когда церемонию ставил Виктор Крамер, а оркестр сидел в центре зала. Правда, повторить то, что делал Сергей Курехин, пока никому не удалось. Наверное, это и невозможно. Сергею очень повезло: он никогда не шел на компромиссы с собой. У него было ощущение, что он абсолютно свободный человек. Он легко мог отказаться от предложения по работе, если оно его не устраивало. Например, от участия в спектакле Юрия Любимова «Маленькие трагедии». Я всегда восхищалась этим качеством. Если у тебя есть такой талант, ты можешь жить, ни на кого не оглядываясь. Когда Сергей начал за мной ухаживать, то звонил почти каждый день. Мы договаривались встретиться где-нибудь, например в «Сайгоне», а потом много гуляли, чаще всего — вдоль Мойки, Фонтанки и по Невскому проспекту, который тогда был как перманентный вернисаж или клуб: там всегда можно было встретить друзей или знакомых, заглянуть в гости. У нас была очень веселая и бурная жизнь. Наверное, хорошая семья — это дом, где есть радость. Тогда все получается. Поэтому у Сергея выходили все его безумные проекты, даже когда мне что-то казалось невозможным. Петербург был абсолютно нашим городом. Нам много раз предлагали перебраться в Москву или Европу. Как-то мы провели два с половиной месяца в Берлине. Все было хорошо, но мы поняли, что не сможем жить где-то, помимо Ленинграда. Города без рек, озер или морей какие-то неправильные — ты чувствуешь себя в них неуютно. Поэтому когда мы с Сергеем решили переехать в центр, то рассматривали квартиры только с видом на воду. Выбрали — на набережной Мойки. Сергей трепетно относился к книгам. Сначала у него не было места для библиотеки — он хранил только те тома, что умещались в два ряда на пианино. Очень любил ездить на книжный рынок: избавляться от ненужных изданий и покупать новые. Когда появилась своя квартира, это стало происходить реже, но ротация все равно была. Любовь к книгам передалась Федору — он собирает свою коллекцию, хотя она иногда и пересекается с отцовской. Мы часто ходили в кино, особенно в ДК имени Кирова, где показывали старые картины. Потом у нас появился видеомагнитофон — так мы дорвались до фильмов: посмотрели все, что могли. Как и с книгами, не было какого-то одного автора, который нравился бы Сергею больше всего. В искусстве у него были очень широкие интересы. Например, он слушал все — от старинной музыки до рок-н-ролла и фри-джаза. Каждое утро я не знала, под что проснусь: под Шопена, Status Quo или сочинения самого Сергея. Фото: Евгений Копалкин, архивы пресс-служб
