В поисках тепла

«У нас тут чего-то очень важного не хватает, - произносит героиня спектакля на Малой сцене псковского театра драмы. - Такого, чтобы согрело душу и сердце. Короче, нам не хватает театра». Так хватает театра или не хватает? Вот в чём вопрос. Он звучит не только со сцены и не только во время спектакля, посвящённого жителям Приречной страны.«И где же у нас театр? Когда ты был в нём последний раз?»Приречную страну со всеми его странными жителями придумал норвежец Руне Белсвик. («Я как из яйца вылупился, так сразу понял: место странное», - авторитетно подтверждает герой его сказки Утёнок). Книги его выходят в переводе Ольги Дробот в российском издательстве «Самокат».Не всякая детская сказка сценична. Но литературные герои Белсвика просятся на сцену не только тогда, когда задумываются о театре. Даже если бы в сказках театр не упоминался, они всё равно театру были бы не чужды.Всё дело в диалогах. Мы читаем прозу, в которой уже заложена драматургия. Слово за слово, реплика за репликой… «Мы сразу займёмся спектаклем». – «Каким спектаклем?» - «Для театра. Раз нам его не хватает». – «Нам всего хватает». – «Вот как? И где же у нас театр? Когда ты был в нём последний раз?» - «Какой последний раз? У нас вообще театра нет». – «Вот именно. Я же говорю – нам не хватает театра». – «Я не заметил, что нам его не хватает…» Вполне подходящий диалог для того, чтобы он полностью вошёл в спектакль «Простодурсен и Великий Приречный театр» (автор инсценировки Ксения Никитина, режиссёр Евгения Львова).Спектакль идёт на псковской сцене с ноября прошлого года. Было время «войти в образ». Апрельский показ свидетельствует, что артисты в образ вошли охотно и выходить не собираются. В аннотации сказано, что это «семейный спектакль о чудесах жизни». Это тот редкий случай, когда программке нет никакого преувеличения. Чудеса есть, пока есть жизнь.Хотя задуматься над тем, чего нам по-настоящему не хватает, всё равно не мешало бы.Действительно, мало ли чего у нас нет? Когда читаешь или слышишь это со сцены, то невольно сравниваешь с разговорами о псковском театре. «И где же у нас театр?» - язвительно говорят местные скептики-театралы, имея в виду, что «у нас не театр, а одно название». Академический театр драмы им. А.С. Пушкина они с некоторых пор обходят стороной. На псковском театре они поставили жирный крест и предпочитают ездить в Петербург или Москву. О новых псковских спектаклях они судят заочно – по фотографиям и воспоминаниям о старых спектаклях. Это снобизм. Во многих нашумевших модных спектаклях, которые они посещают в Москве или Петербурге, нет никакого столичного блеска. Но и привычного провинциального простодушия тоже нет. Кажется, что эти спектакли ставят не для зрителей, а для модных театральных критиков.Сцена из спектакля «Простодурсен и Великий Приречный театр». Фото: Андрей Кокшаров.С другой стороны само понятие «провинциальный театр» утрачивает смысл. «Модное» и «экспериментальное» могут поставить и в каком-нибудь Лесогорске, о существовании которого мало кто слышал.Псковский театр драмы последние несколько лет пытается найти свой путь, но даётся это ему непросто. Приходят и уходят художественные руководители, директора…«Театр? – крякает в спектакле «Простодурсен…» Утёнок (Дмитрий Волхонов). – Он съедобный?» Возможно, это самый важный вопрос. Дети и родители в зале, услышав его, смеются. Но вопрос не шуточный.Театр действительно делится на съедобный и несъедобный. То же самое происходит и с отдельными спектаклями. Часто бывает так, что смотришь и понимаешь – блюдо подано второй или третей свежести. Потребление не смертельно, но и пользы никакой.«Простодурсен и Великий Приречный театр» определённо «съедобный спектакль».«Без всего этого можно обойтись, но…»Но детям все эти рассуждения о настоящем и ненастоящем театре не нужны. Они пока что не задумываются над тем, каким театр должен быть. Они принимают его как данность и смотрят непредвзято. Бывает, смеются совсем не в тех местах, где их родители.Октава (Екатерина Миронова), Простодурсен (Андрей Ярославлев), Пронырсен (Денис Золотарёв), Ковригсен (Валентина Банакова), Сдобсен (Денис Кугай), Лиза (Елизавета Золотарёва), Утка (Ирина Смирнова), Утёнок и примкнувшие к ним Гусыня (Ангелина Курганская) и Баклан (Лев Никитин) находятся в поисках тепла. У них разное понимание, как это тепло получить. Кто-то летит на Юг, кто-то старается согреть душу. Самый прагматичный и приземлённый, на первый взгляд, Пронырсен. Он постоянно заготавливает дрова. А в это время витающий в облаках Ковригсен тайком сочиняет стишок – делая вид, что придумывает рецепт для пекарни. Но Октаву не проведёшь («Не говори глупости! Думаешь, я не могу отличить рецепт от стихотворения?»)Сцена из спектакля «Простодурсен и Великий Приречный театр». Фото: Андрей Кокшаров.Руне Белсвик в первой же главе про пекаря-поэта Ковригсена объясняет, откуда берутся у этого жителя Приречной страны поэтические строчки. Например, Ковригсен пишет про лодку. «Лодок у него не было, - объясняет Руне Белсвик, - но он обожал вставлять их в стихи». Это и есть секрет творчества. Ты создаёшь то, чего у тебя нет. Но не всё подряд, а только то, что ты обожаешь. Таким образом, возникает двойной эффект. Во-первых, ты получаешь желанное. Во-вторых, ты делишься желанным с другими. Ковригсен спит в обнимку с чаном, в котором бродит тесто, и в это время ему часто снятся лодки. Образы в голове бродят не хуже, чем тесто в чане.Но хорошее тесто можно потом испортить. Одних образов в голове тоже недостаточно. Нужна подходящая форма и подходящая температура приготовления. Важно, чтобы ничего не убежало и ничего не подгорело.Почему Октава затеяла создание театра? Потому что все вокруг сонные, хмурые, жадные… «Простодурсен спит. Сдобсен ругает погоду. Пронырсен ест одни сухари». Потребовалось их всех расшевелить, что-то в них поменять. Украсить и утеплить. Потому что театр существует для украшения: «Без всего этого можно обойтись, но с ними (украшениями) жизнь теплее».Сцена из спектакля «Простодурсен и Великий Приречный театр». Фото: Андрей Кокшаров.А где-то поблизости ходит подозрительный Понырсен с топором. Похоже, он готов вырубить всё вокруг, как вырубили чеховский Вишнёвый сад. Но и с ним, оказывается, не всё так просто. Пронырсен в какой-то момент начинает напоминать Даму с поленом из сериала «Твин Пикс», которую сыграла Кэтрин Коулсон. Только поленьев у Пронырсена в исполнении Дениса Золотарёва не одно, а два.Театр, конечно, способен нести тепло и красоту, но и жестоким он тоже бывает. И детям это тоже надо знать. Разве не жестоко назначать бородатого Сдобсена на роль дерзкой принцессы?Правда, у маленького Утёнка борода будет погуще. Здорового бородатого мужика, не меняя его внешность, превратили в любопытного Утёнка. Это и называется театр. И ведь найдётся потом какой-нибудь малыш, который спросит у родителей: почему утёнок, плавающий в реке Пскове, без рыжей бороды? Искусство требует любопытства.Сказки Руне Белсвика довольно объёмны. Так что была опасность утонуть в словах, но этого удалось избежать – за счёт музыки и молчаливого движения. В целом, баланс соблюдается. Автор (Надежда Чепайкина), помещённый на высоту, вставляет слово в нужный момент. Норвежский абсурдный юмор тоже на необходимой высоте. Она ничуть не ниже, чем та, на которую запускают с горы мамашу Утку, когда та вздумала лететь на зиму в тёплые края.И, в конце концов, вопрос Утёнка о том, почему луна ужасно круглая – совсем не праздный.***Искусство искусством, но не зря даже труппа новоявленного Прибрежного театра озадачена тем, что зрителей в зале недостаточно. Совмещать чистое искусство и чистый бизнес не каждому дано. Как говорит Простодурсен: «Я согласен на немножко театра. Когда нарублю немножко дров».Театр без дров и дрова без театра – это две крайности, которых следует избегать.