Группа Race To Space – о своей музыке, популярности и плюсах песен на английском языке
Московская группа Race To Space – одно из самых необычных явлений на российской электронной сцене. Их космическая энергия живет и распространяется по своим законам. В пространстве Race To Space живут те, кто делают выбор в сторону чистого искусства, обитающего вне категорий шоу-бизнеса. 27 апреля в клубе Yota Arena группа представит новый виниловый альбом Freefall и цифровой сборник Freefall (Remixes). Накануне концерта обозреватель портала Москва 24 Алексей Певчев побеседовал с музыкантами Race To Space Вадимом Маевским и Мириам Сехон. – Вы играете концерты не так часто, но сейчас повод значительный. Поэтому и решили проявиться и на большой площадке? Мириам Сехон: Последний год мы работали над тем, чтобы в новом составе играть наши песни. При занятости каждого участника другими проектами и работами это в принципе не так просто. Переосмыслить песни и добиться звучания, которое бы всех устраивало, требует времени и сил. Но как только результат нас устроил, мы стали выступать. На самом деле, последнее время мы играем не так уж редко, а если рассматривать частоту концертов на протяжении всего существования группы, – даже часто. Большая площадка требует большой аудитории и хотя бы одного повода. Сегодня их несколько. Это и выход винила Freefall, и сборника ремиксов. – То, что вы редко появляетесь на публике, означает то, что вы предпочитаете работать в студии? Вадим Маевский: Появление на публике для нас – отличный повод поиграть вместе. На подготовительном репетиционном этапе и, собственно, на сцене. Студийная же работа у нас (так исторически сложилось) происходит маленькими группами. Мы записываем музыку, оттачиваем конкретные моменты, дорабатываем материал по отдельности, будь то новые песни или старые. – Вы играете электронную, англоязычную музыку – то есть абсолютно не ориентированную для раскрутки на радио и уже тем более на ТВ. Вам это безразлично и у вас есть свои способы донести свое творчество до аудитории? Мириам Сехон: Мы делаем ту музыку, которую любим, ориентируемся, в первую очередь, на собственный вкус. Нет задачи сильнее раскрутиться, продаться и всем понравиться. И некая эксклюзивность этой музыки в том, что она не для всех. Если уже находятся слушатели, то они действительно свои и они остаются с нами, следят, приходят на концерты. Вопрос не в количестве, а в качестве. К тому же есть и популярные отечественные группы, поющие на английском, которым удается пробиться в эфиры радио и телеканалов. – Приятно считать, что появление группы в программе "Вечерний Ургант" – однозначный прорыв к массовой аудитории. Недавно вы там были. От предложений уже нет отбоя? Мириам Сехон: На "Урганте" были совсем недавно, так что еще рано о чем-то говорить. Это одна из немногих телепрограмм, за которой следят даже люди, отказавшиеся от телевизора давным-давно. Поэтому это очень приятно и престижно. Не думаю, что зрителей станет в разы больше, но зато видео с "Вечернего Урганта" в YouTube потом станет одной из наших визитных карточек. – Вы презентуете виниловый мини-альбом Freefall, в который входит кавер на песню "Плоскость" Бориса Гребенщикова, в свое время входившую в саундтрек к фильму "АССА". Этот саундтрек и фильм отображали все самое передовое, что происходило в молодежной субкультуре того времени. Это ваша некая дань тому явлению? Вадим Маевский: Да, безусловно, но в первую очередь, это наша дань самому фильму, на котором мы все выросли, его невероятному саундтреку и непосредственно песне "Плоскость". Поэтому для нас было очень важным, как нашу кавер-версию воспримет автор (Борис Гребенщиков). Еще до начала работы над аранжировкой мы написали ему большое письмо, где изложили, как мы любим фильм, почему для нас так важно перепеть эту песню и спросили, не против ли он. На что Борис Борисович максимально коротко ответил: "Буду рад, если запишете "Плоскость"!" А когда мы отправили ему трек, то получили очень положительный отзыв. – Над альбомом работал гитарист Павел Додонов, долго игравший с Дельфином и записывающий свой не менее интересный материал. Как вам творилось вместе и в чем заключался его вклад в альбом Freefall? Мириам Сехон: С альбома Freefall началось наше музыкальное сотрудничество с Павлом, и мы продолжаем писать музыку с ним. Не только в сам альбом, но и в атмосферу нашей группы Паша привнес уникальное гитарное звучание и сильную мужскую энергетику. С его появлением все мобилизовались и все закружилось с новой силой. Вадим Маевский: На мой взгляд, Павел Додонов – самый самобытный и аутентичный российский гитарист. И, конечно, самый космичный (смеется). Поэтому судьба нас не могла не свести. Сейчас в группе появился еще один яркий участник – барабанщик Сергей Говорун ("EIMIC", "Мои Ракеты Вверх", "Наадя"), который очень много привнес в наши живые выступления. Вместе с Павлом они подняли группу на новый уровень. – Помимо блистательного видеоряда на концертах, вы вообще очень серьезно относитесь к видео. На трек Freefall [Reincarnation] снят великолепный клип с участием актера Александра Паля. Расскажите про это видео Вадим Маевский: Его автором является наш бывший участник и режиссер основных клипов Race to Space Петр Федоров. Он предложил отправиться в экспедицию на полуостров Рыбачий (самая северная территория европейской России), бывший закрытый военный объект с совершенно инопланетной природой и фактурой и снять там видео на песню Freefall. К этой затее присоединились наш друг, актер Александр Паль и прекрасный оператор Федор Лясс. Таким образом, небольшой кино-группой под руководством Федорова мы отправились на Рыбачий и в довольно непростых условиях осуществили задуманные съемки. В ходе работы над монтажом, Петр предложил сделать специальную версию песни, что в итоге вылилось в самостоятельный трек-ремикс. Видео: YouTube/racetospace Это наша совместная работа с R.A.I. (проект экс-участников группы Петра Федорова и Александра Туркунова). Мне кажется, получилось крутое видео, которое можно очень по-разному трактовать, но оно однозначно завораживает. Для нас в нем заложены очень конкретные смыслы, но это как фильмы Дэйвида Линча – интереснее трактовать по-своему. – Вокалистка Мириам Сехон совмещает с Race to Space не только актерскую профессию, роль мамы, но еще и работу в ВИА "Татьяна" – коллективе, не имеющем ничего общего с Race to Space. Это накладывает какой-то отпечаток на ваше совместное творчество? Вадим Маевский: На наше совместное творчество это не влияет, разве что иногда прошу Мириам не делать вибрато (смеется). Бывают иногда сложности по концертным графикам, но это нормально, к тому же у Мириам есть еще несколько проектов, и все прекрасно сосуществуют. – Мириам – известная актриса, а "актерская песня" во все времена была на слуху. Были ли у Race to Space какие-то предложения по участию в подобных творческих мероприятиях и как вас принимает актерская среда? Насколько вы интегрированы в кино-театральные процессы? Вадим Маевский: Вообще наша группа началась с того, что мы записали вместе трек для фильма. Это была наша первая песня Endless Dream. В недавней картине Петра Буслова "Родина" звучит наш трек I See Stars. И мы выступали на премьере фильма на "Кинотавре". Мы довольно сильно интегрированы в кино-театральные процессы, поскольку Мириам – актриса, а я пишу музыку к кино. У нас даже бывают совместные кино-проекты вне Race to Space. Что касается "актерской песни", то вряд ли этот термин применим к нашей группе, так что и под формат этого мероприятия мы вряд ли подходим (смеется). – Ваши песни звучат на английском, и это вполне понятно: по уровню профессионализма это абсолютно "конвертируемый" материал, и вы вполне резонно отождествляете себя как часть международного музыкального процесса. Тем не менее, нет ли у вас желания сделать если не альбом, то сингл или EP на русском? Вадим Маевский: Мы давно об этом думаем. Собственно, два кавера – "Плоскость" Гребенщикова (с альбома) и "Танец" Кино (со сборника "Мы вышли из Кино") – это первые пробы сочетать наше звучание с русским текстом. И хотя нам по-прежнему английский язык кажется более органичным для этого жанра, мы всерьез думаем о каком-то отдельном проекте на русском языке. Возможно, это будет переосмысление стихов начала века – времени очень похожем и во многом повторяющем сегодняшние настроения.
