Сказочник. Владимир Соболев – о своей профессии как внутреннем ощущении
В драматическом Лицейском театре три года назад поставили сказку «Тайна трёх свитков» по одноимённой пьесе кировчанина Владимира Соболева. Спектакль полюбился зрителю, он, как принято говорить сегодня, интерактивен, вовлечённость зрительской аудитории в этой постановке максимальная. И вот в гости к лицеистам приехал автор произведения. Как он оценил спектакль, почему стал детским драматургом, как создал собственный театр и что самое главное в работе с юными зрителями, он рассказал корреспонденту «АиФ в Омске». Цыплёнок Макси - первый герой Наталья Корнеева, АиФ В Омске: Владимир Геннадьевич, вам понравился спектакль Лицейского театра? Владимир Соболев: Я на самом деле впервые вижу свой спектакль как зритель. До этого у меня ни разу не получалось, потому что сам играл на сцене. Три года назад увидел фотографию спектакля, и мне это очень понравилось, потому что омская постановка совершенно не в моей эстетике. Я писал эту сказку для своего театра «Макси», в котором было всего четыре актёра. Это был такой бродячий театр: в своё время объездили много городов с чемоданами, в которых были уложены реквизит, костюмы, декорации. ДЕТИ НА ОБМАН РЕАГИРУЮТ ЖЁСТКО, ИМ НЕЛЬЗЯ ВРАТЬ. Пьеса эта мне особенно дорога, потому что родилась в непростой период для нашего театра. Мы долго существовали рядом, в какой-то момент накопилась усталость друг от друга. После семи лет творчества возникли определённые разногласия, так что в пьесу вылилось всё, что с нами когда-то происходило. Сейчас «Тайна трёх свитков» идёт в трёх театрах, один из которых в Беларуси. Надо сказать, что я писал её и как драматург, и как режиссёр, то есть вкладывал определённые ходы и конструкции, преодолеть которые очень сложно. Вот белорусы ничего менять не стали, даже декорации у них такие же, как у нас в театре. Их постановка очень похожа на мою. В Омске всё по-другому. Большое спасибо актёрам, режиссёру, музыкантам. Мне показалось это очень симпатичным. - Вы были режиссёром и актёром, а сейчас играете? - Нет, я сейчас директор Кировского областного государственного автономного учреждения культуры «Областной дом народного творчества». Хотя играть мне всегда было интересно, у моего театра даже был лозунг «Приходите, поиграем». Собственно говоря, у меня все пьесы такие: с начала и до финала актёры вступают во взаимоотношения со зрителем, но раз зритель особый, играть нужно всерьёз. Дети чувствуют обман, к фальши относятся жёстко. А как они выражают свои эмоции? Начинают буянить, очень часто неконтролируемо. Чтобы этого избежать, надо чётко применять смену ипостасей. Если злодей, то он обязательно должен быть коварным, то есть каждый герой должен вызывать у детей правильные эмоции, однозначные ответы. Такое возможно только при условии честной работы со зрителем. Нельзя быть как бы злым, но на самом деле добрым. В пьесе «Тайна трёх свитков» актёру, который играет Сказочника, предстоит создать образ злодея, он и должен играть злодея, а не сказочника, играющего злодея. Ирония допустима, но только там, где уместна и понятна. Иначе ребёнок не поверит, а между тем финальная победа добра над злом должна стать победой маленького зрителя. - Когда в зал в самом начале полетели шары и мячи, а потом стали брызгать водой, я испугалась. Подумалось: а как актёры успокоят детское буйство? - Зря. Вы же видели, как актёры сразу всё внимание детей переключили на себя? Это было очень смело, потому что держать такой темп, чтобы переключать каждый раз внимание детей на новое, очень сложно. Во всех своих пьесах в списке действующих лиц я пишу: «зрители, пришедшие на спектакль». Так что вовлечённость зрителей - моё главное условие. Кстати, знаете, почему моих героев зовут Домьё и Фьер? Это с французского «добро» и «зло». Девочку зовут Катя, как мою среднюю внучку. - Какой была ваша первая пьеса? Как она писалась? - Она не сохранилась, к сожалению. Первая пьеса была совершенно безумная, она есть только на видео, всё руки не доходят перевести её в печатный текст. Мне всегда нравилось писать сочинения в школе, любил в институте писать сценарии, капустники. Пьесы начал писать, потому что была необходимость - нашему театру требовалось постоянное обновление репертуара. Так появился спектакль «Приключения цыплёнка Макси», сюжет у него простой. Рождается цыплёнок, выходит во двор, где живут самые разнообразные животные, вокруг взаимоотношений с ними и строится всё повествование. Придумал кота Васисуалия, обормота и хулигана. Его гоняет пёс, правильный и честный. Я играл кота. - Сколько же вы пьес написали? - Сейчас издано десять пьес, две новогодние сказки лежат в портфеле, есть четыре придуманные истории. Выйду на пенсию и займусь ими. Всё же мои пьесы входят в десятку самых популярных по инсценировке. У меня даже есть фанаты, которые поставили все мои сказки и требуют новых. Сказочник - это не профессия, это внутреннее ощущение. У Андерсена про пуговицу есть история. Смотрите, вот сидит он, сказочник, внимательно смотрит на неё, потом получается история. Как в «Театральном романе» - О тайне творчества написано много книг, но, кажется, каждая история индивидуальна. Как пьесы появляются у вас? - По-разному, могут и из музыки. Есть у меня пьеса-вестерн, а появилась она в момент, когда мы собирали декорации и звукорежиссёр включил кантри. Сначала родилась идея, потом я много прочитал про индейцев, США. БАБА ВАСЯ - НОВЫЙ СКАЗОЧНЫЙ ПЕРСОНАЖ У СОБОЛЕВА. Долго шёл к русской народной сказке. Я прочитал 400 сказок, досконально изучил труды самого известного филолога - фольклориста Проппа. Поработал над этой темой, и появилась очень интересная сказка. Я даже придумал новый персонаж - бабу Васю. Это постаревшая Василиса Премудрая. Я не профессиональный драматург, у Булгакова в «Театральном романе» влюбился в образ писателя, которому нужно из романа сделать пьесу. Он однажды увидел некий ящик, где актёры играли его роман, а он записывал. Так и я пишу: если картинку вижу, её и записываю, это такая режиссёрская экспликация, скажем так. - Вы сейчас руководите областным домом народного творчества в Вятке. Сложно быть директором? - Сложно. Я был режиссёром, окончил вуз, но когда стал директором, понял, что мне мало моих знаний; поступил учиться и стал менеджером. Я понял: я - руководитель, за мной стоят люди, это главное, их надо любить и беречь. Не стены, а людей. Мастер в институте говорил абсолютно циничную вещь: актёра надо любить, он помогает зарабатывать деньги. - Что в Доме творчества у вас есть? - Есть всё. Народное творчество, национальное, вокальное искусство, хореография. Есть детские коллективы, взрослые. Люди хотят самовыражаться на сцене. Горжусь вокально-оперной студией. Весьма популярно декоративно-прикладное творчество. Мне дарят шапочки, у меня их уже несколько. - В Вятку наши мастерицы ездили на фестиваль рукотворной игрушки. Он прошёл успешно? Кажется, он к вам пришёл из Москвы? - Нет, он вернулся к нам из Москвы. Это столица в своё время забрала его себе, сейчас есть понимание, что такие фестивали лучше проводить не в столице. - Вы за что-то не любите Москву? - Москва - очень суетный город. Мне по душе Петербург. Знаете, во время войны в Кирове был в эвакуации Большой драматический театр. Он изменил город, потом часто был с гастролями у нас. - По театру скучаете? - У нас был хороший уровень, нас приглашала на фестивали Елена Гремина - сценарист, режиссёр и драматург «Новой драмы». Это она написала на афише: «Хорошо, когда есть режиссёры, которые не боятся живых драматургов». Пойду на пенсию, два года осталось, буду писать пьесы.
