Эвклид Кюрдзидис: Могу простить предательство друга и даже любимой

Заслуженный артист России Эвклид Кюрдзидис по национальности грек, который родился и вырос в Ессентуках. Но уже 26 лет он живет в столице и считает себя москвичом. Актер рассказал, как недавно отметил 50-летний юбилей и о своих сбывшихся мечтах. – Эвклид, знаю, что вы живете в одном из престижных мест Москвы. Вопрос на засыпку: как вам удалось приобрести там квартиру? – Я долго мечтал о квартире в Москве, и пять лет назад Господь подарил мне такую возможность. Еще в 90-е годы, когда учился во ВГИКе, говорил: «В столице надо жить на Старом Арбате». И хотя денег не было совсем, поселился там, в Спасопесковском переулке. Бесплатно жил у художницы, скульптора-монументалиста, в ее мастерской. Платил только 500 рублей за свет. Ну, ремонт ей сделал, поскольку я парень рукастый… Прошли годы, и я купил квартиру между Старым Арбатом и Пречистенкой, напротив храма Христа Спасителя. В старинной высотке, где жили в свое время Олег Даль, Рина Зеленая. У меня 18-й этаж, откуда открывается панорама всей Москвы. Мне кажется, это мне дано за любовь к городу. – На свое 50-летие вы пригласили огромное количество людей... – День рождения – это праздник друзей! Юбилей я отмечал в Доме кино. Были заняты все 1200 мест. Всю жизнь рядом со мной находились люди разных национальностей и вероисповеданий, и я понял одно: человек бывает либо хорошим, либо плохим, среднего не дано. Каждому гостю достался бокал дорогущего шампанского. Из-за границы его, а также 25-летний коньяк с моим автографом привезли на автобусе. Коньяк я раздарил гостям. А еще у меня было условие: все приходят без подарков. – Но ведь наверняка у вас есть подарки, которые вам дороги. – Мне дарили разное: часы, старинные книги, цепочки и кольца золотые и серебряные, иконы. Еще сладости: я сладкоежка… Когда ко мне домой приходят друзья, я так радуюсь! Общение с ними, с родными – отдых. Я могу приехать домой к родителям и просто молчать. Знаете, что еще дорого для меня? Видеть глаза зрителей, когда идешь на поклоны. На спектакле «Ladies’ Night. Только для женщин» поначалу некоторые зрители напряжены, а на поклонах стоят и не хотят уходить. – Не надоел вам этот спектакль? – Нет, хотя играем его шестнадцатый год. Я сыграл почти 600 раз своего Весли, но он же каждый раз разный. Помню, как-то в Санкт-Петербурге в финале Гоша Куценко разговаривает с залом и видит женщину, держащую на руках грудного младенца. Спрашивает: «Ну как вы могли с ребенком прийти на этот спектакль?» А она отвечает: «Благодаря этому спектаклю он и родился». – Вы служили в армии на полигоне Капустин Яр. И какие воспоминания об этом? – Армия для меня – это ужас-ужас! Конец 80-х. После театрального училища я актер-звезда в розовых очках – и вдруг попал в театр абсурда. Не мог понять, зачем мне выдали китель 60-го размера. У нас была дедовщина, и такая унизительная. Но я решил, что достойно ее пройду и никогда не унижу никого из молодого пополнения. И слово свое сдержал… Я обрел в армии друзей – это украинцы, дагестанцы, евреи, азербайджанцы. Не знаю, как другим, а мне эта мужская школа была нужна. Я вернулся крепким, умеющим сопротивляться и держать удар. – Из тех 70 фильмов, в которых вы сыграли, какая роль самая любимая? – В фильме «Одесса-мама» Марка Горобца я сыграл одну из любимейших своих ролей – вора в законе. Это реальный персонаж. Он хотел быть артистом и приехал в 18-летнем возрасте из Грузии в Москву поступать в Щукинское училище. Ему сказали, что русский язык у него плохой, и посоветовали отправиться обратно домой. Он бы уехал, но у него украли паспорт, деньги, в результате он стал тем, кем стал… С особой теплотой вспоминаю съемки у Алексея Балабанова. Я мечтал поработать с ним после того, как увидел снятый им «Замок» по Кафке. И вдруг он сам разыскивает меня, дает сценарий фильма «Война» и предлагает выбрать роль. Я прочитал и понял, что не вижу роли для себя. Честно об этом сказал, а он доверил мне сыграть чеченского чабана. – В «Войне» вы снимались вместе с Сергеем Бодровым-младшим. Каким он вам запомнился? – Сергей был реальным «героем нашего времени». А героям, видимо, отводится свой отрезок времени, за который они успевают сделать многое. Я с Сергеем познакомился на съемках и удивился его простоте, скромности. Когда мы снимали в горах, военные постоянно приезжали группами встретиться с ним. А он очень стеснялся, ведь рядом работали Ингеборга Дапкунайте, Владимир Гостюхин. У него была бешеная популярность. И сейчас, гастролируя по стране, я встречаю на торцах огромных зданий нарисованные портреты Сергея Бодрова. – Что вы категорически не принимаете в окружающих? – Равнодушие и жадность. Все остальное прощаю, вплоть до предательства. Мы все имеем право на ошибку, и можно простить предательство друга или любимой, потому что мы не знаем, что с человеком происходит на данном этапе его жизни. Больно? Но это же твой друг. Ты его сам выбрал. Если он так поступил, значит, надо набраться терпения, и он обязательно вернется к тебе, только другим, обновленным. И отношения будут еще более крепкими и теплыми. Виталий Дьячков