"Аффинаж" – о петербургском флере, волшебстве акустики и самых необычных выступлениях

Группа "Аффинаж" сегодня – один из самых известных и востребованных коллективов. Теплый прием им гарантирован как в клубах, так и на фестивальных площадках. Они успевают все: сочинять и записывать новые песни, ездить по всей стране с концертами. 26 июля группа выйдет на сцену Парка искусств "Музеон" и сыграет c живой перкуссией старые и новые песни. Музыканты гарантируют, что публика запомнит этот концерт надолго. В преддверии концерта основатели и идеологи "Аффинажа" Эм Калинин (вокалист, гитарист, автор текстов) и басист Сергей Калинин побеседовали с обозревателем портала Москва 24 Алексеем Певчевым. – Вы – одна из самых востребованных групп в столичных клубах и на фестивалях, но начинали вы в Вологде. Почему вы решились на переезд в Питер? Было ли это связано с тем, что это одна из рок-столиц с богатой историей? Эм: Ох, первый вопрос, а в голове уже столько "но"! Начну с того, что не считаю наш коллектив каким-то невероятно востребованным, сверхпопулярным. Может, это какие-то чересчур завышенные амбиции, может, самокритичность и унылый реализм, но такого ощущения у меня лично нет. Второе – группа "Аффинаж" родилась именно в Петербурге в 2012 году. В Вологде все мы жили какое-то время (кто-то родился, кто-то приехал учиться), а потом переехали, притом тоже в разное время. Просто таким счастливым образом сложились обстоятельства, что мы нашли друг друга и создали коллектив. А переезжали мы просто жить – работать, учиться. Сергей: Петербург был рок-столицей в 1980-е и 90-е, то есть во времена, когда мы были детьми. И, конечно, в нашей провинции истории о ленинградском рок-клубе, о жизни музыкальной богемы воспринимались как мифы и легенды Древней Греции. Но каждый из нас переехал в Питер уже будучи вполне взрослым человеком, так что вряд ли можно сказать, что рок-мифология города и желание в нее встроиться сыграли тут решающую роль. По моему впечатлению, начиная с 2000-х основные музыкальные тренды, модные веяния и актуальные артисты исходят в основном из Москвы, и за успехом в шоу-бизнесе логичнее отправляться в столицу. Видео: YouTube/Lena Strygina – Связано ли это с тем, что ваша стилистика (которую вы обозначаете условным термином "нуар-шансон") максимально гармонично вписывается в Питер, а не в Москву, где больше возможностей пробиться, но нет чего-то необходимого вам? Эм: Нет, не думаю. Скажем, для меня это был выбор, не сопряженный с каким-то расчетом на карьеру и тем более на "атмосферу музыки, которую мы будем играть". Хотя бы потому, что я вообще не подозревал, что появится "Аффинаж". Сергей: Легендарный флер Санкт-Петербурга – он, конечно, преображает в глазах смотрящего многое, что из города исходит, в том числе и музыку. Но вообще-то вопрос о нашей принадлежности к "петербургской школе" – один из самых спорных. Мы постоянно сталкиваемся с подобным восприятием. Думаю, дело тут в том, что ленинградский и позже петербургский рок, – это, как принято считать, по преимуществу рок героический, который что-то свое такое важное пытается в мир транслировать. Не только донести личные переживания или развлечь слушателя, но как-то его изменить внутренне. В этом смысле да, это про "Аффинаж". Ну и, конечно, тот факт, что мы простые ребята с инструментами, которые весь свой путь преодолевают самостоятельно, не будучи продюсерским проектом, не получая влиятельной поддержки извне – это история не московская, а скорее, как раз, романтично-петербургская. Про друзей с голодными глазами и их веру в успех. А термин "нуар-шансон" – это была попытка отгородиться от уже существующих тэгов, обрести свое лицо не только музыкально, но и формально, обозначившись новым определением. – Известны случаи, когда группы специально старались написать "форматную" песню, чтобы попасть на радио. Складывается впечатление, что у "Аффинажа" все прошло куда более гладко. С какого момента вы почувствовали себя по-настоящему востребованной группой? Эм: Это только лишь впечатление со стороны – изнутри все иначе. Путь и на радиостанции, и на ТВ-программы для нас был сложен и тернист. С самого начала и до сего дня мы – самостоятельная группа. Нам не оказывают протекции влиятельные люди, нас не двигают вперед большие материальные вливания, поэтому все, чего мы достигаем, – результаты личного упорного труда. Скажем, по моему мнению, половина нашего материала – абсолютно форматная. И по аранжировкам, и по содержанию, и даже по таймингу. Однако, чтобы это поняли программные директора радиостанций, ушло очень много времени. Та же песня "Герой Моих Детских Грез", которая сейчас звучит на радио, появилась в записи еще в 2013 году. И спустя аж три года появилась на радиоволнах. Если бы все было так легко, согласитесь, она бы появилась там сразу, потому как хитовым этот трек был изначально. А вот мы тогда были никому не известны и никем не замечены. – Практически с самого начала вы сделали акцент на акустическое звучание. Как вы поняли, что в век технологий именно такая подача максимально эффективна? Эм: Насчет "максимально эффективна" я бы поспорил. Да и касаемо "нарочито акустического звучания" – тоже. На последнем альбоме "Золото" фишек из "века технологий" предостаточно. Скорее всего, нам по-прежнему близко акустическое звучание по причине того, что акустика – всегда очень честная. Электронный инструмент как бы дает много иллюзии в звуке. У синтезатора, к примеру, по сути нет предела ни в диапазоне, ни в тембрах. С помощью рандомайзера можно сделать трек, нажимая две-три клавиши. С акустикой все иначе. Тебе нужно проявить фантазию, мастерство, чтобы сочинить, а затем изобразить красивый свежий пассаж. Ты не утопишь криво спетые ноты в потоке грохота и реве перегруженных гитар – именно поэтому acoustic live самые показательные, если вы хотите услышать, как в действительности поет вокалист, насколько технично играют гитаристы. Акустическая музыка – это как фотомодель без макияжа и одежды, скрывающей недостатки фигуры. Если такая фотомодель хороша даже так – это действительно красивый человек. Сергей: Мы не эксплуатируем акустическое звучание, а лишь используем его как основной инструмент. Акустика – это базис, на котором выстраивается все остальное здание музыки. Какой-то из этажей может быть ориентирован на традиционную музыку, а другой – на высокотехнологичный саунд. Но именно в том случае, когда под музыкой есть устойчивая основа, которой для нас является то самое "акустическое звучание", стилистические эксперименты не выглядят бестолковыми метаниями, творческий поиск органичен, а любой самый смелый результат воспринимается по-прежнему как творчество "Аффинажа". Видео: YouTube/Аффинаж Группа – Многие команды, начиная как акустические (кто-то из-за недостатка средств для покупки аппаратуры, кто-то в силу подхода), постепенно ужесточали звучание. Произойдет ли такое с вами? Эм: Странно, но мне в голову приходят как раз таки обратные примеры: когда команды начинают с лютейшего кора и постепенно превращаются в легонький, причесанный, насквозь коммерческий поп-рок. И я говорю о последнем без негатива и снисхождения – чаще всего это, наоборот, признак взросления группы. Играть мягко и тонко – сложнее, чем грубо, жестко, на разрыв. Опять же, это вовсе не означает, что в тяжелых направлениях невозможен рост, взросление без понижения степени тяжести. В этом смысле развиваться в рамках жанра, при этом оставаясь "тяжелым", да еще и прогрессируя как композитор – это колоссальный труд. Что же касается нас, то в некоторых композициях даже в акустическом звуке мы звучим тяжелее, агрессивнее, мощнее многих электрических команд. Сергей: Привязанность к своему "корневому" саунду – это, в том числе, вид дисциплинирующего самоограничения. При нашей любви к абсолютно разной музыке, разным жизненным проявлениям вообще очень легко сорваться с цепи и пойти в разнос, поэтому такой маяк просто необходим. Но иногда получается материал, "Аффинажу" органически неподходящий, который в "Аффинаже" невозможно было бы реализовать без разрушения концептуальных основ группы. Поэтому одним проектом мы не ограничиваемся: существует несколько сайд-проектов в диапазоне от техно и шансона до софт-рока и эмо-панка. Как правило, в этих проектах задействованы либо все мы вчетвером, либо в каких-то сочетаниях. – С 2014-го вы выпускаете по альбому в год. Это некий метод, подход, концепция, позволяющие держать себя и публику в тонусе? Эм: Главная причина – это громадное количество материала. Нам есть, что сказать, и мы не молчим. Поэтому я бы сказал, что это не "метод", а необходимость. На самом деле, мы бы выпускали материал еще чаще, но это физически и технически невозможно. Да и эмоционально тоже – в новую программу необходимо выграться, погрузиться в композиции целиком, "прожить" их несколько раз. А так как наша музыка от программы к программе разительно отличается (по саунду, по атмосфере, это всегда разные истории), делать параллельно довольно тяжело. – Вы говорили, что альбом "Золото" будет дилогией, но сейчас, по слухам, готовится третья часть. Почему именно в контексте этого альбома вам хочется выразить так много? Эм: Альбом действительно будет по итогу состоять из трех частей. И да, он получился внушительного размера. Объем продиктован историей: лирический герой проходит путь по трем измерениям, по трем пространствам. Бурный рост альбома (зачастую на этапе его формирования) – привычное для нас дело. После выхода "Русских Песен" мы планировали запись "Сделай Море". Но атмосфера "Русских Песен" так затянула, что уже к выходу релиза появилось еще несколько композиций, настроением и наполнением продолжающих заданную ранее тему. Тогда мы решили отложить на время "Сделай Море" и записать хотя бы мини-альбом по следам "Русских Песен". Он и назывался "Послесловие" изначально потому, что планировалось что-то вроде короткого эпилога из трех-четырех произведений. Но в процессе родилась целая связная повесть, и родился полноценный большой альбом. Приблизительно то же самое происходило и с "Золотом". – В вашем аккаунте во "ВКонтакте" кипит активность, что не очень типично для групп вашего стиля. Это следствие интереса к нетипичной для сети музыки или отменная работа вашего SMM-щика? Насколько соцсети сейчас более результативны для продвижения, чем те же СМИ? Сергей: Вокруг группы "Аффинаж" сформировалось то, что раньше, в оффлайн-времена называлось фан-клубом. Это удивительный процесс. Помню, что однажды знакомая сказала про наши концерты: "На выступления приходят слушатели, а уходят сектанты". Это, конечно, преувеличение, но наша музыка на самом деле каким-то образом сплачивает людей. Я встречал подобное у более старших наших коллег ("Алиса", "25/17", "Пилот") и на Западе (например, maggots группы Slipknot), но никогда – у групп-ровесниц. Слушатели из разных городов организуют "Концерты "Аффинаж" без "Аффинажа"" – то есть собираются сами, снимают зал, выставляют аппаратуру и играют наши песни. Удивительно и приятно наблюдать за этими движениями. Думаю, это является следствием того, что люди слышат в нашей музыке нечто большее, чем просто песни на злобу дня, воспринимают их шире, чем развлечение, в которое, по большому счету, превратилась современная музыка под действием механизмов шоу-бизнеса. Что до продвижения, то соцсети сейчас лидируют по соотношению "затраты на продвижение/привлечение аудитории" – это без сомнения. Но для достижения действительно заметного успеха нужно использовать все рычаги, все инструменты, до которых можно дотянуться. Так что мы постоянно работаем в этом направлении. Что касается SMM-щика, то его у нас нет. Группа в ВК и все внешние проявления коллектива в медиа-среде делаются участниками группы "Аффинаж" от и до. – Сеть предоставляет свободное пространство для продвижения таких проектов, как "Монеточка", "Гречка" и прочие. Насколько вам кажется логичным и гармоничным появление подобных "хайп-проектов", возникающих без видимых усилий, но имеющих резонанс? Эм: Во-первых, не думаю, что внутри таких проектов не совершается никаких усилий, разве что усилия иного плана. Упор не на сам материал, а, скорее, на актуальность "здесь и сейчас", на, как я люблю говорить, прецедентность. Здесь важнее продуманные промо-схемы, мониторинг популярных тем, умение "поймать волну". Я не утверждаю, что хайповость таких явлений – это сплошной голый расчет. Да и расчета может не быть вовсе изначально: из информационного шума естественным образом рождается то, что своим существованием иллюстрирует настоящее время, подчеркивает его наиболее яркие черты. Во-вторых, СМИ охотно подхватывают такие темы. И нередко то, что будучи неактуальным характеризовалось этими же СМИ как что-то смешное, нелепое, даже бездарное, спустя время начинает превозноситься и популяризироваться. Нам, скажем, важно создать искусство такое, чтобы человек, услышав его сегодня, завтра открыл его для себя на еще большей глубине. Мгновенный скоропортящийся продукт – вот что точно не является нашим методом. Лучше медленно, но верно и надолго, чем быстро, но без возможности не "протухнуть" на завтра. Мы не живём в вакууме, нам интересно наблюдать происходящее здесь и сейчас, быть внутри сегодняшнего дня, но есть нечто большее – попытка заглянуть в будущее. – В сериале "Красная королева" звучат песни группы "Моя дорогая" из Омска. Группа работает в схожей с вами акустической манере. Ваши песни звучат в полнометражном фильме "Скоро все кончится". Похоже, что востребованы и в кино? Сергей: Пока киноопыт группы "Аффинаж" ограничен участием в фильме Алексея Рыбина. Но работа над саундтреками – одно из тех направлений творчества, где мы мечтаем проявить себя. Поэтому мы открыты к любого рода сотрудничеству в этом плане. Прозвучать в кассовом фильме – это прекрасная возможность показать себя публике далекой от современной музыки. Многие люди, которым, уверен, понравились бы наши песни, просто не успевают или не хотят искать близкое в постоянно меняющемся интернет-потоке контента, им достаточно того, что уже есть в их плейлисте. Чтобы достучаться до их сердец, мы готовы выйти из своего "музыкантского мира", пойти навстречу – в том числе через массовое кино. – Вы – гости почти всех крупных опен-эйров этого лета. За годы существования группы в каком самом необычном месте вам довелось играть и в каком самом необычном хотелось бы это сделать? Сергей: Формально, самое необычное место, где мы выступали – это магазин IKEA. Но то выступление было в рамках фестиваля, который как раз славится своим стремлением делать концерты в странных местах, так что не знаю, стоит ли его учитывать. Вообще в качестве самых необычных на ум приходят наши концерты для детей. В одной из школ Белгорода мы стали гостями "музыкального урока" (группа играет песню, рассказывает о ней и о себе, школьники в зале слушают, задают вопросы, потом следующая песня, и все повторяется). А недавно играли концерт для воспитанников детского лагеря в Ленинградской области. Удивительно и приятно было видеть, что многие ребята знают наши песни, подпевают. Им не кажется, что "Аффинаж" – мрачная и депрессивная группа, они воспринимают музыку непосредственно и открыто, слышат в ней именно то, что мы вкладываем: полет, героизм, желание жить несмотря на трудности. На наших концертах часто можно встретить детей с родителями. Мы дорожим тем, что песни "Аффинаж" близки юной аудитории. В какой-то степени, возможно, это наш посильный вклад в развитие родной страны.