История репрессий: Художник Заборовский и откушенное ухо доносчика

В Государственном архиве новейшей истории Саратовской области хранятся протоколы партсобраний местного отделения Худфонда, среди которых попадаются весьма примечательные. Например, классический донос коллег на художника Заборовского. Сразу скажу, что никакого влияния на судьбу Франца Заборовского этот документ не оказал. Вероятнее всего, он так и не был отослан в Ленинград, а уж на каком уровне принималось или не принималось решение – не нам гадать. Тем не менее, письменный акт товарищества художников имеет непосредственное отношение к истории политических репрессий в нашей стране. Хотя бы потому что показывает, чем на самом деле были озабочены творческие организации, конкурировавшие друг с другом за звание самой бдительной конторы. И кто в реальности был виноват в поголовном стукачестве: верхи или низы. Франц Заборовский родился... «Всекохудожник» в СССР был влиятельной организацией. Несмотря на формальное подчинение Союзу художников, именно кооперативное товарищество «Художник» содействовало творческой деятельности, а также «улучшению материального и бытового положения» своих членов. Все официальные заказы на живописные и оформительские работы шли именно через эту организацию. И от того, насколько удачно у художника складывались отношения с руководством местного отделения Товарищества, зависело количество заказов на картины или, допустим, возможность поехать в санаторий. До 1953 года кооперативное товарищество «Художник» существовало параллельно с Художественным фондом СССР, в который позже влилось, с теми же местными отделениями и, что характерно, примерно с тем же набором функций. Да и Союз художников в этом плане мало от них отличался. Т.е. в стране на протяжении многих лет «рисовальный люд» контролировали аж три конторы. В каждом отделении «Всекохудожника», разумеется, существовала своя первичная партийная организация, которая была обязана протоколировать все собрания и решения. Благодаря этому сегодня можно примерно понять, чем на самом деле занимались эти бюрократические структуры. В Государственном архиве новейшей истории Саратовской области хранятся протоколы партсобраний местного отделения Худфонда, среди которых попадаются весьма примечательные. Например, классический донос коллег на художника Заборовского. Франц Заборовский родился в 1915 г. в Мельбурне (Австралия), вместе с семьей репатриировался в СССР. Учился в Сталинграде, Астрахани, окончил Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры. Во время войны работал в Саратове, писал патриотические плакаты для агитокон. Член Союза художников СССР, после войны жил и умер в 1987 г. в Ленинграде. Франц Заборовский. «Бакенщик» (1947) Решение первичной партийной организации ВКП(б) Саратовского Кооперативного товарищества «Художник» от 13 сентября 1947 года Обсудив поведение художника Заборовского Ф.Э., партийная организация Саратовского Кооперативного товарищества «Художник» постановляет: Поставить в известность партийные организации Ленинградской художественной академии и Ленинградского Союза советских художников о следующих фактах враждебных выступлений художника Заборовского: 1. Заборовский неоднократно в среде художников отрицательно, в грубой хулиганской форме отзывался о Народном художнике СССР лауреате Сталинской премии Герасимове А.М. и его творческом направлении. Так, на одном из совещаний саратовских художников, в присутствии начальника комитета по делам искусств РСФСР т. Беспалова, Заборовский высказывал суждение, что творчество А.М. Герасимова является отсталым, незаслуженным. Тов. Беспалов довольно резко остановил Заборовского. Герасимов. «И. В. Сталин и К. Е. Ворошилов в Кремле» (1938) 2. В частных беседах в группах художников Заборовский выступал с такими же суждениями, но в хулиганской форме, заявляя, что награды, звание Народного художника, присуждение лауреата Сталинской премии Герасимову дали не за творчество, а «за умение пресмыкаться». Замечания художников о том, что А.М. Герасимов является заслуженным человеком: Народным художником, трижды лауреатом Сталинских премий, депутатом Верховного Совета, руководителем Союза Советских художников, руководителем Всесоюзной Академии художеств, награжденный орденами Союза ССР, все это ему присуждено нашим Советским Правительством, а поэтому гнусные выступления Заборовского принимают враждебную форму, в том числе и против направления в Советском искусстве и прочее, вызвали только новые хулиганские выпады Заборовского. 3. Аналогичный гнусный выпад был со стороны Заборовского по поводу присуждения лауреата Сталинской премии художнику Богородскому. Богородский. «Матросы в засаде» (1927) 4. На встрече работников культуры в редакции газеты «Коммунист» Заборовский выступил с заявлением, что «хорошо, что немцы разгромили Сталинград, руины выглядят лучше, чем до войны некрасивые дома-коробки». 5. На совещании художников Саратова Заборовский выступил с заявлением о том, что якобы для советских художников нет условий, что якобы раньше в России существовали три условия: «наличие хорошей школы, наличие хороших художников и меценат Третьяков, а теперь этого нет». 6. В частной беседе с двумя товарищами Заборовский позволил себе назвать врага народа Троцкого «гениальным». Все это говорит о том, что все существо Заборовского гнилое, враждебное и ему не может быть места в среде Советских художников и в стенах Советской художественной академии. Принято единогласно. Председатель собрания Иванов, секретарь Малютин Верно: секретарь парторганизации Лизунов Этот документ я попросил прокомментировать саратовского писателя Сергея Боровикова: – Архивная находка моего друга очень меня порадовала. Дело в том, что художник Франц Заборовский мой родной дядя, которого я близко знал и изо всей родни особо уважал за талант и независимость. Тому, что сообщается в доносе про уничижительные высказывания дяди о любимом художнике Сталина А. Герасимове (который «Два вождя после дождя») и живописце-чекисте Ф. Богородском, меня нисколько не удивило. Сам от него не раз это слышал. Нельзя не восхититься тем, что ругать Президента Академии художеств студенту этой Академии, да ещё в присутствии всемогущего управделами советского искусства Беспалова, это даже для моего дядьки круто. А вот то, что «в беседе с двумя товарищами» дядька назвал Троцкого гениальным, вызывает у меня сомнения: Франц не любил большевиков в принципе. И то, что открыто ненавидел Сталина, вряд ли совмещалось у него с тайной любовью ко Льву Давидовичу. Видимо, в расчете на окончательное уничтожение Заборовского, который еще учась в художественном училище арестовывался за подозрение на карикатуру на тов. Сталина, решили приписать ему совсем уж убийственные высказывания. Остаётся загадкой, почему Франц тогда уцелел. Из троих подписавших донос в форме протокола я знал и хорошо помню Евгения Иванова. Бывало, он заходил к нам на улицу Яблочкова, когда из Ленинграда приезжал Франц. В узких кругах Иванов был известен тем, что совмещал работу живописца с успешными комедийными ролями в спектаклях очень популярного когда-то в городе самодеятельного театра при гарнизонном Доме офицеров. А ещё тем, что некогда в пьяной драке ему откусил ухо саратовский живописец Николай Климашин (говорили, что родственник известного графика, саратовского уроженца Виктора Климашина). Иванову пришлось отрастить волосы и зачёсывать на правое, если не ошибаюсь, ухо длинную прядь. Заборовский. «Порт Астрахань» (1950)