Янина Куштевская. "Чудо из пяти кофров"
Начать наше интервью мне бы хотелось со слов Антуана де Сент-Экзюпери: "Мы родом из детства". Ваше желание стать художником – тоже родом из детства? Да, конечно. Моя мама – сценарист-документалист, окончила ВГИК, и брала меня с собой во время командировок в разные места. В этих поездках я расспрашивала у мамы обо всех профессиях, долго хотела быть оператором, потом хотела стать как мама, сценаристом. Однажды мы поехали снимать театральный фестиваль в Сочи, и там я поняла, что есть такая профессия как художник театра. Привлекла идея того, что художник имеет некую незримую власть над всем происходящим на сцене. Вот как он поставил на сцене стул – так народный артист на этот стул и сядет. После этого театр в моей жизни так и остался. По первому образованию я художник театрального костюма. Поработав в этом направлении, поступила к Сергею Михайловичу Бархину на факультет сценографии. В 2002 году вы закончили ГИТИС по специальности "художник-постановщик". Расскажите про Ваши студенческие годы там. Это были изумительные годы! Сергей Михайлович Бархин создал факультет сценографии, мы были вторым или третьим курсом у него. В институте была очень хорошая атмосфера, лекции проводились за круглым столом. Причем этот стол мы изготовили сами. Благодаря такому формату создавалось ощущение равенства, таинства, словно мы братство, рыцари круглого стола. Все мои однокурсники – состоявшиеся люди, все пишут, работают. Например, Мария Митрофанова много ставит в мастерской Фоменко, Анна Ходорович занимается живописью в Амстердаме. Я тоже после ГИТИСа ушла в живопись и вела довольно успешно выставочную деятельность. ГИТИС дал очень интересное мульти-образование и много возможностей. Нам преподавали такие фигуры как Сергей Бархин, Юрий Николаевич Орса – специалист по начертательной геометрии, режиссёр Анатолий Ледуховский, с которым я уже работала, Евгений Сергеевич Вахтангов, академик, сын архитектора и внук режиссера, я его очень любила. Он говорил мне: "Ты художник, так что начинай писать". Именно он уверил меня в том, что нужно заняться выставочной деятельностью. До сих пор помню это и безгранично благодарна ему. В ГИТИСе было на кого равняться. Фото: пресс-служба МОГТЮЗ Что дало Вам обучение на факультете сценографии? ГИТИС учит работоспособности. Мы постоянно рисовали, макетировали, даже играли в спектаклях, чтобы испытать на себе трудности актёров. Сделала в костюме толщинки, а теперь сама потей в них два часа! Это бесценный опыт. В основном я вынесла из обучения профессиональные навыки. Например, довольно точно определяю на глаз масштабы, объемы и так далее – навык, вынесенный из начертательной геометрии. Эти знания мне, как главному художнику, необходимы и я за них бесконечно благодарна. Как появилась серия иллюстраций "Тайны московских кладбищ"? Это был заказ немецкого издательства. Почти год я собирала материал. Работа была гигантская, ведь через культуру надгробий видна культура страны. Интересно было побродить по некрополям, увидеть старообрядческие кладбища, могилу Саввы Морозова. При работе над иллюстрациями сначала делала фото, набросок, а дальше уже приходил композиционный образ. Сложно было изобразить те захоронения, где не было памятников, только отличительный знак и звёздочка. Так хоронили наших разведчиков, такая была веха в истории нашей страны. Но и сейчас на такие могилы кто-то приносит конфеты, спиртное, видимо, родственники или сослуживцы, которые знают, кто там похоронен и таким образом чтят память. Фото: http://www.kuschtewskaja.ru Ваши картины находятся на постоянных экспозициях музеях и центрах культуры в Германии. Как проходила Ваша выставочная деятельность? Немецкоязычная аудитория, в общем, заинтересована в русском искусстве? Был большой интерес к русскому искусству, когда я начинала свою выставочную деятельность. Я тогда приехала в город Фельберт и вышла на улицу рисовать. Ко мне стали просто подходить люди, интересоваться тем, что я рисую. Подошла женщина, работавшая в центральной библиотеке города, пригласила туда. На следующий год библиотека уже официально предложила провести там персональную выставку. Что было неожиданно, на открытие выставки молодой художницы из России приехал, причем без специального приглашения, мэр города и произнёс речь. Фото: http://www.kuschtewskaja.ru Для успешной выставочной деятельности момент везения просто необходим. Был однажды такой случай, когда в один день было открытие моей выставки и выставки, известной художницы Луизы Буржуа, ученицы Фернана Леже, знавшей лично Пикассо. Мне было грустно оттого, что на открытии было немного людей, пришёл корреспондент, бегло сделал фото. На следующий день я открываю газету, на первой полосе огромная статья о великолепной выставке Луизы Буржуа, но с фотографиями моей графики! Конечно, я позвонила в газету, ко мне пришли корреспонденты, написали опровержение, графика разлетелась, весь город посетил выставку. Появилось множество предложений от галерей и выставочных центров Германии. И таких интересных судьбоносных моментов было множество! Несколько серий Ваших картин посвящены литературе (Цикл "Лесной царь" по Гёте, цикл по библейской "Песни песней"). Что является первичным в таких работах – литературный текст или же возникший визуальный образ, под который подбирается текст? Абсолютно по-разному. Иногда текст первичен, а иногда ты понимаешь: то, что ты нарисовал – это абсолютный Гёте. Для живописи вообще нет рецепта. Есть ли такие книги, которые Вам бы хотелось проиллюстрировать? Нет, сейчас мне хочется делать спектакли для детей. Я не ушла от живописи и от иллюстрации, потому что театр это всё в себе объединяет. Живопись – мой "багаж", который я собирала в течение жизни. Очень видно, когда театральный художник бывает малограмотным именно как художник, это проявляется в цвете, тонких нюансах. Поэтому художественный багаж очень полезен и театральному художнику, чтобы детей не только развлекать, но еще и прививать им вкус к культуре, к высокому. Фото: http://www.kuschtewskaja.ru Хочется делать спектакли для детей, причем спектакли вдумчивые, сложные, весёлые. В каждом спектакле я провожу линию с каким-нибудь живописным направлением. А к какому направлению относите спектакль "Каникулы Бонифация"? Этот спектакль – импрессионизм. Он весь как впечатление, брызжет красками, а краски здесь – реквизит. При таком буйстве красок реквизита, достаточно скромная сцена. А, например, спектакль "Пять Вечеров", для которого я делала костюмы, ассоциируется с изысканной питерской графической школой иллюстрации. Спектакль весь на полутонах, задействованы все сто пятьдесят оттенков серого. По пьесе, молодая героиня Катя выходит в оранжевом платье, и моей задачей было сделать так, чтобы это платье не испортило такую тонкую графику и органично вписалось в неё. Это платье выглядит оранжевым, но на самом деле это густой терракотовый цвет. Или Тамара, которая кутается в чеховскую шаль с кистями, путанную, как её мысли, как её внутренний мир. С какими мыслями и идеями приступали к работе над "Каникулами Бонифация"? Было две главных идеи: сверхидея бытовая и сверхидея художественная. Наш театр ездит во все крупные и маленькие города, играет на больших и малых площадках. Нужно, чтобы спектакль легко перевозился и везде органично смотрелся, чтобы чудо происходило из трёх-пяти вот таких старых, доставленных, будто с корабля, кофров. Вторая идея – совместить старый театр и современный театр, в котором много мультимедийных вставок. Потому что часто бывает так: или мы всё делаем современным: что-то такое, где много дыма, летающих элементов, видео, или мы делаем спектакль просто из двух спичечных коробков. В этом спектакле, с одной стороны, пять кофров и старая школа актерского мастерства, когда все превращения актёров происходят прямо на сцене, и с другой стороны, есть ещё видео-анимация и много новых эффектных технических находок. При этом всё органично друг друга дополняет. Интересно было работать с режиссером Юрием Алесиным. Он буквально брызжет энергией, которую надо поймать и начать отражать в сценографии. Фото: пресс-служба МОГТЮЗ Использование мультимедийных технологий, таких как видео и анимация, для МОГТЮЗ это новинка или уже распространенная практика? Да, у нас хорошее оборудование, цеха, звук, свет. В "Каникулах Бонифация" есть и интерактивная игра, и зеркало-гримерный столик, который превращается в экран. Я поняла, что ещё не "наигралась" со всеми этими "мультимедиями", есть идеи, которые хочется воплощать. Можете назвать самый сложный аспект в работе художника-постановщика? Для меня, именно как для театрального художника на постоянной работе, самое сложное – это обилие бумаг. А всё, что связано с художественно-постановочной частью – с этих сложностей нет. А самый приятный аспект работы? После спектакля смотреть, как радуется зритель, видеть отклик в лицах. Люблю что-то мастерить или изобретать из подручных материалов к спектаклю, делать предметы своими руками доставляет большое удовольствие. Мне кажется, театральный художник должен не только делать свою работу на бумаге, но и в прикладном ключе тоже, особенно в детском театре. А ещё просто люблю МОГТЮЗ, тут удобно как зрителям, так и нашим детям, не каждый кабинет художественного руководителя начинается с детской комнаты, как у Нонны Гришаевой. В чем для Вас состоит различие между театром для юной аудитории и обычным театром? Различия есть, конечно же. Это разный ритм, темп. Для детей, самое важное – непрерывность впечатления. У моей дочери в первой школе уроки шли по двадцать минут из-за особенностей концентрации внимания детей. А нам надо задержать ребёнка не на двадцать минут, а на час, и сделать так, чтобы он не устал за это время, чтобы он успел продохнуть и дальше мог воспринимать новое. Во взрослом спектакле это тоже важно, но и взрослому нужны паузы на осмысление. У детей паузы короче, при этом надо держать и лирическое повествование тоже. Детский театр сложнее. Как можно заинтересовать подрастающее поколение в культуре и искусстве? Как мама я Вам точно говорю, что многое зависит от семьи. Я много преподавала в своей изостудии, и заметила, что насильно вкус ребенку не привьешь. Важно, как в семье говорят, что читают и читают ли они вообще. Если семья не читает, то, как бы ребенку не говорили "иди лучше книжку почитай", он не будет читать, если никогда не видел маму с книжкой в руках. Да, театр много может дать, в нём достаточно выразительных средств, которые способны пленить, увлечь, заинтересовать литературой, музыкой, искусством. Если семья в этом направлении идет, то и ребенок пойдет туда же. Фото: пресс-служба МОГТЮЗ В завершении нашей беседы, не могли ли бы Вы поделиться творческими планами на будущее? Впереди у нас в театре два интересных спектакля: "Морозко" - зимняя сказка и для старшей аудитории чеховская "Чайка", над ней работает замечательный режиссёр Ирина Пахомова, это будет что-то необыкновенное! Секретов не раскрываю, следите за нашим репертуаром! В театре волнение, предвкушение, энтузиазм бурлит! Это реальные планы театра, а ещё есть моя личная мечта. Очень хочу сделать спектакль для слабовидящих детей, спектакль "на ощупь", спектакль-экспедицию, который будет интересно не только пощупать, но увидеть и зрительно. Мы проделали колоссальную работу, пригласили профессиональных консультантов. Режиссер Наталья Лебедева написала инсценировку. Есть очень сложный для меня нюанс: ты художник, а художник – это всегда зрительное впечатление. А как зрительные эффекты передать на ощупь? Как сделать, чтобы ребенок ощутил Арктику, костер, запах медведя, дыма и молока?...Я хочу этих сложностей! И верю в то, что этот спектакль не останется мечтой, потому что и художественный руководитель Нонна Валентиновна Гришаева, и директор Алексей Владимирович Любан горячо поддержали эту идею. Приходите в театр, мы сможем вас удивить! Ознакомиться с работами Янины Куштевской можно на её персональном сайте: http://kuschtewskaja.ru/. Сайт Московского областного государственного театра юного зрителя: http://mogtyz.ru/.
