С кем перестала дружить Россия в Африке со времен СССР
История интереса России к Африке насчитывает почти три века. Но это совсем не значит, что политика Москвы в этом направлении носит зрелый характер. Наоборот, после потрясений 1990-х целостность действий была утеряна, и, можно сказать, только в последнее время российская политика на Чёрном континенте становится осознанной.
Копейка Африку бережёт
Как ни удивительно, но интерес к Африке у России возник ещё в XVIII веке — в 1721 году Пётр I приказал снарядить экспедицию для освоения Мадагаскара и даже написал некоему «королю Мадагаскара» письмо, в котором называл себя его «приятелем». Тогда путешествие к острову так и не состоялось, но как минимум стало ясно, что Чёрный континент попал в поле зрения империи.
В полной мере проявленный интерес «материализовался» лишь через две с половиной сотни лет. В 1960 году Советский Союз сделал ставку на африканские государства, которые начали активно сбрасывать с себя колониальное бремя — естественно, в надежде на грядущую коммунистическую революцию. К 1980-м годам «марксизм-ленинизм» всё же победил в ряде стран, например в Эфиопии, Конго и Бенине. Но, как правило, закрепиться его сторонникам у власти не удалось.
Была у побед и вторая сторона медали. Поддержка «своих» режимов влетала СССР в копеечку, да и сами якобы социалистически ориентированные правительства на деле не стремились проводить соответствующие преобразования. Их политику скорее можно было считать конъюнктурной: чуть что – и они уже были готовы спрятаться под крыло США, особенно если те сулили больше денег.
Закономерно, что в 1990-х, когда Россия отказалась от африканских амбиций ради решения насущных проблем и самоустранилась от какой-либо политики в Африке, связи с большинством стран континента были оборваны. Лишь в 2000-х годах, оправившись от потрясений и окрепнув, Москва вновь обратила свою взор на Африку. Но и предметным обозначившийся вновь интерес пока что назвать сложно.
Всему своё место
Региональные приоритеты России чётко структурированы в совсем недавно утверждённой Концепции внешней политики страны. Африке в документе отводится совсем незавидное место – последнее. В заключительном разделе пункта о приоритетах говорится, что Россия будет развивать разноплановое взаимодействие с африканскими государствами. Делать это предлагается как «посредством политического диалога», так и с помощью «развития взаимовыгодных торгово-экономических отношений». При этом важной составляющей общего будущего названо развитие партнёрских отношений с Африканским союзом и региональными организациями.
При этом необходимо сделать важное уточнение. Африка в концепции, по сути, негласно делится на две части – северную и ту, что южнее Сахары. Северной Африке в документе отводится куда больше внимания – наравне с Ближним Востоком. Здесь речь идёт уже и о совместной нейтрализации угроз безопасности, и о «стратегическом диалоге».
Объясняется это довольно просто: исторически России удалось сохранить более тесные связи именно с североафриканскими странами – в первую очередь Египтом и Алжиром. Взаимодействие с последними основано как на плотном экономическом сотрудничестве, в том числе в нефтегазовой отрасли и сфере вооружений, так и на политическом взаимодействии, например по вопросам борьбы с терроризмом.
Показательны и цифры: в 2017 году основными торговыми партнёрами России в Африке были именно Египет и Алжир. На них приходилось по 1,15 и 0,79 процента внешнеторгового оборота страны. Для сравнения, на долю ЮАР, с руководством которой у Москвы сложились наиболее тесные политические отношения благодаря БРИКС, пришлось всего 0,14 процента. Хотя, справедливости ради, надо признать, именно Южно-Африканская республика является главным импортёром продукции в Россию на Чёрном континенте.
Не упустить момент
Между тем ЮАР и Египет хоть и являются богатейшими странами на континенте, они постепенно перестают быть локомотивами африканской экономики.
Об этом красноречиво говорят темпы экономического роста на континенте. В 2017 году впервые за пять лет в странах к югу от Сахары ожидалось восстановление темпов роста экономики до среднего уровня – 2,6%. Но уже в 2018 году, по прогнозам Международного валютного фонда (МВФ), рост должен был ускориться до 3,4%, а в отдельных странах и вовсе «взлететь»: в Эфиопии до 8,5% ВВП, в Гвинее – до 6,7%, в Сенегале – до 6,5%. Эти цифры куда приятнее, чем 3-4% у Египта и Алжира и 0,3% у ЮАР.
Возможно, именно эти фундаментальные изменения подвигли министра иностранных дел России совершить в первой половине 2018 года пятидневный тур, в ходе которого он посетил Анголу, Намибию, Мозамбик, Зимбабве и Эфиопию. Как считает научный сотрудник Центра изучения российско-африканских отношений и внешней политики африканских стран Института африканских исследований Российской академии наук, Ольга Куликова, в ходе переговоров основной акцент наверняка был сделан на развитии торгово-экономических отношений.
В частности, по её мнению, России может быть интересна добыча или покупка у африканских стран ресурсов, продуктов тропического земледелия, увеличение поставок фруктов и овощей в Россию, которые в значительной степени заменили продукцию из стран Евросоюза, попавшую под контрсанкции. Заинтересована Москва и в поставках российской сельскохозяйственной продукции (например, зерна), а также удобрений, машиностроительной продукции, оружия и оборудования в Африку.
Нельзя забывать и об экспорте российских услуг и технологий, например строительство атомных электростанций, других объектов инфраструктуры (гидроэлектростанции, заводы лёгкой промышленности, переработка сельскохозяйственного сырья), сотрудничестве в нефтепереработке и даже в запусках Россией африканских спутников.
А для политики, уверена Куликова, места в отношениях российской и африканской сторон пока не так много. Хотя для России было интересно заручиться поддержкой со стороны государств Чёрного континента в крупных международных организациях, в том числе ООН. Кроме того, возможно, в повестке в ближайшее время также появится вопрос о присоединении новых африканских стран к БРИКС.
Впрочем, политика, в полном соответствии с заветами Карла Маркса, всё же является надстройкой над экономикой. А это значит, что России не стоит зацикливаться на сотрудничестве лишь со странами Северной Африки. Иначе, когда в мире появятся новые «экономические тигры», теперь уже африканские, момент для налаживания отношений с ними будет упущен.
