О самом неизвестном домонгольском храме Смоленска, который за 800 лет стал совсем непохож на своего двойника, но все-таки сохранился, рассказывает наша рубрика «Российские древности».

Смоленск в домонгольское время был очень богат на храмы и фрески. К сожалению, от этого великолепия до нынешнего дня дожило немного памятников: всего три. Об одном из них мы уже писали – храм Петра и Павла встречает каждого приезжающего в город прямо около вокзала. О церкви Михаила Архангела (Свирской) рассказ тоже будет, а сегодня наш выпуск посвящен практически двойнику храма Петра и Павла. Правда, сейчас их сложно спутать – уж очень по-разному они сохранились.

Церковь Иоанна Богослова известна гораздо меньше и в самом Смоленске, и за его пределами главным образом из-за того, что сохранился гораздо хуже. От XII века уцелели лишь основные стены: нет ни приделов с галереями, ни сводов, ни главы. Потому и внешне он выглядит более эклектичным и «современным». Тем больше поводов рассказать об этом интересном памятнике архитектуры – ведь даже местные порой не знают, что стоящему на берегу Днепра храму более 800 лет.

О строительстве храма Иоанна Богослова мы узнаем из некролога смоленского князя Романа Ростиславича. Он княжил в Смоленске с 1160 по 1180 годы с перерывом на 1174—1177 годы, а умер в 1180 году. Летопись гласит: «манастыри на-бдя и созда церковь камену святаго Иоана, и украсив ю всяким строеньемь церковным, и иконы златом и хиниптом украшены, память здевая роду своему, паче же и души своей оставление грехов прося».

Согласно большей части справочников этот храм датируется 1173 годом, однако некоторые историки пока осторожно останавливаются на широкой датировке в 1160-1180 годы. Вероятнее всего, Роман Ростиславович построил храм на своем дворе.

Судя по всему, Иоанновский храм построен после церкви Петра и Павла. Некогда они были почти двойниками — размер один, планы схожи. Храм построен на фундаменте из булыжника, из кирпича.

Церковь Иоанна Богослова создана на следующем этапе эволюции смоленской архитектурной школы, поэтому, скорее всего, она получилась чуть более вытянутой вверх. Интересно, что в отличие от храма Петра и Павла, к которому галереи и приделы пристраивали постепенно, здесь основные элементы здания, восточные приделы и трехсторонняя галерея-усыпальница появились одновременно. Это неудивительно: Иоанновский храм задумывался одновременно как семейный, придворный и мемориальный храм князя.

Со временем у церкви Иоанна обвалились столбы, своды, купол — время нещадно ко всему. Внутри храм на два-три метра был заполнен строительным и кладбищенским мусором (нынешний пол храма на два метра выше древнего, но понизить уровень грунта до первоначального – дело рук лишь будущих архитекторов.

События, послужившие причиной такого состояния храма, произошли во второй половине XVII века. В XVIII веке там работали «реставраторы», которые восстанавливали его в соответствии со своими представлениями о прекрасном. На фасадах срубили полуколонны, примыкавшие к лопаткам стен, частично заложили древние окна, пристроили трапезную и колокольню (они погибли в 1941-1943 годах), надстроили барабан-восьмерик... Хоть древние декоративные кресты из плинфы сохранили.

Итог мы можем видеть сейчас. Тем не менее, даже такое состояние памятника — редкость для смоленского домонгольского зодчества, ведь большинство известных построек (и почти все известные фрески) открывали для нас уже археологи. Впрочем, смоленская фресковая живопись, открытая миру в результате археологических раскопок – это тема отдельного рассказа в нашей рубрике.