Келлер родилась абсолютно здоровым ребенком, и ее родители даже представить не могли, что случайная инфекция перевернет всю их жизнь.

Когда малышке было чуть больше года, она заболела (предположительно скарлатиной), врач диагностировал полную потерю слуха и зрения.

Однако еще до трагедии девочка знала несколько слов и могла связать их в небольшие предложения. Келлер помнила то, как они произносятся и в будущем могла воспроизвести их, пусть и с существенными искажениями.

Хелен ждал интернат для слепых и глухих детей. Но, возможно, подозревая нетривиальные способности в своей дочери, родители все-таки решили бороться за ее будущее.

В конце XIX века работа с особенными детьми только начиналась, и журналисты и писатели охотно рассказывали о прорывах в этой области.

Надежда у Келлеров появилась после того, как мать Хелен прочла в «Американских записках» Чарльза Диккенса о слепоглухонемой Лоре Бриджмен, так же в последствии пробовавшей себя в литературе.

Учителя Лоры, Самуэля Хауи, к тому моменту уже не было в живых, однако несколько лет спустя чете Келлеров все-таки удалось найти педагога для своего ребенка.

Им стала молодая учительница Энн Салливан, которая была старше своей воспитанницы всего на 14 лет.

С тех пор Хелен и Энн не расставались до смерти последней. В жизни Салливан был короткий период замужества, однако и в эти несколько лет она не покидала свою ученицу.

Нужно сказать, что замуж пыталась выйти и сама Хелен Келлер. Избранника звали Питер Фаган, некоторое время он замещал ее секретаря.

Обручились они втайне от семьи девушки, а расстались после того, как о помолвке стало известно прессе.

Родители были категорически против этого брака, а общество было не готово к тому, что люди, подобные Хелен, могут жить полноценной жизнью.

А жаль, ведь помимо личного счастья девушка могла обрести и друга по убеждениям: Фанаган был социалистом, и полностью разделял взгляды своей избранницы.

Леворадикальные убеждения Келлер начали формироваться еще в Колледже Рэдклифф, куда она попала после обучения в нескольких общеобразовательных школах и череды вступительных экзаменов.

Она интересовалась жизнью рабочих и узнала, что слепота — бич малообеспеченных слоев населения. Этот недуг часто связан с тяжелой работой и плохими условиями труда.

Через год после окончания колледжа (1904-й), Хелен вступила в Социалистическую партию. С тех пор статус первого в мире слепоглухого бакалавра и «маленькой богини», которой восхищались американцы, резко упал.

В прессе появились едкие замечания о том, что Хелен Келлер из-за своих физических особенностей не может трезво смотреть на политику и социум.

Хелен не сдавалась и продолжала идти дальше и в политике, и в творчестве. Свою первую книгу, «История моей жизни», она написала еще в колледже.

Биография образованной слепоглухонемой леди тут же стала бестселлером и позже была переведена на 50 языков.

Уехав на некоторое время в деревню вместе с Энн Салливан и ее мужем Джоном Мэйси, Келлер написала еще несколько книг: «Мир, в котором я живу», «Песня каменной стены» и «Из тьмы», всего в ее библиографии 14 крупных произведений и несколько небольших рассказов, написанных еще в юности.

Кстати, за один из них Хелен была обвинена в плагиате.

Еще будучи школьницей, она подарила директору школы Перкинса, занимающейся слепоглухими детьми, рассказ «Царь-мороз». Этот текст был опубликован в школьном журнале, а позже выяснилось, что он принадлежит перу детской писательницы Маргарет Кэнби.

Сама Хелен объяснила эту ситуацию тем, что в ее сознании собственные мысли и идеи слились с теми, которые были получены извне.

И хотя девочка была признана невиновной, а знаменитый Марк Твен, знакомый с нею, назвал историю совершенно дурацкой, Хелен навсегда сохранила страх перед возможным случайным вторжением чужих мыслей и идей в ее собственные работы.

Став взрослой и самостоятельной писательницей, она тщательно проверяла не только свои художественные произведения, но и статьи на темы религии, социализма, феминизма, применения атомного оружия и т. д.

До конца своей жизни Хелен Келлер оставалась верна своим принципам и убеждениям.

Сегодня в ее честь названы улицы во многих странах мира, она стала героиней нескольких фильмов и пьес, а также она включена в американский Национальный зал славы женщин.