Самые известные штурмы в российской истории

Наверное, нет ни одного штурма в истории, который был бы бескровным. Само понятие «штурм» означает, что одна сторона яростно идет напролом, а другая отчаянно защищается. В этой ситуации трудно даже представить, чтобы все это могло бы обойтись без серьезных потерь.

И все же, даже на этом общем безжалостном фоне некоторые приступы вошли в историю войн, как особо кровопролитные. Мы отметим лишь три из них, возможно самых ожесточенных, во всей российской истории, как давней, так и современной.

Битвы за Азов

Не один город, пожалуй, не переходил столько раз из рук в руки, как Азов. Стоило Османской империи в союзе с крымским ханством прибрать его к рукам, как Россия предпринимала очередной поход для его возвращения под свой скипетр. И понятно почему — в те годы Азов был ключом к теплым южным морям: Азовскому и Черному.

Не взяв этот город, не имело никакого смысла бороться за другие — все пути подвода подкреплений и подвоза необходимых ресурсов все равно оказывались бы под контролем неприятеля.

Первыми стратегическую значимость Азова интуитивно почувствовали казаки, занявшие его в 1637 г. и удерживавшие до 1642 г. Причем последние два года они героически обороняли его от осадивших город турецкой армии и флота. Отстоять Азов им к сожалению не удалось, Слишком уж неравны были силы — царствовавший тогда Михаил Федорович поспешил откреститься от казаков, а больше ждать помощи им было неоткуда.

Впрочем, более чем полвека спустя уже регулярные царские войска предприняли попытку освободить этот город. Точнее, сразу две такие попытки под командованием молодого царя Петра, или… «бомбардира Петра Михайлова».

Юный государь именно так повелел себя называть в устроенной им игре — штурме укрепленного города без достаточной артиллерии, инженерной подготовки и поддержки флота. Результатом забавы государя и примкнувших к нему приятелей Гордона и Лефорта стали тысячи погибших солдат.

Русские войска вошли в Азов каким-то невероятным усилием воли, проломив одну из стен, но закрепиться там они не смогли. Пришлось возвращаться обратно спустя год, но уже учтя предыдущие ошибки.

Во-первых, непосредственно управлял войсками в этот раз опытный полководец — генералиссимус А. С. Шеин, во-вторых, был построен и использован какой-никакой флот, а значит, осажденные теперь уже не могли спокойно подвозить подкрепление. Но самый главный подарок преподнесли атакующим сами обороняющиеся. Турецкое командование отчего-то были уверено, что Петр два года подряд Азов брать не будет, и поэтому не поспешило восстановить разрушенные ранее укрепления.

В итоге оно вынуждено были сдать крепость. Но опять-таки не навсегда. В 1736 г. ранее уже не раз взятый Азов пришлось штурмовать снова уже при императрице Анне Иоанновне. В отличие от горячего Петра, острожный фельдмаршал Миних никуда не спешил, вел осаду по всем правилам и в результате добился успеха относительно малой кровью — при штурме погибло всего несколько наших воинов.

Берлинская операция

Штурм Берлина, ставший триумфальным аккордом Великой Отечественной войны, продолжался 16 дней и закончился победоносно для Красной армии 2 мая 1945 г. А вот споры о нем продолжаются и по сей день, и конца им не видно. Уж слишком кровопролитной оказалась битва в самом логове нацистского зверя.

Но вообще-то, первый раз наша армия заняла Берлин почти двумя столетиями ранее — в 1760-м году, во время Семилетней войны. Тогда при одном известии о лихом рейде корпуса З. Г. Чернышева столицу в то время Пруссии внезапно оставили войска короля Фридриха, и она была взята практически без боя.

А вот в апреле-мае 1945 г. молниеносной атаки, к сожалению, не получилось — сражения в пригородах и в самом Берлине приняли крайне ожесточенный и очень упорный характер. Хотя чисто теоретически вариант 1760-го года мог повториться даже в деталях. Только вместо кавалерии с ходу овладеть столицей Третьего рейха могли танкисты М. Е. Катукова.

Дело в том, что двумя месяцами ранее в ходе беспрецедентной по масштабам и достигнутым результатам Висло-Одерской операции части советской 1-ой гвардейской танковой армии оказались буквально у ворот Берлина, захватив плацдарм у Кюстрина. Причем ворота гитлеровской столицы были в тот момент практически распахнуты — защищать ее было некому и нечем. Велик был соблазн быстро проскочить до бункера рейхсканцелярии и здания рейхстага уже тогда зимой, а не в конце апреля — начале мая, как это случилось в действительности.

До полной победы оставалось всего каких-то 60 км — один-два танковых перехода. Сделать их потом пришлось, буквально пробивая себе дорогу в целой системе оборонительных линий и сооружений, которые гитлеровцы успели создать, воспользовавшись предоставленной им передышкой.

В результате только убитыми советские и польские части из числа тех, кто «брал Берлин», потеряли более 80 тысяч человек.

Да и последний бой вполне мог и не стать «трудным самым», если бы советское командование решило рискнуть и взять Берлин сразу. Но многие в РККА помнили горький опыт Тухачевского примерно так же, без остановки собиравшегося взять Варшаву в 1920 г. и пропустившего в итоге резкий и сильный контрудар.

Трудно сказать, смогла бы нанести его наспех сколоченная из того, что удалось наскрести в условиях практически полного развала и хаоса группа армий «Висла». Тем более что командовал ею далеко не полководец, а предводитель СС Г. Гиммлер. Вполне возможно, что противник не добился бы сколько-нибудь серьезных успехов, пытаясь отрезать занявшие Берлин советские армии. Но советская Ставка решила не рисковать, тем более что сильная группировка у нацистов была и к югу от их столицы — в Силезии.

Платить за осторожность пришлось двойной ценой — сначала тяжелыми боями с этими фланговыми группировками, а потом героически пробиваясь через Зееловы высоты, где враг едва не остановил танки Катукова и Богданова. И не исключено что, остановил бы, если бы наше командование не повернуло спешно на помощь им еще и танки Лелюшенко и Рыбалко.

Удар такой мощи — 4-ех танковых армий — сдержать было не под силу никому. Тем более что с запада уже продвигались союзники, опередить которых и стремились наши бойцы и командиры. Своим мужеством и героизмом они заслужили право оказаться в германской столице первыми.

Сражения за Грозный

О том, сколь ужасными и кровопролитными являются бои в городе, к сожалению, узнала и современная Россия, в ходе штурмов Грозного во время первой и второй контртеррористических операций в Чечне.

Воспоминания о них еще очень свежи. Причем о первом штурме чеченской столицы даже больше, чем о втором, настолько кровопролитным он оказался. Пока страна встречала 1995 г., на улицах Грозного разыгрывалась страшная трагедия.

Неподготовленные части вошли c разных направлений в как раз-таки очень хорошо обороняемый боевиками город. Часть российских войск увязла в упорных уличных боях еще на окраинах, часть казалось бы легко проскочила в центр, где и была окружена озверевшими бандами.

Столь ожесточенного сопротивления, похоже, не ожидал никто, но именно оно было оказано российским войскам террористами, которым тогда уже нечего было терять.

Сказалась и общая расхлябанность и надежда на авось. Та же 131-я Майкопская бригада, которая пострадала в той бойне более других, оказалась на улицах Грозного как на ладони.

В этой ситуации лучше других показали себя подчиненные ставшего сразу знаменитым на всю страну генерала Льва Рохлина. По словам его подчиненных, никакой тайны в относительном успехе нет — по-настоящему боевой генерал, прошедший Афганистан, задолго до начала кампании гонял до седьмого пота своих бойцов. В тот момент они наверняка ненавидели его, но в аду грозненских уличных боев многие из них, наверняка, вспоминали рохлинскую «школу» с благодарностью.

В этом смысле второй штурм, который случился опять же в новогодние дни только уже 2000 года, существенно отличался от первого именно своей организованностью. Было видно, что российская армия уже получила немалый боевой опыт.

Поэтому повторное освобождение Грозного оказалось намного успешнее первой попытки. Только небольшой части боевиков удалось тогда пробиться через минные поля.

Победы вопреки всему

Вспоминая легендарные штурмы, нельзя не отдать дань памяти уважения воинам, которые совершили во всех этих случаях практически невозможное, в разные эпохи захватывая цитадели, кажущиеся неприступными.

Не только в ходе упомянутых нами сражений, но и многих других, например, при взятии Измаила в 1790 г., комендант которого Айдозла-Мухаммед-паша был искренне уверен, что скорее Дунай потечет в другую сторону, чем его мощные фортификационные сооружения будут повержены. В итоге река, конечно, не изменила своего направления, но крепость-таки пала к ногам величайшего полководца России А. В. Суворова.