Почему в 30-е годы в СССР не носили обручальные кольца
Считается, что если человек не носит кольца, значит, он либо свободен, либо пытается скрыть, что состоит в браке. Однако так было не всегда. Например, в 1930-х годах в Советском Союзе мало у кого вообще можно было увидеть на пальце обручальное кольцо – его ношение воспринималось как «буржуазный пережиток».
«Красные свадьбы»
До революции религия пронизывала весь бытовой уклад подданных царя. От официального церковного брака не могли отказаться даже Ленин и Крупская. В церкви села Шушенское они послушно надели друг другу обручальные кольца из меди, которые смастерил ссыльный Оскар Энгерт. Но, придя к власти, большевики объявили войну русской свадебной традиции.
«Нас не поп скрепляет тарабарящий», - заявлял «пролетарский» поэт Владимир Маяковский, призывая к новым отношениям между мужчиной и женщиной.
Сам поэт, конечно, мог довольствоваться странной ролью «третьего» в семье Лили и Осипа Бриков (которых в 1912 году сочетал браком московский раввин). Однако совсем обойтись без обряда бракосочетания не могли даже коммунисты. В эпоху НЭПа комсомольцы на местах придумывали различные формы «красных свадеб». На смену «мещанским» застольям пришли довольно унылые с сегодняшней точки зрения посиделки, на которые даже не приглашали родителей жениха и невесты. Молодёжь пела революционные песни и зачитывала отрывки из книг. Предварительно, конечно, следовало расписаться. Но и в отделах ЗАГСа в первые десятилетия после революции торжественностью и не пахло.
«Ни кольца, ни подвенечное платье, ни фата, ни особый наряд жениха, ни свадебное застолье не являлись обязательными признаками официальной церемонии бракосочетания», - пишет исследователь Наталья Лебина в книге «Советская повседневность: нормы и аномалии».
Без колец
К концу 1920-х годов обручальные кольца стали восприниматься как нежелательные пережитки прошлого. Комсомольские вожаки зорко следили, чтобы члены ячеек не венчались в церквях. В народе ходили такие частушки:
«Мать венчать меня хотела
По-старинке с кольцами.
По-другому вышло дело
В клубе с комсомольцами».
Вслед за молодёжью кольца стали снимать и люди зрелого возраста.
«Я перестала носить обручальное кольцо, ибо мой начальник, комендант завода Поляков неоднократно намекал мне, что это «буржуазные предрассудки», - вспоминала литературовед Елена Скрябина.
Одна из причин заключалась в том, что выставлять напоказ ювелирные изделия стало попросту опасно. В эпоху индустриализации ради пополнения бюджета власти не гнушались изъятием ювелирных изделий у населения. Людей арестовывали и сажали в «парилку» - битком набитое помещение. Не выдерживая такой обстановки, граждане «добровольно» отдавали любые ценности из золота и серебра, вплоть до нательных крестов.
Фактический запрет на обручальные кольца продлился сравнительно недолго. Во второй половине 1930-х годов большевики отошли от «либеральных» воззрений на межполовые отношения вроде «теории стакана воды». Возобладало отношение к официальному браку как к норме жизни.
«Возврат» свадеб
Долгое время у властей «не доходили руки» до создания полноценного советского свадебного обряда. Во время войны регистрация браков часто осуществлялась впопыхах. Ситуация изменилась в спокойные годы хрущевской «оттепели». Этому способствовала и реформа ЗАГСов.
До 1956 года эти отделы располагались в подвалах органов МВД, и их сотрудники носили погоны. В новых Дворцах бракосочетаний церемония вступления в брак стала больше похожа на обряд венчания – с обменом обручальными кольцами, как «символами супружеской верности», торжественными речами ведущих и музыкой. Невесты стали надевать свадебные платья с фатой.
«Образцовой свадьбой» государственного уровня, широко освещавшейся в СМИ, можно считать бракосочетание космонавтов Валентины Терешковой и Андрияна Николаева, на котором присутствовали Гагарин и Хрущев. Впрочем, цель у коммунистов была всё та же – отвадить народ от церкви, предложив что-то максимально похожее взамен. Это им вполне удалось: в крупных епархиях РПЦ в середине 1960-х годов проводилось уже не больше нескольких десятков венчаний ежегодно.
