В чем был слаб самый жестокий советский палач

В годы правления Иосифа Сталина государственный аппарат работал очень жестко и жестоко. Моратория на смертную казнь не было, поэтому государство нередко пользовалось правом убивать тех, кого считало преступниками. В народной памяти эти события остались известны как сталинские репрессии.

Историки спорят, сколько человек стали лишилось жизни по приговорам судов той эпохи. Кто-то называет цифру в 600 тысяч убитых, а кто-то в 1 миллион 200 тысяч. Многие из этих людей были осуждены по 58-й “политической” статье. Какие бы жестокие приговоры не выносили судьи, сами они никогда не приводили их в исполнение. Заниматься теми, кого приговаривали к “высшей мере наказания” должны были специальные люди - палачи. Впрочем, этот род деятельности никак официально не фигурировал в документах - по бумагам такие должности назывались безобидными “комендант” или “помощник коменданта”.

Самым известным советским палачом стал Василий Блохин - начальник комендатуры ОГПУ, а потом НКВД и МГБ. Блохин занимал эту должность 1926 по 1953 год. В сети гуляет множество версий, что его жертвами стали от 10 до 50 тысяч человек. Официально эту информацию подтвердить никак не удается - в 2016 году межведомственная комиссия по защите государственной тайны отказалась рассекретить сведения о работе спецслужб за период с 1917 по 1991 год.

Тем не менее, во множестве источников фигурирует эта цифра, вкупе с рассказами, о том, что Блохин мог за день “исполнить” до 200 человек. Для понимания, это значит, что даже если для такого дела ему требовался 12-часовой рабочий день, то в среднем на одного осужденного у него уходило 3 минуты 35 секунд.

Именно поэтому, говорят, он предпочитал в своем деле использовать немецкий самозарядный Walter PPK под патрон 22 Long Rifle. Этот пистолет не так сильно нагревался, а патрон, который в России известен как “мелкашечный”, не обладал столь разрушительным действием. По воспоминаниям современников, что если для такой процедуры использовать пистолеты ПМ или ТТ, то после выстрела голова несчастного лопалась как арбуз и останки разлетались во все стороны.

Судьба Василия Блохина во многом уникальна - этот человек, как мы уже писали выше, занимал свою должность 27 лет. Он работал под началом Генриха Ягоды, а потом исполнил в отношении него приговор, следующим его начальником стал Николай Ежов, которого он впоследствии также “исполнил”. Наконец он попал под начало Лаврентия Берии и тут чуть было сам не стал жертвой репрессий, но каким-то чудом уцелел. Приговор в отношении него отклонил лично Сталин, который сказал, что такие надежные люди, не гнушающиеся черновой работы, нужны.

А ведь если бы не революция и не Гражданская война, то его судьба могла сложиться совсем по другому. Уроженец села Гавриловское Суздальской, а ныне Владимирской области, он в 15 лет пошел подмастерьем в каменщики, а в 21 год его призвали в царскую армию. В 1917 году он попал на Германский фронт, где вскоре был ранен и комиссован. Вернувшись на малую родину, он примкнул к большевикам и вскоре отправился в Москву.

Свою деятельность он начинает только в 1921 году. Именно с этого года под протоколами приговоров на Лубянке начинают появляться его роспись, как члена Объединенного государственного политического управления при Совете народных комиссаров (ОГПУ СНК СССР).

Василий относился к своей профессии без лишних эмоций, но ответственно. Помимо предпочтений в выборе оружия, он использовал специфическую “униформу”.

“Блохин натянул свою специальную одежду: коричневую кожаную кепку, длинный кожаный коричневый фартук, кожаные коричневые перчатки с крагами выше локтей” - пишет в своих воспоминаниях бывший начальник Калининского УНКВД генерал-майор Дмитрий Токарев. Эти воспоминания относится к массовому расстрелу польских офицеров под деревней Медное в Калининской (ныне Тверской) области в 1940 году.

Такая профессия бросала отпечаток на личность Василия. По воспоминаниям его землячки Шуры Тихоновой, которая работала у него дома в Москве домохозяйкой, он был жестким человеком. Частенько приходил с работы нетрезвым. Но была у него одна слабость - Блохин очень любил лошадей. После его смерти дома у него нашли библиотеку в которой среди прочего было около 700 книг, посвященных коневодству.

Вероятно эта отдушина позволяла сохранять жесткость на протяжении всей службы, что способствовало продвижению по карьерной лестнице. Так, в 1935 году Блохин был капитаном ГБ, к 1940 стал майором, в 1943 стал полковником, через год - комиссаром, а ещё через год получил звание генерал-майора. За свою работу он был награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны I степени, “Знак Почета” и двумя орденами Красного Знамени.

Свою непотопляемость Василий Блохин сохранял на протяжении всей жизни Иосифа Сталина, но с его смертью попал под десталинизацию. В 1954 году его лишили всех наград и званий. Он очень тяжело переживал это и в том же году умер. По официальной версии, причиной смерти стал инфаркт из-за пьянства - он много пил и в годы “работы”, а после и вовсе почти постоянно находился под шофе. Впрочем, есть другая версия, которую государство никак не комментирует - что палача все же замучила совесть и он свел счеты с жизнью.

Хотя Блохина привыкли называть палачом-рекордсменом, есть основания подозревать, что у него вполне могли быть конкуренты, которые переплюнули его по “результативности”. Не менее кровавыми были ещё несколько исполнителей “высшей меры наказания”. Поскольку архивных данных о количестве исполненных ими приговоров нет, то мы можем ориентироваться только на воспоминания современников.

Первым кандидатом на “лавры” рекордсмена является латыш Петр Магго. На его счету, по показаниям очевидцев, больше 10 тысяч осужденных. Вел свою деятельность с 1918 по 1940 год. В 40-м году его уволили со службы, он начал пить и к 1941 году скончался от цирроза печени.

Ещё одним вероятным претендентом на звание самого результативного палача является грузин Сардион Надарая. Он был комендантом внутренней тюрьмы МВД Грузии и в “скорострельности” и отсутствии брезгливости опередил Блохина - за ночь мог убить до 500 человек и при этом даже не пользовался спецодеждой. За такие “подвиги” впоследствии стал личным телохранителем Лаврентия Берии.