22 сентября 1914 года в Северном море в 18 милях от побережья Голландии произошло сражение, навсегда изменившее расстановку сил в войне на море. Германская подводная лодка U9 не просто атаковала и потопила три английских броненосных крейсера «Абукир», «Хог» и «Кресси», этим боем она поставила под сомнение вековое морское господство Британии. Всего за час «владычица морей» потеряла почти в три раза больше моряков, чем во время Трафальгарского сражения, а мир узнал о новом страшном оружии, от которого, как казалось, нет спасения.

Бесполезные жестянки, воняющие керосином

В начале XX века люди представляли будущую войну совсем не такой, какой она оказалась в действительности. В воображениях военных романтиков по полям сражений должны были стремительно передвигаться лавы героической конницы, в небесах сиять серебром огромные цеппелины, а на морях и океанах господствовать белоснежные бронированные гиганты. Эти иллюзии быстро рассеялись. На суше измученные вшивые пехотинцы годами жили в грязных, залитых водой траншеях, забрасывая друг друга тысячами тонн снарядов и травя газами. В воздухе словно комары зудели крошечные бипланы, а на море… На море новый век наступил, пожалуй, быстрее и нагляднее всего. За один утренний час 22 сентября 1914 года огромные, новейшие и страшно дорогие боевые корабли, считавшиеся гордостью и опорой нации, превратились в «ручных слонов», которых почти безнаказанно бьют из засады «мерзко воняющие керосином жестянки».

Есть в подводной лодке что-то притягательное и одновременно отталкивающее, как отвага смертников, презирающих рыцарские обычаи ведения боя.

«Подлым и чертовски не английским оружием» назвал подводные лодки знаменитый британский адмирал Джон Джервис. Моральные издержки, но в большей степени недостаточный уровень развития техники и технологий долгое время не позволяли флотам европейских держав получить на вооружение подводную лодку, которая представляла бы собой реальное оружие. До появления надежных и мощных двигателей внутреннего сгорания, совершенных аккумуляторов и систем регенерации воздуха подводные лодки оставались бессмысленными и опасными игрушками, чья боевая эффективность считалась ничтожной. Собственно, такими они и были, используясь в лучшем случае как подвижные минные заграждения для защиты портов. Опыт Русско-японской войны скептическое отношение к возможностям субмарин только подтвердил. Русские подлодки «Дельфин», «Касатка», «Скат», «Налим», «Сом», «Фельдмаршал граф Шереметев» никакого влияния на ход морской войны не оказали, как и пять подводных лодок, заказанных японцами у Джона Холланда в США.

Изображение из коллекции Петра Каменченко

Германии не нужны субмарины…

Все выше сказанное привело к тому, что накануне Первой мировой войны подводные лодки серьезным оружием не считались, и как именно их использовать, никто толком не знал. «Германии не нужны субмарины, — заявлял Альфред фон Тирпиц. — Мы не будем выбрасывать деньги на подводные лодки, потому что они могут плавать только у берега». «Нет морского судна, для которого более естественна стала бы оборонительная функция», — соглашалось с престарелым германским адмиралом британское Адмиралтейство. Тем не менее к началу войны Британия располагала 59 (по другим данным, 68) подводными лодками, а Германия — 28. Германия начала создавать подводный флот позже большинства других стран, включая даже Турцию и Португалию. Первая немецкая серийная подлодка U1 была заложена 1 августа 1905 года на верфи Круппа и спущена на воду в декабре 1906-го. По штатному расписанию, команда U1 состояла из 22 человек. Лодка имела водоизмещение 238/283 тонн, длину — 42,3 метра, ширину — 3,75, осадку — 3,17, была снабжена двумя бензиновыми двигателями для надводного хода и двумя электродвигателями для движения под водой (400/400 л.с.), что позволяло ей развивать скорость 10,8 и 8,7 узла соответственно и нырять на 30 метров. У U1 был невиданный дотоле запас хода в 1500 морских миль, но вооружена она была слабо — всего одной носовой торпедной трубой. Палубного орудия и мин лодка не несла. В запасе имелись три торпеды, но перезаряжать торпедный аппарат под водой в то время еще не умели. Любопытно, что первым, кто смог произвести перезагрузку торпедных труб под водой, был экипаж U9 Отто Веддигена. Произошло это во время учений 16 июня 1914 года.

Германские серийные лодки оказались достаточно надежными. До начала войны немцы потеряли из-за аварий всего одну лодку — U3, да и ту позднее подняли и вновь ввели в строй. Кстати, в это время на лодке служил не кто иной, как Отто Веддиген, и спасся он тогда чудом.

U3 и U4, строительство которых началось на верфи в Данциге в 1906 году, были вооружены уже значительно лучше. На каждой имелось по четыре торпедных трубы — по две на носу и в корме, боезапас из шести торпед, а также 105-миллиетрововое палубное орудие, которое при погружении втягивалось внутрь корпуса. U9 была заложена в июле 1908 года и принята на вооружение в апреле 1910-го, став первой из серии четырех лодок этого типа. От U1 она отличалась уже существенно. Вот основные характеристики U9: водоизмещение — 493/611 тонн, длина — 57,38 метра, ширина — 6,00, осадка — 3,15, глубина погружения — 50 метров, скорость — 14,2/8,1 узла, запас хода — 3000 миль. Лодка приводилась в движение двумя керосиновыми двигателями Кортинга (на поверхности) и двумя электродвигателями под водой. Вооружение составляли 4 торпедные трубы (6 торпед) и убирающееся при погружении палубное орудие калибра 105 миллиметров. По штатному расписанию, экипаж состоял из 35 человек. Во время боя с английскими крейсерами на борту U9 находились 28 членов экипажа.

Чтобы выстрелить торпедой, следует вынести всю мебель

Новые немецкие субмарины были надежнее британских, французских и русских современниц, но все равно это были крайне неудобные, опасные и очень несовершенные аппараты, служба на которых была связана с постоянным смертельным риском и бытовым неудобством. Вот как описывает в своих мемуарах, изданных уже после войны (Spiess J., Sechs Jahre U-bootfahrten. — Berlin: R. Hobbing, 1925), внутреннее устройство подводной лодки Йоганн Шписс, старший помощник U9. «В носовой части было помещение для торпедного аппарата и двух запасных торпед. Рядом с ним находилось офицерское помещение, в нем была только одна койка для штурмана и механика, и отличалось оно особенной сыростью и низкой температурой. Всякий раз, когда в носовой части происходила зарядка торпеды и предполагалась стрельба из торпедного аппарата, из жилых помещений приходилось выносить всю мебель. Койки и шкафы выдвигались в кают-компанию, что при ее крошечных размерах было очень нелегко. Койка вахтенного начальника была настолько узка, что лежать на ней на спине не было возможности, зато на боку тело спящего умещалось в ней так плотно, что никакая качка не могла сдвинуть его с места. Но и во время сна надо было быть начеку, так как на прилегающей к ней стене находился ящик с электрическими предохранителями, крышка этого ящика часто открывалась во время качки, и неосторожное движение ногой могло вызвать удар электрического тока… Находившиеся под жилыми помещениями аккумуляторы были свинцовые, электролитом они имели серную кислоту. При химической реакции в аккумуляторах, происходящей при их зарядке и некоторое время после ее окончания, выделяется гремучий газ. Последний удаляется из помещений специальными вентиляторами. Газ этот легко взрывается, для чего достаточно небольшой электрической искры. Такие взрывы неоднократно случались на немецких подводных лодках. Когда же в аккумуляторы попадала морская вода, то образовывался и выделялся хлористый водород. Из-за этих газов воздух в жилых помещениях был очень тяжелый, и команда постоянно мучилась головной болью. В кормовой части лодки находился кубрик для команды, часть его была занята под электрическую кухню. Оборудование последней было очень примитивно, электрические кастрюли и особенно сковорода постоянно выбывали из строя вследствие неосторожного обращения повара, и обед приходилось готовить прямо на палубе. Для этого у нас имелась керосинка. Жилые помещения не были обшиты деревом или пробкой и, так как температура в них была выше температуры моря, вся сырость осаждалась на железные бимсы потолка и капала оттуда прямо в лицо спящему. Только дождевик и прорезиненные морские карты могли предохранить от этой неприятности.

В одном из углов центрального поста была устроена уборная, защищенная от окружающих занавеской. Взглянув на это “удобство”, я понял, почему мой предшественник советовал мне перед длинными рейсами принимать опиум…»

В ноябре 1910 года лодки U3 и U4 продемонстрировали великолепные мореходные качества, поддерживая скорость 12 узлов в центре жестокого осеннего шторма. А на военно-морских учениях 1912 года подводные лодки оказались более результативными, чем 80 немецких эсминцев вместе взятых. Один только Отто Веддиген, тогда еще лейтенант, на своей U9 потопил три условных британских линкора. Йоганн Шписс писал о тех днях: «Черная тень войны неуклонно надвигалась, готовая накрыть нас. Практические упражнения и маневры подводных лодок велись почти непрерывно. Отрабатывались такие боевые операции, как срочное погружение, торпедная атака и перезагрузка торпедных труб». Впрочем, старых германских адмиралов эти результаты не убедили. В Германии, как в Великобритании, во Франции и в России, были убеждены, что судьбу будущей войны на море решит численное превосходство в огромных бронированных чудовищах, вооруженных дальнобойной артиллерией максимально возможного калибра. Но началась Первая мировая война и именно Отто Веддигену удалось претворить теорию в практику.

Изображение из коллекции Петра Каменченко

Английская наживка

С началом войны Британия с целью нарушить снабжение противника объявила о морской блокаде Германии. Для этого использовались тяжелые боевые суда и эсминцы для их прикрытия. Германский имперский флот Открытого моря оказался заперт в портах, и лишь субмарины могли незаметно уходить в поход и возвращаться на свои базы. На этом этапе войны Германия стремилась нанести удар по королевскому военно-морскому флоту, не обращая внимания на торговые пути. Одно из подразделений британцев, осуществлявших блокаду голландского побережья, было составлено из пяти устаревших больших броненосных крейсеров типа «Кресси» (Cressy). Это объяснялось недостаточным числом легких крейсеров, а также хорошей мореходностью броненосцев, которые могли находиться в дозоре в любую погоду, в отличие от эсминцев. В то же время Адмиралтейство не испытывало особых иллюзий относительно судьбы этих кораблей в случае их возможной встречи с современными германскими линкорами. Группа крейсеров даже получила прозвище «эскадра-наживка» (live bait squadron). Британцы полагали, что такая «приманка» может помочь выманить имперский флот Открытого моря с его защищенных баз, чтобы затем дать ему бой основными силами.

Все три потопленных английских корабля — «Абукир», «Хог» и «Кресси» — относились к одному типу. Всего между 1898 и 1902 годом было построено шесть таких крейсеров. Это были огромные боевые корабли водоизмещением 12 тысяч тонн, почти не уступавшие по данному показателю линкорам того же периода.

Вот некоторые характеристики броненосных крейсеров класса «Кресси»: длина — 143,9 метра, ширина — 21,2, осадка — 7,6. Две паровые машины (30 котлов) развивали мощность в 21 тысячу лошадиных сил и скорость до 21 узла. Вооружение: 2 орудия калибра 234 миллиметра, 12х152 миллиметра, 14х76 миллиметров и 18 — более мелкого калибра, 2 торпедных аппарата. Толщина броневого пояса — 152 миллиметра. Команда, по штатному расписанию, состояла из 760 человек.

Прекрасный день, чтобы потопить корабль

20 и 21 сентября 1914 года в Северном море был сильный шторм, из-за которого британские эсминцы были вынуждены оставить свои тяжелые крейсера и вернуться на базу. Считалось, что риск атаки подводных лодок в такую погоду минимален, так как на короткой и высокой волне им не удержаться на плаву. Патрулируя отведенную им акваторию, крейсера должны были ходить переменными курсами со скоростью не менее 12 узлов. И тем, и другим правилом англичане пренебрегли. U9 вышла из Киля 20 сентября и тоже попала в шторм. Гирокомпас вышел из строя, и лодка сбилась с курса, едва не сев на мель у побережья Голландии. Выйдя на глубокую воду, Веддиген приказал погрузиться на 30 метров, чтобы передохнуть, но сильное волнение ощущалось и на глубине. На следующее утро шторм стих, и лодка всплыла, чтобы зарядить батареи. Вот как вспоминал об этом первый помощник капитана U9 Йоганн Шписс: «Встающее на востоке солнце заливало чистое небо ярким светом. Шторма как не было. В голубом небе ни облачка. Море было спокойным, видимость превосходной. Прекрасный день, чтобы потопить корабль». И цели не заставили себя ждать…

Охота на ручных слонов

Первым дымы на горизонте заметил Шписс. Работавшие керосиновые двигатели U9 срочно остановили, чтобы не обнаружить себя дымом. Лодка погрузилась на перископную глубину и вскоре опознала три британских крейсера, идущих с интервалом в две мили. Рассчитав курс, скорость и вероятность отклонения, Веддиген выпустил первую торпеду с 500 ярдов (примерно 450 метров). Через 31 секунду лодку встряхнуло: торпеда попала в цель. В 7:20 у правого борта крейсера «Абукир» последовал сильнейший взрыв. Вода хлынула в пробоину ниже ватерлинии, и крейсер начал быстро погружаться в воду. Считая, что он подорвался на минном заграждении, капитан Джон Дрюммонд поднял сигнал «приблизиться, держаться поблизости». Крейсер начал крениться на правый борт. Когда крен достиг 20 градусов, была сделана попытка выправить корабль, затопив противоположные отсеки. Но это лишь ускорило гибель. «Хог» подошел к «Абукиру», застопорил ход в двух кабельтовых (примерно 370 метров) и спустил шлюпки. Когда они отвалили от борта, и крейсер уже был готов снова дать ход, в него врезались сразу две торпеды, а с левой стороны на поверхность моря вдруг вылетела подводная лодка. Торпедировав «Абукир», Веддиген и не подумал покинуть поле боя. Обойдя гибнущий броненосец, U9 оказалась всего в 300 ярдах от новой цели — крейсера «Хог». Экипаж перезарядил торпедный аппарат, и в 7:55 Веддиген послал в путь две новые торпеды. Одновременно, чтобы не врезаться в собственную цель, U9 стала уходить на глубину и отрабатывать двигателями назад. Но этого маневра оказалось недостаточно. Освободившись от груза торпед, лодка выскочила на поверхность, задрав нос. Пытаясь выровнять субмарину, Веддиген заставил команду бегать внутри корпуса, используя своих людей как подвижный балласт. В эти мгновения на U9 происходил сущий ад. Под общим весом людей нос лодки стабилизировался, но приборы тут же показали, что задирается корма, и два десятка потных задыхающихся мужчин при тусклом свете редких лампочек бросились по узкому центральному проходу в носовые отсеки. U9 полностью потеряла управление. Переваливаясь с носа на корму, она плавала всего в трех сотнях метров от подбитого ею «Хога». Крейсер быстро тонул, но оставался на ровном киле, его орудия открыли огонь по U9. Некоторое время лодка оставалась под огнем, а потом стремительно ушла под воду. Артиллеристы «Хога» были уверены, что германская подлодка уничтожена.

«Абукир» перевернулся и затонул, почти тут же затонул и «Хог». На U9, электробатареи которой уже почти разрядились, было нечем дышать, воздух становился вязким, подводники теряли сознание. Лодка плохо слушалась рулей, тем не менее Веддиген решил атаковать вновь.

Развернувшись кормой к цели, субмарина выпустила две торпеды с дистанции 500-600 ярдов из своих задних труб по единственному уцелевшему пока крейсеру. На «Кресси» уже поняли, что имеют дело с подлодкой, и быстро засекли след торпед. Тяжелый корабль попытался уклониться от атаки, но одна из торпед все же ударила в правый борт. Повреждение оказалось не смертельным, «Кресси» сильно встряхнуло, но корабль остался на ровном киле, и его орудия немедленно вступили в бой. Огнем артиллерии крейсер накрыл место, где только что виднелся вражеский перископ. У Веддигена оставалась еще одна торпеда. Ее зарядили в носовой аппарат. На десятиметровой глубине U9 обошла «Кресси» вокруг, поднялась на перископную глубину и ударила последней торпедой в левый борт обреченного крейсера. Глядя в перископ, Шписс наблюдал, как «черная туча взвилась кверху, а на ее месте забил гигантский белый фонтан. Гигант медленно, всеми своими четырьмя трубами, стал ложиться на левый борт и люди, как муравьи, рассыпались по нему. Сначала сгрудились на правом борту, а потом переползли на плоский киль, пока волна не смыла их». Понимая, что вскоре к месту гибели крейсеров подойдут жаждущие мести эсминцы, Веддиген повернул на север. Только удалившись на много миль от места трагедии, он рискнул всплыть, чтобы проветрить лодку и подзарядить батареи. Следующую ночь U9 провела затаившись на дне, где благополучно пережила довольно вялый поиск британского эсминца.

Изображение из коллекции Петра Каменченко

Британская версия боя 22 сентября 1914 года

Для большей объективности рассказа приведем британскую версию событий. Вот официальное донесение о гибели крейсеров командира «Кресси» Бертрана Никольсона: «22 сентября в 7 час. 25 мин. утра “Абукир” во время несения дозорной службы взорвался правым бортом о торпеду. “Хог” и “Кресси“ легли в дрейф. “Хог“ стал по носу “Абукира”, а “Кресси” в 400 ярдах от левого борта. Как только мы заметили, что “Абукир” тонет, мы спустили с “Креcси” спасательные шлюпки и баркасы. В тот момент, когда к борту “Кресси” подходили спасательные катера, полные людей, раздался второй взрыв, и “Хог” пошел ко дну. По всей вероятности, торпеда взорвалась под пороховым погребом 23,4-сантиметровых орудий, помещавшимся в его корме, так как за первым взрывом сразу же раздался второй, такой же оглушительный.

Как только “Хог” взорвался, на поверхности, в 300 ярдах от левого борта “Кресси”, показался перископ подводной лодки. Мы тотчас же открыли по нему огонь и дали самый полный ход, чтобы таранить лодку.

Наш канонир Догерти заявил, что он попал cнарядом в перископ, после чего над водой показалась рубка лодки, которую он также обстрелял, и лодка пошла ко дну. Артиллерийский офицер отрицал это, но команда настаивала на правильности показания канонира и приветствовала его удачу радостными криками и рукоплесканиями. Во всяком случае вышеуказанная лодка по “Кресси” торпед не выпускала. Капитан Ионсон лавировал среди утопающих с “Абукира” и “Xoгa” с целью оказания им помощи. Через пять минут по правому борту “Кресси” показался перископ другой лодки. Мы открыли по нему огонь и увидели на поверхности след от торпеды, выпущенной в нас на расстоянии в 500-600 ярдах. Она разорвалась у правого борта заднего мостика “Кресси”. Судно получило крен в 10 градусов на правый борт, но продолжало держаться на воде. Это было в 8 час. 15 мин. Пока торпеда приближалась к нам, нам удалось закрыть все люки и водонепроницаемые переборки и выбросить за борт деревянные предметы: стулья, столы и другую мебель, как спасательные средства для утопающих. Вторая торпеда, выпущенная подлодкой, прошла мимо нас на расстоянии 20 футов от кормы. Через четверть часа после взрыва первой торпеды в “Кресси” была пущена третья торпеда, взорвавшаяся в 5-й кочегарке. Это было в 8 час. 30 мин. Судно стало быстро ложиться на бок, пока не перевернулось килем вверх. В таком положении оно оставалось 20 минут. В 8 час. 55 мин. оно скрылось под водой. Большинство экипажа спаслось благодаря выброшенным нами плавающим предметам. Вторая торпеда, попавшая в “Кресси”, чуть не взорвалась на своем пути об остов тонущего “Абукира”. Возможно, что все три торпеды были выпущены по “Кресси» с одной и той же подводной лодки. Команда вела себя блестяще…»

Оружие возмездия

Только придя на базу Веддиген узнал, что потопил не легкие крейсера класса «Бирмингем», как он все это время полагал, а тяжелые броненосные крейсера общим водоизмещением 36 тысяч тонн. Из 2296 человек экипажей трех крейсеров погибли 62 офицера и 1397 матросов. Тяжесть потери усугублялась тем, что затонувшие крейсера были укомплектованы резервистами, в большинстве своем людьми семейными. Когда 23 сентября U9 пришла в Вильгельмсхафен, Германия уже знала, что произошло. Подводников встречали восторженно. Отто Веддиген был награжден Железными крестами первого и второго классов, а весь экипаж — Железными крестами второго класса. Позже за потопление четвертого английского крейсера Веддиген получит высший прусский орден — «Голубой Макс». U9 и ее капитан стали невероятно популярны в Германии, чем немедленно воспользовалась немецкая пропаганда. В оборот были выпущены открытки с изображением самой U9, различных этапов сражения подлодки с британскими крейсерами, портреты Веддигена и даже целая серия юмористических открыток. В Британии потеря трех больших военных кораблей вызвала шок. Адмиралтейство, всегда с неохотой верившее очевидным фактам, настаивало, что в нападении принимали участие несколько подводных лодок. И даже когда стали известны подробности боя, лорды Адмиралтейства упорно отказывались признавать мастерство германских подводников.

Общее мнение выразил командор британского подводного флота Роджер Кейес: «В первые месяцы войны потопление надводных кораблей субмаринами было не сложнее, чем охота из засады на ручных слонов, привязанных к деревьям».

Впрочем, не все в Британии были столь заносчивы и необъективны. Военный журналист М.Ф. Рен писал: «Веддиген был лучшим из лучших немецких капитанов-подводников. Он явился причиной наших больших потерь в начале войны». И все же главным итогом боя U9 стало не потопление трех больших, но все же устаревших английских крейсеров, а грандиозная демонстрация возможностей подводного флота. Победа U9 дала мощный импульс к развитию подводного флота. Только в одной Германии до конца войны были введены в строй 375 субмарин семи разных типов. Этому способствовала и британская блокада побережья Германии. Используя географические особенности побережья, мощному британскому флоту было нетрудно заблокировать выходы из основных портов Германии. В таких условиях субмарины становились единственным эффективным орудием ведения войны на море. Оружием возмездия.

Последний бой Отто Веддигена

Что же касается Отто Веддигена, то всего через три недели, 15 октября, в Северном море недалеко от Абердина им был потоплен четвертый британский крейсер «Хоук». Бронепалубному крейсеру класса «Эдгар» водоизмещением почти 8 тысяч тонн досталась торпеда, изначально предназначавшаяся его систер-шипу «Эндимион». «Хоук» застопорил ход, чтобы поднять на борт почтовый катер, и начал вновь набирать скорость, когда торпеда ударила его в борт в районе передней трубы. Через восемь минут крейсер скрылся под водой. Остальные британские корабли поспешно покинули опасный район, оставив своих товарищей самостоятельно сражаться со смертью в ледяной воде. В результате из 592 моряков команды «Ястреба» спаслось лишь 70.

Погиб Отто Веддиген 18 марта 1915 года. Подводная лодка U29, которой он в то время командовал, обнаружила в Северном море крупное соединение линейных кораблей британского флота.

Веддиген атаковал суперлинкор «Нептун», но так как британские суда часто меняли курс, торпеда прошла мимо. Когда U29 снова выходила на позицию для атаки, лодка была протаранена линкором «Дредноут». Тем самым «Дредноутом», что положил начало целой серии новейших суперлинкоров, закрывших эру господства броненосцев. Вот как описывает гибель U29 британский адмирал Джон Рашуорт Джеллико: «Сначала последовала атака со стороны Веддигена на 1-ю эскадру английских линейных кораблей, шедшую зигзагообразными курсами со скоростью 15 узлов. Торпеда прошла в непосредственной близости за кормой линкора "Нептун". Командующий английским флотом приказал немедленно изменить курс на 12 градусов вправо и увеличить ход до 17 узлов, чтобы выйти из района действия подводной лодки. Несколько южнее в это время проходила 4-я эскадра линейных кораблей курсом на Ферт-оф-Морей. Она не последовала движению флагмана и тем самым приблизилась к позиции лодки. С линкора "Дредноут" увидели перископ лодки слева по носу и, дав полный ход, повернул на нее. Таранный удар удался, U-29 на несколько мгновений показалась над поверхностью, имея большой дифферент на корму, так что удалось прочесть надпись на носу, и затем быстро погрузилась». После таранного удара лодка ушла на дно со всем экипажем… А Йоганн Шписс войну пережил. Он командовал U9, затем U19, U52 и U135. На его личном счету 41 потопленный корабль (79,5 тысячи тонн). В 1918-м Шписс вместе со своим экипажем подводников участвовал в подавлении красного мятежа в Киле. Ушел со службы в 1920 году и больше на флот не возвращался. Умер в 1972 году в Гамбурге в возрасте 84-х лет.

Итоги

В ходе Первой мировой войны британское судоходство от атак немецких подводных лодок потеряло суда общей грузоподъемностью 6 миллионов 692 тысячи тонн. Всего же в 1914-1918 годах немецкие подводные лодки уничтожили 5708 судов грузоподъемностью 11 миллионов 18 тысяч тонн. А сколько еще судов погибли на установленных ими минах! За это время немецкий подводный флот потерял 202 подлодки, 515 офицеров и 4894 матроса. Погиб каждый третий подводник Германии. Огромные жертвы, которые понесло человечество, не стали препятствием для следующей, еще более жестокой, изощренной и разрушительной войны. В 1918 году германский флот был уничтожен союзниками. Но прошло всего двадцать лет, и новое поколение подводников Рейха принесло миру ужас и опустошение, значительно перекрыв как тоннаж уничтоженных судов, так и число погубленных человеческих жизней.