Как европейцы уничтожили половину населения Конго
В конце XIX века король Бельгии Леопольд II, власть которого на родине была сильно ограничена, хитрым путем сделал так, что огромная африканская колония Конго стала его собственностью. В управлении этой страной этот монарх одной из передовых цивилизованных и демократических стран проявил себя как страшный тиран. Под прикрытием распространения цивилизации и христианства там творились ужасные преступления против черного населения, о которых ничего не знали в цивилизованном мире.
Король-делец
Именно так прозвали Леопольда II на родине. Он воцарился в 1865 году. При нем в стране появилось всеобщее избирательное право, а среднее образование стало доступно всем. Но этому бельгийцы обязаны отнюдь не королю, а парламенту. Власть Леопольда была сильно ограничена парламентом, поэтому он изнывал от связанных рук и постоянно пытался найти пути стать более влиятельным. Поэтому одним из главных направлений его деятельности стал колониализм.
В 1870-1880-х годах он добился разрешения мирового сообщества для Бельгии на колонизацию огромных территорий современного Конго, Руанды и Бурунди. Именно эти три территории и остались неосвоенными к тому времени европейскими державами.
В середине 1880-х годов при его поддержке туда отправляются коммерческие экспедиции. Они действовали очень подло, в духе конкистадоров, покорявших Америку. Вожди племен в обмен на дешевые подарки подписывали документы, согласно которым вся собственность их племени передается во владение европейцев, а племена обязаны предоставлять им рабочую силу.
Стоит ли говорить, что вожди в набедренных повязках ни понимали ни слова в этих бумагах, да и самого концептуального понятия «документ» для них не существовало. В итоге Леопольд завладел 2 миллионами квадратных километров (то есть 76 Бельгий) в Центральной и Южной Африке. Причем эти территории стали его личным владением, а не владением Бельгии. Король Леопольд II начал нещадную эксплуатацию этих земель и народов, на них проживающих.
Свободное несвободное государство
Эти территории Леопольд назвал Свободным государством Конго. Граждане этого "свободного" государства стали, по сути, рабами европейских колонизаторов.
Александра Родригес в своей «Новейшей истории стран Азии и Африки» пишет, что земли Конго были собственностью Леопольда, но он предоставлял частным компаниям широкие права пользования ими, в которые входили даже судебные функции и сбор налогов. В погоне за 300% прибыли, как говорил Маркс, капитал готов пойти на все — и бельгийское Конго, пожалуй, самая лучшая иллюстрация этого морального закона. Нигде в колониальной Африке туземцы не были так бесправны и несчастны.
Главным способом выкачивания денег из этой земли стала добыча каучука. Конголезцы насильно сгонялись на плантации и производства, а за каждую провинность их наказывали. В историю вошел страшный метод стимулирования труда, которым пользовались бельгийцы: за невыполнение индивидуального плана африканца расстреливали. Но патроны охране концлагрей-плантаций — она называлась force publique, то есть «общественные силы», выдавались с требованием отчета по их расходу, чтобы солдаты не продавали их местным охотникам. Вскоре способом ведения такой отчетности стали отрубленные руки рабов, которые сдавались начальству в доказательство того, что патрон был потрачен не зря.
Кроме жестокой эксплуатации, европейцы жестоко подавляли любые выступления: стоило одному африканцу воспротивиться приказу его колониального начальника, в наказание уничтожалась вся его деревня.
В «Новой истории колониальных и зависимых стран» советских историков Ростовского, Рейснера, Кара-Мурзы и Рубцова мы встречаем упоминания таких наказаний: «известны случаи, когда за невзнос натуральной дани надсмотрщики сгоняли «виновных» вместе с женами и детьми в какое-нибудь помещение и, заперев их там, сжигали заживо. Сплошь и рядом сборщики дани отбирали у недоимщиков их жен и имущество».
Прекращение зверств и их результаты
Такое жестокое обращение с невинными людьми привело к тому, что население страны за неполные 30 лет сократилось, по разным оценкам на 3-10 миллионов, что составляло до половины населения. Так, по данным «Бельгийского общества защиты туземцев» из 20 миллионов конголезцев в 1884 году, в 1919 осталось всего 10.
В первые годы XX века европейская общественность стала обращать внимание на эти преступления и требовать разобраться. Под давлением Великобритании в 1902 году Леопольд II отправляет в страну комиссию. Вот выдержки из свидетельств конголезцев, которые были собраны комиссией:
«Ребенок: Мы все побежали в лес — я, мама, бабушка и сестра. Солдаты убили очень много наших. Вдруг они заметили в кустах мамину голову и подбежали к нам, схватили маму, бабушку, сестру и одного чужого ребенка, меньше нас. Все хотели жениться на моей маме и спорили между собой, а под конец решили убить ее. Выстрелили ей в живот, она упала, и я так ужасно заплакал, когда это увидел, — у меня теперь не было ни мамы, ни бабушки, один я остался. Их убили у меня на глазах.
Девушка-туземка сообщает: По пути солдаты заметили ребенка и направились к нему с намерением убить; ребенок засмеялся, тогда солдат размахнулся и ударил его прикладом, а потом отрубил ему голову. На другой день они убили мою сводную сестру, отрубили ей голову, руки и ноги, на которых были браслеты. Потом поймали другую мою сестру и продали ее племени у-у. Теперь она стала рабыней».
Европа была шокирована подобным обращением с местным населением. Под давление общественности после публикации результатов работы комиссии в Конго жизнь аборигенов значительно облегчилась. Трудовой налог заменился денежным, а количество обязательных дней труда на государство — по сути, барщина, сократилось до 60 в год.
В 1908 году Леопольд под давлением либералов и социалистов в парламенте избавился от Конго как от личной собственности, но и тут не преминул обернуть это к личной выгоде. Он продал Конго самому государству Бельгии, т.е., по сути, сделал его обычной колонией.
Впрочем, оно ему уже было не сильно нужно: благодаря нещадной эксплуатации африканцев он стал одним из самых богатейших людей в мире. Но такое кровавое богатство сделало его еще и самым ненавидимым человеком своего времени. Что, впрочем, не помешало их фамилии продолжить править Бельгией и делать это до сих пор: прадед нынешнего короля Бельгии Филиппа является племянником Леопольда II.