Что стало бы с Россией, если бы Чечня отделилась в 1990-е
Такая альтернатива была вполне реальна. Ведь с октября 1991 по ноябрь 1994 года и с сентября 1996 по август 1999 года Чечня де-факто была независимым государством. Она не подчинялась федеральным властям. Последние лишь номинально числили Чеченскую республику в составе России и терпели фактическое положение дел. Более того, 12 мая 1997 года между Россией и Чечнёй был подписан договор о взаимоотношениях, как между двумя суверенными субъектами международного права. Очевидно, что когда в августе 1999 года началась Вторая Чеченская война, потенциал мирных взаимоотношений был исчерпан. А вот могло ли быть иначе?
Становление чеченской де-факто независимости
Политические события в Чечне поначалу укладывались в схему противостояния между «демократическими» и «консервативными» силами и оказались тесно связаны с именем боевого советского генерала авиации, активного участника советской операции в Афганистане, Джохара Дудаева. Кстати, генеральский чин Дудаев получил на год раньше Руцкого и Лебедя. Командуя 326-й тяжёлой бомбардировочной дивизией, базировавшейся в Прибалтике, Дудаев заслужил популярность как деятель демократического движения в СССР за свою поддержку независимости прибалтийских республик. В ноябре 1990 года оппозиционный Чеченский национальный съезд (ЧНС) заочно избрал Дудаева своим председателем. Был тогда Дудаев и в лично хороших отношениях с Ельциным.
После событий августа 1991 года началось мощное движение против официальных властей Чечено-Ингушской Республики (ЧИР), поддержавших ГКЧП. Возглавил движение Объединённый конгресс чеченского народа (ОКЧН), в который преобразовался ЧНС. 4 сентября вооружённые сторонники ОКЧН приступили к захвату правительственных зданий и телецентра в Грозном, а 6 сентября разогнали Верховный Совет республики. Очевидно, что эти дни стали решающими для сохранения контроля федерального центра над Чечнёй. Ельцин упустил инициативу, и она перешла в руки местных радикалов. Между тем, если бы Ельцин в первые дни после подавления путча ГКЧП сам, своим указом распустил бы ВС ЧИР, то дальнейшего неблагоприятного развития событий, возможно, удалось бы избежать.
После фактического захвата власти сторонниками Дудаева в Грозный для переговоров прибыл председатель ВС России чеченец Руслан Хазбулатов. Ему удалось договориться о создании Временного Высшего Совета (ВВС) ЧИР и о проведении досрочных выборов в ноябре 1991 года. 1 октября ВВС принял решение о разделе ЧИР на две национальные республики, каждая из которых теперь пошла своим путём. Ситуация продолжала обостряться. 6 октября сторонники Дудаева совершили новый переворот, разогнав ВВС, а 27 октября 1991 года ОКЧН провёл выборы, на которых президентом Чечни был избран Дудаев. 1 ноября он провозгласил государственную независимость Чечни.
Ельцин сразу попытался силой привести Чечню к покорности, однако выделенные им для этого силы оказались явно недостаточными, и они оказались блокированы в аэропорту Грозного. После этого между федеральным центром и Чечнёй началась «война деклараций». Внутри самой Чечни Дудаеву пришлось столкнуться с сильной оппозицией. Для борьбы с ней он установил в 1993 году свою личную диктатуру.
Распространение исламского фундаментализма в Чечне
Некоторые эксперты (в частности, известный российский исламовед Роман Силантьев) считают, что Чечня и весь Северный Кавказ были ещё в начале 90-х годов выбраны ваххабитскими центрами в Саудовской Аравии для пропаганды своего учения и отторжения этих российских территорий для создания на них исламского государства. Многие же считают, что активность ваххабитов здесь стала вторичным явлением, уже после того, как данный регион вошёл в конфронтацию с Москвой из-за её нежелания признавать его независимость. Так, в 2004 году обозреватель «МК» Юлия Калинина заявила:
«Если бы на 1990-91-й годы Чечня числилась шестнадцатой советской социалистической республикой, проблем бы не было – она отделилась бы так же мягко, как Узбекистан или Украина. Да, русским оттуда наверняка пришлось бы уезжать. Но они ведь и из Казахстана бежали тысячами, и ещё много откуда. Но зато не было бы у нас сейчас ни “Норд-Оста”, ни Беслана, ни ставшего уже привычным ожидания терактов».
Первые годы независимости Чечни в ней сохранялась светская судебная система, унаследованная от советской эпохи. Только в 1995 году, во время первой войны с Россией, Дудаев распорядился создать в Чечне первые шариатские суды. Они поначалу функционировали наравне со светскими, и лишь в конце 1996 года, уже по завершении войны, при его преемнике З. Яндарбиеве, светские суды были упразднены. Сам Дудаев придерживался традиционного ислама. А в 1998 году, за год до начала Второй Чеченской кампании, президент Ичкерии Аслан Масхадов объявил ваххабизм в республике вне закона.
Вероятно, у утверждения, что широкое распространение в Чечне радикального ислама в большей степени явилось реакцией на военные действия России, есть основания.
Характерно, что Россия не сразу признала начало Первой Чеченской кампании. Она объявила об её проведении только 11 декабря 1994 года. Между тем, ещё 26 ноября 1994 года чеченская оппозиция неудачно штурмовала президентский дворец в Грозном. В составе отрядов оппозиции находились российские военнослужащие.
Две одинаково недоказуемые точки зрения
Итак, при всех нюансах, есть две основные точки зрения на то, как могли бы развиваться взаимоотношения между Россией и Чечнёй, если бы Россия не стала препятствовать обретению независимости Чечни ещё в 1991 году. Согласно одной из них, уже приведённой выше, России следовало это сделать. Безразлично, что происходило бы внутри самой Чечни. Надо было эвакуировать из Чечни русское население, предоставить Чечню её собственным внутренним разборкам, а самих чеченцев не пускать в Россию. Тогда бы, считают сторонники этой концепции, Россию не захлестнула бы волна терроризма.
Сторонники альтернативной точки зрения (тот же Р. Силантьев, например) указывают на то, что в 1999 году ваххабитские боевики из Чечни начали агрессию в соседних республиках. Следовательно, для предотвращения такой агрессии и террористических актов в России необходим был прямой контроль России над всей территорией Чечни. Кроме того (этот мотив ярко выражен в репликах обычных граждан, что показала, например, дискуссия на радио «Свобода» в сентябре 2004 года), многие считают, что предоставление независимости Чечни вызвало бы цепную реакцию отделения от России прочих республик – северо-кавказских, Татарстана, Якутии и т.д.
Характерно, что из обеих точек зрения следует, что незавершённость Первой Чеченской кампании с неизбежностью породила Вторую, хотя и понимают эту незавершённость по-разному. Доказать же, что реализовался бы именно тот, а не иной вариант развития событий, невозможно.
Многие российские граждане не считают, что отделение Чечни создало бы прецедент для других республик, а кроме того, не хотят, чтобы чеченцы были гражданами одного с ними государства. В июне 2013 года «Левада-центр» провёл опрос общественного мнения о ситуации на Северном Кавказе. Одним из вопросов был: «Как бы вы отнеслись к возможности отделения Чечни от России?» Только 10% респондентов ответили, что этому следовало бы воспрепятствовать любыми средствами, включая военные. 13% были против, но готовы смириться, 27% отнеслись к этому безразлично, а 24% были бы только рады такому сценарию. При этом 12% считали, что Чечня по факту уже отделилась от России. В том году такой вопрос задавался последний раз.
