Борьба с пандемией: успех советской системы
Мировая эпидемиологическая статистика заставляет задуматься о том, почему в некоторых странах существует повальная заражаемость и летальность, а в других - оба показателя находятся на минимальной отметке. Такое разделение существует благодаря внедрению модели русского доктора Николая Семашко. Такого мнения придерживается профессор, доктор экономических наук Владимир Гришин. "Рамблер" приводит его слова о том, как страны, пользуясь методикой СССР, побеждают коронавирусную инфекцию.
К группе государств, которые совершили множество ошибок, столкнувшись с пандемией, относятся, по большей части, многие европейские страны и США. Их власти опоздали с массовым тестированием и активно не выявляли возможные пути распространения инфекции. В арсенале правительств была пассивность и недооценивание угрозы. Результатом же оказались переполненные пациентами стационары и взлет статистики заболеваемости и смертельных исходов от COVID-19.
© Worldometers.infoПримечательно, что до эпидемии здравоохранение данных стран считалось образцовым. Италия и Испания вообще находились на 3 и 4 местах рейтинга The Most Efficient Health Care агентства Bloomberg за 2018 год.
В то же время в Южной Корее и Японии действия властей внушают уважение: массовое и общедоступное тестирование и активизация системы санитарной активности вкупе с обеспечением социальной защиты помогают данным государствам сдерживать распространение вируса. Заметим, что Япония и Южная Корея находятся в топ-10 рейтинга, занимая 5 и 7 пункт соответственно.
© Worldometers.infoВозникает резонный вопрос, с чем связана такая разница, а именно, почему использовались разные методики по борьбе с коронавирусной инфекцией.
Отмечается важность культуры, то есть Япония и Южная Корея - государства с традиционным обществом: граждане априори сохраняют между собой большую дистанцию и сводят к минимуму телесные контакты. К тому же, нестабильная эпидемиологическая ситуация приучила людей к соблюдению гигиенических правил. А в европейских странах и США санитарная настороженность низкая, рукопожатие - стандартное приветствие, а короткая дистанция - признак доверия и вовлеченности в беседу.
Другим значительным фактором являются различия в области здравоохранения: дело в том, что из-за нахождения рядом недружелюбного соседа, как в случае с Южной Кореей, или угрозы возникновения природных катастроф, что часто навещают Японию, в странах действует "мобилизационная" система, которую в 1920-1930 годах внедрил русский врач Николай Семашко в качестве необходимой меры для истерзанной различными происшествиями родины.
Ключевые признаки данной системы:
- доминирование больниц над амбулаториями,
- централизованное управление здравоохранением,
- система личной ответственности всех руководителей,
- совместная работа противоэпидемической службы и системы оказания медицинской помощи,
- использование правоохранителей для эффективного поиска инфицированных и обеспечение режима самоизоляции.
Привыкшие к спокойной обстановке европейские страны и США утратили способность к мобилизации: управление децентрализовано, амбулатории превалируют над госпиталями, а власти не желают привлекать к борьбе полицию. Это вылилось в беззащитность перед пандемией коронавирусной инфекции, спровоцировавшую большое число жертв.
Советская модель Семашко предполагает, что в рамках ведущей роли больниц, плотность коек составляет более 100 на 10 000 человек. Так, в нашей стране, по информации Росгосстата, в 1990 году было 137 мест, сегодня их приблизительно 80.
В Японии сейчас 135 коек на 10 000 человек, а в Южной Корее - 115. Нестабильная обстановка заставляет эти страны тратить ресурсы на обслуживание пациентов. В это же время в Италии, Испании и США плотность составляет 34, 30 и 29 коек соответственно. Резервов нет, а население платит за это своими жизнями.
Высокая эффективность советской модели объяснялась широкими полномочиями главных специалистов, держащих всю систему под контролем: быстрота реакции, согласованность действий и личная ответственность руководителей позволяли в кратчайшие сроки остановить заражение населения и оказать помощь заболевшим.
С другой стороны, ряд европейских стран и США проигрывают в скоординированности действий из-за распределения обязанностей и размывания личной ответственности. Условия конкурентной борьбы действуют и здесь: соперничество в покупке оборудования, переманивание работников и неспособность договориться поставили под удар всю систему здравоохранения в условиях пандемии. Так, в каких-то областях Италии еще работали школы, пока в других уже был введен режим самоизоляции.
В 1959-1960 годах в СССР произошла вспышка черной оспы, тогда всеобщим усилиями и не без помощи правоохранителей и спецслужб удалось быстро найти и изолировать тех, с кем контактировал инфицированный.
Подобная система действует и в Японии с Южной Кореей, власти которых акцентировали внимание на выявление цепочек контактов зараженных. В США полицию не используют до сих пор, а в европейских странах правоохранителей с опозданием подрядили патрулировать улицы.
Что же касается самой России, то ситуация двоякая, однако есть риск пойти по пути европейских стран, хотя, важно отметить, что вопрос с использованием полиции в текущей ситуации решился довольно быстро.