Какой национальности были древнерусские богатыри

У многих народов есть сказания о легендарных воинах, которые храбро сражаются с полчищами врагов и мифическими созданиями. Но русские былины отличаются тем, что большинство богатырей, о которых ведется повествование, являются людьми приезжими или даже чужестранцами. В стольный град Киев они обычно прибывают на своих боевых конях из разных сел и городов. По этой причине среди исследователей древнерусского фольклора не утихают споры об этническом происхождении многих героев.

Святогор – печенег

Самым древним и могучим среди древнерусского былинного пантеона, несомненно, является Святогор. Он символизирует языческую силу природы, оказавшуюся невостребованной, ненужной и даже излишней в христианскую эпоху. Известный исследователь тайн древнего мира, писатель Александр Иванович Белов в книге «Русь арийская. Наследие предков. Забытые боги славян» отметил, что былинный богатырь соединяет в себе черты человека и мифического создания. Он живет на территории Святых гор, потому что сама земля не может его выдержать. А. И. Белов указывает на очевидную ассоциацию, возникающую между именем этого могучего героя и небезызвестным Змеем Горынычем. Поскольку в сознании жителей Древней Руси былинный аналог дракона являлся отражением войска печенегов, часто совершавших свои грабительские набеги, то и Святогора писатель связывает именно с этим народом. Многие исследователи считают, что прообразом Святых гор являлись вершины Кавказа. Хотя Алтай и Тянь-Шань тоже претендуют на это звание. И все же они расположены слишком далеко от древнерусских княжеств. Тюркоязычные кочевники, известные как печенеги, населяли юг современной России (в том числе и Северный Кавказ) в IX-X веках, затем их вытеснили половцы. Святогор мог олицетворять собой когда-то могучий народ, навсегда покинувший свои прежние земли. Вероятно, поэтому данный богатырь изображается в былинах как пережиток прошлой эпохи.

Илья Муромец или булгарин

Былинный богатырь – это образец мужества. Он невероятно силен, проницателен и великодушен. Таким предстает перед слушателями народных сказаний Илья Иванович Муромец – уроженец села Карачарово. Как известно, русские ассимилировали многие малочисленные народы, жившие с ними по соседству. Не избежало этой участи и финно-угорское племя, которое называлось «мурома». Именно эти люди основали город Муром. Авторы учебного пособия «Мурома VII-XI вв.» Валерий Васильевич Гришаков и Юрий Анатольевич Зеленеев утверждают, что данный народ проживал в низовьях Оки, занимаясь преимущественно земледелием и охотой. В XII веке мурома уже полностью утратили национальную идентичность. «Это не означает, что данный народ исчез бесследно. Он оказал свое влияние на этногенез и мордвы, и русских, и мари, и волжских болгар, внес определенные элементы в материальную и духовную культуру этих народов», – считают авторы учебного пособия. Однако есть версия, что Илья Муромец, хоть и происходил из земель, населенных преимущественно финно-угорским народом, но сам был волжским булгарином. Дело в том, что название села Карачарово имеет очевидное тюркское происхождение. Оно может значить: «кара джар» (черный яр) – крутой берег реки или утес, почва которого имеет черный цвет. Действительно, село расположено на высоком холме. С другой стороны, слово «кара» переводится с тюркских языков еще и как глагол «смотри, наблюдай». Поэтому, по другой версии, топоним «Карачарово» означает «дозорный пункт, наблюдательный пост». Известно, что в былинном Х веке мурома, волжские булгары и русичи часто воевали друг с другом, время от времени вступая в стратегические союзы. Карачарово могло быть основано в те времена для наблюдения за ближайшими окрестностями. Большинство этнографов считают, что волжские булгары – это тюркоязычный народ, представители которого являются предками современных казанских татар.

Сухман – половец

Трагически сложилась судьба Сухмана Одихмантьевича, который подобно Илье Муромцу тоже был в Киеве человеком приезжим, кем-то вроде наемного воина при дворе князя Владимира. Интересно, что смертельную рану этот герой получил в битве с несметным полчищем татар, а потом был несправедливо обвинен правителем Киева во лжи. Существуют две версии происхождения Сухмана. Ученый-фольклорист Всеволод Федорович Миллер в книге «Очерки русской народной словесности. Былины» высказал мнение, что отчество богатыря – это искаженный в позднее время вариант произношения. На самом деле, родителем трагического героя был князь Довмонт, правивший в Пскове с 1266 по 1299 годы. Затем один из сказителей назвал Сухмана Дамантиевичем, а второй – Одихмантьевичем. Так и возникла путаница. Согласно этой трактовке, имя «Сухман» произошло от названия пересыхающей реки Сухмень. Академик Борис Александрович Рыбаков не согласился с выводами В.Ф. Миллера. В сочинении «Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи» (Москва, 1963 год издания) известный историк предположил, что былина о Сухмане является в народном сознании отражением русско-половецких отношений. Как известно, представители этого тюркоязычного народа воевали против монголо-татарского войска совместно с русскими воинами. А имя «Сухман» сторонники половецкой теории происхождения богатыря переводят как «Су хан» – князь или правитель воды. Не случайно из его крови, согласно былине, возникла река. Кстати, половцы являются одними из предков современных астраханских татар.

Еруслан Лазаревич из Забулистана

Большой интерес среди исследователей вызывает фигура Еруслана (Руслана) Лазаревича (Залазаровича). Обычно его связывают с легендарным богатырем Рустамом – героем эпической поэмы «Шахнаме», которую на основе народных персидских преданий написал известный поэт Абулькасим Фирдоуси (около 935-1020 гг.). Например, «Мифологический словарь», составленный Елеазаром Моисеевичем Мелетинским, указывает на возможность заимствования русскими персидско-таджикских мифологических сюжетов через посредничество тюркоязычных народов, живших по соседству. Известно, что воин Рустам за свою силу и благородство получил прозвище «Арслан», что означает «лев». А Русланом его стали называть половцы и волжские булгары, заинтересовавшиеся легендами о герое. Просто его прозвище звучало похоже на имя, распространенное среди тюркоязычных народов. От своих соседей эти предания услышали русские, внеся в них отражение собственных представлений. Так воин Рустам стал богатырем Ерусланом. Между персидской легендой и русской сказкой много совпадений. К примеру, отца героя поэмы «Шахнаме» звали Заль-зар. Это имя трансформировалось в сознании народных сказителей сначала в Залазара, а затем и в Лазаря. Боевого скакуна Рустама кличут Рахш, что значит «молния». Примечательно, что Еруслан в одной из сказок обретает богатырского коня Араша. Совпадает и мотив поединка героя с собственным сыном, которого он узнает по кольцу (браслету), когда-то подаренному жене. Согласно поэме А. Фирдоуси, Рустам родился в Забулистане, который расположен между Ираном и Афганистаном. Хотя представители многих народов Закавказья, например, оспаривают персидско-таджикское происхождение воина. Они ссылаются на свои народные предания и легенды. Кстати, совпадение иранских и русских фольклорных произведений может иметь более глубокие корни, обусловленные наличием общих предков – древних ариев.

Ставр Годинович из Алтая

Еще один герой, о происхождении которого ведутся споры, носит имя Ставр Годинович. Из киевского плена его спасла умная и смелая супруга Василиса Микулишна. Она выдала себя за посла из Польши или Золотой Орды (существуют два варианта предания) и преодолела ряд испытаний. Большинство исследователей считают прототипом богатыря реальную историческую личность. Некий Ставр Гордятинич был упомянут в 1118 году в Новгородской летописи. К тому же этот человек оставил свою подпись в виде граффити на стене Софийского собора в Киеве. Надпись была обнаружена в 1960 году во время реставрационных работ, о чем рассказал академик Б.А. Рыбаков в интервью (газета «Красная звезда» от 11 марта 2000 года). Вообще, имя Ставр могло произойти от греческого слова «крест» или от старославянского «сотворенный». Отчество героя распространено среди жителей бывших республик Югославии, имя «Годин» обычно переводят как «годный, ладный». Учитывая постоянную напряженность в отношениях между Новгородом и Киевом, можно предположить, что представитель вольной вечевой республики реально столкнулся с произволом властей «стольного града», и супруге пришлось вызволять его из каземата. Но не все исследователи согласны с новгородской родиной Ставра Годиновича. Например, историк искусства Владимир Васильевич Стасов написал научную работу «Происхождение русских былин», опубликованную в журнале «Вестник Европы» в 1868 году. Автор высказал мнение, что образ этого богатыря был заимствован русскими у алтайцев и сибирских татар, ведь у них есть схожий эпос «Алтаин Саин Суме». Вообще, работа В.В. Стасова проникнута духом борьбы со славянофилами. Во второй половине XIX века многие исследователи заметили явные параллели между фольклорными образами разных народов. Тогда возникла теория заимствования, сторонники которой полагали, что русские лишь художественно преобразовали легенды и предания, услышанные ими от соседей. Славянофилы же, напротив, называли отечественные былины и сказки «отражением духовного богатства души православной». Параллели между Ставром и Алтаином действительно есть. Известный российский этнограф-востоковед немецкого происхождения Василий Васильевич Радлов описал многие алтайские сказания и легенды в своей работе «Сибирские древности: из путевых записок по Сибири. Согласно преданию, Алтаина из плена спасла его находчивая и умелая сестра. Впрочем, в фольклоре многих народов встречаются сюжеты, когда жена, сестра или просто добрая девушка вызволяет из неволи своего возлюбленного или брата. Вспомним хотя бы отважную Герду, которая не побоялась Снежной Королевы. Косвенным подтверждением алтайского происхождения Ставра Годиновича может служить тот факт, что в наиболее распространенной версии былины его супруга без проблем выдала себя за посла Золотой Орды. Она лишь обрезала волосы и переоделась в мужское платье.

Дюк Степанович из Индии

Сказка про хвастливого богача Дюка Степановича, имеющая отчетливые сатирические корни, так называет страну, из которой приехал герой: «Из славного города из Галича, Из Волынь-земли богатые, Да из той Карелы из упрямые, Да из той Сарачины из широкие, Из той Индии богатые». В этом перечислении указано так много географических названий, что поначалу сложно что-то понять. Кроме того, что речь явно идет об иноземце. Доктор филологических наук Борис Николаевич Путилов в книге «Древняя Русь в лицах: боги, герои, люди» написал: «Ни логически, ни исторически совместить эти противоречия невозможно. Название Галича Волынского могло появиться только после того, как Галич, по мере падения Киева в своем значении в XII-XIII веках, стал возвышаться. Но вместе с тем, однако, Волынь-земля с Галичем называются в одной плоскости с иноземной Карелой, Сарачиной и Индией». Кое-что становится понятным, когда бояре отвечают на вопрос, сколько времени занимает дорога до Индии: «…Да окольной дорогой – на шесть месяцев, Да прямой-то дорогой – на три месяца…» Также известно, что эта Индия невероятно богата. И золота, и серебра, и драгоценных каменьев там меряно-немеряно. Исследователи считают, что вариантов два: либо речь идет о Византии, покорившей убранством храмов послов князя Владимира, либо в сказке описаны сокровища столицы Золотой Орды. А Индия здесь – просто символ далекой страны. Указание на Галицко-Волынское княжество невольно свидетельствует в пользу Нижнего Поволжья, где располагалась ставка потомков хана Батыя. Вспомним, что Волынским (Хвалынским) русичи называли Каспийское море. Вероятно, позднее сказители поняли упоминание далекой «Волынь-земли», как указание на расположенное поблизости Галицко-Волынское княжество. Впрочем, отдельные исследователи полагают, что Дюк Степанович вполне мог быть новгородцем. Вольная вечевая республика успешно торговала с немцами и скандинавами, и народ там не бедствовал. Примечательно, что имя богатыря достаточно условно. В украинском языке слово «дука» (дук) означает «высокопоставленный богач».

Космополитичность древнерусских былин заслуживает отдельного упоминания. Богатырь может приехать из другой страны, и это никак не делает его чужаком. Если воин сражается на стороне добрых (то есть, своих) сил, то он автоматически становится русским в сознании сказителей и слушателей. Стоит отметить, что в этой статье упомянуты лишь герои киевского былинного цикла, прибывшие по тем или иным причинам к князю Владимиру Красное Солнышко. Среди них местным был практически только один – Добрыня Никитич (предположительно, родственник правителя Киева). Новгородские же сказания и легенды других регионов Древней Руси обычно описывают подвиги местных героев: Садко, Василия Буслаева, Гаврилы Алексича и других.