Печать страсти: почему в 19 столетии возник культ усатой женщины
В наши дни вряд ли найдется женщина, которую обрадуют появившиеся над верхней губой волоски. Но как известно, идеалы женской привлекательности меняются и то, что сегодня всех огорчает, столетие-полтора назад считалось эталоном красоты. Да, вы правильно поняли — были времена, когда женские усики были предметом обожания мужчин и зависти других дам.
В середине 19 века поэты и писатели воспевали женскую красоту, украшенную небольшими, аккуратными усиками. Эта деталь казалась всем привлекательной и пикантной. Мода на растительность на женском лице продержалась более чем полстолетия и сошла на нет только в 1920-х годах. Так откуда взялась мода на «усатых» женщин?
В Средние века образу женщины не уделяли особого внимания, воспринимая прекрасный пол, скорее как дополнение к мужскому. Но в 18 веке все изменилось и в литературе все чаще стали показывать дам как личностей со всеми вытекающими отсюда эмоционально-психологическими аспектами.
В 19 веке тенденция только усилилась и авторы начали активно рассуждать о женской природе и характерах. Сам Виктор Гюго не избежал этой моды и именно ему принадлежат такие слова:
«…Женщина — это глина, жаждущая обратиться в грязь…»
Любящая, заботливая, страстная, рассудительная — все эти женские качества были многократно воспеты и изучены вдоль и поперек. Но как насчет того, чтобы показать в стихах или прозе страстную красавицу? В середине 19 века образ «роковой женщины» присутствовал в творчестве многих литераторов, в том числе и русских.
В женских усиках нужно было знать меру — вот это было уже слишком!
В 1946 году великий русский поэт Н.В. Некрасов в своем знаменитом стихотворении «Тройка» писал:
На тебя заглядеться не диво,
Полюбить тебя всякий не прочь:
Вьется алая лента игриво
В волосах твоих, черных как ночь;
Сквозь румянец щеки твоей смуглой
Пробивается легкий пушок,
Из-под брови твоей полукруглой Смотрит бойко лукавый глазок…
На первый взгляд, может показаться, что поэт восторгается пушком, как одним из признаков модной в его время красоты. Но это не так — ключ к пониманию сюжета лежит в строке «Полюбить тебя всякий не прочь». Некрасов намекает, что эта женщина не создана для того, чтобы стать верной женой и любящей матерью. Она — объект вожделения на одну, может две ночи.
© BigPicture.ruВо то время, когда поэт написал эти строки, самой желанной женщиной Европы, а, может, и мира, было Лола Монтес — англичанка, весьма успешно выдававшая себя за испанку. Эта авантюристка сумела очаровать российского императора Николая I, прусского короля Вильгельма IV и множество аристократов рангом помельче.
О том что Лола — страстная и умелая любовница, знал каждый мужчина и мало кто в Европе не жаждал в этом убедиться самостоятельно. Монтес утверждала, что она родом из Испании не зря — всем было известно, насколько страстные женщины живут в этой стране. Смуглая кожа, иссиня-черные волосы и легкий пушок на верхней губе только убеждали поклонников в правдивости слов английской авантюристки.
Лола Монтес ввела моду на женские усики, ставшие признаком страстности, но, как оказалось, сама женщина была от такого украшения не в восторге. В 1858 году, в своей книге «Искусство красоты», Монтес писала:
«…Иногда женская красота омрачается неженственным ростом волос на верхней губе и руках, иногда на подбородке…»
При этом куртизанка призывала дам как можно скорее избавляться от такого «украшения», чтобы не терять женственность. Сама Лола избавилась от растительности на лице в первую очередь, но мода на «женские усики» оказалась невероятно стойкой.
Мода на «дамские усики» в России
В 1868—1869 году в России произошло поистине историческое событие — начал издаваться роман Л.Н. Толстого «Война и мир». Каждый образованный житель империи считал своим долгом прочесть это произведение, а там…
«…Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее — короткость губы и полуоткрытый рот — казались ее особенною, собственно ее красотой…»
© BigPicture.ruНевероятно популярное произведение, ставшее еще при жизни автора классикой литературы, сделало усики «маркером» женской красоты и страсти. Авторитет автора, «глыбы» Толстого был настолько велик, что никто и не подумал усомниться в его словах. Отныне мода на волоски над губой стала массовой и мужчины открыто восхищались этим признаком страстности.
Другие литераторы не отставали от Льва Николаевича — Иван Бунин в своем «Чистом понедельнике» также подарил своей героине признак страсти:
«…Пушок на ее верхней губе был в инее, янтарь щек слегка розовел, чернота райка совсем слилась с зрачком, — я не мог отвести восторженных глаз от ее лица…»
Масла в огонь добавили исследования, проводившиеся в самом начале 19 века в знаменитом Венском университете, который когда-то закончил сам Зигмунд Фрейд. Там изучали железы внутренней секреции, в том числе и женские, и доказали, что волоски над верхней губой появляются под действием гормонов. Эта новость была воспринята как подтверждение всеобщего мнения о страстности таких женщин.
При этом, как ни странно, в изобразительном искусстве образ женщины с усиками популярен не был. Наоборот, такое украшение женского лица считалось признаком вульгарности. Вы не найдете портретов «усатых» женщин, созданных в 19−20 веках, за исключением работ Фриды Кало.
В 1930-х годах художница создала несколько автопортретов с затемнением на верхней губе, которое можно воспринимать только как воспетые Толстым «черневшиеся усики». Искусствоведы считают, что Фрида Кало специально противопоставляла народное искусство Латинской Америки «причесанному» европейскому стандарту, провоцируя и издеваясь над «гладкой» эстетикой.