"Ослабленная Германия означает для нас, шведов, лишь одно: русские сядут нам на шею. А если уж на то пошло, то лучше я буду всю оставшуюся жизнь кричать "Хайль Гитлер!", чем иметь здесь, в Швеции, русских. Ничего более отвратительного я не могу себе и представить", — запись Астрид Линдгрен от 18 июня 1940 года.
"Неприятно быть на стороне одного из динозавров, но в этот момент не остается ничего иного, кроме как желать, чтобы Советы были прижаты, как следует", — писала она 28 июня 1941 года.
"На Кавказе немцы планово отступают. Под Сталинградом эти несчастные солдаты сидят в земляных норах, а вход в них взяли на мушку русские снайперы. А в России сейчас холодно.
Бедные люди, что я могу сделать, если мне жалко и этих немецких солдат, когда они так ужасно страдают, даже если я ненавижу нацизм и все жестокие преступления, совершенные немцами в оккупированных странах. Гестапо, я считаю, должно быть стерто с лица земли, но должно же быть и достаточно приличных немцев, по-другому быть не может", — так рассуждала писательница 24 января 1943 года.