Как легендарная советская разведчица вербовала офицеров гестапо и добывала атомные секреты США

В конце минувшего года глава Службы внешней разведки (СВР) России Сергей Нарышкин заявил, что одной из главных побед отечественной разведки является получение секретной информации по американскому проекту атомной бомбы. Большую роль в этой работе сыграла знаменитая советская разведчица Елизавета Зарубина: именно она вербовала отца американской атомной бомбы Роберта Оппенгеймера. Зарубину, которая работала под псевдонимом Вардо, называли мастером вербовки, охотницей за головами и бескомпромиссным оперативником. Она завербовала сотни агентов, среди которых были белогвардейские генералы, высшие офицеры гестапо и лучшие физики того времени. «Лента.ру» вспомнила историю легендарной Лизы Вардо.

Елизавета Зарубина (урожденная Эстер Розенцвейг) родилась 1 января 1900 года в бессарабском селе Ржавинцы. Отец будущей разведчицы Йоэль Розенцвейг работал управляющим лесхоза у местного помещика; мать Ита была домохозяйкой.

Кроме Елизаветы в семье рос ее младший брат Виктор (Мордхе) — мальчик родился после того, как семья перебралась в город Хотин. От отца девочка унаследовала любовь к русской классической литературе и страстно мечтала побывать в Петербурге. Среднее образование она получала в гимназии, которую ей пришлось заканчивать на новом месте жительства семьи — в румынском городе Черновцы.

Там же девушка поступила в местный университет на историко-филологический факультет. Учеба давалась ей легко — помимо общей программы она активно осваивала иностранные языки. Кроме русского, украинского и идиша Елизавета в итоге овладела английским, румынским, немецким и французским языками.

После Великой Октябрьской революции Зарубина стала убежденной сторонницей большевиков, вступив в подпольную коммунистическую организацию Румынии, лидером которой была ее двоюродная сестра Анна Паукер. По другим данным, существенное влияние на Зарубину оказал ее кузен Карл Паукер.

После революции он стал главой Оперотдела ОГПУ СССР, а затем возглавил службу личной охраны Сталина. Период с 1921 по 1928 год Елизавета провела за границей — училась в университете сначала в Праге, потом — в Вене, где в 1924 году защитила диплом на тему крестьянского вопроса в России в XIX веке.

За рубежом Елизавета оставалась верна своим политическим взглядам и стала членом местной компартии под псевдонимом Анна Дейч. В Вене начался ее роман с советской разведкой, причем в прямом смысле слова — девушка связала себя узами брака с агентом Иностранного отдела Объединенного государственного политического управления (ИНО ОГПУ) Василием Спиру (настоящее имя Юлиус Гутшенкер).

Впрочем, их союз просуществовал всего два года: в 1925 году супруги разошлись. Но к этому времени Елизавета уже попала в поле зрения сотрудников ИНО.

Зарубину пригласили в отдел в качестве переводчицы и связистки, присвоив ей псевдоним Эрна. На этом поприще Елизавета освоила навыки вербовщицы — благодаря природному обаянию и умению общаться с разными людьми она сумела наладить контакты с несколькими ценными информаторами. Выполняла разведчица и некоторые особые поручения, для чего ей в 1927 году приходилось выезжать в Турцию.

Благодаря официальной работе переводчицы в венском торговом представительстве СССР Елизавета получила советское гражданство и в 1928 году отправилась в Москву. Там под фамилией Горская она продолжила разведывательную деятельность, пройдя перед этим обучение в спецшколе.

В 1929 году Якова арестовали: в Константинополе резидент Блюмкин встретился с опальным революционером Львом Троцким, который попросил его передать доверенным людям в Москве написанное химическими чернилами между книжных строк письмо.

Благодаря Елизавете об этом узнали в ОГПУ — Блюмкин, прихватив с собой чемодан с деньгами, пытался бежать, но был задержан, а потом расстрелян за антисоветчину.

Вскоре после этого Елизавета встретила свою судьбу — советского разведчика Василия Зарубина (псевдоним Абель), за которого вскоре вышла замуж. Этому союзу в ИНО были рады: супружеская пара вызывала меньше подозрений, чем деятельность разведчика-одиночки.

Зарубиных стали активно готовить к командировке в Данию в качестве агентов-нелегалов. Им предстояло изображать из себя супругов Ярослава и Марианну Кочек из Чехословакии, которые долгое время жили в России и занимались рекламным бизнесом — производили макеты из папье-маше и плакаты для кинотеатров. Специально для этой миссии Елизавете был присвоен псевдоним Вардо.

Однако, едва добравшись до Дании в 1930 году, Зарубины получили новую команду Центра — следовать во Францию. Вскоре супруги прибыли в Париж, где через два года у них родился сын Петр. Войти в образ чехословацкой подданной артистичной от природы Елизавете труда не составило: впоследствии она так умело изображала из себя немку, американку и идейную сионистку, что никому и в голову не пришло усомниться в ее искренности.

Вскоре супруги познакомились с одним немецким журналистом, который проговорился новым друзьям: его возлюбленная работает стенографисткой в посольстве Германии. По другим данным, стенографистка сама подошла к Зарубиной в кафе, заинтересовавшись необычным кроем ее платья.

Как бы там ни было, девушка была тут же взята в разработку — Зарубины узнали, что на попечении стенографистки находится престарелая мать, и предложили ей деньги за ценную информацию. Вербовка прошла успешно: немка, которой был присвоен псевдоним Ханум, стала сотрудничать с советской разведкой, передавая данные всех переписок между сотрудниками посольства и Берлином.

Помимо нее, Зарубиной удалось очаровать и убедить сотрудничать секретаря французского парламента (псевдоним Росс) — выходца из Венгрии, который совмещал свою основную работу с журналистикой. Росс периодически передавал разведчице новости и информацию о положении дел в парламенте.

В числе агентов Зарубиной оказался бывший генерал царской армии Павел Дьяконов — он имел связи среди российских эмигрантов и членов антикоммунистической организации «Российский общевоинский союз». А поскольку советская власть опасалась, что «русские патриоты» планируют различные акции и диверсии против СССР, к переданной Дьяконовым информации в Центре относились с особым вниманием.

Именно имевший доступ к военной верхушке Франции Дьяконов помог Зарубиной скомпрометировать нескольких французских офицеров, запустив информацию о том, что они являются сторонниками нацизма и готовят военный переворот в стране. Благодаря этому маневру прежде доверительные отношения между Францией и Германией перед началом Второй мировой войны значительно охладели.

В 1933 году Елизавета с мужем вернулись в Москву, но ненадолго: супругов ждала более ответственная миссия — работа нелегалами в нацистской Германии. На этот раз им пришлось изображать выходцев из США. Основная роль отводилась Василию — он должен был быстро сформировать команду разведчиков и иностранных агентов.

Василий не очень хорошо знал немецкий, и ему пришлось прибегнуть к помощи жены, которая в максимально короткий срок помогла ему освоить язык. Однажды Елизавета чуть было не попала в руки немецких пограничников с фальшивыми документами.

Пограничники бегло осмотрели пассажирку поезда и уже двинулись дальше, как вдруг вернулись и потребовали покинуть вагон, заявив, что она подозревается в нелегальном провозе оружия. Елизавета категорически отказалась выйти. К счастью для разведчицы, недоразумение прояснилось прежде, чем к ней был применили силу. Оказалось, что ее спутали с англичанкой, путешествующей в соседнем вагоне. Благополучно добравшаяся до места назначения Зарубина возобновила контакт с Ханум — агент к тому времени вернулась на родину и трудилась в немецком МИДе.

Когда Ханум скончалась от тяжелой болезни, на смену ей пришел завербованный Зарубиной и ставший со временем большим чиновником посыльный германского МИДа (псевдоним Винтерфельд). В руках информатора часто оказывалась переписка главы МИД Германии Иоахима фон Риббентропа.

Винтерфельд аккуратно фотографировал при помощи выданного ему микрофотоаппарата содержимое всех посланий и передавал снимки Зарубиным.

На советскую разведку в итоге согласился работать возглавлявший отдел по борьбе с коммунистическими шпионами гестаповец Вилли Леман (Брайтенбах), которого называли прототипом знаменитого Штирлица.

В 1935 году Леман стал главой контрразведки на военно-промышленных предприятиях и по роду службы часто бывал на испытании новинок вооружения. Он передал Зарубиной документацию по производству твердотопливных ракет для газовых атак, гранат, артиллерийского оружия, бронетехники и подводных лодок.

В рядах сторонников СССР оказался даже сотрудник СС, действовавший под псевдонимом Вальтер: несмотря на службу, он ненавидел фашизм и стремился снабдить советских разведчиков наиболее ценными данными о планах нападения Гитлера на соседние страны.

К слову, знали Зарубины и о том, что фюрер готовит атаку на СССР. Эта информация была передана в Центр. Благодаря информаторам у Зарубиных оказались копии посланий немецких послов, зашифрованные телеграммы с секретным содержимым, данные по ракетной программе «Фау» и подробности внутренней политики Германии.

Рискуя своей безопасностью, Зарубина как могла помогала еврейским семьям покинуть кипящую к этому времени антисемитскими настроениями Германию и обосноваться в США.

В 1937 году супругам пришлось спешно возвращаться в Москву: из Центра пришли новости о том, что несколько сотрудников внешней разведки, знавшие Зарубиных, оказались предателями, и оставаться в Германии им крайне опасно. Раскрыть личности четы разведчиков мог и бежавший в 1938 году в США испанский резидент НКВД Александр Орлов.

Но и на родине не обошлось без неприятностей: год спустя после возвращения Зарубиных в аппарате НКВД начались ежовские чистки. Елизавета избежала репрессий, но со службы ее уволили. Правда, ненадолго — в 1940 году, в преддверии Великой Отечественной войны, разведке срочно понадобились профессионалы, и Зарубину восстановили в должности.

В том же году она под фамилией Гутшнекер прибыла в Германию: ей предстояло работать и со старыми контактами, и вербовать новых людей. При этом денег, предназначавшихся в качестве вознаграждения информаторам, разведчице на этот раз не дали: задачей Елизаветы было найти агентов, которые противились политике Гитлера и были готовы помогать советской разведке ради самой идеи борьбы с фашизмом.

Зарубина вышла на связь с немкой по имени Августа — супругой высокопоставленного немецкого дипломата, которую влюбил в себя советский разведчик Федор Парпаров. Несмотря на то что Парпаров был отозван из Германии, Августе хватило одного письма от возлюбленного, чтобы начать приносить Елизавете ценные данные.

К слову, судьба Августы сложилась трагически — она оказалась в психбольнице и была убита нацистами. Кропотливая работа Зарубиной продолжалась год, но вскоре после начала военных действий на территории Советского Союза она была вынуждена покинуть Берлин.

В декабре 1941 года Зарубина вместе с мужем получила новое задание и отправились в США, где полным ходом шла подготовка к разработке ядерного оружия.

Перед поездкой Василий побывал у Сталина, который, помимо секретов ядерных разработок, хотел узнать о планах США по открытию второго фронта и взаимоотношениях с Германией. Советский лидер был высокого мнения о способностях Елизаветы.

За океан супруги отправились под новой фамилией — Зубилины. Василий занял сначала место третьего секретаря в посольстве, а затем перешел на пост генконсула. На такой должности заниматься разведкой было чрезвычайно сложно, поэтому основная работа по сбору секретных данных легла на Елизавету.

Обычно Василий под видом семейной автомобильной прогулки колесил с женой по окрестностям, а когда убеждался, что оторвался от «хвоста», высаживал ее на какой-нибудь железнодорожной станции.

Зарубина тоже была очень осторожна: чтобы определить, есть ли за ней слежка, разведчица прибегала к различным хитростям — например, останавливалась поправить чулки, а если замечала «хвост», ей довольно быстро удавалось скрыться через проходной подъезд. К слову, посильную помощь родителям оказывал и подросший сын Зарубиных Петр.

После прибытия в Америку Елизавета некоторое время уделила путешествиям по стране, в которых изучала менталитет местных жителей. Она обзавелась знакомыми в кругах антивоенной общественной организации и советской эмиграции.

Ей быстро удалось обрасти связями — в основном она налаживала контакты с женами потенциальных агентов. Так Зарубина подружилась с супругой физика Георгия Гамова, который помог оценить временные рамки и реальность создания атомной бомбы американцами.

Елизавета дружила и с супругой скульптора Сергея Конёнкова Маргаритой — та в итоге стала агентом советской разведки под псевдонимом Лукас и очаровала самого Альберта Эйнштейна с целью выведать у него секреты атомного оружия.

Но судя по тому, что в СССР Коненковы возвращались на специально выделенном по приказу Сталина пароходе «Смольный», получили мастерскую и просторную квартиру в центре Москвы, Маргарите все же удалось выведать у лауреата Нобелевской премии некоторые секреты.

Очень ценным оказался контакт с женой Роберта Оппенгеймера — незадолго до того, как он стал руководителем проекта «Манхэттен», американской программы по разработке ядерного оружия. Для дела очень пригодились старые контакты Елизаветы из числа эмигрировавших с ее помощью из Германии евреев.

Некоторые из них стали учеными — и разведчикам удалось убедить Оппенгеймера взять их на работу в ядерный проект. Через этих информаторов Зарубины получали ценные документы по разработкам «Манхэттена». Для передачи информации использовалась небольшая закусочная, расположенная в ближайшем к секретной лаборатории городе.

К слову, работа курьеров была очень рискованной — на железнодорожном вокзале Альбукерке постоянно дежурили наряды полиции, которые проверяли документы и личные вещи.

По воспоминаниям одной из посыльных, однажды она везла секретные бумаги в коробке с салфетками. Когда ее остановил патруль, курьер не растерялась: она принялась вытаскивать из сумочки все содержимое, а коробку как бы невзначай сунула в руки стражу порядка. Тот даже не сообразил изучить содержимое коробки и отдал ее обратно владелице.

Большую помощь супругам Зарубиным оказывал агент Яков Голос (Звук), который благодаря обширным связям мог достать практически все — от бланков с печатями до свидетельств о рождении.

Голос, который для отвода глаз возглавлял небольшое турагентство, сумел привлечь к сотрудничеству с советской разведкой трех ценных информаторов — сотрудников различных правительственных структур.

Множество полезных данных Зарубины получили и еще от 19 завербованных жителей США. В целом Елизавете удалось добыть и переслать в центр около 11 тысяч страниц с формулами и чертежами. Большие неприятности у разведчиков начались в 1944 году, когда из Центра им поступило срочное сообщение: бросить все и немедленно вернуться в Москву.

Оказалось, что сотрудник НКВД Василий Миронов написал донос на имя Сталина, в котором обвинял Зарубиных в шпионаже в пользу США. Похожие письма Миронов отправил президенту США Франклину Рузвельту и директору ФБР Джону Эдгару Гуверу — в нем разведчики предстали советскими шпионами, почему-то работающими на немецкую разведку.

Супругам в итоге удалось оправдаться: после полугодовой проверки все обвинения с них были сняты. А доносчик Миронов попал в психиатрическую больницу с диагнозом «шизофрения».

Но, несмотря на награждение разведчицы орденом Красной Звезды за успехи в сборе данных о ядерном оружии, в сентябре 1946 года Елизавета была в очередной раз уволена из органов — с формулировкой «за невозможностью дальнейшего использования».

К этому времени разведчица занимала пост заместителя начальника информационной службы по американскому направлению Первого Главного управления МГБ СССР (отдел №8), но внезапно была отправлена в запас без каких-либо объяснений. Василию намекали, что причина в национальности жены, и даже советовали развестись, но он жену не предал и двумя годами позже сам ушел со службы.

В мае 1953 года Зарубину ждало приятное известие: руководитель диверсионно-разведывательного управления (отдел №9) Павел Судоплатов предложил ей вернуться в штат. Но радость была преждевременной: в августе 1953 года Судоплатов вслед за Лаврентием Берией был арестован и приговорен к 15 годам лишения свободы. Елизавета, которая к этому времени получила звание подполковника, избежала всяческих обвинений, но из КГБ была уволена.

После отставки супруги Зарубины жили скромно: Елизавета работала деканом в Московском институте иностранных языков, Василий стал главой федерации тенниса общества «Динамо» и делился опытом с молодыми сотрудниками КГБ. Надбавок к пенсии за годы работы на внешнюю разведку они не получили.

В 1972 году ушел из жизни Василий, а спустя 15 лет Елизавета стала жертвой несчастного случая: в мае 1987 года 87-летняя разведчица ехала в аптеку, и когда заходила в салон автобуса, не заметивший ее водитель защемил ее дверями.

От полученных травм Зарубина скончалась в госпитале КГБ. Похоронили ее рядом с мужем на Калитниковском кладбище.

В начале 90-х президент России Борис Ельцин посмертно наградил Елизавету Зарубину орденом «За заслуги перед Отечеством».