Подвиг в 30 секунд. Тень краснозвездного истребителя над Берлином
Это случилось 55 лет назад. Место действия – ГДР. Время действия – 6 апреля 1966 года.
Два реактивных Як-28 ВВС Советского Союза разрезали воздушное пространство, плотно затянутое облаками. Задание рядовое –перегнать самолеты, прибывшие в восточногерманский город Финов, на другой аэродром в Цербст. Лететь всего ничего – два десятка минут.
Один из самолетов пилотировали капитан Борис Капустин и старший лейтенант Юрий Янов, обоим было по 34 года. Они проходили службу в 24-й воздушной армии Группы советских войск в Германии.
Двигатели мерно гудели, но вдруг, словно по команде, замерли. В кабине наступила тишина. Самолет стал резко терять скорость. Пилоты не то, чтобы встревожились – насторожились. Подумали, что машина закапризничала всего на несколько секунд и сейчас «одумается».
В полете бывает всякое. Случается, забарахлит один двигатель, но чтобы два сразу!? Этот случай - из ряда вон выходящий. Экстремальный, невероятный...
Летчики пытались завести двигатели, но - безуспешно. Спустя несколько дней комиссия, расследовавшая причина аварии, установила, что виной несчастья был «конструктивно-производственный дефект». В подробности вдаваться не буду – это нудно, скучно. И - бесполезно.
Капустин передал по рации ведущему, капитану Владимиру Подберезкину, не углубляясь в подробности: «383-й, отойдите вправо».
И услышал в ответ: «367-й, не вижу, где ты».
Капустин снова не стал ничего уточнять, а только сообщил: «Лети дальше. Я возвращаюсь». Голос его не дрожал. Но Подберезкин понял: что-то случилось.
Он крикнул в микрофон: «Что у вас?» Но ответа не услышал. Связь прервалась – навсегда.
С момента отказа двигателей до трагического конца полета судьба отмерила Капустину и Янову 30 секунд. Что можно сделать за это время? Попрощаться друг с другом, вспомнить близких…
Но летчики решили поспорить с судьбой.
Як-28 отклонился от курса и безмолвно парил в воздухе. Сердца пилотов тревожно стучали, но их положение не выглядело безнадежным. Они могли катапультироваться и – спастись.
Но летчики не стали этого делать. Потому что, когда машина вынырнула из облаков, они увидели внизу огромный город. Это был Берлин во всем своем великолепии – с замками, храмами, старинными домами и современными зданиями.
Если капитан и старший лейтенант покинут кабину, то огромная, неуправляемая 16-тонная машина с полными баками топлива сорвется в пике. На дома, где живут люди. На тех, кто идет по улицам, улыбается, обнимается, строит планы на будущее. Они не знают, что в небе, прямо над их головами повисла беда.
Но с Берлином ничего не случилось. Летчики уводили самолет подальше от города - там, где безлюдье. Як-28 клевал носом, поднимался, снова вздымался и опять терял силы. Уже последние...
Пошли городскиеокраины. Впереди мелькнула зеленая полоска.У обоих пилотов мелькнула лихорадочная мысль - может, здесь удастся посадить самолет?!
Оказалось, это не лес, а кладбище. И на нем - люди. В земле – мертвые, на земле – живые. Был день Пасхи, и многие немцы пришли почтить своих близких. Некоторые погибли во время Второй мировой войны во время воздушных налетов.
И тем, кто был внизу, вдруг показалось, что опять грянула война. И снова с Россией. Они увидели над собой огромный самолет с красными звездами на крыльях. Он летел совсем низко и почему-то не издавал никаких звуков. От этого становилось еще страшнее. Казалось, сейчас он сбросит бомбы или выпустит ракеты.
Одни кричали, другие молились. Третьи, просто стояли, закрыв глаза. Но самолет, оставляя шлейф черного дыма, мелькнул и исчез.
Летчикам оставалось жить пять секунд. Последнее, что увидели Борис и Юрий - дамбу и шоссе, по которому мчались машины. Крылатая машина из последних сил приподнялась над землей, перевалила через асфальтовую ленту шоссе и рухнула в озеро Штессензее.
На пленке «черного ящика» остались последние слова Капустина: «Спокойно, Юра, садимся...».
О том, что советские военные ценою собственных жизней спасли берлинцев, узнал весь мир. Капустина и Янова с почестями проводили в последний путь, и на прощальную церемонию пришло много благодарных немцев. Летчиков посмертно наградили орденами Красного знамени. Им поставили памятник, но не обычный, а музыкальный…
В 1967 году поэт Роберт Рождественский сочинил стихотворение, музыку к которому написал композитор Оскар Фельцман. Так появилась баллада «Огромное небо».
Фельцман предлагал эту мелодию Юрию Гуляеву, Муслиму Магомаеву, Иосифу Кобзону. Пел ее Марк Бернес. Но в лучше всех это получилось у Эдиты Пьехи. В 1968 году на IX Всемирном фестивале молодежи и студентов в Софии мелодия «Огромное небо» получила сразу несколько наград.
Эдита Станиславовна пела проникновенно и пронзительно. Слушая ее, трудно было сдержать слезы:
Стрела самолета
Рванулась с небес,
И вздрогнул от взрыва
Березовый лес...
Не скоро поляны
Травой зарастут...
А город подумал -
Ученья идут…
В могиле лежат
Посреди тишины
Отличные парни
Отличной страны…
Однажды, на концерте в Воронеже, где Пьеха исполняла эту песню, на сцену поднялась женщина, и весь зал встал, аплодируя. Это была вдова штурмана Юрия Янова. То же самое повторилось в Ростове-на-Дону, где жила семья Бориса Капустина.
…Сегодня государственные мужи ломают голову – как внушить молодежи любовь к Родине, как научить ее патриотизму. Но все просто. Не надо высоких слов и пламенных призывов. Расскажите молодым людям о подвиге и не обязательно из времен Великой Отечественной.
И в мирное время люди часто проявляли смелость и мужество. Как Борис Капустин и Юрий Янов.
К сожалению, сегодня о них редко говорят и пишут. Так же, как и о других героях. Хочу напомнить об одном – Шаварше Карапетяне, известном спортсмене, многократном рекордсмене мира по подводному плаванию.
…В тот сентябрьский день 1976 года в Ереванское озеро, проломив заграждение, рухнул троллейбус, в котором было без малого сто человек. Несчастье случилось из-за негодяя, который напал на водителя.
Катастрофа произошла на глазах Карапетяна, совершавшего пробежку по набережной. С ним был его брат Камо.
Шаварш стрелой бросился к воде, нырнул. В мерцающем полумраке увидел силуэт троллейбуса. Подплыл, разбил стекло. Вытащил из салона первого пассажира. Вынырнул, передал бесчувственное тело брату, который ждал его в лодке.
И снова ушел на глубину…
Сколько раз потом Шаварш бросался в холодную воду, он не помнит. Это число наверняка измерялась несколькими десятками. Такое обычному человеку не под силу - ни физически, ни психологически.
Да, Карапетян был человеком молодым, сильным, хорошо подготовленным. Но сколько здоровых и тренированных смогли бы повторить то, что совершил Шаварш? И разве все стали бы рисковать своей жизнью?..
Карапетян вытащил 46 (!) пассажиров из 92-х, находившихся в троллейбусе. 20 из них удалось вернуть к жизни.
Врачи, которые оказывали помощь спасенным пассажирам, обомлели, узнав, что их достал со дна озера один человек. Они были уверены, что на месте катастрофы работала целая бригада спасателей.
На вопрос, как ему удалось совершить такое, Карапетян произнес свою традиционную фразу: «Просто я был ближе всех…». Так он говорил, когда выручал людей из беды. А это бывало не раз.
Шаварш тяжело болел, долго лечился. Спортивная карьера, которая была в зените, уходила в прошлое. Но еще один мировой рекорд в подводном плавании Карапетяну все же покорился. Хотя главное достижение — человеческое и моральное - он установил на Ереванском озере.
Шаварш Владимирович живет и работает в Москве. В сентябре этого года исполнится 45 лет его потрясающему подвигу.