125 лет назад, 18 (30) мая 1896 года, во время народных гуляний по поводу коронации императора Николая II на Ходынском поле в Москве произошла ужасная трагедия — в страшной давке за царевыми гостинцами погибло 1389 и было искалечено более 1300 человек. Почти сто лет Ходынская катастрофа была крупнейшей из всех аналогичных трагедий мировой истории. Лишь в 1990 году по числу жертв ее превзошла давка в пешеходном тоннеле «аль-Ма'айсим» в Мекке, где, по официальным данным, погибли 1426 человек. Об ужасах Ходынского поля и других крупнейших давках, их причинах и последствиях читайте в материале «Ленты.ру».
Царевы гостинцы
20 октября (1 ноября) 1894 года в возрасте 49 лет скончался император Александр III, на российский престол вступил его 26-летний сын Николай. Официальную коронацию новый русский царь решил отложить по причине траура на полтора года, что, тем не менее, не помешало ему всего через три недели после смерти отца вступить в брак с принцессой Викторией Алисой Еленой Луизой Беатрисой Гессен-Дормштадтской, ставшей русской императрицей Александрой Федоровной.
Торжественная коронация была назначена в Москве на май 1896 года. Мероприятия по этому случаю начались 6 (18 мая), а 14 (26 мая) в Успенском соборе Кремля прошло священное коронование. На 18 (30 мая) были назначены массовые народные гуляния с песнями, плясками, раздачей бесплатной водки, пива и царских гостинцев. По Москве были расклеены тысячи афиш с указанием мест и времени праздничных мероприятий.
Для гуляний и раздачи подарков выбрали Ходынское поле, где раньше уже проводились массовые мероприятия и проходила Всероссийская художественно-промышленная выставка 1882 года. Сегодня на этом месте — Торгово-развлекательный центр «Авиапарк» и элитная недвижимость.
По периметру поля были построены лавки, ларьки, эстрады и балаганы. В 20 деревянных палатках заготовили к раздаче 30 тысяч ведер пива и 10 тысяч ведер медовухи. С левой стороны от Петербургского шоссе под прямым к нему углом Ходынское поле пересекал глубокий овраг 30 саженей в ширину (примерно 60 метров). Вдоль него возвели ряды для раздачи подарков. Расстояние от края оврага до рядов составляло не более 20-30 шагов. Расчет, видимо, строился на том, что люди пойдут от шоссе вдоль оврага и будут организовано разбирать в лавках приготовленные для них гостинцы, которых на всех хватит, а затем продолжат культурный отдых у эстрад и балаганов.
© «Коронация Николая II в Успенском соборе Московского Кремля 14 мая 1896 года». Картина Л. ТуксенаПраздничный набор представлял собой косынку с изображением Кремля и царской четы, завязанную в узелок, в которую уложили 200 граммов колбасы, вяземский пряник с гербом, граммов 300 сладостей (карамель, орехи, изюм, чернослив) и главный сувенир — эмалированный коронационный стаканчик. У коллекционеров он получил название «Кубок скорбей» и оценивается сегодня в сумму от 15 до 40 тысяч рублей в зависимости от сохранности. Отдельно выдавали фунтовую сайку Филипповской булочной. Всего по случаю было заготовлено 400 тысяч праздничных наборов.
Согласно расписанию мероприятий, раздача гостинцев должна была начаться 18 (30) мая в 11 часов утра. На торжество в Москву съехалось множество гостей. Цены на ночлег и питание резко взлетели. Чтобы не платить за постой, приезжие расположились на большом поле за оврагом и в самом овраге. Сюда же подтянулись жители города и окрестных сел и деревень, решившие занять места с вечера.
Они принесли с собой скверную водку и тяжелое пиво
Ходынское поле было достаточно большим, но неровным и сильно изрытым ямами различного происхождения: отсюда брали глину и песок, здесь устраивались военные учения, наконец, остались многочисленные котлованы от демонтированных выставочных павильонов. Немало глубоких ям было и в овраге.
Безлунной ночью в овраге и по всему полю жгли костры, пили и веселились. Обстановка была самая жизнеутверждающая. Вот как описывает ее Федор Сологуб (рассказ «В толпе»):
Они принесли с собой скверную водку и тяжелое пиво, и пили всю ночь, и горланили хрипло пьяными голосами. Ели вонючие снеди. Пели непристойные песни. Плясали бесстыдно. Хохотали. Гармоника гнусно визжала. Пахло везде скверно, и все было противно, темно и страшно. Кое-где обнимались мужчины с женщинами. Под одним кустом торчали две пары ног, и слышался из-под куста прерывистый, противный визг удовлетворяемой страсти. Какие-то противные грязные мальчишки откалывали «казачка». Пьяная безносая баба неистово плясала, бесстыдно махала юбкой, грязной и рваной. Потом запела… Слова ее песни были так же бесстыдны, как и ее страшное лицо, как и ее ужасная пляска
«Буфетчики-шельмы кружки между своими раздают!»
Как следует отдохнув и расслабившись, народ еще затемно потянулся к рядам. Но не со стороны шоссе, как это задумали организаторы, а прямо через поле и овраг.
Очень быстро все неширокое пространство перед еще закрытыми ларьками и весь овраг были плотно забиты людьми. А народ все прибывал. По подсчетам властей, к рассвету на Ходынском поле собралось около полумиллиона человек. Только что подошедшие злились, что опоздали, лезли вперед и со злостью подпирали и давили тех, кто стоял впереди. Ожесточенности добавил слух, что буфетчики-шельмы кружки раздают между своими, и на всех не хватит. Выбраться из толпы, вернуться назад или уйти куда-то в сторону было уже невозможно.
Под напором толпы те, кто стояли на краю оврага, стали срываться вниз, на головы не имевших возможности выбраться из него. Лев Толстой описывает это так: «Емельяна кто-то больно толкнул под бок. Он стал еще мрачнее и сердитее. Но не успел он опомниться от этой боли, как кто-то наступил ему на ногу. Пальто, его новое пальто, зацепилось за что-то и разорвалось. В сердце ему вступила злоба, и он из всех сил стал напирать на передовых, толкая их перед собой. Но тут вдруг случилось что-то такое, чего он не мог понять. То он ничего не видал перед собой, кроме спин людских, а тут вдруг все, что было впереди, открылось ему. Он увидал палатки, те палатки, из которых должны были раздавать гостинцы. Он обрадовался, но радость его была только одну минуту, потому что тотчас же он понял, что открылось ему то, что было впереди, только потому, что они все подошли к оврагу, и все передние, кто на ногах, кто котом, свалились в него, и сам он валится туда же, на людей, а на него валятся другие, задние. Тут в первый раз на него нашел страх. Он упал. Женщина в ковровом платке навалилась на него. Он стряхнул ее с себя, хотел вернуться, но сзади давили, и не было сил. Он подался вперед, но ноги его ступали по мягкому — по людям. Его хватали за ноги и кричали. Он ничего не видел, не слышал и продирался вперед, ступая по людям.
— Братцы, часы возьмите, золотые! Братцы, выручьте! — кричал человек подле него».
© Ходынское поле во время народного гуляния по поводу коронации Николая II. Картина Владимира Маковского «Ходынка»Больше всего народа погибло задавленными в овраге и глубоких ямах на поле. Обойти их при такой дикой плотности не было никакой возможности. Ямы наполнялись упавшими, и толпа шла прямо по ним. В одном месте старый колодец был прикрыт сверху досками. Под тяжестью толпы доски проломились, и люди стали падать вниз. Всего из этого колодца потом извлекли 26 мертвецов и одного мертвецки пьяного, но живого портного. А толпа продолжала напирать и давить.
Мертвецы продолжали стоять и двигались вместе с толпой
На краю оврага, который стал границей, отделявшей жизнь от смерти, оказался известный русский писатель, журналист газеты «Русские ведомости» Владимир Гиляровский. Вот что он написал в своем репортаже: «К песку и глине вертикального обрыва выше роста человека прижали тех, кто первый устремился к будкам. Прижали, как к стене, а толпа сзади все плотнее и плотнее набивала ров, который образовал сплоченную массу воющих людей. Кое-где выталкивали наверх детей, и они ползали по головам и плечам народа (…). Снизу лезли на насыпь, стаскивали стоящих на ней, те падали на головы спаянных ниже, кусались, грызлись. Сверху снова падали, снова лезли, чтобы упасть; третий, четвертый слой на головы стоящих».
Обратимся к свидетельству еще одного очевидца:
Над людской массою густым туманом нависал пар, мешавший на близком расстоянии различать отдельные лица. Атмосфера была настолько насыщена испарениями, что люди задыхались от недостатка воздуха и зловония. Рук было не поднять. А кто поднял руки раньше, тот уже не мог опустить их. Время от времени в облаках горячего тлетворного пара раздавался отчетливый треск — это у соседа ломалась грудная клетка
Умирали не только в ямах, овраге и упав под ноги. От сильного сдавления и недостатка кислорода умирали стоя, не имея возможности упасть. С раздутыми посиневшими лицами мертвецы продолжали, не падая, стоять среди живых и двигались вместе с толпой. Народ с ужасом старался отодвинуться от покойников, но это только усиливало давку. Чтобы пробить себе дорогу, пошли в ход ножи, но в многотысячной толпе несколько десятков зарезанных ситуацию изменить не могли, и урок точно так же давили и затаптывали.
Резались ножами, убитых толкали под ноги
Снова обратимся к Федору Сологубу:
Резались ножами, чтобы проложить дорогу, и убитых толкали под ноги. Иногда убийца падал на убитого, и оба никли под ногами (…). Толпа впереди продавливалась в узкие проходы между деревянными шалашами. Оттуда слышались вопли, визги, стоны. Мелькали шапки и клочья одежды, почему-то взлетевшие наверх. Чья-то русая голова несколько раз стукнулась об острый угол балагана, поникла, понеслась порывом вперед и вдруг исчезла. Казалось, что между балаганами теснятся все более и более высокие люди. Странно было видеть головы наравне с крышей балагана. Шли по телам поверженных
Наиболее сильным и ловким удавалось выбраться наверх, и они шли прямо по чужим головам и плечам, туда же поднимали детей, и те ползли и перекатывались до линии буфетов, где их принимали солдаты.
Полиция совершенно растерялась. Присутствие духа сохранили лишь солдаты и офицеры оцепления. Нарушив программу, они принялись раздавать подарки в 6 утра, а не в 11, как было заявлено раньше. И это спасло многих. Хотя умирали и те, кто смог выбраться, но несколько часов провел в давке. Умирали от синдрома сдавления и компрессионной асфиксии. Люди уходили в поле, заползали в кусты, ложились на землю, клали себе под голову царские гостинцы и умирали.
Жизнь за царя
Всего, по официальным данным, в давке на Ходынском поле погибло 1389 человек и более 1300 было искалечено. Узнав о трагедии, Николай II расстроился, но праздничные мероприятия было решено не отменять. Трупы убрали оперативно, и народные гуляния продолжились. К двум часам дня на Ходынку приехал император с супругой. Играла музыка, народ славил царя, выпивал, закусывал и веселился. Поприветствовав подданных, Николай II отправился обедать. Вечером у посла Франции состоялся бал, на котором император танцевал.
Выдержка из дневника Николая II: «До сих пор все шло, слава Богу, как по маслу, а сегодня случился великий грех. Толпа, ночевавшая на Ходынском поле, в ожидании начала раздачи обеда и кружки, наперла на постройки, и тут произошла страшная давка, причем, ужасно прибавить, потоптано около 1300 человек!! Я об этом узнал в 10 1/2 ч. перед докладом Ванновского; отвратительное впечатление осталось от этого известия. В 12 1/2 завтракали, и затем Аликс и я отправились на Ходынку на присутствование при этом печальном „народном празднике“. Собственно, там ничего не было; смотрели из павильона на громадную толпу, окружавшую эстраду, на которой музыка все время играла гимн и „Славься“. Переехали к Петровскому, где у ворот приняли несколько депутаций, и затем вошли во двор. Здесь был накрыт обед под четырьмя палатками для всех волостных старшин. Пришлось сказать им речь, а потом и собравшимся предводителям двор[янства]. Обойдя столы, уехали в Кремль. Обедали у Мама в 8 ч. Поехали на бал к Montebello. Было очень красиво устроено, но жара стояла невыносимая. После ужина уехали в 2 ч.».
«Народа никто не давил — он сам давился»
Было проведено расследование. Стрелочником назначили московского обер-полицмейстера А.А. Власовского и его помощника. Оба были сняты с занимаемых должностей. Власовскому назначили пожизненную пенсию в 15 тысяч рублей в год. Царская семья пожертвовала пострадавшим 80 тысяч рублей и тысячу бутылок сладкой мадеры. Император и императрица посетили раненых в больницах.
Любопытна реакция на Ходынскую трагедию обер-прокурора Святейшего синода и одного из наставников молодого царя Константина Победоносцева:
Народа никто не давил — он сам давился, а публичное признание ошибки, совершенной членом императорской фамилии, равносильно умалению монархического принципа…
Жизнь за веру
Почти сто лет Ходынка считалась самой крупной по количеству жертв давкой в мировой истории, пока ее не превзошла трагедия в пешеходном тоннеле «аль-Ма'айсим», связывающем Мекку и палаточным лагерем мусульманских паломников в Мине.
2 июля 1990 года при 45-градусной жаре масса паломников устремилась в тоннель со стороны Мекки. Внезапно толпа остановилась, одновременно вышла из строя система вентиляции. Задыхающиеся люди пытались вырваться наружу. Началась давка. По официальным данным, тогда погибло 1426 человек. Неофициальные источники предполагали значительно большие числа. Король саудитов Фахд заявил, что погибшие — мученики, так как умерли во время хаджа.
Трагедия 1990 года оказалась самой масштабной, но далеко не единственной, произошедшей во время хаджа. Затоптанные и раздавленные толпой паломники погибают в Мекке почти ежегодно. В 2004 году во время ритуального забрасывания камнями шайтана в давке в долине Мина погибли более 244 паломников. А два года спустя во время той же церемонии — на сто больше (345), число раненых превысило тогда тысячу.
© Храм во имя иконы Божией Матери «Отрада и утешение» на Ходынском поле («на крови»). Фото: WikipediaБольшие массы верующих, собирающихся на религиозные церемонии, один из главных факторов риска для возникновения смертоносной давки. Больше тысячи человек (1011) погибло 31 августа 2005 года на мосту Аль-Аимма неподалеку от главной шиитской святыни Багдада — мечети Казымия, куда пришли тысячи паломников, чтобы почтить годовщину мученической смерти шиитского имама Мусы аль-Казыма.
В 1954 году на религиозном фестивале Кумбх Мела в штате Уттар-Прадеш в Индии толпа прорвала барьеры, чтобы увидеть процессию святых. В давке тогда погибли более 800 человек. Там же, в Индии, в январе 2005 года погибли 265 паломников и свыше 400 получили ранения, застряв у ворот храма в Махараштре, где по легенде останавливались братья Пандавы, главные герои индуистского эпоса «Махабхарата».
456 человек было затоптано и еще более пятисот получили ранения различной степени тяжести 22 ноября 2010 года в столице Камбоджи Пномпене во время закрытия традиционного фестиваля воды — одного из главных кхмерских праздников.
Страшная трагедия произошла 16 июля 1883 года в Великобритании в концертном зале «Виктория-Холл» в Сандерленде. В завершении детского праздника должна была пройти раздача бесплатных игрушек. Желая побыстрее получить подарок, дети ринулись к узкой лестнице, ведущей к выходу. В результате образовалась ужасная давка, в которой погибли 183 ребенка.
© 9 марта 1953 года. В день похорон И.В. Сталина на улицах Москвы. Фото: РИА НовостиФутбол и похороны Сталина
Рассказ о массовых давках был бы не полным без упоминания футбольных трагедий. Вот только самые крупные из них: «Хиллсборо» (Шеффилд, Англия, 1989 год) — 96 жертв; «Монументаль» (Буэнос-Айрес, Аргентина, 1968) — 74; «Айброкс» (Глазго, Шотландия, 1971) — 66; «Лужники» (Москва, СССР, 1982) — 66; «Эллис-парк» (Йоханнесбург, ЮАР, 2001) — 43; «Эйзель» (Брюссель, Бельгия, 1985) — 35.
P.S. Сколько человек погибло 9 марта 1953 года во время прощания с вождем мирового пролетариата, в точности неизвестно (или эти цифры до сих пор составляют предмет государственной тайны). По некоторым оценкам, счет шел на сотни или даже на тысячи, но официальные данные нигде не публиковались. В течение многих дней после похорон товарища Сталина люди искали своих родных, не вернувшихся домой. Чаще всего они находились в больницах или моргах Москвы. Нередко опознать страшно изуродованного человека удавалось лишь по одежде, но в свидетельстве о смерти обычно указывались более прозаичные причины гибели.