Афганский приход. Наркотики, оружие, шариат: чем талибы так пугают бывшие республики СССР?

После вывода американских войск Афганистан погрузился в хаос. Страна менее чем за месяц оказалась в руках боевиков движения «Талибан» (запрещено в России) и фактически превратилась в рассадник международного терроризма. Религиозные фанатики вводят шариатские порядки в захваченных городах, грабят население и устраивают показательные казни всех, кто был замечен в сотрудничестве со светским правительством. Множество мирных жителей, не желающих разделить их участь, устремились прочь со своих насиженных мест.

Они бегут на территорию среднеазиатских союзников России — Таджикистана, Узбекистана и Туркмении. Однако в числе мигрантов оказались не только потерявшие свои дома фермеры и скотоводы, но и наркоторговцы, головорезы, экстремисты. С какими опасностями на фоне миграционного кризиса придется столкнуться Ташкенту, Душанбе и Ашхабаду, почему они оказались к нему не готовы и как эта ситуация может отразиться на России — разбиралась «Лента.ру».

Земля обетованная

В понедельник, 16 августа, весь мир облетели страшные кадры из аэропорта Кабула. Сотни отчаявшихся найти спасение афганцев взбирались на фюзеляж, двигатели и шасси американских самолетов в попытке улететь за пределы страны. Они падали с большой высоты прямо на взлетную полосу на глазах у своих родных и друзей.

К этому времени талибы уже контролировали все пограничные пункты Афганистана, и вряд ли кому-то стоило рассчитывать на их снисходительность. При этом в стране до сих пор осталось немало тех, кто ради собственной свободы готов рискнуть и попытаться прорваться в нетронутые войною земли.

Афганистан расположен в самом сердце Средней Азии и граничит сразу с шестью государствами. Его северные рубежи плотно окружены горными хребтами Памира, откуда стекает крупнейшая в регионе река Амударья. Она отделяет страну от бывших советских республик: Таджикистана, Узбекистана и Туркмении. На Востоке от нее расположились Китай и Пакистан, на Западе — Иран.

Однако удобное географическое расположение сыграло с населением злую шутку. Еще до падения Кабула ближайшие соседи прямо или косвенно подтвердили свое нежелание пускать вынужденных мигрантов на свою территорию. В частности, Турция, которая активно принимала участие в операции НАТО и всегда выступала в роли хаба для нелегалов со всего мира, наотрез отказалась принимать афганцев, следующих к ее границам через иранские земли.

Пакистан — историческая родина пуштунов и глубокий тыл талибов — бесперспективный вариант. Страна с середины ХХ века поддерживает неформальные связи с боевиками и готова остановить любого, кто пожелает пересечь границу без их ведома.

Нечего говорить и про Синьцзян-Уйгурский автономный район Китая. Бежать туда через высокие горы — гарантированное самоубийство. Даже при удачном раскладе Поднебесная никогда не была гостеприимным местом для мусульман.

Чуть лучше для беженцев ситуация обстоит в Иране. Формально республика не препятствует их «путешествию» и даже предоставляет минимальные удобства. Однако в сети все чаще стали появляться сообщения о насилии, с которым мигранты сталкиваются на границе. Недовольны незваным гостям как местные жители, так и силовики. В частности, в конце мая иранские силы безопасности «сбросили» в пограничную реку несколько десятков иностранцев, которых они сочли подозрительными.

Осложняет эту ситуацию и другая неразрешимая для исламской республики проблема. Берущая начало в Афганистане река Гильменд течет в иранскую провинцию Систан, где ее водами пользуются миллионы местных жителей. Тегеран издавна стремился поддерживать хорошие отношения с афганскими группировками, контролирующими ее плотину Камал-Хан. Сейчас она находится в руках «Талибана», поэтому никто не может точно сказать, какие требования боевики выдвинут для продолжения поставок жизненно необходимой влаги.

Относительно безопасными маршрутами для беженцев остались дороги, ведущие в Таджикистан, Узбекистан и Туркмению. Первыми туда устремились разбитые части афганских правительственных сил. Так, 16 августа по сети разлетелись кадры военной техники, брошенной на мостах через Амударью, — солдаты и офицеры оставили бронетранспортеры и автомобили, пытаясь в страшной давке покинуть страну пешком.

Однако правительства сопредельных государств отреагировали на их визит по меньшей мере прохладно. Еще в начале июля Ашхабад провел тайные переговоры с талибами, а после наотрез отказался впускать кого бы то ни было в свои земли. Принимать беглецов отказался и Ташкент. Узбекские дипломаты заверили, что не могут впустить нуждающихся, так как страна не присоединилась к конвенции о статусе беженцев 1951 года.

Отчаявшиеся военные устроили несколько попыток проникнуть в страну нелегально. 15 августа в сторону узбекской границы вылетело несколько десятков полностью загруженных самолетов и вертолетов с беженцами. Для их перехвата в воздух пришлось поднимать истребительную авиацию. Один из афганских самолетов даже столкнулся в воздухе с МиГ-29 ВВС Узбекистана. Пилоты выжили и сумели катапультироваться.

На земле узбекские силовики также задержали несколько сотен солдат и офицеров. Против части из них было возбуждено уголовное дело о незаконном пересечении границы. Этим жестом власти в очередной раз напомнили, что не собираются никого впускать на свою территорию. Однако скольким афганцам удалось обходными путями попасть в республику, неизвестно.

Исключением из этого трио стал Душанбе. Руководство Таджикистана еще в конце июля согласилось принять 100 тысяч мигрантов, а в перспективе — и больше. Афганцев временно разместят на военных полигонах вблизи границы двух стран. При этом вопрос об их дальнейшем статусе пока остается открытым, и, как показала практика, вряд ли беженцы смогут задержаться там надолго.

Революция на экспорт

В ночь на 18 июля таджикские пограничники задержали на своей территории около трех сотен беженцев из Афганистана. Все они оказались жителями одного из приграничных сел. Беглецы рассказали, что покинули дома после прихода талибов и теперь ищут спасения в чужих краях. Однако во время обыска у крестьян обнаружили более трех с половиной килограммов героина и его производных.

Такие инциденты не являются чем-то необычным для Средней Азии. Во время войны наркотики всегда становились «твердой валютой» на фоне обесценившихся купюр. В этот раз мигрантам «повезло» — их попросту депортировали на родину, не став арестовывать за контрабанду. Однако этот случай только подтвердил печальное правило — большинство наркоторговцев из Афганистана успешно ведут свой бизнес, несмотря на политическую конъюнктуру, а поток запрещенных веществ в страны СНГ с обострением ситуации только усиливается.

Еще до окончания войны талибы доверили охрану таджикско-афганской границы дружественной группировке «Джамаат Ансоруллах». Движение появилось в 2010 году, оно признано в республике террористическим, а большинство членов — объявлены в международный розыск. Основателем группировки был полевой командир исламистских антиправительственных сил во время гражданской войны в Таджикистане 1992–1997 годов Мулла Амриддин. После его смерти в 2015 году бандформирование возглавил этнический таджик Махди Арсалон. Он не раз заявлял о намерении построить на родине халифат по образцу Афганистана. Сейчас под контролем террориста находятся как минимум пять КПП и несколько сотен боевиков с таджикскими паспортами.

Несложно догадаться, что теперь вместе с мигрантами в Таджикистан смогут проникнуть и члены «Джамаат Ансоруллах». Эта ситуация вызывает у властей серьезный повод для беспокойства. Президент Эмомали Рахмон вместо обещанной талибами стабильности получил серпентарий у порога своего дома: за рекой стоят несколько тысяч озлобленных террористов, они стали наследниками исламской оппозиции и готовы на все ради возвращения власти. Ожидать от них можно чего угодно: контрабанды наркотиков и оружия, распространения экстремистской литературы, создания «спящих» ячеек на территории Таджикистана.

Схожая ситуация сложилась на узбекских и туркменских рубежах. Хотя власти этих стран наладили неформальные контакты с талибами еще в 1990-х годах, сложившаяся обстановка заставила их многократно усилить военное присутствие вдоль границы. Как и в случае с «Джамаат Ансоруллах» в этом регионе хозяйничает другой союзник талибов — «Исламское движение Узбекистана» (запрещено в России). С 2014 года группировка присягнула на верность ИГИЛ (запрещена в России) и регулярно пополняется «кадрами» из стран Ближнего Востока.

Очевидно, что несмотря на все заверения талибов о неприкосновенности соседских границ, в реальности гарантировать их безопасность не может никто. Именно по этой причине Узбекистан и Таджикистан были вынуждены стянуть к рубежам лучшие армейские части и обратиться к России за помощью.

Москва пообещала выполнять обязательства, взятые на себя в рамках ОДКБ и отдельного договора с Ташкентом. Кульминацией этого процесса стало проведение в начале августа командно-штабных учений на полигоне Харб-Майдон.

Примечательно, что во время этих маневров российская авиация отработала хорошо зарекомендовавшую себя тактику «вертолетная карусель». Она была разработана во времена войны СССР в Афганистане и заключалась в непрерывном нанесении ударов с воздуха в круговом построении по боевикам. И этот факт говорит сам за себя — военные готовятся к реальному наступлению террористов на границе.

Иными словами, несмотря на обещания талибов защитить соседей от «экспорта революции», Душанбе и Ташкент рассчитывают встретить противника во всеоружии. Ради защиты собственного суверенитета и политической стабильности они готовы пустить к себе больше русских специалистов и военных, что выгодно Москве в контексте сдерживания других региональных держав. Однако последствия миграционного кризиса, как это случалось в былые годы, обязательно отразятся и на самой России.

Кровные «небратья»

13 августа Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев обратилось к Таджикистану, Узбекистану и Туркмении с просьбой открыть границы для афганских беженцев. Ведомство пообещало бывшим советским республикам материальную помощь за размещение пострадавших от конфликта. К урегулированию гуманитарной катастрофы должны подключиться международные организации, такие как, например, Красный Крест.

В это же время большинство европейских стран заявили, что не готовы принять ни одного из мигрантов на фоне пандемии коронавируса и наплыва «гостей» из стран Ближнего Востока. Основные маршруты в Европу для переселенцев оказались закрыты.

Соглашаться на условия ООН руководители республик пока не спешат: в памяти по-прежнему свежи воспоминания о кризисе, который сложился на границах в начале 1990-х годов. «Мы признаем, что свирепствует война и мы находимся в очень нестабильной ситуации с точки зрения обеспечения безопасности. И все же это не первый раз, когда народ Афганистана сталкивается с трудными временами», — заявил исполняющий обязанности министра обороны Таджикистана Бисмиллах Мохаммади.

После распада СССР экономическая жизнь в союзных республиках находилась на грани коллапса. Бежавшие из Афганистана таджики и узбеки везли на историческую родину опасные заболевания, нанимались на низкооплачиваемые работы, отбирали у собратьев последние средства к существованию. Часть беженцев и вовсе подалась в нелегальные вооруженные формирования и сражалась против правительственных сил. Все обещания международного сообщества о помощи к этому времени были забыты.

© Abror Kurbonmuratov / Reuters

И тогда страны нашли оригинальный выход из положения. Они начали выдавать афганцам въездные визы на свою территорию, а позже отказывались их продлевать и устраивали массовые облавы на мигрантов. Это вынудило непрошенных гостей бежать на север: в Казахстан и Киргизию. Некоторые из них даже сумели добраться до Чечни, где сражались под крылом Джохара Дудаева и его последователей против федеральных войск. ООН в дальнейшей судьбе беженцев попросту не участвовала.

Сейчас, по неподтвержденным данным, в таджикских лагерях для переселенцев находятся несколько тысяч человек, и это далеко не предел. Многие пытаются найти спасение нелегально. В страну с каждым днем прибывают новые группы беженцев, а власти уже не справляются с их потоком. Людям приходится жить в крайне стесненных условиях: не хватает воды, электричества, медикаментов и мест в палатках.

С приходом холодов попытки бегства из миграционных центров станут лишь вопросом времени. И не решатся ли Душанбе, Ашхабад или Ташкент возродить практику въездных виз, пока с уверенностью сказать нельзя. Потому России прямо сейчас стоит задуматься об усилении контроля на своих границах.

«Они точно поедут в Россию»

По словам профессора ВШЭ и главного научного сотрудника Института международных исследований МГИМО Андрея Казанцева, миграционные кризисы накрывают сопредельные страны в несколько волн. В случае с Афганистаном первыми за рубеж устремились разбитые отряды ополченцев, чиновники и сотрудничавшие с американцами специалисты. Однако, уверен Казанцев, новые миграционные потоки не заставят себя ждать слишком долго и, вероятно, окажутся более массовыми.

«Следующие волны зависят от того, насколько быстро "Талибан" начнет ужесточать свой режим. Если он вновь начнет давить на этнические меньшинства, то это вызовет волны беженцев из Афганистана. А самые крупные из них связаны со странами Средней Азии», — рассказал специалист.

По его мнению, пока наплыв беженцев не угрожает России напрямую. Пока большинство афганцев рассматривают в качестве конечной точки своего путешествия страны Западной Европы. При этом у них вряд ли получится осесть там сколь бы то ни было крепко, и сильная нужда может подтолкнуть мигрантов к переселению в менее благополучные страны.

«У России уже есть такой опыт — волна беженцев после падения режима Мохаммада Наджибуллы и таджиков, спасающихся от гражданской войны. Могут начаться негативные процессы и в самих странах Средней Азии, это будет катастрофическая волна беженцев», — отметил Казанцев.

Эксперт призвал российские власти, а также союзников по ОДКБ не допустить повторения этих событий. Он указал, что в случае потери контроля над регионом, каждая последующая волна мигрантов будет все более масштабной.

Казанцеву заочно оппонирует глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович. По его словам, миграционные потоки — наименьшая из проблем для стран Средней Азии. Куда более опасной является деятельность союзных талибам других террористических движений, в том числе «Джамаат Ансоруллах» и «Исламского движения Узбекистана».

«В руках террористов находится наркотрафик, и они могут использовать этот путь для проникновения в Среднюю Азию и Россию, подчинять себе местный криминал и использовать его в качестве политического фактора, как это произошло, например, с картелями в Мексике», — сказал Мендкович.

При этом он не исключил формирования на территории Узбекистана, Таджикистана и Туркмении вооруженного подполья, а также прямых нападений на границу со стороны террористов. На этом фоне сепаратистские и радикальные религиозные настроения в приграничных районах будут только усиливаться. Способствовать распространению волнений смогут заранее подготовленные эмиссары.

Сохранить военный баланс в регионе на фоне объединившихся террористических группировок и обеспечить «фильтрацию» беженцев в таких условиях нелегко. Однако именно эти две задачи сейчас являются ключевыми как для России, так и государств Средней Азии.

«Талибан» истощен кровопролитными боями и распределением власти на оккупированных землях. Пока. Как скоро на территории Афганистана будет объявлен новый джихад, покажет время. Однако в том, что конфликт непременно разгорится вновь, эксперты не сомневаются.