Как появился бархатный сезон и почему осень здесь не причем

О бархатном сезоне знают все, но ведь были еще шелковый, ситцевый и даже плисовый. Редакция «Рамблера» разобралась в материалах отечественного отдыха.

Как появился бархатный сезон и почему осень здесь не причем
© Кадр из фильма «Из жизни отдыхающих»

Выражение «бархатный сезон» возникло еще до революции, но подразумевался не привычный нам период с конца августа до середины октября, а другой отрезок времени. Писатель Александр Левинтов в своей «Книге о красивой жизни» указывает, что в конце XIX века так называли несколько недель на границе апреля и мая, когда царская семья вместе с придворными перебиралась в Крым. Члены императорской фамилии и блестящая свита меняли шубы и манто на бархатные пальто, так как весной на полуострове было еще в достаточной мере прохладно. Толстый и тяжелый бархат в этом случае был красив, но при этом хорошо защищал от весенней сырости. Кстати, в той же книге Левинтов пишет, что лето в Крыму именовалось ситцевым сезоном, а сентябрь плисовым.

Последнее название было связано с купеческим сословием, представители которого часто отдавали предпочтение плису — ткани с длинным ворсом, которая была похожа на бархат, но стоила гораздо дешевле. Поэтому дворяне использовали плис только для домашней одежды (халат, куртка, панталоны или домашние туфли), а вот купцы и зажиточные крестьяне часто носили плисовые кафтаны, штаны, картузы, что называется, и в пир, и в мир. Именно такая публика и съезжалась к сентябрю на юг, завершив все свои дела на ярмарках. Тогда как аристократы возвращались в Петербург, Москву и другие города, чтобы подготовиться к зимнему бальному сезону.

Интересное описание сезонов в Ялте можно найти в рассказе Александра Ивановича Куприна «Винная бочка». Писатель также выделяет три сезона, называя их однако ситцевый, шелковый и бархатный. Каждый из них описывает конкретную курортную публику и стиль жизни. Стоит прочесть рассказ, чтобы понять, как мало изменился отечественный отдых за сто с лишним лет.

По мнению писателя, ситцевый сезон «самый продолжительный, самый неинтересный и самый тихий». Его представители — бедные студенты, курсистки, больные и мелкие чиновники. Стесненные средства обычно не позволяют им жить на широкую ногу, поэтому они «не ездят верхом, не пьют шампанского, не кокетничают с проводниками, селятся где-нибудь над Ялтой: в Аутке, в Ай-Василе, или Дерикое». Писатель иронично замечает, что эти отдыхающие не пользуются любовью местных жителей.

«На огромных неуклюжих дилижансах «Бебеш» они ездят осматривать окрестности: Лесничество, Уч-Кош, Аи-Петри, Учан-су, Симеиз, Суук-су, Гурзуф, Алупку и другие. Местные жители, татары, у которых главное занятие — высасывать кровь из туристов, смотрят на эту публику свысока и обращаются с нею грубо и пренебрежительно».

Шелковый сезон был гораздо наряднее, так как речь идет о провинциальных дворянах, купцах второй гильдии и крупных чиновниках. Отели заполняются, а цены растут.

«Тут уже жизнь разматывается пошире: многие ездят в горы верхом, но перед тем, как заказать лошадь, довольно-таки долго торгуются. В городском курзале начинаются балы, а в парке по вечерам играет прекрасный струнный оркестр. Номера в гостиницах почти все заняты, и цены на все нужное и ненужное возрастают вдвое и втрое».

Бархатный сезон писатель называет золотыми днями Ялты и вообще крымского побережья. Куприн объясняет, что обычно он совпадает с последней неделей великого поста, Пасхой и Фоминой неделей.

«В это время собирается в Ялте все знатное и богатое, что можно блеснуть туалетами и красотой, завязать выгодные знакомства».

Писатель подчеркивает, что речь идет именно о весне.

«Природы, конечно, никто не замечает. А надо сказать, что именно в это раннее весеннее время Крым, весь в бело-розовой рамке цветущих яблонь, миндаля, груш, персиков и абрикосов, еще не пыльный, не зловонный, освеженный волшебным морским воздухом, — поистине прекрасен».

Куприн отмечает, что публика бархатного сезона не торгуется с татарами, а нанимает верховых лошадей и проводника на весь сезон, не спрашивая о ценах.

«Заказывают заранее по телеграфу несколько комнат в самых шикарных отелях и сыплют золото горстями налево и направо с такой милой бесцеремонностью, точно играют морскими гальками».

Поэтому бархатный сезон изначально означал не раннюю осень, а позднюю весну.

В последнее десятилетие Российской империи в кругу богемы сентябрь стали называть виноградным сезоном, хотя название не прижилось. Зато есть не слишком популярная версия, что пристрастие творческих людей к экстравагантным бархатным плащам и блузам могло изменить представление о границах бархатного сезона. Тем более, что и царский двор, и аристократы ушли в прошлое, а свободные художники остались.