Примета 28 октября: почему в этот день работали как проклятые

С переходом на новый стиль многие приметы потеряли свой практический смысл. Ведь приметы хотя и кажутся суеверием, все же подчиняются народной логике, пускай даже и своеобразной. «Рамблер» разобрался, почему в этот день не стирали и не смотрели на небо.

28 октября (по старому стилю 15) значился в календаре как Ефимий Осенний, который погружал природу в сон — так крестьяне объясняли неизбежные климатические изменения. Народным названием дня были Льняницы. В этот день и замужние женщины, и девушки мяли и трепали лен, чтобы подготовить его для пряжи, ведь прядение — основное женское занятие для осенних и зимних вечеров. Для подавляющего числа крестьян льняная ткань на протяжении многих веков была единственным доступным материалом.

Пока девушки занимались подготовкой льна, парни ходили по избам и наблюдали за работой, так как главным достоинством крестьянской невесты были сноровка и трудолюбие. Красота, доброта и прочие положительные качества ценились гораздо меньше, учитывая, что всю сознательную жизнь крестьянка работала на большую семью. Поэтому вечером после работы молодежь могла устроить посиделки, которые в крестьянской жизни были сродни дискотеке. Впрочем, в этот день работали все — мужчины утепляли избы, убирали последние ульи, делали валенки. Отсюда пошло представление о том, что лень в этот день могла стать причиной неудач и несчастий семьи до конца года.

Ведь зима была самых тяжелым временем для деревенских жителей, у них она ассоциировалась не с новогодним застольем (хотя и это было) и отпуском в Египте, а с суровым испытанием для людей и животных. Так как на севере и в средней полосе России настоящая весна наступала не раньше апреля, до этого поры вся семья сидела на жесткой экономии, стараясь растянуть скудные запасы. Поэтому подготовка к зиме начиналась сразу после уборки последнего урожая и длилась целую осень. Каждый день, проведенный в праздности, лишал семью благ, которые могли помочь выжить, когда за окном бушует метель.

Лето было временем изнурительной работы, но одновременно, временем жизни, яркого солнца, изобилия, тепла. Зима же — время смерти, мрака (ведь темнеет рано), холода, голода, свирепых волков, которые подходят совсем близко к деревне в поисках пропитания.

Магическое мышление предков, у которых христианство смешалось с остатками языческих верований, превратило осень и зиму в то самое время, когда разнообразная нечисть, ободренная слабеющим солнцем, вновь вылезала на свет и начинала вредить людям так же яростно, как изводила их суровая погода.

В избы возвращались кикиморы — вредные домашние духи, которые остались в народной мифологии от Макоши, единственной славянской богини, которая вошла в пантеон князя Владимира и точно была объектом поклонения. Тогда как, например, существование Лады так и не было доказано. После христианства прежние боги приобрели злых двойников, а то и вовсе превратились в чертей, но при этом сохранили свою специализацию.

Так как Макошь была покровительницей женщин и всех женской работы, то кикимора наоборот вела себя безобразно, мешая в этот день хозяйкам прясть, готовить и так далее. Так что порванная пряжа и разбитые горшки объяснялись ее проделками. Но главный запрет дня касался воды. Эта стихия еще с языческих времен связывалась с тайной силой, дверью в иной мир и все той же Макошью. 28 октября вода становилась опасной, поэтому ее не набирали из колодцев, не стирали и не гладили белье, чтобы не заболеть.

Небо представлялось нашим пращурам огромным зеркалом, которое отражало землю, и одновременно покровом, который скрывал божественную обитель. Так что любое необычное поведение светил и звезд тревожило их и воспринималось как предзнаменование войны, эпидемии, голода и других бед.

28 октября старались не смотреть на небо, чтобы ненароком не увидеть падающую звезду, которую крестьяне принимали за огненного змея и считали вестницей беды. Но скорее всего, в этот осенний день, полный напряженный работы, смотреть на небо и считать звезды было просто некогда. Если же человек находил время смотреть на небо, он отвлекался от трудов, что в будущем опять же могло навредить его семье — в зимний день еще одна пара валенок лишней не будет.