За СССР и Испанию: как Яков Смушкевич развивал ВВС накануне Великой Отечественной
120 лет назад, 14 апреля 1902 года, в местечке Ракишки Ковенской губернии Российской империи (в настоящее время это районный центр на северо-востоке Литовской Республики) в бедной еврейской рабочей семье родился будущий видный военачальник, дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Яков Смушкевич.
Мальчик с ранних лет проявлял тягу к знаниям, но смог окончить только двухклассное приходское училище. В 1915 году во время Первой мировой войны семья была вынуждена эвакуироваться в Вологодскую губернию. Первой военной кампанией для Смушкевича стала Гражданская война, где он был политруком роты Красной армии. Яков с юных лет интересовался политикой, поэтому вопроса, за кем идти, перед ним не стояло. В начале 1919 года в боях против польской армии был ранен, попал в плен, но ему удалось бежать и вернуться в строй, чтобы продолжить сражаться на фронте.
В октябре 1922 года его перевели в авиацию организатором партработы в Смоленске. Но, видимо, партийная карьера его привлекала не так, как летное дело, — он освоил пилотирование и стал подавать сослуживцам личный пример в небе. С февраля 1928 года он был военкомом 43-й авиаэскадрильи во 2-й авиабригаде, которую расквартировали в Витебске, с весны 1930 года занял должность заместителя начальника политотдела 2-й авиабригады. В ноябре 1931 года возглавил авиабригаду, вскоре превратив ее в одно из образцовых соединений Военно-воздушных сил РККА. Успешное окончание Качинской военной школы летчиков вскоре позволило добавить ему профессиональных знаний как авиатору.
Первая схватка с фашизмом
В ноябре 1936 года Яков Смушкевич, являясь командиром 40-й легкобомбардировочной бригады Белорусского военного округа, вызвался принять участие в Гражданской войне в Испании, чтобы помочь республиканскому правительству справиться с последствиями профашистского мятежа.
Националисты начали поход на испанскую столицу 7 ноября, в день празднования Октябрьской революции. Казалось, все обстоятельства были на их стороне: численное преимущество и лучшая подготовка войск, перевес в вооружении, боеприпасах, танках и самолетах. 16 ноября в Мадриде авиаударами германо-итальянской авиации было ранено и убито свыше 500 человек, 19-го — вдвое больше. За три дня были разрушены порядка сотни зданий, еще несколько десятков пострадали.
Советский Союз не оставил республику в беде: первая партия из 25 истребителей И-15 прибыла в Картахену из Севастополя с 15 нашими летчиками. После того как республиканские истребители дали отпор и нанесли националистам заметный урон в дневных боях, те перешли к ночным налетам, но и тут не слишком преуспели.
Командующим испанскими ВВС был на тот момент Игнасио Идальго де Сиснерос. Тем не менее, являясь старшим военным советником по авиации, в силу большего опыта Яков Смушкевич фактически определял политику ВВС и ПВО республики до 17 июня 1937 года. В Испании комбриг Смушкевич сначала получил псевдоним Андре, а позже его стали называть "генерал Дуглас" и связывали именно с ним грамотную и эффективную защиту столицы от налетов противника. Не секрет, что первое время республиканцам не хватало порядка и организованности, поэтому они прибегали к помощи советских советников. Тем не менее Смушкевич, несмотря на статус, продолжил время от времени лично вылетать на задания.
За проявленные мужество и героизм при выполнении интернационального долга Яков Смушкевич в январе 1937 года был награжден орденом Ленина, а 21 июня того же года удостоен звания Героя Советского Союза (29-й по счету в СССР). Кроме того, накануне ему было присвоено воинское звание комкора, минуя комдива.
Трудовые будни
По возвращении на родину в 1937 году Яков Смушкевич окончил курсы усовершенствования начальствующего состава при Военной академии им. М.В. Фрунзе и в том же году вступил в должность заместителя начальника Управления ВВС РККА командарма 2-го ранга Александра Локтионова, который не имел специальной летной и технической подготовки.
А 30 апреля 1938 года в ходе организации традиционного парада ко Дню международной солидарности трудящихся едва не случилась трагедия. Накануне с харьковского завода №135 на Центральный аэродром столицы пригнали новенький, окрашенный серебрянкой многоцелевой одномоторный самолет-разведчик Р-10, на борту которого сияла надпись: "Командующему Первомайским воздушным парадом Герою Советского Союза комкору Я.В. Смушкевичу". Разведчик только приняли на вооружение, не все дефекты еще удалось устранить. В полете мотор заклинило, и машина упала за границей аэродрома в небольшой роще, Яков Смушкевич получил тяжелые травмы, провел несколько месяцев в больнице.
Тем не менее в том же году в №4 журнала "Большевик" появилась его статья "Авиация в предстоящей войне". В ней комкор указывал, что главными вопросами для ВВС являются организация своевременности реагирования авиации (не допустить внезапности, чтобы противник застал нас врасплох, не позволить разбомбить самолеты на аэродромах — что произошло 22 июня 1941 года), а также необходимость сосредоточить командование всеми силами в одних руках. 7 октября этого года Яков Смушкевич был утвержден членом Военного совета при народном комиссаре обороны СССР.
В конце 1938 года начальник Главного политуправления Красной армии Лев Мехлис направил письмо-донос Иосифу Сталину, Клименту Ворошилову и Николаю Ежову с предложением снять Смушкевича с должности и передать его дело в НКВД. Тогда никаких последствий для командира-авиатора этот запрос не принес.
Борьба на Востоке
Тем временем назрел военный конфликт с Японией на Дальнем Востоке. Первые воздушные бои в районе реки Халхин-Гол оказались неудачными для советской стороны. С 20 по 31 мая 1937 года ВВС РККА лишились 21 самолета (включая 17 по боевым причинам) при незначительных потерях японцев. В Генеральный штаб РККА была направлена шифровка о несостоятельности наших летчиков, целью которых было прикрытие наземных войск. Москва отреагировала оперативно: с Центрального аэродрома в Монголию вылетели три транспортно-пассажирских "Дугласа" DC-3, на борту которых находилась практически вся элита советских ВВС — 48 лучших боевых летчиков и специалистов, в том числе 11 Героев Советского Союза во главе со Смушкевичем.
Под началом комкора, который в шифрованных документах проходил под псевдонимом "Отец", провели большую организационную работу. В частности, в течение трех недель наладили боевую учебу, оборудовали целый ряд новых взлетно-посадочных площадок вблизи от линии фронта, улучшили снабжение авиачастей. Результаты не заставили себя ждать: постепенно господство в воздухе перешло к СССР, что впоследствии позволило победоносно завершить сражение.
По возвращении с Дальнего Востока Смушкевич занял должность начальника ВВС Киевского особого военного округа. 17 ноября 1939 года за мужество и отвагу в боях с японскими захватчиками на реке Халхин-Гол комкора Якова Смушкевича (пятым в стране) наградили второй медалью "Золотая Звезда", а от правительства Монголии он получил орден Боевого Красного Знамени МНР.
В ходе Советско-финляндской войны
29 ноября 1939 года началась Советско-финляндская война. За десять дней до этого 37-летний Смушкевич занял пост начальника ВВС РККА. Тем не менее он вылетел на советско-финскую границу для непосредственного руководства авиацией. Во всех аттестациях отмечается его личный вклад в решение самых разнообразных проблем — в зимних условиях этой войны Смушкевич занимался вопросами повышения боеспособности и эффективности боевого применения. Например, 20 января 1940 года он обратился к наркому обороны Клименту Ворошилову с просьбой организовать выпуск истребителей И-16 и И-153 с подвесными баками, чтобы получить возможность прикрывать советские бомбардировщики в дальних рейдах.
4 апреля 1940 года Якову Смушкевичу было присвоено очередное воинское звание — командарм 2-го ранга, а ровно через два месяца — генерал-лейтенант авиации. В августе того же года он был переведен на должность генерал-инспектора ВВС РККА, а в декабре — на место помощника начальника Генерального штаба РККА по авиации.
Приближение большой войны
Исходя из разного рода документов и переписок, можно сделать вывод, что генерал-лейтенант отрицательно относился к советско-германским договоренностям 1939 года (Договор о ненападении, или пакт Молотова — Риббентропа). Думаю, сказалась его служба в Испании: Смушкевич уже воевал с нацистами, много знал о них не понаслышке, понимал сущность их политики — отсюда недоверие. Тем не менее в своих высказываниях он был сдержан, ярлыков не вешал, а свое дело выполнял исправно. Видимо, считая, что война неизбежна, он активно координировал работу конструкторских бюро и авиазаводов, предпринимал попытки ускорить выпуск новейших моделей самолетов, моторов и оборудования.
Несмотря на частые боли в ногах, которые сохранились у него после авиакатастрофы при подготовке к параду 1938 года, Смушкевич продолжал много ездить с инспекторскими проверками. В своем выступлении на крупнейшем довоенном совещании высшего командного и политического состава Красной армии, состоявшемся за полгода до начала Великой Отечественной войны, заместитель начальника Генерального штаба по ВВС генерал Яков Смушкевич поддержал предложение Семена Тимошенко и Георгия Жукова о переводе "срочнослужащего летного состава на казарменное положение, без чего боевой воздушный флот не может быть боеспособен". Тогда многие ветераны считали это решение ошибочным, поскольку наблюдалось снижение престижа профессии военного летчика. Основное внимание в своем выступлении Смушкевич уделил вопросам роста боеготовности как отдельных экипажей, так частей и соединений в целом.
В следующие несколько месяцев Смушкевич занимался повышением летно-тактических данных советских самолетов, стремясь увеличить боевую мощь авиации РККА. Он вел эту работу практически до начала Великой Отечественной войны, в которой ему не суждено было участвовать — в авиации началась очередная волна "разоблачений врагов народа".
Арест, расстрел и реабилитация
При прохождении планового лечения 8 июня 1941 года Якова Смушкевича прямо в больнице арестовали органы НКВД, обвинив как участника "военной заговорщической организации, по заданиям которой в числе других арестованных проводил вражескую работу, направленную на поражение республиканской Испании, снижение качества боевой подготовки ВВС Красной армии и увеличение аварийности в Военно-воздушных силах". Согласно документам, в тюрьме заслуженного боевого генерала неоднократно подвергали пыткам, вытягивая нужные следователям показания.
Кому Яков Смушкевич перешел тогда дорогу, неизвестно, а чтобы понять абсурдность обвинений, достаточно посмотреть характеристики военачальника за долгие годы службы, подписанные в числе самых разных высоких руководителей и Георгием Жуковым, а также иные документы, освещающие деятельность дважды Героя Советского Союза.
В числе других 25 арестованных 28 октября 1941 года Яков Смушкевич без суда — согласно предписанию наркома внутренних дел Лаврентия Берии — был расстрелян в поселке Барбыш Куйбышевской области. Спустя чуть более года его жену и дочь арестовали как членов семьи изменника родины и назначили им наказание в виде пяти лет в трудовых исправительных лагерях Карлага с последующей пожизненной ссылкой в Казахстан.
В 1954 году (после кончины Сталина) Якова Смушкевича посмертно реабилитировали. Родные вернулись в Москву в апреле того же года и с помощью маршала Жукова получили квартиру. "Золотые Звезды" Героя и другие награды, отобранные специальным Указом Президиума Верховного Совета СССР в марте 1947 года, были возвращены спустя десять лет.
Постепенно удалось обелить честное имя генерала Якова Смушкевича, который трагически погиб в возрасте 39 лет, но успел сделать немало для укрепления советской довоенной авиации. Первый памятник герою работы литовского скульптора Константинаса Богданаса поставили в 1969 году в Рокишкисе (монумент был демонтирован в 2017 году). В августе 2008 года был торжественно открыт другой памятник (автор Лев Разумовский) этому незаурядному человеку на Монинском мемориальном военном кладбище Военно-воздушной академии им. Ю.А. Гагарина.