В 2014 году Полин Бэр де Периньон случайно узнала, что является наследницей несметных богатств. Семейная легенда о том, что ее прадед Жюль Штраус продал свою коллекцию старинной живописи, оказалась ошибочной: все указывало на то, что редкие объекты искусства у него попросту украли во время Второй мировой войны. Что именно произошло с коллекцией Штрауса, как война середины XX века заново переписала историю одной из богатейших семей Франции, и каким образом наследница сумела добиться справедливости — в материале «Ленты.ру». Полин Бэр де Периньон внимательно вглядывается в полотно начала XVIII века. Даже далекому от искусства человеку понятно, что эта картина написана истинным мастером, находящимся в зените своей карьеры: сложная композиция, замысловатая игра красок, филигранное смешение стилей. С картины Николя де Ларжильера на нее смотрит прекрасная Помона — римская богиня изобилия. По легенде, Помона оставалась холодна к многочисленным поклонникам, и лишь могущественному древнему богу Вертумну удалось растопить ее сердце. Так художник переосмыслил историю любви короля Филиппа II, герцога Орлеанского, и его фаворитки Мари-Мадлен де Ла Вьевиль. Для Полин Бэр де Периньон это произведение — в первую очередь символ справедливости: украденное более 80 лет назад, оно наконец вернулось к законным владельцам. «Портрет дамы в образе Помоны» считается одним из наиболее ценных памятников живописи, и де Периньон пришлось немало за него побороться, вступив в схватку с крупнейшими музеями мира, в том числе Дрезденской картинной галереей и Лувром. По признанию Полин, война за наследство полностью изменила ее жизнь и наполнила ее смыслом: изучив семейную историю и расследуя секреты гестапо, она собрала материалов на целую книгу. «Я была такой наивной, когда начинала», — вспоминает она.

Судьбоносная встреча

Почти кинематографическая история началась весной 2014 года в самом крупном кинозале Европы — парижском Гран-Рекс. Там на концерте музыканта Каэтано Велозу произошла судьбоносная для Полин Бэр де Периньон встреча: спустя более чем 20 лет она вновь обрела двоюродного брата Эндрю, который уже давно жил в Англии. Тогда, по ее собственному признанию, это показалось ей знаком, который послал ее покойный отец: Эндрю был очень похож на всю отцовскую родню. Несмотря на радость встречи, разговор с братом не клеился: Полин пасовала перед родственником, который казался ей удачливым и блистательным. На его фоне она чувствовала себя неудачницей. К счастью для Полин, начавшийся концерт прервал неловкий разговор. Она даже собиралась уйти до окончания выступления. Но вдруг брат наклонился к ее уху и заявил: «Ты знала, что в распродаже Штрауса было нечто сомнительное?» Полин даже не сразу поняла, о чем речь. Слова «распродажа Штрауса» эхом отдавались в ее голове, вызывая смутные детские воспоминания. Ей пришлось переспросить, что кузен имеет в виду. Эндрю ответил, не сводя глаз с выступающего на сцене Каэтано: коллекция картин их прадеда Жюля Штрауса, аукционы, немецкие захватчики, покупатели, подставные компании, запасники. Оказалось, он сумел найти список картин, которые якобы были проданы Жюлем Штраусом на аукционе в 1932 году, и теперь подозревает, что ни о какой продаже на самом деле речи не шло. Полин Бэр де Периньон прекрасно знала, что в середине XX века их прадед продал обширную коллекцию картин, которую любовно собирал в течение долгих лет, но только теперь задумалась об обстоятельствах этих сделок. Раньше ей совершенно не приходило в голову сопоставить факты: ее прадедушка Жюль был евреем, а время распродажи примерно совпадало с усилением позиций Гитлера в Европе.

Рассуждения Эндрю вселили в нее тревогу: «Вот так Жюль вернулся в мою жизнь. Я была настолько ошеломлена, что даже не могла придумать, что спросить. Я не видела Каэтано Велозу, я больше ничего не слышала, я была потрясена воссоединением с дедушкой, которого никогда не знала».

Когда все в зрительном зале встали, чтобы потанцевать и спеть финальные композиции, Полин выдавила: «Я не понимаю, что такого подозрительного было в распродаже Штрауса?» «Думаю, Жюля ограбили», — ответил Эндрю. В этот момент Полин поняла, что не сможет петь и танцевать, всякий интерес с концерту у нее начисто пропал. Исполнитель вышел играть на бис, но Полин покинула зал, ни с кем не попрощавшись. Мысли ее перенеслись в 1930-е годы, а из эмоций осталось только сожаление, что она никогда не говорила на эту тему с отцом, который уже ушел из жизни: «Мой отец умер, когда мне было 20 лет, и я ни разу не набралась смелости спросить его о войне, о его родителях, бабушке и дедушке, о его эмоциях и воспоминаниях».

Семейное дело

Вернувшись домой, Полин Бэр де Периньон обсудила с мужем все, что ей удалось узнать. Он отнесся к ситуации с участием: заставлял ее повторять сказанное, задавал дополнительные вопросы, чтобы помочь упорядочить всю информацию о картинах, которые семья Штраусов объявила украденными во время Второй мировой войны.

Sotheby's / YouTube

Начать решили с самого важного — с биографии прадедушки. Жюль Штраус по сей день считается патриархом, эдакой центральной фигурой семьи. Согласно семейной легенде, он был очень успешным и богатым человеком, известным коллекционером произведений искусства. Но долги и разорение шуринов вынудили его продать картины, в том числе великолепную коллекцию импрессионистов. Аукцион 1932 года, детали которого никогда не обсуждались, ознаменовал его падение, конец золотого века. После его смерти потомки не получили никакого наследства.

«Даже одна из них сегодня стоила бы целое состояние», — часто повторяли родственники на семейных посиделках.

Так, например, Штраус отдал с молотка «Купальщиц» Ренуара. В его коллекции когда-то были Моне, Дега и другие мастера. После таких разговоров Полин любила фантазировать о том, какой могла бы быть ее жизнь, если бы коллекция осталась в семье, но в конце концов решила выбросить пустые мечтания из головы.

Проклятая распродажа низвергла мою семью с положения важных и просвещенных коллекционеров, пионеров мира искусства до положения обычной скучной буржуазной семьи, которую время от времени посещает ностальгия по ушедшему миру роскоши. из книги «Исчезнувшая коллекция»

По мере того как Полин пересказывала семейные байки, ее муж приходил во все большее изумление. Он сделал самую банальную вещь, которую только мог: взял ноутбук и ввел в поисковую строку «распродажа Жюля Штрауса». К общему удивлению, на eBay нашлись копии каталога коллекции: не только распродажи 1932 года, но еще двух — 1949-го и 1961-го. В интернете супруги нашли и биографию Жюля. Десятилетия молчания раскрылись буквально в несколько кликов. Для Полин это было невыносимо: информации оказалось слишком много, она шокировала ее, но муж не слушал, продолжая вводить уже другие запросы: «украденные еврейские коллекции произведений искусства», «еврейские коллекции во время Второй мировой войны» и другие. Результаты были ошеломляющими: сеть пестрела статьями, сайтами и путеводителями по экспроприированным домашним сокровищницам. Правнучка Штрауса могла лишь растерянно задаваться вопросом, почему ее раньше не интересовало, как Жюль Штраус, богатый еврейский коллекционер, жил во время войны. По ее признанию, все произошедшее увлекло ее в бесконечную «кроличью нору». Вскоре она решила провести собственное расследование.

Путь в прошлое

Вооружившись списком художников, фотографией прадеда и желанием восстановить справедливость, Полин Бэр де Периньон начала собирать воедино утраченное прошлое. Ее интересовала не только семейная история, но и судьба картин, ведь они были тесно переплетены. Жюль Штраус родился во Франкфурте, но большую часть жизни прожил во Франции, работая банкиром. Свою коллекцию он начал собирать еще в зените карьеры, но ближе к старости решил посвятить собиранию объектов искусства всю жизнь. Для того чтобы восстановить, что же на самом деле произошло в 1930-1940 годы в доме Штрауса, его правнучке пришлось годами сидеть в архивах и искать упоминания его фамилии в документах. Открытия были неутешительными: шикарное жилье в Париже было реквизировано, некоторые предметы старины попросту пропали. К счастью, чете Штраусов удалось избежать депортации и сохранить жизнь. Но больше всего Полин поразило то, что немецкие захватчики заранее знали, что и у кого следует отнять: «Чем больше я продвигалась в своем расследовании, тем больше понимала, насколько маловероятно, что Жюлю удалось бы избежать захвата его коллекции нацистами. Еще до вторжения во Францию немцы составили список основных французских коллекций». Так, выяснилось, что «Портрет дамы в образе Помоны» кисти Николя де Ларжильера был приобретен в 1941 году для немецкого Рейхсбанка в Берлине и передан министерству финансов, а в 1959 году отправился в Дрезденскую галерею. После смерти Жюля и победы во Второй мировой войне прабабушка обращалась в специальную комиссию с просьбой расследовать разграбление имущества, но ее многолетние усилия оказались тщетными. Бабушка Полин обращались и к властям — теперь уже немецким, требуя вернуть украденное, но и эти попытки не увенчались успехом. Полин решила, что обязана довести начатое до конца. Ей казалось, что в нынешних условиях власти обязательно пойдут навстречу. Полин в эти годы превратилась в настоящего сыщика. Она нашла достаточно доказательств того, что немецкие оккупанты организовывали фальшивые аукционы и подделывали документы, чтобы скрыть разграбление произведений искусства и ценностей, и масштабы этих сокрытий поразили ее.

Было очевидно, что прадедушкина коллекция, насчитывающая более 500 картин — работы Дега, Моне, Писсарро, Ренуара, Сезанна, Фрагонара, Рубенса, Тициана, Гогена и многих других, — была украдена во время Второй мировой войны.

Тем сильнее было ее удивление, граничащее с шоком, когда в фонде галереи Дрездена она увидела циничное пояснение к полотну де Ларжильера: «коллекция Жюля Штрауса». К тому моменту Полин нашла архивные свидетельства, подтверждающие, что Штрауса вынудили продать картину де Ларжильера, он не делал этого по доброй воле. Бэр де Периньон немедленно отправилась в Дрезден, однако там ее ждало разочарование: директор музея и слышать не хотел о возвращении картины наследникам. «Возможно, герр Штраус был счастлив, что продал свою картину за приличную цену», — врезались его слова в память Полин. Грубость директора напомнила ей сцену из фильма 1976 года «Месье Кляйн»: там герой Алена Делона играет торговца произведениями искусства, который скупает имущество евреев, вынужденных бежать. «Достаточно легко купить у того, у кого нет другого выбора, кроме как продавать», — говорил Кляйну один из его клиентов.

Sotheby's / YouTube

Полин собрала все терпение и волю в кулак и спокойно напомнила директору музея об антиеврейских законах октября 1940 года, заблокированных банковских счетах и так называемом «арийском» бизнесе — наживе на гонениях. И Полин, и многим другим наследникам было очевидно, что руководство крупных государственных музеев попросту не желало признавать, что до недавнего времени у них хранились украденные произведения искусства, хотя и наследники, и коллекционеры вполне могли доказать свои права на них.

Вернувшаяся реликвия

Напряженная дискуссия с музеем длилась три года. «Мы должны были оправдать наше дело и представить доказательства того, что картина принадлежала семье и была украдена нацистами», — пояснила Полин. Дрезден в конце концов согласился с тем, что это была вынужденная продажа, и в январе 2021 года вернул портрет из своей картинной галереи.

«Расследование этого сложного дела было настолько тщательным, насколько это необходимо для обеспечения возвращения произведения искусства его законному владельцу», — пояснили в музее официальную позицию.

В этом расследовании Полин Бэр де Периньон нашла не только свою миссию, но и призвание: ранее она мечтала стать писательницей, но никак не могла отыскать достаточно вдохновляющую тему для творчества. Свои поиски она отразила в произведении «Исчезнувшая коллекция», которая стала бестселлером не только во Франции. Ее одиссея привлекла внимание и читателей, и выдающихся искусствоведов, писателей, даже лауреатов Нобелевской премии — например, Патрика Модиано.

В своих поисках Полин сумела раскрыть далеко не все тайны, но докопалась до самой, по ее мнению, важной: истинной истории семьи, исправления несправедливости и еврейского наследия.

После возвращения картина «Портрет дамы в образе Помоны» Николя де Ларжильера, выставленная на аукцион Sotheby’s, ушла с молотка за 1,23 миллиона долларов. Сумму поделят между собой все 20 наследников Штрауса. «Картина — настоящий шедевр. Для нас большая честь иметь возможность рассказать миру о Штраусе, популяризировать его наследие и, к сожалению, рассказать некоторые истории о несправедливости, которая с ним произошла», — рассуждает вице-президент Sotheby's Калвин Харви, специалист по картинам старых мастеров. Наследники Штрауса теперь жалеют лишь о том, что герои полотен не могут рассказать обо всем, что видели, — больше всего они хотят воссоздать истинную историю семьи.