Тихоокеанская Россия
Владимир Клавдиевич Арсеньев (10 сентября 1872 — 4 сентября 1930) был человеком Возрождения. Путешественник, географ, этнограф (при Временном правительстве в 1917 году занимал должность комиссара по делам туземных народностей Приамурского края), офицер русской императорской армии (как разведчик и спецназовец боролся с браконьерами, черными лесорубами, нелегальными иммигрантами), наконец, талантливый литератор, написавший всемирно известную повесть «Дерсу Узала».
Еще Арсеньева можно назвать просветителем. В разные годы он был директором Хабаровского краеведческого музея, много трудился над пополнением его экспозиции. В его научных трудах соединялись сведения из геологии, археологии, гидрологии, метеорологии, биологии, орнитологии, других отраслей знаний. Для становления и развития геополитического проекта «Тихоокеанская Россия» этот человек сделал не меньше, чем присоединившие к Российской империи дальневосточные территории казаки-первопроходцы и обустраивающие новые земли губернаторы-государственники.
Увы, перспективному проекту исторически не было дано осуществиться в полной мере. Первый удар — уступка правительством Александра Второго американцам Аляски, тихоокеанских островов и владений в Калифорнии. Второй — Русско-японская война в начале ХХ века. Третий (комплексный) — Октябрьская революция, Гражданская война, коллективизация, репрессии, военное противостояние с Японией, наконец, Великая Отечественная война. Экономический и демографический потенциал СССР в ХХ веке оказался подорванным.
Сегодня интерес к наследию Владимира Арсеньева растет. Задолго до появления гринписовцев, «зеленых» и прочих политизированных защитников окружающей среды, русский офицер и писатель устами неграмотного нанайца Дерсу Узала (первое издание повести — 1923 год) сформулировал основные принципы взаимоотношений человека и природы. Они предельно просты: всегда помнить, что человек и природа — единое целое; уничтожая природу, человек уничтожает себя, а во временной перспективе — окружающий мир.
В прошлом году я побывал в Доме-музее Владимира Арсеньева во Владивостоке. В последний период своей жизни он жил предельно скромно. Советская власть то признавала заслуги Арсеньева, то подозревала во многих смертных (по тому времени) грехах. Труды Арсеньева не публиковались, проекты тормозились, а сам он еще при жизни объявлялся «выразителем идей великодержавного шовинизма».
Смерть в относительно «вегетарианском» 1930-м уберегла ученого от репрессий. Власть отыгралась на его близких. В 1938 году расстреляли вдову Арсеньева, не раз арестовывали дочь. Ученый, всю жизнь занимавшийся изучением и освоением российского Дальнего Востока, подозревался в связях с японской разведкой. Табу с его имени сняли только в 40-х годах.
Сегодня, когда книги Владимира Арсеньева издаются, значительная часть его научных трудов все еще ждет своих вдумчивых исследователей.
