«За ослушание — пуля в лоб» Как Кутузов разгромил турок и стал главным полководцем России накануне войны с Наполеоном

Восьмая русско-турецкая война длилась практически шесть лет — с 23 ноября 1806 по 28 мая 1812. Боевые действия велись на суше и на море, яростные кавалерийские атаки чередовались с многонедельными осадами крепостей.

За противостоянием Константинополя (ныне Стамбул) и Петербурга маячили Франция и Англия, которые попеременно были союзниками противоборствующих сторон. Какую тактику против османских войск избрали русские командующие? Из-за чего Александр I стал заклятым врагом Наполеона? Как генералу Голенищеву-Кутузову удалось выиграть войну? «Лента.ру» вспоминает ход событий.

«Чем ближе к неприятелю, тем меньше от него вреда»

Утром 22 мая (по новому стилю) 1807 года из пролива Дарданеллы вышел турецкий флот, которым командовал капудан-паша Сеид-Али. Целью рейда было прекращение морской блокады Константинополя, который уже испытывал серьезные перебои с продовольствием, и очищение от русского гарнизона небольшого острова Тенедос (ныне Бозджаада), расположенного в 12 милях от входа в Дарданелльский пролив.

69 османским судам противостояла эскадра вице-адмирала Дмитрия Сенявина, который с нетерпением ждал приближения врага. Завидя русские корабли, Сеид-Али понял, что попал в засаду, и приказал срочно отходить обратно. Русские начали преследование, которое возглавили линейные корабли «Ретвизан» и «Рафаил».

Загремел бой, в котором русские артиллеристы били по неприятелю с обоих бортов. Сам Сенявин на линкоре «Твердый» направился к линейному кораблю Сеида-Али, дав по нему несколько метких пушечных залпов и нанеся серьезные разрушения. В какой-то момент сражение переместилось в зону действия османских береговых батарей, которые начали прикрывать беглым огнем свой беспорядочно отступающий флот.

К рассвету следующего дня выяснилось, что Дарданелльское сражение стоило туркам трех поврежденных кораблей, один из которых сумел скрыться от русских канониров, а два других выбросились на мелководье. Сенявинцы потеряли 27 человек убитыми и 54 ранеными, турецкий флот лишился примерно двух тысяч человек.

Сенявин был ярким представителем боевой школы Федора Ушакова, лучшего российского флотоводца, при этом между моряками поначалу сложились не самые приязненные отношения

Отличившись в Русско-турецкой войне 1787-1891 годов, Сенявин стал любимцем всесильного фаворита Екатерины II князя Григория Потемкина.

Почувствовав высокое покровительство, молодой офицер стал позволять себе не только игнорировать указания Ушакова, но и отпускать в адрес начальника колкие и язвительные шутки. Терпение адмирала лопнуло, когда капитан 2-го ранга наговорил ему дерзостей. Ушаков представил Потемкину рапорт, в котором подчеркивал: «Я потому только жалуюсь, что недисциплинированность Сенявина — дурной пример прочим, отчего возможны худые последствия, особо когда случится быть против неприятеля».

Он выразил готовность сдать командование флотом и служить там, куда пошлют. Потемкин не желал терять обоих талантливых флотоводцев, вместе с тем понимая, что поступок Сенявина нельзя оставить без ответа. Князь приказал его арестовать и предложил на выбор: или капитан приносит публичное извинение Ушакову или будет разжалован в матросы.

Сенявин благоразумно выбрал первый вариант, после чего наступило полное примирение. Ушаков отмечал ум и талант своего подчиненного: «Он отличный офицер и во всех обстоятельствах может с честью быть моим преемником в предводительствовании флотом».

В составе эскадры Ушакова Сенявин в 1798-1800 годах принял участие в походе в Средиземное море, в ходе которого от французов был очищен ряд Ионических островов и взята штурмом крепость на острове Корфу (ныне Керкира).

В 1805-м, уже став вице-адмиралом, Сенявин возглавил русскую эскадру, которая снова была направлена в Средиземное море для борьбы с французским флотом. С 1806 года его корабли активно включились в войну с Османской империей.

Блокада Константинополя привела к тому, что султан Селим III был свергнут представителями янычар (регулярная пехота) и на его место пришел Мустафа IV. Новый владыка отдал приказ своим адмиралам прорвать морскую изоляцию столицы любой ценой.

Перед началом нового боя Сенявин посоветовал подчиненным сближаться с противником: «Прошедшее сражение показало, чем ближе к неприятелю, тем от него менее вреда, следовательно, если бы кому случилось и свалиться на абордаж, то и тогда можно ожидать большего успеха».

Адмирал отдал приказ капитанам кораблей:

1 июля недалеко от горы Афон на полуострове Айон-Орос прежние враги сошлись вновь. На этот раз Сеид-Али вел себя куда решительнее, благо артиллерийский перевес был на его стороне: 1131 пушка против 754 русских. В 8 часов утра на флагманском корабле «Твердый» взвился сигнал к началу сражения, и русские линкоры устремились на врага.

Морской офицер Захар Панафидин, который находился на «Рафаиле» и по итогам сражения был награжден орденом Святой Анны 3-й степени, вспоминал: «Мы были совершенно окружены: справа адмиральский турецкий корабль, почти обезоруженный, все реи у него сбиты, но он продолжал драться; за кормой — 100-пушечный турецкий корабль, приготовлявшийся нас абордировать; весь бак наполнен был людьми, они махали ятаганами и, кажется, хотели броситься на наш корабль; слева — два фрегата, и даже бриг взяли дерзость стрелять против нас».

К вечеру произошел перелом: бросив адмиральский корабль, который русские моряки взяли на абордаж, турецкий флот начал стремительно уходить. В ходе Афонского морского сражения турки лишились семи боевых кораблей, не считая захваченного линкора, и почти двух тысяч погибшими и попавшими в плен матросов. Потери русской эскадры составили 77 убитыми и 189 ранеными. До конца войны османские моряки больше не решались на активные действия.

Стратегическая ошибка Бонапарта

5 сентября 1800 года английский флот захватил средиземноморский остров Мальту, что было воспринято российским императором Павлом I, который являлся великим магистром Мальтийского ордена, как личное оскорбление. Дипломатические отношения между Петербургом и Лондоном были прерваны, Россия начала военно-политическое сближение с первым консулом Франции Наполеоном Бонапартом.

В ночь на 24 марта 1801 года Павел I был убит в своей спальне в Михайловском замке Петербурга высокопоставленными заговорщиками. На престол взошел его сын Александр I, который объявил: «Батюшка скончался апоплексическим ударом (инсульт). Все при мне будет как при бабушке».

Это означало потепление отношений с Великобританией и возврат к системе антифранцузских европейских военных коалиций. Первая из них возникла при Екатерине II в 1789 году после начала Великой французской революции.

К третьей и четвертой коалиции косвенным образом приложил руку сам Наполеон, ставший в 1804-м императором Франции. В том же году произошло событие, заставившее негодовать все монархические династии Европы: французский принц крови, герцог Энгиенский был выкраден из нейтрального Бадена, привезен в Париж и по приказу Наполеона расстрелян в ночь на 21 марта.

На возмущенную ноту Александра I (формально посвященную нарушению неприкосновенности границ) Наполеон велел министру иностранных дел Франции Шарлю Морису де Талейрану дать ответ, ставший для российского монарха жесточайшим оскорблением и навсегда поселивший глубокую ненависть к Бонапарту. В послании Парижа подчеркивалось, что Наполеон не стал бы протестовать против попрания международного права, если бы русский царь арестовал убийц своего отца на чужой территории.

Оплеуха получилась оглушительной: в Европе прекрасно знали, что Павел I был задушен с ведома собственного сына, который не стал преследовать заговорщиков, и они спокойно обитали на территории России

В частности, генерал Леонтий Беннигсен, отставленный при Павле I, при Александре I был вновь принят на военную службу и произведен в чин генерала от кавалерии. В 1807-м он был назначен главнокомандующим русской армией, действующей в Европе против Наполеона.

Председатель законодательной комиссии Государственного совета Франции и будущий министр юстиции страны Антуан Буле де ла Мерт по поводу дела герцога Энгиенского произнес историческую фразу: «Это хуже, чем преступление, это ошибка».

Наполеон в одночасье нажил себе второго после англичан смертельного врага в лице Александра I, который не успокоился до тех пор, пока французский император не был окончательно разгромлен и отправлен в ссылку на остров Святой Елены в 1815-м.

11 апреля 1805 года Россия и Великобритания заключили в Петербурге союзный договор, ставший основой для Третьей антифранцузской коалиции. К нему присоединились Австрия, Швеция и Неаполитанское королевство.

Наполеон, в свою очередь, начал готовить армию для вторжения в Англию. 21 октября 1805 года в Трафальгарском сражении английский флот под командованием адмирала Нельсона нанес стратегическое поражение франко-испанскому флоту, который потерял 18 кораблей. Контроль над морями на много десятилетий перешел к Великобритании, Франция же лишилась возможности десантировать свои войска на Туманный Альбион.

Тогда Наполеон решил разделаться со своими противниками на континенте и 2 декабря 1805 года в битве при Аустерлице разгромил объединенную русско-австрийскую армию под командованием генерала Голенищева-Кутузова.

Перед началом сражения опытный военачальник не нашел в себе сил возражать Александру I и австрийскому императору Францу II, которые, будучи в войсках, непременно хотели скрестить оружие с Бонапартом. Число убитых, раненых, попавших в плен солдат и офицеров союзников составило, по разным оценкам, от 30 тысяч до 35 тысяч человек.

Русский литератор польского происхождения Фаддей Булгарин, успевший повоевать и против французов, и за них, отмечал:

Бонапарт не оставил без внимания и Османскую империю, надеясь вовлечь ее в свою орбиту. Французским дипломатическим посланником в Константинополь был назначен генерал Орас Себастьяни, отличившийся в Аустерлицком сражении. Турецкий султан хорошо знал военачальника по предыдущим визитам и был ему рад.

Начавший в стране ряд важных реформ, Селим III нуждался в помощи квалифицированного военного специалиста. Османская империя не имела своей регулярной армии, и главным ее ядром был многочисленный корпус янычар, чье политическое влияние крайне беспокоило главу государства.

Военный историк генерал Павел Андрианов отмечал: «Вокруг корпуса янычар в годину бедствий по призыву султана собиралась армия, состоявшая из необученных ополченцев, лихих наездников, полудиких кочевников, являвшихся по зову своего повелителя из отдаленных мест азиатских стран. Эта толпа была превосходным военным материалом, но без необходимой выучки, без дисциплины, слишком впечатлительной ко всем боевым неудачам и малопригодной для крупных наступательных операций».

Селим III хорошо помнил, что предыдущая война с Россией закончилась в 1792 году невыгодным для Турции Ясским миром, по которому Османская империя лишилась ряда территорий, в том числе и Крыма. Константинополь обязан был также согласовывать с Петербургом смещение и назначение правителей Валахии и Молдавии. Такое положение дел не устраивало элиту страны, подталкивая к новой войне с Россией.

«Его храбрость была не генерала, а партизана»

В ответ Александр I отдал приказ о формировании Молдавской армии (именовалась также Днестровской, Дунайской, Придунайской — по месту дислокации) в составе двух корпусов и одной дивизии. Ее численность, по разным оценкам, составляла от 30 тысяч до 50 тысяч человек.

Командующим был назначен генерал Иван Михельсон, выходец из эстляндских немцев, за плечами которого было участие в войнах с Турцией и Швецией и победа над войсками Емельяна Пугачева в 1774 году.

Несмотря на свои 66 лет, военачальник рьяно взялся за приведение частей в надлежащий вид. В полках не хватало людей, ружей, шинелей и ранцев, в плохом состоянии находились артиллерия и продовольственные обозы. Недостаточно было и лошадей.

Генерал Петр Долгоруков, посланный Александром I для осмотра Молдавской армии, писал императору: «Генерал Михельсон продолжает делать смотры полкам; добрый старик этот старается изо всех сил; несмотря на слабость здоровья, он неутомим. Одно только мучит и сильно беспокоит его — это опасение, чтобы у него не отняли начальства над армией, когда необходимо будет действовать».

Царь, которого куда больше беспокоила предстоящая новая кампания против Наполеона, не возражал, чтобы армией и в дальнейшем руководил Михельсон.

Формальным поводом для войны с Турцией стало смещение в августе 1806 года правителей Валахии и Молдавии — Константина Ипсиланти и Александра Мурузи — без согласования с Россией

30 августа 1806 года Александр I объявил подданным о предстоящей войне с Францией. В императорском манифесте подчеркивалось: «Мы желаем мира, но если мир прочный и на взаимных пользах основанный не совершится, тогда, уже перейдя все степени мирных соглашений, мы обязаны будем честью российского имени, безопасностью нашего Отечества, святостью наших союзов, общим спасением Европы поступить к усилиям, какие по всем этим уважениям представятся нам необходимы».

15 сентября была создана Четвертая антифранцузская коалиция, в которую кроме России вошли Пруссия, Англия, Саксония, Швеция и ряд небольших европейских государств. После того как Бонапарт отверг ультиматум прусского короля Фридриха Вильгельма III о выводе войск из Германии, начались активные боевые действия.

14 октября в двух одновременных сражениях при Йене и Ауэрштедте Наполеон и его маршал Луи-Никола Даву наголову разгромили прусско-саксонскую армию. Союзники потеряли 38 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными. 27 октября французский император в окружении четырех своих маршалов с триумфом вступил в Берлин.

Генерал Александр Ланжерон (французский монархист на службе русского правительства) отмечал:

Но упрямый Александр I не собирался сдаваться. Он изъял часть войск из состава Придунайской армии и перебросил на европейский театр военных действий.

23 ноября части Михельсона перешли Днестр и стали занимать без боя турецкие крепости Аккерман, Бендеры, Килия и Хотин. Местным комендантам сообщалось, что русские войска пришли на помощь османам для спасения от французской армии. Однако взять Измаил не получилось: 18-тысячный гарнизон, заподозрив неладное, начал активно сопротивляться.

Почти не встречая сопротивления, Молдавская армия заняла территорию Придунайских княжеств, овладев оборонительными линиями Днестра и Прута и приблизившись к третьей линии — Дунаю. 18 декабря Селим III объявил войну России.

Из-за ослабления своих сил переброской части войск против Наполеона, Михельсон ограничился обороной, предоставив вице-адмиралу Сенявину вести активные действия на море.

Ланжерон характеризовал командующего Молдавской армией так: «Он очень хорошо понимал военные операции на карте и даже в поле, когда ему их указывали, но самостоятельно он не был в состоянии составить плана кампании. Михельсон был очень храбр, но храбрость его была храбростью партизана, а не генерала; с первого выстрела из пистолета он терял голову и несся в середину неприятеля».

Русское военное министерство было всецело занято войной с Наполеоном и на действия Михельсона обращало мало внимания. 7-8 февраля 1807 года русско-прусская армия Беннигсена сразилась с французскими войсками у города Прейсиш-Эйлау (ныне Багратионовск). Победителей в жестоком сражении, где противники потеряли убитыми и ранеными 50 тысяч солдат и офицеров, не оказалось, но поле боя осталось за Наполеоном.

На обоих театрах военных действий наступила распутица, и стороны занимались подтягиванием свежих резервов. Боевые действия возобновились летом. 14 июня 1807 года в Фридландском сражении Бонапарт нанес поражение войскам Беннигсена, которые, впрочем, избежали полного разгрома. Александр I принял решение заключить с французским императором договор о мире.

«Наполеон нашел достойного соперника в Александре»

25 июня возле городка Тильзит (ныне Советск) оба монарха встретились на специально построенном для этого плоту на середине Немана и после 11 дней переговоров заключили мирный договор, который получил название Тильзитского.

По соглашению Россия признавала все территориальные завоевания Бонапарта, присоединялась к континентальной блокаде Англии, получала Белостокскую область и право на завоевание Финляндии. Обе страны обязались помогать друг другу в военных кампаниях, Франция переставала оказывать поддержку Османской империи.

23 июля в письме к сестре Марии Александр I признавался: «Наконец Бог захотел даровать нам мир. Будем надеяться, что это к лучшему, по крайней мере мы не могли более продолжать воевать в одиночку, как это было прежде».

Французский император также был рад союзу с Россией: его войска сильно поредели и нуждались в отдыхе, а могучий восточный сосед представлялся ему отличным партнером в борьбе с Британией

Булгарин отмечал иллюзорность взглядов Бонапарта: «Наполеон нашел достойного себе соперника в императоре Александре, с той между ними разницей, что император Александр знал, с кем имеет дело, а Наполеон, при всей своей гениальности, не постиг Александра и был в совершенном заблуждении на его счет».

2 июня 1807 года части генерала Михаила Милорадовича в сражении под Оболешти разгромили превосходящие по численности войска Алемдара Мустафа-паши. Османы потеряли убитыми около 3000 человек, русские — около 300. Тем самым был сорван стратегический план Константинополя по восстановлению контроля над Дунайскими княжествами.

В Закавказье 30 июня состоялось Арпачайское сражение, в котором войска генерала Ивана Гудовича разбили части сераскира (главнокомандующего) Юсуф-паши.

Поражения на суше и на море, а также утрата надежды на помощь Наполеона заставили Турцию начать переговоры о мире. За неделю до этого, 17 августа 1807 года, генерал Михельсон скончался в Бухаресте. Стороны договорились прекратить боевые действия до весны 1809 года, отвести свои войска из Валахии и Молдавии, а эскадру Сенявина отправить в Кронштадт.

Не дождавшись одобрения Александра I, с российской стороны договор подписали дипломат Сергей Лошкарев и заместитель Михельсона генерал Казимир фон Мейендорф. Их действия, как и итоги переговоров, вызвали крайнее недовольство царя, который отправил обоих в отставку, при этом Мейендорфу был запрещен въезд в Петербург и Москву.

Ланжерон писал о Мейендорфе:

Став в одночасье врагами, Россия и Англия с 1807 по 1812 год вели между собой вялотекущие боевые действия на морях и океанах. В результате российские моряки потеряли несколько военных кораблей, в том числе 74-пушечный линейный «Всеволод». Эскадра Сенявина в августе 1808-го была блокирована британским флотом в Лиссабоне, после чего интернирована и переправлена в Англию. Русские офицеры и матросы прибыли на родину только в сентябре 1809 года.

В сентябре 1807-го командующим Молдавской армией был назначен 74-летний Александр Прозоровский, которого Александр I произвел в фельдмаршалы. В декабре того же года военачальник писал царю, что ввиду своих преклонных лет опасается, как бы здоровье не подвело, и просил назначить его заместителем опытного боевого генерала.

Прозоровский отмечал: «К сему признаю я способнейшим генерала от инфантерии Голенищева-Кутузова, который почти мой ученик и методу мою знает, а решительны, всемилостивейший государь, в предприятиях мы будем».

Александр I не торопился выполнить просьбу престарелого князя — император не простил Кутузову поражения в декабре 1805-го. Даже в разгар Отечественной войны, в сентябре 1812-го, в письме к сестре Екатерине царь писал о том, «что произошло при Аустерлице из-за лживого характера Кутузова».

Новый султан Мустафа IV правил недолго. В ноябре 1808 года янычары организовали очередной мятеж, в ходе которого Мустафа IV был убит. Перед этим он успел казнить своего ранее низложенного кузена — Селима III и попытался уничтожить младшего брата Махмуда. Именно последний под именем Махмуда II взошел на престол. Ему в наследство от Селима III достались борьба с янычарами и война с Россией.

«Турции надо нанести сокрушительный удар»

В 1808 году основные усилия Наполеона и Александра I были направлены на ведение новых кампаний: Франция воевала с Испанией, Россия — с Швецией.

Французский дипломат Арман де Коленкур с удовлетворением констатировал:

На переговорах осенью 1808-го в германском городе Эрфурте оба императора более трех недель вели напряженные переговоры, итогом которых стало подписание союзного договора. Отстаивая французские интересы, Бонапарту приходилось то излучать само обаяние, то дважды изображать крутой гнев. На русского царя эти актерские уловки не действовали, он был упрям.

Отвечая на требование Александра I, Наполеон заявил ему:

Если Франция прочно увязла в Испании (до 1814 года), где против наполеоновских войск вели боевые действия также португальские и английские части, то война России со Швецией продлилась до 17 сентября 1809 года, когда был заключен мирный договор. Согласно ему, Финляндия и ряд островов в Балтийском море переходили к России, а сама Швеция присоединялась к общеевропейской континентальной блокаде Великобритании.

В марте 1809 года, после того, как Турция заключила с англичанами Дарданелльский мир, заручившись также поддержкой Австрии, между Османской и Российской империями вновь начались боевые действия.

Александр I вспомнил о давней просьбе Прозоровского и назначил командиром корпуса в его войска Кутузова. Царь писал главнокомандующему Дунайской армии, численность которой была доведена до 80 тысяч человек: «Положение дел заставляет меня нанести Порте сильный и сокрушительный удар, дабы, покончив с нею, я мог располагать армией, вам вверенной, смотря по обстоятельствам».

Однако сокрушительного удара не получилось: части Милорадовича не смогли взять штурмом турецкую крепость Журжево (ныне румынский город Джурджу), а войска Кутузова — османскую цитадель Браилов (теперь румынский город Брэила).

Защитники Браилова отчаянно отбивали атаки трех русских колонн, наступавших в ночном мраке, подсвечиваемым вспышками орудий и светом факелов. Рвы брустверов были переполнены трупами атакующих. Войска отступили только по приказанию Прозоровского, лишившись 4550 солдат убитыми и ранеными.

Несмотря на то что изначально Кутузов был против атаки на Браилов, считая, что у него мало для этого сил, Прозоровский, который лично руководил штурмом, возложил на подчиненного ответственность за поражение и вскоре добился его удаления из армии.

На смену Кутузову в июле 1809-го Александр I направил в распоряжение фельдмаршала 44-летнего генерала Петра Багратиона — любимца лучшего российского полководца Александра Суворова

Военачальник блестяще проявил себя в войнах против Франции, Турции и Швеции. Именно он командовал в Аустерлицком сражении арьергардом, который стойко прикрывал отход главных сил союзной армии.

В свою очередь Прозоровский издал приказ, в котором отмечал: «Я определяю его начальствовать главным корпусом армии. Господину генералу от инфантерии князю Багратиону находиться при гаубт-квартире в рассуждении старости моих лет, а теперь и слабости моего здоровья».

8 августа 1809 года Днестровская армия переправилась через Дунай, разрушив планы турок первыми перейти реку и, захватив Валахию, ударить в тыл противнику, отрезав его от Бессарабии. В авангарде русских войск двигался корпус генерала Андрея Засса, который 12 августа без боя взял крепость Исакча, а на следующий день овладел Тульчей.

Переживания и походная жизнь подорвали силы Прозоровского, который скончался 21 августа. На его должность царь назначил Багратиона, который не нашел в штабе никаких дальнейших планов ведения кампании. Войскам не хватало продовольствия, лошадям — фуража. Багратион позднее писал военному министру генералу графу Алексею Аракчееву: «Ежели бы умирать старику фельдмаршалу, лучше бы он умер три месяца прежде».

Новый командующий двинул главные силы к крепости Силистрия (сейчас болгарский город Силистра). По пути были взяты крепости Мачин (ныне румынский город Мэчин) и Гирсов. Корпус генерала Ланжерона после упорного четырехдневного боя разгромил и рассеял авангард турецкой армии, двигавшейся по направлению к Бухаресту.

Основные силы Молдавской армии близ болгарской деревни Рассеват нанесли сокрушительное поражение войскам Хюзрев-паши, преследуя бегущих на протяжении 20 километров. Разгром произвел тяжелое впечатление на 4,5-тысячный гарнизон Измаила, и 26 сентября 1809 года после усиленного обстрела крепости 40 полевыми орудиями, к которым присоединились пушки русской Дунайской флотилии, турки капитулировали.

«Самое жестокое наказание»

Взять Силистрию, где оборонялся 12-тысячный гарнизон, не получилось. Багратион был вынужден выделить сильный заслон против идущей на выручку осажденным 30-тысячной армии великого визиря, а самому остаться с 20 тысячами солдат и офицеров.

Около болгарской деревни Татарицы (ныне Айдемир) беспечно движущийся к Силистрии авангард визиря нарвался на засаду, устроенную конниками командующего кавалерией Придунайской армии генерала Матвея Платова. Услышав шум сражения, силистрийский гарнизон произвел дерзкую вылазку, которая была отбита.

Постепенно на высотах возле деревни Татарица собралось все войско великого визиря, который, несмотря на превосходство в силах, не решался атаковать противника. Энергичный Багратион, в свою очередь, не стал медлить и бросился на врага.

В ожесточенном почти десятичасовом бою русским частям удалось сбить врага с передовой линии, но для броска на вторую, сильно укрепленную позицию у Багратиона не хватило сил. Между тем к туркам подходили все новые резервы, и положение Молдавской армии, имеющей у себя в тылу многочисленные неприятельские войска, становилось крайне опасным.

Наступила осенняя распутица, начались дожди, разразившаяся эпидемия тифа косила ряды бойцов, продовольствие таяло

В этих условиях Багратион прекратил осаду Силистрии, приняв одновременно меры к более тесному обложению Браилова, гарнизон которой капитулировал в ноябре 1809-го.

Багратион обратился к Александру I с просьбой разрешить отвести войска на зимние квартиры на левый берег Дуная, обещая в следующем году снова перейти реку и возобновить активные действия.

Царь скрепя сердце согласился: «Описываемые ваши затруднения и невозможности в расположении и действии вверенной вам армии за Дунаем в нынешнее время заставляют меня дозволить вам поступить по плану вашему, оставаясь в надежде и уверении, что вы не упустите перейти Дунай и действовать армией с наступлением весны, как возможно ранее, что становится в рассуждении политических обстоятельств час от часу необходимее».

К тому времени участие в континентальной блокаде Великобритании болезненно сказывалось на российской экономике; кроме того, Петербург возмущало создание Наполеоном Варшавского и захват Ольденбургского герцогств.

Александр I пришел к выводу, что ввиду ухудшающихся отношений с Бонапартом на посту командующего Дунайской армией нужен другой человек. Вместо Багратиона был назначен 33-летний генерал Николай Каменский, только что отличившийся в Русско-шведской войне 1808-1809 годов.

Действительный статский советник Филипп Вигель вспоминал: «Назначение Каменского главнокомандующим Молдавскою армией всех обрадовало: все любили его, все уважали, всем известны были его воинские таланты; никто не знал его болезненного состояния».

Булгарин писал про Каменского:

Кампания 1810 года развивалась для русских войск в целом успешно. Стремительным штурмом были взяты крепости Туртукай и Базарджик, где победителям достались крупные трофеи. Осада Силистрии, стены которой громили множество орудий, в том числе 80-килограммовые мортиры, прошла на этот раз успешно, и 30 мая гарнизон капитулировал.

Упоенный победами, Каменский двинул войска к крепости Шумла (ныне болгарский город Шумен), надеясь взять ее с ходу. 11 июня русские части пошли на штурм, но после двухдневного боя командующий Днестровской армии понял, что перед ним крепкий орешек.

Крепость находилась в котловине и была окружена с запада и северо-запада гребнем высот; с севера путь к ней преграждали две речки. Гарнизон Шумлы насчитывал 40 тысяч человек. Каменский решил взять цитадель измором, но когда туда прорвался на верблюдах большой транспорт с продовольствием, эта надежда исчезла.

Тогда, оставив на позициях 18-тысячный корпус под командованием своего старшего брата генерала Сергея Каменского, главком решил вначале овладеть крепостью Рущук, которую безуспешно осаждали части Засса, бессильные против 20-тысячного гарнизона.

Но и приведенные Каменским войска не помогли: защитники Рущука встретили наступающих залпами в упор, после чего внезапной контратакой отбросили атакующих, чьи колонны перемешались и понесли серьезные потери: было убито и ранено восемь тысяч человек. Командующий Молдавской армией приказал отступать.

Почти сразу же генерал получил известия о том, что турецкая армия собирается в 40 километрах выше по течению Дуная у села Батин, чтобы идти на выручку гарнизону Рущука. Каменский решил продолжить осаду крепости и одновременно главными силами обрушиться на позиции турок у Батина. Военачальника не смутило, что противник насчитывает в своих рядах не менее 50 тысяч человек и занимает укрепленную позицию.

Хитроумный план Кутузова

Утром 26 августа правая колонна войск под командованием Сергея Каменского, под прикрытием береговой четырехорудийной батареи и пушек Дунайской флотилии, атаковала турецкие укрепления. Это был отвлекающий маневр: главный удар наносила левая колонна, которую возглавлял Николай Каменский, целивший в правый фланг османских войск. Связь между колоннами осуществляла многочисленная конница, которая одновременно выполняла роль разведывательных отрядов.

К 10 утра левый фланг турецкой позиции был в руках русской армии. На правом фланге маневр конницы генерала Якова Кульнева, которая зашла в тыл противнику, способствовал успеху: было взято укрепление № 1. К утру 27 августа с турецкой армией было покончено. Удалось спастись только шести тысячам солдат, которые бежали в Шумлу, остальные были отчасти рассеяны, отчасти уничтожены. Потери Молдавской армии убитыми и ранеными составили 1542 человека.

Разгром в Батинской битве парализовал волю османских войск, и к осени 1810 года армия Каменского овладела всеми турецкими крепостями — от Никополя до устья Дуная, включая Рущук

Оставалось перейти Балканские горы и завладеть Константинополем. Но русский главком осознавал, что для этого у него мало сил, а потому, оставив гарнизоны в важнейших крепостях, отвел войска на зимние квартиры в Валахию и Молдавию.

К началу 1811 года политические противоречия между Александром I и Наполеоном обострились: первый требовал ликвидировать Варшавское герцогство или передать его своему родственнику герцогу Ольденбургскому в качестве компенсации за отнятые владения. Второй был очень недоволен саботажем Петербурга в отношении блокады Англии и оскорблен отказом сестры Александра I Екатерины выйти за него замуж.

По своему обыкновению, Бонапарт намеревался решить противоречия военной силой и приступил к сбору войск для похода на Россию. Одновременно он тайно ободрял Турцию продолжать войну. Петербург, в свою очередь, торопил командующего Молдавской армией с началом боевых действий: назревающие в Европе события требовали сконцентрировать основные силы на западной границе. Туда стягивались части, в том числе и из состава армии Каменского.

Каменский же в феврале 1811 года тяжело заболел лихорадкой и, сдав пост Ланжерону, отправился на лечение в Одессу, где скончался 16 мая 1811 года.

Русский писатель и журналист Николай Греч, отмечая, что неожиданная смерть молодого полководца опечалила всю Россию, видел в этом знак судьбы. Он писал:

В апреле 1811 года в командование Молдавской армией вступил Кутузов, назначение которого Александр I cанкционировал с крайней неохотой. Однако выбирать не приходилось: у царя не имелось иных военачальников подобного класса. 65-летний генерал, еще при полководцах XVIII века Петре Румянцеве и Александре Суворове прошедший две войны с Турцией, считался лучшим специалистом по этому театру боевых действий.

Новый главком решил, что оставшихся в его распоряжении 45 тысяч солдат и офицеров недостаточно для удержания течения Дуная на протяжении почти тысячи километров и принял решение наступать на юг, к Балканам. Оставив часть войск для прикрытия флангов, Кутузов собрал главные силы на участке между Рущуком и Бухарестом.

Великий визирь Лаз Азиз Ахмет-паша решил воспользоваться уходом за Днестр части русских сил и освободить Рущук, а затем вытеснить противника из Валахии и Молдавии. В середине июня разведка донесла Кутузову, что 60-тысячная армия великого визиря движется у Рущуку, после чего русский полководец быстро переправил свои части через Дунай и встал на позиции южнее крепости. В его распоряжении имелось 15 тысяч человек, расположенных в три линии, и 114 пушек.

Ахмет-паша, зная о своем численном перевесе, 4 июля решил атаковать противника. Отвлекающий удар османские войска наносили по правому флангу русских, главный же направлялся на левый фланг, после чего турецкая конница должна была зайти в тыл обороняющимся и отрезать их от Рущука.

Удар на правом фланге был отбит пушечным и ружейным огнем. На левом же назревал кризис: турецкие кавалеристы смогли прорвать линии русской обороны и частью сил устремились к крепости, а частью приступили к окружению неприятельской пехоты. Ситуацию спас мощный контрудар русской конницы, к которой присоединились пехота и артиллерия Молдавской армии.

Войска Ахмет-паши обратились в бегство, потеряв в сражении около пяти тысяч человек. Подчиненные Кутузова лишились убитыми и ранеными примерно 500 солдат и офицеров. Отступив, турки окопались в ожидании наступления Днестровской армии, однако осторожный Кутузов, не желая рисковать, взорвал укрепления Рущука и переправился на левый берег Дуная.

У полководца уже созрел хитроумный план: отступив, он заставил турок поверить в слабость русских и играть по его правилам. Армия Ахмет-паши увеличилась до 70 тысяч человек, не считая вспомогательного 20-тысячного корпуса Измаил-Бея. Измаил-Бей решил переправиться через Дунай в районе болгарского города Видин, но генерал Засс был настороже и при поддержке Дунайской флотилии не позволил туркам провести переправу.

Ахмет-паша двинулся на помощь Измаил-Бею, но, получив сведения, что к Молдавской армии из России идут две свежие пехотные дивизии, решил их опередить и, перейдя реку у Рущука, разбить Кутузова. Переправившись через Дунай, великий визирь принялся укреплять позиции на левом берегу, но не решался атаковать русских, ожидая подхода частей Измаил-Бея.

«Я вам не даю советов»

Кутузов приступил к возведению укрепленной линии перед армией Ахмет-паши, выстроив за несколько дней девять редутов, связанных между собой траншеями. Фланги этой линии упирались в берег Дуная, а позиции турецких частей были охвачены полукольцом. Получив свежие подкрепления, командующий Молдавской армии принял решение атаковать противника.

Корпус генерала Евгения Маркова переправился на правый берег Дуная и внезапным ударом 2 октября 1811 года атаковал турецкий отряд, располагавшийся под Рущуком, рассеяв неприятеля. После чего установил пушки напротив стоянки армии великого визиря и артиллерийским огнем прервал сообщение турок с тылом.

Ахмет-паша оказался в тяжелом положении: Измаил-Бей не смог прийти на помощь, поскольку отряды генералов Засса и Степана Репнинского блокировали ему путь к великому визирю. Силистрия и Туртукай были заняты русскими частями, Измаил-Бей вынужден был отступить в Софию.

Лишенные подвоза продовольствия, войска Ахмет-паши испытывали сильный голод, в тесном полевом лагере людей начали косить различные болезни, унеся за короткое время в могилу две трети армии. Великий визирь тайно покинул своих солдат, под покровом ночи переплыв Дунай на лодке. Вместо него командующим остался паша Чабан-оглу, который капитулировал 5 декабря 1811 года, сдавшись Кутузову во главе 12 тысяч своих солдат.

Между Россией и Турцией было заключено перемирие, но в Константинополе не спешили признавать себя побежденными, надеясь, что Наполеон вот-вот начнет восточную кампанию.

Видя несговорчивость османов, Кутузов начал боевые действия в 1812 году еще в зимний период, переправив несколько отрядов по льду Дуная к турецким крепостям, в частности, к Измаилу и Силистрии

Решительность действий командующего Молдавской армией произвела впечатление даже на воинственную партию янычар. У Турции не было больше сил и средств продолжать вооруженную борьбу, Россия же была заинтересована в скорейшем заключении мира перед началом надвигающейся войны с Наполеоном.

В Бухаресте начались напряженные переговоры Кутузова с Ахмет-пашой. Наполеон, который рассчитывал на помощь турецкой армии, до последнего не верил, что Османская империя пойдет на уступки России.

Коленкур вспоминал:

Не был уверен в благополучном исходе и Александр I. Недовольный медлительностью Кутузова, царь назначил на его место бывшего морского министра адмирала Павла Чичагова, сделав его также генерал-губернатором Валахии и Молдавии, и напутствовав словами: «Я вам не даю советов, зная, что вы — злейший враг произвола».

Однако 28 мая, еще до прибытия нового командующего, Кутузов, проявив недюжинный дипломатический талант, заключил с Турцией соглашение, получившее название Бухарестского мирного договора. Одним из аргументов, повлиявшим на османских представителей, было утверждение Кутузова, что война России с Францией еще не решена, и если Александр I помирится с Наполеоном, то императоры непременно поделят Турцию пополам.

Согласно документу, Османская империя уступала восточную часть Молдавии — Бессарабию, Россия получала морские базы на Кавказском побережье Черного моря, а Турции возвращались завоеванные на Кавказе крепости — в частности, Анапа. Граница между двумя государствами устанавливалась западнее Днестра, по реке Прут.

Александр I, который назвал Бухарестский мирный договор «богодарованным», ратифицировал его в Вильно (ныне Вильнюс) 23 июня 1812 года, накануне переправы Великой армии Бонапарта через реку Неман. 20 июля Дунайская армия Чичагова была переброшена на западную границу, усилив вооруженные силы России, ведущие борьбу с Наполеоном. Впереди было изгнание непобедимого Бонапарта из России и окончательный разгром французской армии на полях европейских сражений.