История знает немало примеров, когда талантливый адвокат спасал подсудимого от тюрьмы даже в безнадежной ситуации. Ярчайший тому пример — Федор Плевако, самый известный адвокат Российской империи, который благодаря своему острому уму и красноречию выиграл больше 200 дел. Причем среди них было немало таких, где у защиты, казалось, не было никаких шансов на победу, а среди клиентов Плевако были люди самых разных сословий. Сегодня его имя используют как нарицательное для людей, отличающихся красноречием, а медаль имени Плевако вручают выдающимся деятелям адвокатуры. В День российского адвоката, 31 мая, «Лента.ру» вспоминает историю легендарного защитника.

1890 год, Москва. Суд рассматривает дело Александры Максименко — наследницы крупного пая в пароходстве Дубровиных. Женщину обвиняют в особо тяжком преступлении — отравлении мышьяком мужа Николая. Обвинение уверено: Максименко была любовницей Аристарха Резникова, управляющего в доме ее отца. Именно роман с ним и толкнул ее на убийство. Семейный доктор приводит важные показания: вначале он лечил от гонореи Резникова, а потом — Максименко.

Казалось бы, обвинительный вердикт Анастасии — дело решенное, но тут в игру вступает ее защитник, знаменитый адвокат Федор Плевако. Он убеждает присяжных, что мышьяк не мог попасть в организм Николая Максименко при жизни. «Игнорируйте заключения профессора химии Лагермака об обратном — они выходят за пределы его специальности», — говорит он. Плевако доказывает свою версию, разбивает показания свидетелей обвинения, а затем произносит одну из своих знаменитых речей.

«Если вы спросите меня, убежден ли я в невиновности Анастасии, я не скажу — да, убежден. Я лгать не хочу. Но я не убежден и в ее виновности. Я и не говорю о вине или невиновности, я говорю о неизвестности ответа на роковой вопрос дела. Когда надо выбирать между жизнью и смертью, то все сомнения должны решиться в сторону жизни», — говорит он присяжным. Адвокат столь убедителен, что выигрывает это безнадежное дело: его подзащитную признают невиновной.

***

Федор Плевако родился 25 апреля 1842 года в городе Троицке Оренбургской губернии. Отец будущего адвоката поляк (по другим данным — потомок литовских шляхтичей) Василий Плевак служил чиновником в таможенном ведомстве. У них с Екатериной Степановой было пятеро детей, но брак они по неизвестным причинам так и не оформили.

Поэтому все дети считались незаконнорожденными: сам Федор много лет носил фамилию Николаев — в честь своего крестного, беглого крепостного Николая. Мальчик очень любил его и переживал, когда беглеца нашел и силой увез к себе хозяин-помещик. Возможно, поэтому годы спустя адвокат Плевако с таким рвением защищал крестьян.

Между тем отец Федора очень заботился о его образовании: вместе с братом Дормидонтом мальчик учился грамматике, риторике, географии, истории и немецкому языку, а также проявлял неплохие математические способности.

Летом 1851 года его семья переехала в Москву. Василий определил сыновей в коммерческое училище на Остоженке: Федор и Дормидонт были успешны в учебе, их отметил посетивший школу принц Ольденбургский, а имена мальчиков попали на доску почета. Но всего 1,5 года спустя обоих отчислили как незаконнорожденных.

«Его без скуки слушать можно»

Василий Плевак с большими усилиями смог пристроить своих отчисленных сыновей в третий класс 1-й Московской гимназии на Пречистенке, где они учились вместе с будущим революционером-анархистом Петром Кропоткиным. В 1854 году Василий скончался, а три года спустя Федор потерял еще и брата — Дормидонт умер из-за болезни.

Несмотря на смерть близких, молодой человек выпустился из гимназии, окончив ее с отличием, и поступил на юрфак Императорского Московского университета. Перед этим он взял фамилию отца, прибавив к ней для благозвучия букву «о» — Плевако. В 1864 году молодой юрист уехал в Германию, где прослушал курс лекций в Гейдельбергском университете.

В том же году в России провели судебную реформу: процессы стали гласными и состязательными — адвокат и прокурор получили равные права в предоставлении и опровержении доказательств. При этом судьбу обвиняемых в тяжких уголовных преступлениях стали решать присяжные.

В 1865 году вернувшийся в Россию Плевако получил должность чиновника канцелярии Председателя Московского окружного суда Елисея Люминарского с окладом всего 30 рублей в месяц, а год спустя начал оказывать адвокатские услуги.

Однако судебный процесс, где Плевако в первый раз выступал в качестве защитника, закончился для него провалом — он допустил грубую процессуальную ошибку и его клиента отправили в ссылку. Но уже следующий процесс Плевако выиграл, получил 200 рублей и купил себе на эти деньги шикарный фрак.

А третий клиент в награду за свое оправдание заплатил Плевако уже 3,6 тысячи рублей. При этом первые же выступления адвоката показали, что он обладал блестящими ораторскими способностями.

Согласно расхожему мнению, Плевако не готовил свои финальные речи, а постоянно импровизировал. Однако, по воспоминаниям близких адвоката, к выступлениям он все же готовился заранее и обязательно делал пометки на документах, которые называл «оазисами».

Иногда для убеждения присяжных Плевако готовил больше десяти вариантов речи, но в итоге порой ему все равно приходилось импровизировать. При этом он часто обращался к религии: изучал Библию, карандашом подчеркивал важные моменты и использовал их в своих выступлениях.

«Господь простил даже разбойника»

Плевако был очень набожным человеком: он щедро жертвовал деньги церкви и защищал ее служителей. Однажды его клиентом стал пожилой священник, который присвоил и пропил церковную казну. На процессе адвокат обратился к присяжным с неожиданным вопросом.

Слова защитника тронули присяжных — и они оправдали священника. Еще одним «церковным» делом Федора Плевако стал процесс над игуменьей Митрофанией (баронессой Прасковьей Розен), которая обвинялась в подделке векселей и попытках завладеть чужим имуществом.

Среди потерпевших по делу игуменьи была страдавшая алкоголизмом москвичка Прасковья Медынцева, которая по просьбе Митрофании подписала чистый лист бумаги. Позже он стал долговой распиской на сумму 237 тысяч рублей. Такую же расписку на 1,5 миллиона рублей игуменья обманом получила у скопца-миллионера Михаила Солодникова.

Когда он скончался в 1871 году, Митрофания пыталась взыскать деньги с его брата Василия. Адвокатом обоих потерпевших стал Федор Плевако, который называл игуменью «волком в овечьей шкуре» и отмечал, что ее махинации не имеют ничего общего с верой. В итоге монахиню на 14 лет сослали в ставропольский Иоанно-Мариинский монастырь.

«Клуб червонных валетов»

В 1871 году Плевако согласился защищать полковника Кострубо-Карицкого — губернского военачальника из Рязани, обвиненного в краже ценных бумаг и организации подпольного аборта для своей любовницы. Оппонентом Федора на процессе стал князь Александр Урусов, который произнес яркую речь, обличающую обвиняемого.

В ответ Плевако стал спокойно рассуждать о невиновности клиента и анализировать улики, многие из которых он назвал несостоятельными. Адвокат, как обычно, вел себя максимально корректно со стороной обвинения, поскольку считал, что «обвинение не выше защиты, и защита не выше обвинения».

Кроме того, в ходе процесса над полковником Кострубо-Карицким Плевако постарался, чтобы присяжные воспринимали его своим коллегой, способным внести ясность в совещательный процесс. Тот суд защитник выиграл, но в 1872 году сам едва не попал за решетку: его заподозрили в участии в тайном обществе юристов и революционной пропаганде среди студентов.

Впрочем, мастерства Федора хватило на то, чтобы доказать свою же невиновность. А в 1874 году он взялся защищать юную гостью столицы, в гостиничный номер которой ворвалась толпа пьяных мужчин во главе с управляющим отелем Фроловым. Перепуганная девушка выпрыгнула в окно и сломала руку.

Адвокаты хулиганов пытались доказать, что их подзащитные не причинили потерпевшей никакого вреда, — и тогда Плевако решил использовать яркую аналогию.

По легенде, после этой речи главный зачинщик нападения Фролов был приговорен к смертной казни, а его подельники получили крупные тюремные сроки. Участвовал Плевако и в процессе по делу «Клуба червонных валетов», который по своим масштабам оказался беспрецедентным для того времени.45 участников «Клуба» обвинялись в «хищении чужого имущества посредством выманивания, подложного составления документов и введения в обман». Среди подсудимых, которые в 1877 году предстали перед судом, под фамилией Соколова была знаменитая Сонька Золотая Ручка — Софья Блювштейн — главная авантюристка Российской империи.

Обвинителем по делу выступал будущий министр юстиции Николай Муравьев, а Федор Плевако защищал одного из подсудимых, Эрнеста Либермана.

По итогам процесса подзащитный Плевако так и не был оправдан, однако адвокат вместе с коллегами сумел добиться мягких приговоров (не более 2,5 года тюрьмы) для всех участников «Клуба червонных валетов».

«Защита под сенью суда и закона»

Между тем клиентами Федора Плевако становились не только состоятельные люди, но и бедняки. С них защитник не брал гонорар, и сам помогал деньгами. К примеру, в 1880 году он взялся за дело 34 крестьян села Люторич Тульской губернии, которых обвиняли в оказании сопротивления судебному приставу.

Тот явился описывать их имущество — якобы в счет восьмитысячного долга графу Бобринскому за аренду земли. Крестьяне же утверждали, что все заплатили. У своих 34 подзащитных Плевако не взял ни копейки и финансово поддерживал их на протяжении процесса.

На суде адвокат заявлял о крошечных («кошачьих») наделах крестьян и нечеловеческих условиях труда, которые обрекли простых людей на нищету и отчаянную борьбу за выживание.

В итоге 29 подсудимых были оправданы, а пятеро отделались незначительными тюремными сроками, самым мягким из которых был один день в камере. Позже Плевако совершенно бесплатно взялся защищать обедневшую пожилую дворянку, которая украла серебряный кофейник стоимостью 300 рублей.

Прокурор убеждал присяжных, что подобные преступления со стороны представителей дворянского сословия непростительны и могут привести к краху Российский империи. В ответ Плевако вспомнил все испытания, которые выпали на долю страны за ее историю, и в конце не удержался от иронии. Благодаря выступлению адвоката женщину оправдали.

«Я — московская достопримечательность»

Федор Плевако помог избежать тюрьмы и 19-летней дворянке Прасковье Качке — причем она обвинялась не в краже, а куда в более серьезном преступлении. В порыве ревности Прасковья застрелила своего возлюбленного Бронислава Байрашевского. Плевако сумел доказать, что она пошла на это из-за психической болезни, к которой привели тяжелое детство с отцом-алкоголиком и измены супруга.

Аналогичным образом в 1890 году адвокат спас от тюрьмы Николая Лукашевича, который в имении отца в деревне Лукашевка Екатеринославской губернии убил свою мачеху Фанни Владимировну. На суде адвокату пришлось рассказать, что погибшая состояла в интимных отношениях со своим младшим пасынком Леонидом.

А в тот момент, когда Николай стрелял в мачеху, та бурно выясняла отношения с отцом. Плевако доказал, что преступление было совершено в приступе умопомрачения. И Лукашевича оправдали. Успешные дела прославили адвоката на всю страну: отбоя от клиентов не было, к чему он относился с юмором.

А в 1890 году, защищая Александру Максименко — наследницу крупного пая в пароходстве Дубровиных, адвокат Плевако выиграл одно из своих самых ярких дел — речь об этом шла в начале статьи.

«Смерть эта не по моей воле»

Впрочем, несмотря на все успехи, легендарный адвокат выигрывал не всегда. По словам коллег Федора, он мог слабо подготовиться к процессу, увлекшись игрой в карты, удариться в патетику, выдать присяжным излишне жалостливую речь, кажущуюся фальшивой, или взять провальное дело, польстившись на крупный гонорар.

Так, в 1897 году адвокат защищал рабочих серпуховской Коншинской фабрики, которых обвиняли в участии в стачке, погроме в квартирах руководства и избиении высших фабричных служащих. Плевако пытался доказать присяжным, что представших перед судом рабочих пытаются сделать крайними.

Но присяжные защитника не послушали и вынесли рабочим обвинительный вердикт.

Признали виновными и двух рабочих-бунтарей фабрики товарищества Саввы Морозова, которых защищал Плевако — правда, они получили всего по три месяца лишения свободы. Еще одним провальным делом для адвоката стал судебный процесс над корнетом лейб-гвардии Гродненского гусарского полка Александром Бартеневым, убийцей польской актрисы Марии Висновской. Плевако пытался доказать, что его подзащитный, состоявший с артисткой в любовной связи, убил склонную к драматизму актрису по ее же просьбе.

Вот только записка, найденная рядом с телом актрисы, гласила об обратном: «Человек этот угрожал мне своeю смeртью — я пришла. Живoю не даст мне уйти. Смерть эта не по моей воле». В итоге Бартенев получил восемь лет каторги и был сослан в Омск.

Деловой роман

Профессия Федора Плевако принесла ему не только славу и деньги, но и помогла создать семью. Его первый брак был неудачным: у них с женой родился сын Сергей, но совместная жизнь не сложилась. А второй спутницей жизни адвоката на протяжении 30 лет была Мария Орехова.

Представительница знатного купеческого рода, Орехова поначалу была клиенткой Федора: после 11 лет брака 38-летняя женщина решила развестись с мужем-тираном Василием Демидовым, отцом ее пятерых детей.

Несмотря на то что Демидов категорически не хотел давать жене развод, она уехала от него к адвокату, отказавшись от 2,5 миллиона рублей, которые ей завещал отец супруга. Впрочем, денег у Ореховой и Плевако хватало и так, причем сам Федор любил затратные красивые жесты.

К примеру, однажды он выкупил все билеты на театральное представление, чтобы посмотреть его вдвоем с другом. Кроме того, он несколько раз арендовал пароходы из Нижнего Новгорода до Астрахани и устраивал круизы для своих коллег. Впрочем, несмотря на успешную жизнь, Плевако 20 лет не мог жениться на Марии — до самой смерти ее супруга Демидова.

У них с Ореховой родились трое детей — двое сыновей и дочь, семья жила в просторном доме на Новинском бульваре. На званых вечерах у Плевако частыми гостями были Владимир Немирович-Данченко, Федор Шаляпин, Мария Ермолова и Константин Станиславский.

Некоторое время помощником адвоката был Леонид Собинов, будущий знаменитый оперный певец. Своей карьере он во многом был обязан Плевако: однажды Мария Ермолова услышала пение Леонида на одном из званых вечеров, очень впечатлилась и помогла начинающему певцу строить карьеру.

А на закате жизни адвокат вместе с семьей перебрался в имение в Тамбовской области, которое он, сам равнодушный к загородной природе, купил по просьбе Марии.

«Запах крови не вызывает трепета»

Федор Плевако вошел в историю не только как блестящий адвокат, но и как известный общественный деятель. Вместе с четырьмя коллегами он вошел в состав комиссии, работающей над проектом реформы адвокатуры, проведение которой инициировал его старый знакомый по «Делу червонных валетов», министр юстиции Николай Муравьев.

В свободное от работы время Плевако переводил (а позже издал) с немецкого на русский язык курс римского гражданского права Георга Фридриха Пухты, а также основал газету «Жизнь».

В 1904 году Плевако в Ватикане получил аудиенцию у Папы Римского Пия Х, с которым они говорили о единстве веры католиков и православных. Адвокат также жаловался понтифику на ожесточение общества, которое лишь усиливалось год от года.

Одним из последних успешных дел Плевако стал суд над подрядчиком Саввой Мамонтовым, которого обвиняли в неуплате кредитов. Эти деньги Мамонтов потратил на строительство железной дороги от Вологды до Архангельска.

Он ожидал финансовой поддержки от государства, но правительство отозвало концессию на строительство дороги. Плевако строил защиту клиента на том, что на личные нужды Мамонтов не потратил ни копейки. И присяжные вынесли оправдательный вердикт.

«Судите с любовью»

В 1905 году Плевако безвозмездно взялся защищать 29 крестьян, обвиненных в разграблении имения барона Мейендорфа при селе Погребах Севского уезда. Благодаря усилиям адвоката, четверо обвиняемых были оправданы, двое получили по два месяца лишения свободы, а 23 человека были приговорены к восьми месяцам тюрьмы.

Всего же за свою карьеру Федору Плевако удалось выиграть более 200 дел.

В 1907 году, примкнув к партии «Союз 17 октября», адвокат вошел в состав Госдумы. А год спустя, 23 декабря 1908 года, Плевако скончался от разрыва сердца в возрасте 66 лет. Предчувствуя скорую смерть, он завещал обязательно провести вскрытие его тела, не класть на могилу венков и не произносить речи перед погребением.

Проститься с легендой пришло огромное количество людей всех сословий, которые проводили Плевако в его последний путь — на кладбище Скорбящинского монастыря. В 1929 году останки адвоката перезахоронили на Ваганьковском кладбище. В 1996 году по инициативе Гильдии российских адвокатов было принято решение об учреждении Золотой медали имени Плевако.

А шесть лет спустя, в 2002 году, на его могиле появился памятник-барельеф, возведенный на средства российских правозащитников. На нем высечена одна из многих знаменитых фраз Федора Плевако: «Не с ненавистью судите — с любовью судите, если хотите правды».