«Менталитет краба»: откуда он появился у русских
Одна из наиболее отрицательных черт русского национального характера считается зависть к успешным соотечественникам. Однако это качество присуще не только русскому народу, а также другим народам. Социальные психологи описывают зависть как одно из проявлений так называемого "крабьего менталитета", который в разной степени присутствует у всех людей.
Ведро с крабами
"Теория ведра с крабами" (crab bucket theory) - это психологическая концепция, которая описывает человеческое поведение с помощью метафоры взаимодействия крабов. Несколько крабов, находящихся в ведре или другом контейнере, не позволяют друг другу выбраться. Если кто-то из них приближается к краю, остальные крабы хватают его клешнями и тянут обратно. В результате все крабы остаются в ведре, хотя некоторые из них могли бы освободиться.
В контексте человеческих отношений "крабий менталитет" проявляется в том, что общество не позволяет индивидууму выделиться из толпы. Возникают сопротивление, препятствия новым начинаниям, преувеличение рисков и недооценка их ценности. Обычно "крабы" не учитывают долгосрочные последствия успеха одного из своих собратьев.
"Зачем тебе это нужно? Живи, как все, и не выделяйся" - говорят друзья, родственники и члены общества человеку.
Если кто-то достигает успеха, он может стать социальным изгоя. Такой человек теряет друзей и лишается поддержки общества. Окружающие будто ожидают, когда он вернется к прежнему уровню, чтобы продолжать общение.
Подобные явления, напоминающие "крабий" подход, встречаются у многих народов. Психолог Джон Ройека, автор термина "крабий менталитет", находит его признаки в американской, британской, индийской, ирландской, китайской, японской и других культурах. Он считает "крабий менталитет" универсальным законом человеческого мировоззрения
Происхождение русской зависти
Для русских в открытии Ройека ничего нового нет. Феномен русской зависти давно описан как часть национального характера. Хотя в силу болезненности самоанализа он отмечается далеко не всеми исследователями и философами, есть те, кто говорит об этом открыто.
«Не где-нибудь, а в России появилась поговорка: пусть у меня изба сгорит, лишь бы у соседа корова сдохла», – отмечал, например, в 1994 году писатель Юрий Нагибин в книге «Тьма в конце туннеля».
Есть мнение, что в зависти проявляется негативная сторона традиционного коллективизма, который, заметим, искусственно поддерживался властями в форме крестьянской общины вплоть до столыпинской аграрной реформы. Столетиями в деревне происходило изъятие «излишков» у чересчур разбогатевших крестьян в пользу «мира».
Другая причина зависти – трудные условия жизни, связанные не с конкуренцией русских между собой, а с внешним давлением, ощущаемым каждым членом общины. Например, в эпоху крепостного права крестьянину нужно было приложить действительно недюжинные физические и умственные усилия, чтобы выкупить себя из зависимости. Другим селянам это казалось нарушением заведённого порядка, в котором мир «по умолчанию» делился на «господ» и «холопов». Успех, достигнутый одним из крестьян в столь сложных условиях, становился для других невыносимым внутренним упрёком – почему они не могут так же.
Ситуацию усугубила «принудительная уравниловка» советской эпохи, когда государство 74 года ограничивало экономическую активность граждан. С другой стороны, саму эту уравниловку (и в целом социалистическую систему) считали порождением всё той же зависти. Интересны наблюдения американского антрополога Нэнси Рис, автора книги «Русские разговоры»: культура и речевая повседневность эпохи перестройки». Она приводит характерное высказывание одного из информантов, который в конце 1980-х годов объяснял, почему в стране не приживутся кооперативы:
«Если кто-то начинает жить лучше, все тут же хотят его убить. Все хотят, чтобы он был таким же бедным, как они, несмотря на то, что он, возможно, чем-то поделился с ними от щедрот своих. Это произойдёт и с кооперативами».
Как отмечает Нэнси Рис, в таком иррациональном поведении её собеседники находили чуть ли не повод для гордости.
Напомним, что кооперативы в СССР действительно не прижились. Зато в «лихих девяностых» крупные состояния нередко наживали выходцы из национальных диаспор или криминальных субкультур, сравнительно независимые от мнения большинства населения.
В настоящее время имущественное расслоение русских и социальная дистанция снизили остроту проблемы. Но люди по-прежнему зорко следят за представителями «своего круга». Один из эксцессов последних лет получил громкую огласку в СМИ. В 2019 году жители деревни Томсино Псковской области буквально затравили семью 12-летней девочки, которая попросила у президента Владимира Путина мини-трактор в подарок. Из-за неприязненного отношения окружающих матери девочки пришлось забрать её из школы.
«Называли идиоткой, выскочкой, что вот мы тоже как ты живем, и ничего, терпим. Ты дура, раз попросила», – рассказывала школьница (цитируется по сайту znak.com).
Данный случай можно назвать классическим примером «крабьего менталитета». Помочь сельским жителям «излечиться» от зависти, по-видимому, может лишь создание сносных социально-экономических условий для развития и, как следствие, здоровой конкуренции.
