О героях русского рока написано уже немало книг. Обычно их пишут журналисты в соавторстве с самими героями, под их контролем и чутким руководством. В результате взгляд на личности и события, в которых они отличились, получается весьма субъективным. Более того, при знакомстве с уже готовым текстом его фигуранты обычно вымарывают самые интересные и острые эпизоды — чтобы никого не обидеть да самим выглядеть получше. Еще есть книги, написанные музыкальными журналистами или критиками. Эти с разной степенью добросовестности собирают материал, берут сотни интервью, из чего потом компилируют собственную версию событий. Интересно, но не очень достоверно. Перед вами несколько фрагментов книги «Гарик Сукачев и Бригада С», написанной роуд-менеджером (роуди) легендарной московской группы. Ее автор, Александр Шаталин, был непосредственным участником всех описываемых событий и всех героев повествования знал лично. «Лента.ру» расспросила автора о работе над книгой. Фрагменты текста публикуются с разрешения издательства «АСТ». Незаметные герои сцены «Лента.ру»: Насколько я понимаю, в книге вы описываете события, непосредственным участником которых вы были лично. А с кем и когда вы работали? Александр Шаталин: В «Бригаду С» я пришел в июне 1987 года. Вначале помогал звукорежиссеру группы Олегу Сальхову, как говорится, на добровольных началах. Постепенно разобрался, что к чему, познакомился с ребятами, и меня взяли на работу техником, или «роуди», как это принято называть у западных рок-групп. Стал получать зарплату. Так что можно было гордо посмотреть на жену и сказать: «Вот видишь, а ты мне — бросай свой рок, иди на завод работай!» Отработал более 200 концертов, ездил с группой на гастроли по стране и за рубеж, работал на площадках легендарных рок-фестивалей — Московском международном фестивале мира в «Лужниках» (1989) и «Монстры рока» в Тушино (1991). А после распада «Бригады С» — в Центре Стаса Намина, на студии звукозаписи SNC, на радио SNC, в «Корпорации тяжелого рока», стейдж-менеджером групп «Моральный кодекс», «Коррозия металла», ЭСТ и других. В чем конкретно состояла ваша работа? Перевозка с базы на концертную площадку аппаратуры, инструментов, концертных костюмов и другого реквизита... На площадке — подключение и настойка аппарата и инструментов, а конкретно — гитар, которых становилось в группе все больше, затем работа на сцене. Вы же наверняка замечали людей, которые во время концерта ползают на четвереньках по сцене, втыкая назад выдранные артистами в творческом экстазе провода гитар и фонящих микрофонов? Вот эти незаметные герои и есть роуди. А после концерта нужно все собрать, упаковать, увезти и ничего не потерять. Часто что-то теряли? Нет, все же было в большом дефиците. Хотя однажды Игорь Иванович Сукачев потерял ценный реквизит — очки, которые ему подарил Билли Джоэл. Ray-Ban в красной оправе был в то время важной частью сценического имиджа руководителя «Оркестра пролетарского джаза». Произошло это на гастролях в Финляндии. Мы с костюмершей Наташей Спиридоновой обыскали всю сцену — ничего, а потом Гарик обнаружил их в кармане своего серого плаща. Многие знают вас по остроумным байкам из рок-н-рольной жизни, которые вы публиковали в соцсетях. Я тоже их читал и думал — вот было бы здорово оформить все это в отдельную книгу. Как произошел переход? Все получилось довольно естественно. Писал для себя, что называется, для души. Тексты выставлял на своей странице в соцсети. Когда накопилось достаточно материала, пошел с ним в одно издательство, затем в другое и, наконец, в «АСТ». Там мне предложили ограничиться рассказом о «Бригаде С» и подписали договор. После этого я взял еще около 30 интервью, которые в той или иной степени вошли в книгу. А все, что касается «ЭСТа», «Коррозии металла», Центра Стаса Намина, оставил до других времен. Сейчас стало модным ругать русский рок, всячески его презирать, обзывать говнороком. А чем он был в то время? Глотком свежего воздуха. В начале 1980-х были только редкие полуподпольные концерты, и русские группы мы знали в основном по магнитоальбомам. А примерно с конца 1987 года они уже стали вполне нормально кататься по Советскому Союзу, выступать и что-то зарабатывать. Народ изголодался по такой музыке. Эра вокально-инструментальных ансамблей ушла, никому они уже были неинтересны. А тут что-то свежее, новое. С 1986 по 1993 год был самый пик русского рока. Золотой век, и такое понятие, как говнорок, никому бы тогда и в голову не пришло. Хотя процентов 70 музыкантов, будем честны, играли на инструментах плохо. Но они несли что-то новое, и это привлекало публику. А какое место в русском роке занимала в то время «Бригада С»? Если брать отрезок с 1987-го и до окончания своей деятельности, то в первую десятку по популярности «Бригада С» входила смело. Гарик Сукачев о книге

Саня мне привез книгу, и я ее прочел. Ну что сказать? Клево! Много ли он в ней наврал? Одни и те же события люди по-разному видят и помнят, потому что у разных людей разный угол зрения. Со временем, а уже почти 40 лет прошло, они еще и что-то сами себе дорассказывают. Саня описал все события с точки зрения техника. Для тех, кто любил эту музыку, книга будет безусловно интересна Гарик Сукачев

Отрывок из книги «Гарик Сукачев и Бригада С» 1987 год, осень. Этим воздухом дышал товарищ Берия

<...> География осенних выступлений «Бригады С» разнообразна: сборные концерты, фестивали, ДК разных ведомств. Не знаю, с чьей подачи, но в один из вечеров нас пригласили выступить в ДК им. Дзержинского на Большой Лубянке. Вход строго по паспортам, везде расставлены прапорщики с васильковыми погонами. Нас досматривали, открывали кофры с инструментами. Все по-взрослому... — Товарищи музыканты, вам туда-сюда ходить не надо, здесь проход закрыт, — вежливо распоряжались люди в форме. Зашли внутрь: перед нами предстал зал в стиле театральной архитектуры конца XIX — начала XX века. Вышли на сцену. Игорь Иванович, окинув взглядом зал и ряды еще пустых кресел, торжественно выдал: «Этим воздухом дышал и здесь выступал сам Лаврентий Павлович». А мне вспомнились строки из песни Мурадели и Лугина:

Суровой чести верный рыцарь, Народом Берия любим. Отчизна славная гордится Бесстрашным маршалом своим

Выступление прошло успешно: зал битком, а публика довольно живо и раскрепощенно реагировала на заводную музыку «Бригады С». После концерта ответственные товарищи поблагодарили музыкантов, пожелав дальнейших творческих успехов и достижений на благо советской Родины. <...> В ноябре состоялись первые гастроли группы в статусе «профессионалов». Мы поехали в Ленинград на поезде. В знаменитом зале Ленинградского дома молодежи отыгрывали два концерта вместе с питерскими «Играми». ЛДМ — культовое место для местной рок-тусовки. В конце 1960-х годов в Ленинграде задумали невиданное: создать первый в стране многофункциональный комплекс, предназначенный для всех видов отдыха и досуга советской молодежи и зарубежных гостей. <...> Строительство Дворца началось в 1969 году и завершилось лишь спустя почти 10 лет, к 60-летию ВЛКСМ, осенью 1978-го. Со временем ЛДМ превратился в филиал рок-клуба. А ведь комсомольцы недолюбливали рокеров. Сложилась парадоксальная ситуация: питерские команды там выступали нечасто. Зато местный рок-клуб «Фонограф» приглашал команды из других городов. Было забавно, когда «Звуки Му», «Браво», «Бригада С», «Чайф» и «Калинов Мост» приезжали, играли на комсомольской аппаратуре и еще получали какие-то гонорары из их кассы. В начале декабря группу ждали съемки для новогоднего «Голубого огонька» на Центральном телевидении. Рабочий процесс происходил в районе ВДНХ: на улице и в гостинице «Космос». Для исполнения выбрали «Несерьезную прогулку». При ударном бескомпромиссном стиле «Бригады С» эта вещица была с неким налетом советской эстрады. Может быть, поэтому на нее и пал выбор функционеров с ЦТ. Но для группы это был прорыв, ведь клип показывали на весь Советский Союз в новогоднюю ночь. Наши граждане под салат оливье, водочку и шампанское увидели на экранах телевизоров пеструю компанию: «Бригаду С», Михаила Боярского, Ирину Понаровскую, Александра Буйнова, Софию Ротару, Владимира Кузьмина, Аллу Пугачеву, трио «Экспрессия», группу «Класс», Ирину Аллегрову, «Электроклуб» и «новогодний десерт» — нетленку Криса Кельми и Маргариты Пушкиной «Замыкая круг», в записи которой участвовало аж 23 исполнителя.

1989, лето. «Сопровождающий побледнел и схватился за сердце»

<...> После небольшого перерыва мы снова отправились в Германию. За шесть дней нам нужно было отыграть пять полноценных концертов, причем в разных городах. Именно в таких поездках начинаешь понимать, как чувствуют себя западные группы и их обслуга в затяжных многомесячных турах. Если ты устаешь после одной недели постоянных переездов, что же происходит с ними? Неудивительно, когда читаешь в их воспоминаниях, как они поддерживали рабочий тонус всевозможными, порой не совсем полезными методами. К нам опять приставили сопровождающего, который всю поездку напоминал о том, что мы находимся в стране-участнице агрессивного блока НАТО. Но он хорошо знал свое дело: домой вернулся с двумя видеомагнитофонами и огромным чемоданом, забитым подарками. 13 июня, во вторник, после похода на завтрак нас загрузили в автобус и покатали по городу. На очередной остановке мы разошлись в разные стороны, чтобы поглазеть на местный ассортимент. Мы с Олегом Сальховым зависли в музыкальном магазине — уж больно много там было соблазнов. Я купил недавно вышедший диск The Miracle группы Queen, а Олег — несколько фирменных компакт-кассет. На одной из них был альбом группы The The Mind Bomb. Это и правда бомба. Потом я послушал его несколько раз и влюбился в их музыку.

На паркинге нас ждала кислая физиономия сопровождающего и язвительная фраза: «Так, Шаталин и Сальхов! Почему опаздываем? Сбор группы у автобуса был назначен на 11:30. Вы что, не хотите ехать с группой, хотите остаться на территории потенциального противника?» Я тогда не придал особого значения этим словам, но для одного из членов нашей команды они, наверное, послужили триггером. Только об этом мы узнаем позже.

Саксофонист «Бригады С» Сергей Секретарев обожал Колтрейна и недолюбливал советскую власть

— Как же здесь гнусно и уныло, а там (он имел в виду Запад) свобода и процветание, — иногда приговаривал саксофонист, заботливо протирая тряпочкой свой блестящий Selmer. Примеры Барышникова и Нуреева вдохновили Сережу, и он задумал побег. Только вышло не так, как хотел. Все нормальные невозвращенцы, как показывает исторический опыт, сваливали на гастролях по-тихому. Секретарев решил состроить героя, причем в самый ненужный момент. У человека было огромное количество вариантов спокойно уйти, причем на территории ФРГ. Тем не менее он ждал до последнего. Когда автобус с группой пересекал пограничный пункт из Западного Берлина в Восточный, Сережа мужественно встал, схватил чемодан и саксофон и бодро отправился к выходу. Западноберлинские погранцы встрепенулись: Was ist los? («Что случилось?») Побледнел, схватившись за сердце, сопровождающий. — А ну стоять! — скомандовал Гарик. Он знал, что через месяц намечается поездка в США, и подобные инциденты группе были совсем ни к чему. Секретарев был незамедлительно задержан посередине салона. — Help me! (Помогите!) — раздался отчаянный крик беглеца. — Is he crazy? (Он сумасшедший?) — недоуменно спросил пограничник. — Yes, of course! (Конечно!) — дружно откликнулся коллектив, отняв чемодан и схватив перебежчика. Сопровождающий со слезами на глазах долго охал и чуть ли не на коленях благодарил коллектив за патриотизм и лояльность. Коллективу на него было глубоко наплевать — всем просто очень хотелось увидеть Америку. Кстати, Секретарев затем вполне успешно и официально навсегда покинул СССР, причем без всяких проблем. Только за берлинский проступок на него сильно осерчал Стас Намин и перед расставанием выписал Сереже тумаков.

1989 год, август. Фестиваль мира в «Лужниках». Часть 1

Это, наверное, одно из основных событий того времени. Даже сейчас, спустя более 30 лет, по величию и значимости с ним может сравниться только Тушино 1991 года. Да и то: как свидетель и участник обоих мегафестивалей я с небольшим перевесом отдам предпочтение «Лужникам» 1989 года. О том, что «Бригада С» будет участвовать в этом мероприятии, я услышал в июле, на гастролях в США. Но, учитывая реалии, не было стопроцентной гарантии, что это произойдет. Уверенность пришла в начале августа, когда вроде все усилия объединенной команды Стаса Намина и Дока МакГи по проведению фестиваля стали обретать вполне ясные очертания. <...> В конце 1988 года, во время первого визита Дока МакГи в Москву, и возникла идея проведения «Русского Вудстока». Стас показал свою вотчину, Зеленый театр, как место, где можно провести фестиваль. Только американцы хотели большую, масштабную площадку. Тогда они поехали в «Лужники» и посмотрели Большую спортивную арену. Доку захотелось провести фестиваль именно там, но Стас сомневался, возможно ли провести столь огромное мероприятие в СССР, и сказал об этом МакГи. И все-таки для Анастаса Алексеевича не существует невыполнимых задач. Если есть идея, надо попробовать воплотить ее в жизнь. Уже потом Брюс Колбреннер, бухгалтер Московского музыкального фестиваля мира, сказал: «Организация этого фестиваля была сверхчеловеческим подвигом. Я думаю, что единственным человеком, который мог сделать что-то подобное, был Док МакГи».

Конечно, Док — авторитет мировой величины, но без Стаса Намина ничего бы не вышло. Работая в его Центре несколько лет, я всегда удивлялся, как складно у него все получалось: оформить аренду Зеленого театра на 49 лет, организовывать приезд рок-звезд мирового масштаба, выбивать своим группам поездки и визы за границу, да и многое другое. Есть две причины. Первая — Стас гениальный менеджер и организатор. Вторая — работали связи его знаменитой во времена СССР семьи.

Происходила дипломатическая игра с властью. Чтобы не дать понять, что будет настоящий рок-фестиваль, Стас назвал его Московским музыкальным фестивалем мира, не употребляя слова «рок»

Произошло четкое разделение обязанностей по организации: у Стаса Намина — решение вопросов с советской стороны, у Дока МакГи — все, что касалось поддержки с Запада. В мае 1989-го при участии канала MTV состоялась пресс-конференция, на которой Ричи Самбора и Джон Бон Джови из Bon Jovi, Александр Миньков и Александр Яненков из «Парка Горького», Никки Сикс и Томми Ли из Mötley Crüe анонсировали Московский фестиваль музыки и мира. Тогда же заявили, что MTV будет транслировать мероприятие в прямом эфире на 59 стран. К концу июля все срослось, и в начале августа в Москву стали приезжать многочисленные грузовики из Европы. <...>

1989 год, август. Фестиваль мира в «Лужниках». Часть 2

<...> Это было 12 августа, в субботу. Наступил тот самый день... С утра вчетвером шуршали на сцене: три техника, Димка, Вадик и я, а еще Марио. Наш звукорежиссер Олег Сальхов раздавал указания: «Бригада С» должна выходить третьей, перед нами «Нюанс» и Skid Row.

Очередность выхода на сцену была одинаковой оба дня: Skid Row, «Нюанс», «Бригада С», «Парк Горького», Cinderella, Mötley Crüe, OZZY, Scorpions, Bon Jovi

В 13:00 на сцене появилась внушительная делегация. Так принято: фестиваль должна открывать всякая вступительная хрень. Меня позабавил врач-нарколог, выступивший с речью в стилистике Михаила Горбачева: — Человек должен жить в трезвом и красивом мире. И я как врач хочу поблагодарить наших выдающихся музыкантов, которые избрали своим лозунгом: «Нет алкоголизму и наркомании!» Да здравствует этот великий лозунг! <...> Во второй половине дня начались саундчеки. Во время них я познакомился со своими коллегами из других групп. На сцену вышла команда Оззи: Закк Уайлд, Гизер Батлер и Рэнди Кастилло. Для начала Великий наблюдал за происходящим со стороны. Потом снял пиджак, положил его на один из гитарных кабинетов Marshall и присоединился к своим музыкантам. Пиджак был дико красивый, не иначе как сделан каким-то модным дизайнером. Невдалеке отдыхали два солдатика, из тех, кто помогали перемещать оборудование. Я услышал их беседу: — Ух, это же пиджак самого Оззи. Мне бы такой, — задумчиво высказался один из бойцов. — А пойди и уведи. Слабо? — подколол второй. — Да ты что! Международный скандал будет. — Тогда попроси в подарок. Потом появился лейтенант, покрыл их матом, и оба солдата скрылись в неизвестном направлении. Несомненно, главной фигурой фестиваля для меня был Оззи Осборн. Когда видишь живую легенду рок-н-ролла всего в нескольких метрах от себя — это нечто. Весь саундчек я посмотрел, стоя на сцене с его роуди. Они оказались очень компанейскими ребятами. Потом я несколько раз заходил в их раздевалку, которая находилась рядом с гримерной «Бригады С», и общался с ними. После саундчека я набрался смелости и подошел к Закку Уайлду. В тот момент он собирался отдавать гитару своему технику. Мне сразу бросилось в глаза, что на его черно-белой гитаре Gibson Les Paul довольно толстые струны.

— Hi, Zakk! What powerful strings! (Привет, Закк! Какие мощные струны!) — Yeah, — улыбнулся гитарист. — Can I take a look? (Можно посмотреть?) Закк что-то быстро сказал роуди, отдал ему гитару и убежал со сцены. Тот жестом показал мне: «Спокойно, чувак», — и повел к своему хозяйству. Из дорожного кофра он достал несколько упаковок струн GHS Boomers размером от 011 до 052. — This is for you! (Это тебе!) Спустя несколько лет я узнал, что последняя «ми» на гитарах Закка стала еще толще — аж 070! Подсмотрел такую сцену в гримерке Оззи: Великий присущей ему походкой медвежонка вышел из отдельной комнаты, рядом крался его личный помощник с подносом в руках. На подносе были маленькие емкости с разноцветными таблетками, рядом стакан с водой. Оззи с гадливым выражением лица высыпал пилюли в рот и запил водой. Скорее всего, он проходил какой-то курс лечения, был зол и трезв. Тем не менее он не отказался сфотографироваться со мной в бэкстейдже. Кстати, Шэрон, его жену и одновременно менеджера, я так и не увидел. Только потом узнал, что она вроде бы прилетала в Москву. Вернувшись домой после фестиваля, Оззи «развязал». Да так, что это могло закончиться трагедией. Это случилось рано утром в воскресенье, 3 сентября 1989 года, в Бил-Хаусе в Литтл Чалфонте в графстве Бакингемшир.

Он редко спокоен, но в ту ночь был тих. Это меня дико напугало. Я уложила детей спать и села читать книгу, а потом в комнату вошел он. Я понятия не имею, кто сел напротив меня на диван, но это точно был не мой муж. Он дошел до стадии, когда его взгляд помутнел, и я не могла до него достучаться. Он просто сказал: «Мы решили, что ты должна умереть» Шэрон Осборн

Осборн спокойно подошел к супруге и обхватил руками ее шею. Шэрон, уже задыхаясь, в панике смогла нащупать кнопку, чтобы вызвать полицию, и пришла в себя, когда полицейские уже прибыли в дом. Оззи проснулся в тюрьме и спросил у полицейского, что произошло. В ответ он услышал: «Джон Майкл Осборн, вы арестованы за попытку убийства Шэрон Осборн». Оззи вспоминал, что никогда в жизни не испытывал такого страха и был шокирован, узнав, что супруга не стала выдвигать обвинений. Шэрон, в свою очередь, взвесила все варианты и не хотела, чтобы муж попал за решетку, но задумалась о разводе.

Беспокойные 1990-е. Все под контролем!

<...> В августе 1990 года нелегкая занесла группу в город Семипалатинск. Поселили нас в типовой пятиэтажной гостинице, коих на просторах Советского Союза было немало. На первом этаже — нечто похожее на ресторан, но от обычной столовой мало чем отличается. С утра музыканты и персонал группы отправились завтракать. На улице — плюс 30, в помещении примерно такая же температура. Кондиционеры в северном Казахстане тогда были редкостью. Возможно, они где-то и стояли, производства Бакинского завода, но только не в этой гостинице. Так как группа была из Москвы и немного поездила по миру, то к такой вещи личного гардероба, как шорты, все относились положительно. Несколько человек появились в помещении именно в таком виде. Это, как показали последующие события, могло закончиться печально. За одним из столов сидела компания аборигенов. Все как надо: треники, золотые цепочки на шеях и строгий взгляд в нашу сторону. Мы тогда не придали этому особого значения. Что было дальше... Вечер, мы сидели небольшой компанией в одном из номеров, играли в шахматы. Услышали стук в дверь, открыли. В комнату вломились три человека и сразу начали предъявлять претензии. — Вы что, такие модные и бóрзые? Любите в шортиках ходить? Должны понимать, что в ресторане уважаемые люди сидят, кушают, а тут вы в непотребном виде. — Извините, мы не знали, что это может оскорбить ваши чувства, — мы попытались перевести все в шутку. — Вы не понимаете, кто перед вами? За слова отвечаете? — Один из «гостей» достал нож. — Еще раз извините. — Мы сейчас вам ноги поломаем, как спички!

И все повторяется. Классический вариант беседы уркаганов. Причем с каждой минутой они становились более свирепыми

Внезапно распахнулась дверь, и в дверях появился капитан милиции. — Что такое? Что за кипеж? Пошли вон! — незнакомец пинками выгнал визитеров из номера. — Спасибо за помощь. А то непонятно, чем это могло закончиться, — мы поблагодарили нашего спасителя. — Да все нормально. Это местные хулиганы, которые думают, что стали бандитами. Мелочевкой всякой занимаются при ресторане, в карты играют и так далее. Если будут наезжать, скажите, что Андреич все под контролем держит.