Кресты продолжают падать: как в новой России стирают православие

Россия давно не СССР с его атеизмом и лозунгом «Религия – опиум для народа». Много слов было сказано о неделимости истории нашей страны, о скрепах. Православие так или иначе было вписано в главный закон – Конституцию. Но спустя более 30 лет после отказа от коммунистического проекта кресты с храмов продолжают падать. Два последних ярких события вновь напомнили о некой стыдливости быть верующим православным христианином русских чиновников, помешанной на номинальном политическом благочестии.

Два ярких инцидента, вызвавшие общественный резонанс. Первый произошел в Новгородской области. Там решили сделать брендинг региона. Устроили голосование, где жители выбирали символ малой родины. Им в итоге стал силуэт памятника «Тысячелетие России», который установили в Великом Новгороде в 1862 году в честь 1000-летнего юбилея с летописной даты начала русской государственности, когда в 862 году славянские племена призвали варягов во главе с Рюриком, и это стало отправной точкой рождения Руси.

Дальше компания Renaissance Art Group, которая разрабатывала логотип, видимо, следуя завету гиганта эпохи Возрождения Микеланджело, отсекла от силуэта монумента все лишнее. Лишним оказались кресты и образ женщины, преклонившей перед распятием колени. На это не могли не обратить внимание в обществе, в частности, высказались представители РПЦ. После народного возмущения кресты вернули, правда, без женщины. Все же вставать на колени – это не по-ренессански.

Второй случай вновь связан с дизайном – на этот раз модернизация внешнего вида купюры номиналом в 1000 рублей. На нем изобразили архитектуру Поволжья. Взгляды общественности привлекло здание, которое напоминало православный храм. Однако купол остался без креста. В то же время рядом стоял минарет с полумесяцем. Справедливости ради стоит отметить, что в данном случае дизайнеры не отсекали ничего лишнего, а просто руководствовались документальной точностью – здание, похожее на храм, - это Музей истории государственности татарского народа и республики Татарстан. Ранее это была Дворцовая церковь, которую в новой истории России так и не передали РПЦ. А потому снесенные коммунистами кресты так и не вернули. Минарет – это башня Сююмбике. Она также была десакрализирована и ныне является туристическим объектом. Полумесяц на ней фактически есть.

Иными словами, дизайнеры новой банкноты просто руководствовались фотографической точностью. Это и стало их отговоркой, когда разразился скандал. Даже в РПЦ не сильно обиделись на отсутствие креста, сославшись на то, что изображен на купюре музей, а не храм. Ни один храм, мол, слава Богу, не пострадал. Однако многих возмутил не то, что крест будто бы убрали, а выбор объектов изображения. Мол, рядовой россиянин не знает, что изображено на купюре, однако четко понимает, что здание в виде храма лишено крестов, а башня в виде минарета увенчана полумесяцем. И стоит отметить, что замечания эти не лишены смысла.

Эти две ситуация, вставшие рядом и вызвавшие сильный резонанс, призвали из глубин интернета и нашей родины аналогичные факты «крестопада» и прочих стираний христианской символики из российского визуального пространства. Так, оказывается, что еще в прошлом году геральдический совет при президенте России заменил на флаге Пензенской области образ Спаса Нерукотворного на три снопа пшеницы. Причиной называлось то, что на флаге изображен «разъединяющий символ». В Telegram-канале «ZАПИСКИ VЕТЕРАНА» верно подметили, что «оказывается Александр Невский, Дмитрий Донской и Русская императорская армия тысячу лет сражались с врагами России под разъединяющим символом». Можно и в целом заметить, что Владимир объединил славянские племена разъединяющей идеологией под разъединяющим символом креста, что аж появилась Русь.

В итоге мы получаем гремучую постмодернистскую смесь всего и вся. На официальном уровне наше противостоянием с Западом все больше приобретает религиозную плоскость. Западу ставится в укор его уход от христианства и традиционных ценностей. Медведев сыплет цитатами из Библии, дабы проиллюстрировать богоизбранность России в череде сложнейших событий новейшей истории. Православие вписывают в Конституцию РФ. Все эти примеры мы слышим из новостей чуть ли ни каждый день.

Параллельно с этим мы видим стирание христианства из внутренней атмосферы визуального и информационного пространства. Оно делается точечно, осторожно, без объявлений о борьбе с религией, но делается. Сказать, что взрослые образованные люди «забыли», «недоглядели» и «случайно потеряли» христианский символ на прохристианском объекте – сказать сложно, если вообще возможно. В противном случае пришлось бы усомниться в их вменяемости, чего мы не делаем. Иными словами, происходит это целенаправленно на разных уровнях власти и бюрократической системы.

Спрашивается, как такое возможно при всем религиозном возрождении в России? Все очень просто. Похороненный культурологами постмодернизм все еще бьется в конвульсиях и дает о себе знать, что продолжает недобитый править бал. Христианские символы в современном политическом дискурсе не имеют своего фундаментального значения и выполняют пока что лишь функцию брендинга России на мировой арене. Целенаправленно вырисовывают образ государства, который противопоставляет себя антихристианскому Западу. Это сугубо прикладная функция. И при этом не все, кто участвуют в создании симуляции религиозности, до конца освоили матчасть. Стоит вспомнить недавний эфир журналиста Владимира Соловьева, в котором одним из гостей была главред RT Маргарита Симоньян. Во время своей речи об Анне Ахматовой она окрестила себя крестным знамением. У знающих зрителей вызвала вопрос манера креститься – всей рукой. Симоньян объяснила это тем, что Армянская православная церковь крестится по-другому. Однако, это не совсем так. По крайней мере в этой церкви не крестятся всей ладонью.

Означающее продолжает в России побеждать означаемое, а последнее не имеет смысла, поскольку не может быть применено для развития бренда, который избран. А отсутствие какой-либо государственной идеологии является отличной почвой для создания любых постмодернистских калейдоскопических наборов символов, которых требует ситуация. Как мы уже писали в прошлой статье о проблеме наименования Артемовска и Бахмута, важно лишь информационное мгновение, в котором вещам придают удобный смысл. И непрерывность российской истории остается лишь термином, потому что на деле прервать, разорвать и перевернуть ее можно в угоду маркетинговой кампании.

В Telegram-канале «Это еще не конец» авторы сделали верное замечание после инцидента с тысячерублевой купюрой – «Россия – это музей России». И более точного, передающего постмодернистский характер нашего политического дискурса замечания я пока не слышал.