Горские легенды: красиво и страшно

"Синие горы Кавказа, приветствую вас!.." – воскликнул в 1832 году Михаил Лермонтов. То была чистой воды фантазия. В 1832 году поэт не приветствовал горы. Он жил в Петербурге, учился в школе прапорщиков и юнкеров, а Кавказ видел дотоле раз в жизни, пятилетним ребенком, когда его возили в станицу Шелкозаводскую к родне. Но он описал Кавказ так возвышенно-романтично, словно своими глазами видел "престолы природы, с которых как дым улетают громовые тучи". Должно быть, воображение Лермонтова подпитывали горские легенды. Они такая же часть пейзажа этого сурово-прекрасного края, как и сам вид синих гор.

Часть 1. "Сказка ложь, да в ней намёк…"

Вот эти легенды вполне мог слышать ещё Михаил Юрьевич.

О горных людях

Как ни странно, в кавказском эпосе нет сказания о сотворении первого человека – или оно не так широко известно. Зато бытует легенда о том, что испокон веков высоко в горах жил особый народ, называвший себя таулула. Кто бы ни приходил на эти земли, его встречали горцы. Одно из преданий о начале балкарского народа говорит, что некий охотник в погоне за козой забрел по горным уступам в поднебесье – и там, на поляне, встретил людей таулула. Семь братьев-охотников пришли сюда и поселились на соседней поляне. А затем в горы явился новый пришелец, подружился с братьями, вместе с ними ходил на охоту и в сражения, завоевал, казалось, их дружбу и уважение. Но когда этот юноша попросил у братьев руки их красавицы-сестры – получил отказ. Оскорбленные в лучших чувствах влюбленные задумали страшное дело и коварно убили всех братьев во время сенокоса, завладев всем имуществом рода. Но и род, пошедший от этой пары, подчинили себе следующие воинственные пришельцы, владевшие огнестрельным оружием. От этих самых сильных, благодаря оружию, горцев пошел народ балкар. Так гласят легенды. Что здесь правда, а что фольклор, судить сложно. Но наука этнография подтверждает: в XIII — XIV веках нашей эры потомки тюркоязычных переселенцев окончательно смешались с исконными горно-кавказскими народами в единый этнос — таулула, что и означает "горцы". Все общины этого народа имеют единый язык и идентичную культуру. Но поскольку соседние поселения были резко разделены горными хребтами, в глазах не горцев этнос таулула воспринимается как несколько народов. Население Карачая назвали карачаевцами от слова "карачай" – черные речки. У жителей западного бассейна Верхнего Терека выделяются такие общества, как малкарцы, живущие по реке Малке (ученые считают, что от этого слова и пошло название балкарцев), чегемцев на реке Чегеме, безенгийцев на хребте Безенги и других. В общем, взамен истории о сотворении мира здешняя мифология предлагает версию о вековечности народа таулула. Это впечатляет.

О нартах и нарзане

Целый комплекс легенд сложен о происхождении и пользе нарзана – главного богатства и уникального достояния этих мест.

В незапамятные времена на Эльбрусе жило страшное чудовище, насылавшее на долины, где обитали горцы, жестокие бедствия: камнепады, лавины, землетрясения. Это оно делало, чтобы принуждать людей платить ему дань человеческими жертвами. Ежегодно монстр отбирал у людей лучших юношей и девушек. Многие смельчаки выходили на бой с ним, но все они гибли.

И вот в семье бедных горцев родился мальчик, которого назвали Нарт, "богатырь". Он рос не по дням, а по часам, и к 17 годам обрел нечеловеческую силу и ловкость. Нарт поклялся убить чудище, чтобы освободить свой народ от его ига. Когда юноша пришел на вершину горы, то узрел безобразного дракона, обитающего в чертоге изо льда, и дерзко бросил ему вызов. Чудище и Нарт стали бороться, и человек ослабел. Дракон приковал его к скале под ветрами, дождями и градом и приказал орлу клевать печень героя (но она тут же вырастала вновь, потому пытка длилась бесконечно). Несмотря на все эти мучения, Нарт не умирал. Каждую весну дракон прилетал посмотреть на его страдания. И тогда Нарт вопрошал:

- Скажи, чудовище, так же в долинах зеленеет трава, так же пасётся скот, так же живут горцы?

Злодей отвечал:

- Всё это так, но ты никогда не увидишь того, что любишь.

От горечи разлуки с родиной и любимыми Нарт плакал, и его слёзы прожигали не только лёд, но и камни. Они пробивались сквозь горы источниками. А люди пили эту воду и ощущали неизмеримый подъём сил. Когда народ почувствовал в себе огромную силу, целое воинство поднялось на вершину горы, в долгой кровопролитной схватке убило дракона и освободило Нарта. Богатырь совершил ещё много подвигов во славу своей родины. А воду, которая изливается из чрева земли, поименовали, скрестив имя Нарта со словом "сано" – напиток. Получился "нарзан" – напиток богатырей.

Это предание весьма похоже на миф о Прометее. Для эпоса "повторяемость" свойственна, что является предметом захватывающих изысканий ученых. Но мы сейчас не говорим о науке, а вспоминаем старинные горские легенды. Есть и еще один сказ о том, как нарзан достался людям. Конечно, история тоже связана с нартами.

Считается, что когда нарты жили на земле, гор еще вовсе не было, а существовала бескрайняя степь. О том, как возникли горы, повествует отдельный сказ, и мы до него тоже дойдем. Нартов, первых жителей Кавказа, их отдаленные потомки представляют себе идеальными людьми, прекрасными телом и совершенными духом, сочетавшими в себе великую силу, безоглядное мужество и чистоту и кротость нрава. Сердца нартов всегда оставались светлыми и чистыми, потому что в них никогда не засыпала доброта. Но потом произошла страшная беда, и нарты превратились в камень – так и возникли горы Кавказа. На горах расселились люди. Их бытие уже не было так безмятежно и радостно. Они были бессильны перед мощью природы: страдали от засух, бурь, горных селей. Потому в горах был нерушим закон гостеприимства и взаимовыручки. Но многие племена стали враждовать между собой, и междоусобицы уносили сотни жизней. Однажды на Кавказе произошла страшная засуха. Все колодцы и ручьи иссякли, дожди не проливались с неба. Вместе с засухой пришел голод. И вот в такие тяжелые времена брёл однажды берегом Гумм-реки усталый странник, увидел аул, хотел постучаться в окно крайней сакли, но упал без сил. На шум вышел старик-хозяин и увидел на земле незнакомца. Он по обычаю гор предложил чужестранцу приют. В доме гость первым делом попросил пить. Кувшин воды в доме старика был последним не только у него, но во всем селении. Но хозяин не посмел нарушить правило гостеприимства и протянул страннику кувшин, не подав виду, что вода на исходе. Странник сделал всего один глоток — и воспрянул, потому что его угостили от чистого сердца.

© Долина Нартов

После этого гость предложил старику взять лопату и идти за ним. Он долго вел человека каменистыми тропами и, наконец, указал ему место, где нужно копать. А пока старик орудовал лопатой, странный путешественник сказал, что не каждому бы доверил эту тайну, но в своем хозяине не сомневается – он добр, честен и не утаит от людей благо, которое получит сам. И тут под лопатой образовалась расщелина, из которой брызнула ледяная прозрачная вода, имевшая невероятный вкус. Напившись, старик попросил чужеземца назвать его имя, чтобы поминать его в благодарственных молитвах. Но странник внезапно исчез бесследно. А горец, наконец, догадался, что он был вовсе не человеком. Старик привел к источнику своих соплеменников. Люди стали пить эту воду и благословлять того, кто её открыл. Воду чудесного источника назвали нарзан. Тот, кто пьёт нарзан, способен прожить семь жизней.

И еще эта влага исцеляет раны и болезни. Чудодейственные свойства нарзана воспела легенда об Арефе, сыне черкесского князя. Однажды он и его друзья вступили в неравный бой с захватчиками, пытавшимися занять их землю. Смельчаки не пропустили врагов, но и сами полегли в битве, а Ареф был тяжело ранен. Тяжело раненного воина некий старик привез к горячим голубым водам Машука (видимо, озеру Провал) и омыл в них. От воздействия этой воды раны бойца затянулись, здоровье к нему вернулось. Но Ареф признался спасителю, что не чувствует в себе полной жизни и настоящей радости. Тогда старик посоветовал ему скакать на закат солнца в землю абазинцев, где бьёт источник живой воды "нарт сане". Ареф ехал долго и лишь на закате дня увидел прекрасную долину, окруженную горами, посреди которой вилась протоптанная тропа. Она вела к мощному источнику, выбивавшемуся из самого сердца земли. Рядом на цепочке висел серебряный ковшик с надписью: "Нагни голову и пей живую воду источника, она возвращает больному здоровье, здоровому радость, женщине былую красоту, старику молодость". И когда Ареф испил воды, к нему воистину вернулись силы и радость бытия. Потому что где нарзан, там и жизнь.

Сохранилась легенда и о том, как нарзан возвращает женщине молодость и прелесть. Правда, она звучит как анекдот. Подобно большинству горских историй, в нем действует старик-охотник, погнавшийся за козой и в пылу погони зашедший так высоко в горы, что потерял путь домой. К тому же наступал вечер, а охотник выбился из сил. Он уже приготовился к смерти в горах – и вдруг увидел источник. Сделал один глоток – и ощутил прилив сил. Сделал два глотка – и силы удесятерились. Сделал третий – и почувствовал себя юношей, готовым на подвиги. Охотник без труда нашел дорогу домой и рассказал жене о случившемся с ним чуде. Потом лег спать. Проснувшись, он не нашел в сакле подруги жизни. Безуспешно обыскав весь аул и его окрестности, муж догадался, где может быть старуха, и побежал к горному источнику – а около него лежал и плакал младенец. Пожилая женщина дорвалась до чудодейственной воды…

О горах

А вот и сказание о том, куда подевались с лица земли нарты, и отчего возникли Кавказские горы. По крайней мере, та горная система, что окружает курорты Северного Кавказа, здесь "расписана" поименно.

Как мы уже знаем, могучие великаны-горы не всегда красовались на кавказской земле, когда-то вместо них расстилалась широкая степь. Жили в той степи богатыри-нарты, которых отличали физическая сила и красота души. Всегда бы продолжалось время нартов, если бы не злой дух Эблиз (на Востоке так зовут сатану). Он задумал погубить нартов, причем не только телесно, но и духовно.

Демон взял печень бешеного кабана, мозг костей старого козла, желчь хищного волка, смешал все со змеиным ядом – и адским снадобьем отравил пищу нартов, собравшихся на пиршество. С того вечера поселились в сердцах великанов и злоба змеи, и ревность козла, и бешенство кабана, и жадность волка. Вождь нартов, седоголовый красавец Эльбрус, первым вкусил дьявольского зелья – и воспылал страстью к юной Машуке. Девушка любила единственного сына вождя Бештау и была с ним обручена – но старика, ослепленного дьявольскими кознями, это не смутило. Чтобы сын не мешал ему жениться на красавице, Эльбрус отослал молодого воина в степь на охоту. Но когда он пришел свататься к Машуке, та оттолкнула вождя и бросилась от него прочь. Убегая, она обронила обручальное кольцо Бештау. В гневе Эльбрус зашвырнул кольцо подальше от себя. Оно покатилось так далеко в степь, что догнало Бештау – и тот понял: стряслась беда. Юноша в тревоге бросился домой. Узнав, что тут произошло, он вызвал отца на бой. Нарты вступились кто за него, кто за вождя, и бой был ужасным.

В первых рядах бились отец с сыном. Многоопытный и сильный Эльбрус сил с головы сына железный шлем, оглушил его и пятью страшными ударами меча рассек его тело на части. Но и сын умудрился нанести отцу единственный роковой удар: глубоко рассек его седую голову. Эльбрус, пошатываясь, пошел умирать. Прекрасная Машука, видевшая гибель жениха, помчалась к растерзанному телу молодого богатыря и вонзила его кинжал себе в грудь. А битва между нартами все не унималась…

Утром солнце осветило поле боя, сплошь покрытое порубленными телами. Живых среди нартов не осталось. Лишь два верных пса скулили у ног своего хозяина — вождя Эльбруса. Они так и умерли от горя, прижавшись к его ногам. Так исчезли с лица Кавказа нарты, а вместо них появились горы — вечный памятник богатырям. Кольцом-горой стало укатившееся в степь золотое кольцо Машуки. Горой Железной чернеет шлем, сбитый с головы ее жениха. Сам жених, изрубленный отцом на пять частей, превратился в лиловую пятиглавую гору Беш-Тау. Машука тоже стала горой. В боку ее зияет кинжальная рана – озеро Провал, а рядом сверкает на солнце острой вершиной окаменевший Кинжал (горе Кинжал в советское время срезали вершину, которая с развитием авиации стала мешать полетам самолетов). А самая могучая из гор – та, которая уходит седой раздвоенной головой в туманы: Эльбрус. Местные жители еще зовут его Минги-Тау: Большая гора. У ног Эльбруса лежат два верных пса – Большой и Малый Бурмабут. Домашние животные нартов, когда окаменели их хозяева, тоже превратились в горы. Люди присвоили им характерные названия: Бык, Змейка, Верблюд и т.д.

© Эльбрус

Жестокое предание заканчивается почти оптимистично. Минги-Тау так суров, что не тает на нем снег и в жаркое лето. Он кутается в пелену туч, словно все время нахлобучивает на разрубленную макушку лохматую шапку. Потому нынешним туристам крайне редко удается его даже увидеть, не то чтобы сфотографировать. А зимой он посылает в долины сердитые бураны и сквозящие вьюги, стремясь оледенить все живое вокруг. Но постепенно теплеет грудь старика. Смотрит он со своей высоты на сына, на Машуку, на всех поверженных нартов, и слезы рождаются в глубинах его души. Но холодны эти слезы, не смогут они воскресить окаменевших нартов. Это сделают когда-нибудь горячие слезы Машуки, бьющие из земли волшебными источниками, исцеляющими все раны и болезни. А люди, которые поставили свои белые города у этих источников, крепнут, наливаются мощью и когда-нибудь станут великанами, точно нарты.