о том, как России стать настоящим оплотом традиционных консервативных ценностей
«По сути, сегодняшний левый либерализм, победивший на Западе и стремящийся уничтожить русский мир, — это и есть левые ценности, культурный марксизм или неотроцкизм. Маркс, помноженный на Фрейда и прошедший обработку франкфуртской философской школой. Вчера ты марксист, сегодня — транссексуал. Спасибо, но нет, это не консерватизм. Резюмирую: Россия сегодня должна смотреть в будущее, но опираясь и черпая силы в своей богатейшей истории».
Сегодня многие говорят о том, что Россия должна стать оплотом традиционных консервативных ценностей.
И все нормальные патриоты с этим соглашаются.
Но... Возникает вопрос: а что такое традиционные ценности для России?
А что мы должны «консервировать» в качестве консервативных ценностей?
Тут-то и возникает неразбериха. Однажды я был на мероприятии, посвящённом российской идентичности. Там кто-то презентовал «русских супергероев», причём одной из героинь была внучка Бабы-яги, один в один накрашенная и одетая как Харли Квин.
Сразу возникает вопрос: почему русским супергероем наших детей должна быть внучка тёмного хтонического языческого демона — Бабы-яги? Да ещё и визуально слизанная с отрицательной американской супергероини.
На том же мероприятии на сцену вылез какой-то шаман с бубном.
Сидящий со мной рядом историк стал справедливо возмущаться: шаманизм не имеет никакого отношения к традиционным ценностям России и населяющих её народов.
Даже бурятские и тувинские буддисты к своим соплеменникам, продолжающим шаманить, относятся отрицательно.
То есть замысел кого-то из организаторов понятен. Для кого-то шаманство, или вудуизм, является традицией. Но является ли это традицией для России?
Идентичность государствообразующего русского народа у нас основана на православном христианстве. Другие крупные коренные этносы исповедуют ислам и буддизм.
Кстати, если мы возьмём традиционализм как популярное философское течение, то главные его идеологи — Рене Генон и Юлиус Эвола — не были христианами. Француз Генон, разочаровавшись в католицизме, в конце жизни принял ислам и стал суфием.
Итальянский барон Эвола всю жизнь пропагандировал возвращение к дохристианским языческим культам Европы.
Нужен нам такой традиционализм? Думаю, что нет.
Ведь наша, русская национальная традиция основана на православном христианстве и уже имеет мощный философский базис: работы Ильина, Бердяева, Леонтьева, Тихомирова, Розанова. Блестящую плеяду славянофилов XIX века и консервативных государственников в лице графа Уварова и Константина Победоносцева.
Однако, несмотря на мощную школу правого христианского консерватизма, которую в ХХ веке продолжили не только белоэмигранты, но и крупные советские философы и писатели Владимир Солоухин, Валентин Распутин, Александр Солженицын, Юрий Власов, некоторые левые красные патриоты предлагают нам отказаться от этого наследия и консервировать советские ценности.
В их понимании консерватизм — возврат в СССР.
Однако советские ценности не имеют ничего общего с консерватизмом. Именно Ленин легализовал аборты и облегчил процедуру развода, декриминализировал ЛГБТ-отношения.
По сути, сегодняшний левый либерализм, победивший на Западе и стремящийся уничтожить русский мир, — это и есть левые ценности, культурный марксизм или неотроцкизм. Маркс, помноженный на Фрейда и прошедший обработку франкфуртской философской школой.
Вчера ты марксист, сегодня — транссексуал.
Спасибо, но нет, это не консерватизм.
Резюмирую: Россия сегодня должна смотреть в будущее, но опираясь и черпая силы в своей богатейшей истории. Для формулирования русской идеи XXI века и создания у нас в стране реального оплота консервативных ценностей не надо больше ничего заимствовать на Западе — ни марксизма, ни либеральной демократии.
Надо просто обратиться к нашим консервативным христианским мыслителям, оставившим нам огромное наследие и рецепты того, как привести Россию к процветанию и сделать её ориентиром для всего остального мира.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.