Календарь поэзии: Исполнилось 220 лет со дня рождения Тютчева

Домашних очагов изгнанник...

Ф.Тютчев. Странник.1830 г.

Ф.И. Тютчев в Париже проездом из Ниццы в Москву, 20 марта 1865 г. Фото С.Л. Левицкого. Фото: museum-tropinina.ru

...И так всю жизнь: из одного чужого дома в другой, из страны в страну - он скитался, нигде не находя ни покоя, ни верного пристанища, ни ответов на мучившие его вопросы...

Да вот же он: чуть враскачку, с ленцой прогуливается по предновогоднему Невскому - маленький и взъерошенный, на узкие плечи наброшен шотландский плед, глаза блестят за стеклышками очков... Или за городом, оглянешься: нелепая фигурка под черным кривым зонтом беззвучно плывет в метельной круговерти.

Тютчев где-то здесь, с нами. Не может он пропустить такие минуты, когда все трещит по швам. Это его стихия: наблюдать за тем, как рушится миропорядок, хвататься утром за ленту новостей...

Федор Иванович не видел себя поэтом. Его аналитический ум менее всего был расположен к лирике. Изнеженный непоседа, заласканный женщинами аристократ - он не знал, что такое муки слова, работа над рукописями. Как сказал однажды искренне любивший поэта богослов Сергей Фудель: "Тютчев, конечно, совсем не умел писать стихи и совсем об этом не беспокоился..."

Быть может, в этом - "не беспокоился" - и отгадка того, почему Божий дар посетил именно Тютчева: он был начисто лишен авторского самолюбия, парнасская слава его не интересовала.

Поэт не хотел быть... поэтом. И современники видели в нем кого угодно, только не поэта. Для великосветской публики он был камергером. На придворных балах и приемах при его входе так и возглашалось: "Камергер Тютчев!"

Ф. Тютчев - князю И.С. Гагарину, из Мюнхена в Петербург: "Вы просили прислать вам мой бумажный хлам. Ловлю вас на слове. Пользуюсь случаем, чтоб от него избавиться..."

"Хлам" состоял из почти ста стихотворений, которые сегодня - краса и гордость русской поэзии.

Всю жизнь Тютчева страстно влекло непостижимое, но все эти попытки на последнем рубеже останавливались невидимой и сильной рукой. И он догадывался, Чья эта рука.

Пускай страдальческую грудьВолнуют страсти роковые -Душа готова, как Мария,К ногам Христанавек прильнуть.

Из письма Якова Полонского, 11 июня 1865 года:

"...Нынче утром пью чай - звонок. Кто такой? Отворяется дверь, и покачиваясь, входит Феденька Тютчев. - Обнял меня - лег на диван, попросил чем-нибудь накрыться. Я накрыл его пледом..."

Из стихов и писем

Вопросительные знаки Федора Тютчева

Былое - было ли когда?Что ныне - будет ли всегда?..

* * *

И вот теперь, мой друг,томит меня тревога:От тех минут вдвоем,какой остался след?..И было ли все то,чего уж больше нет?

* * *

Как сердцу высказать себя?Другому как понять тебя?Поймет ли он, чем ты живешь?..

* * *

Я только спрашиваю себя, глядя на все происходящее, какие еще ужасные пинки будет вынуждено дать нам божественное Провидение, чтобы заставить приподняться общество, опустившееся до того уровня подлости, когда даже некоторые из лучших его представителей совершенно естественно оказываются подлецами?

* * *

Где вы, Гармонии сыны?

* * *

Что означает это всеобщее скудоумие, ведь оно не могло бы наступить, если бы не стерлись определенные нравственные понятия. Что здесь причина и что следствие?

* * *

Увы, что нашего незнаньяИ беспомощней и грустней?Кто смеет молвить: до свиданьяЧрез бездну двух или трех дней?

Избранное

Декабрьское утро

На небе месяц - и ночнаяЕще не тронулася тень,Царит себе, не сознавая,Что вот уж встрепенулся день -Что хоть лениво и несмелоЛуч возникает за лучом,А небо так еще всецелоночным сияет торжеством...

Но не пройдет двух-трех мгновений,Ночь испарится над землей,И в полном блеске проявленийВдруг нас охватит мир дневной.

Декабрь, 8 ч. утра, 1859

* * *

Не рассуждай, не хлопочи -Безумство ищет - глупость судит;Дневные раны сном лечи,А завтра быть чему - то будет...Живя, умей все пережить:Печаль, и радость, и тревогу -Чего желать? О чем тужить?День пережит - и слава Богу!

1850

* * *

Когда дряхлеющие силыНам начинают изменятьИ мы должны, как старожилы,Пришельцам новым место дать, -Спаси тогда нас, добрый гений,От малодушных укоризн,От клеветы, от озлобленийНа изменяющую жизнь;От чувства затаенной злостиНа обновляющийся мир,Где новые садятся гостиЗа уготованный им пир;От желчи горького сознанья,Что нас поток уж не несетИ что другие есть призванья,Другие вызваны вперед;Ото всего, что тем задорней,Чем глубже крылось с давних пор, -И старческой любви позорнейСварливый старческий задор.

1866

* * *

Есть в осени первоначальнойКороткая, но дивная пора -Весь день стоит как бы хрустальный,И лучезарны вечера...Где бодрый серп гулял и падал колос,Теперь уж пусто все - простор везде -Лишь паутины тонкий волосБлестит на праздной борозде.Пустеет воздух, птиц не слышно боле,Но далеко еще до первых зимних бурь -И льется чистая и теплая лазурьНа отдыхающее поле...

Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru