Никогда больше: как жители блокадного Ленинграда пережили не сравнимые ни с чем ужасы войны

Чем уникальна блокада Ленинграда в мировой истории «Блокада Ленинграда уникальна своей трагичностью. Это массовый голод и многочисленные жертвы, окончательную цифру которых исследователи пытаются установить до сих пор», – говорит историк Павел Колосницын. Мировые политики и журналисты международных СМИ начали говорить об ужасах блокады Ленинграда уже в 1941 году – после ее начала. Тогда стало понятно, что идет не просто штурм огромного города. Мир узнал – нацисты целенаправленно пытаются уморить голодом жителей. И аналогов этому событию в мировой истории найти не удавалось, рассказывает кандидат исторических наук, старший научный сотрудник «Музея обороны и блокады Ленинграда» Дмитрий Асташкин. «Одни сравнивали блокаду Ленинграда с обороной Мадрида во время гражданской войны в Испании. Другие – с обороной Лондона, хотя это не совсем корректно, ведь там не было сухопутных сражений, только бомбежки с воздуха», – говорит историк. Находилось место и поэтическим сравнениям, отсылающим к древним мифам и героям прошлого. «Некоторые журналисты говорили о схожести блокады с осадой Трои. Но в целом уже тогда было понятно, что никакого реально похожего исторического аналога в истории нет. И с каждым месяцем ситуация становилась еще уникальней из-за, увы, огромного срока и страшного количества жертв», – подчеркивает Асташкин. По его словам, уже в 1943 году в газетах стран-союзников писали о миллионе жертв ленинградской блокады. «Сравнить по масштабам было не с чем», – говорит эксперт. Невыносимая тяжесть быта блокадного Ленинграда «История жителей блокадного Ленинграда – это история приспособляемости человеческих психики и организма к экстремальным условиям. Это рассказ о том, как меняется общество в условиях кризиса», – говорит Дмитрий Асташкин о быте в блокадном Ленинграде. Зимы в осажденном городе были особенно тяжелы для горожан. При сильнейших морозах температура в комнате едва ли достигала положительных значений. Чтобы выжить, люди вытаскивали из шкафов буквально всю одежду и пытались скрыться под ней от стужи. Удавалось, увы, не всем. Если в квартире было несколько комнат, то ленинградцы жили в одной – той, где стояла буржуйка. Но из-за того, что эти печи были самодельными, в домах часто происходили пожары. Многие травились угарным газом. Электричество и канализация в городе не работали. Голод спровоцировал у многих ленинградцев цингу. Тела жителей покрывались фурункулами и язвами. Дневники, мемуары, партийные документы – все эти источники говорят о том, что во время блокады в городе развелось множество крыс. Грызуны объедали умерших от холода и голода в квартирах, а иногда и вовсе нападали на живых людей, которые не могли пошевелиться из-за истощения. Из-за битв за Ленинград в городе увеличивалось количество раненых, обмороженных, которые нуждались в медицинской помощи. 29 декабря 1941 года в Ленинграде начали работать стационары при предприятиях и городских учреждениях. Там горожане и военные могли получить питание и согреться. Так власти пытались победить дистрофию и прочие болезни. Из-за этого в стационарах еда была более калорийной и полезной, порции побольше тех, что выдавались по карточкам. В апреле 1942 года вместо стационаров появились столовые «усиленного питания». В блокадном Ленинграде продолжали работу детские дома, где оставшиеся без родителей дети могли получить питание и присмотр. При этом жители города в тяжелейших условиях продолжали трудиться на заводах. Все еще существовала и культурная жизнь: работали театры, филармонии, кинотеатры. Туда люди ходили туда развеяться, получить картины мирной жизни, далекой от ужасов войны. Однако и здесь не обошлось без сложностей. Например, во время подготовки знаменитой Седьмой симфонии приходилось искать оркестрантов по всему городу, потому как многие музыканты к тому времени умерли от голода и холода. «Люди по-прежнему хотели общения, развлечений. Да, из-за голода и отсутствия сил некоторые желания притупляются, но они все равно остаются в природе человека», – отмечает Дмитрий Асташкин. 31 мая 1942 года в Ленинграде провели общегородской спортивный праздник. Участники соревновались в штыковом бое, футболе, заплыве на лодках. «Все это было важным способом отвлечься от проблем жизни в блокадном городе», – замечает историк. В дневниках блокадников описано и то, как горожане праздновали Новый год. «Для людей это было способом поддержания нормальности, ведь невозможно всегда быть на разрыве. Они в меру сил и доступности продуктов пытались отметить праздник. Просто для того, чтобы зафиксировать – жизнь продолжается. Пусть это было бы и мимолетное ощущение», – говорит историк. Особенности суда над нацистами за блокаду Ленинграда «Уникальность блокады Ленинграда в истории привела к тому, что во время Нюрнбергского процесса не знали, как судить за это деяние. Хотя Советский Союз представил немало документов (например, дневник Тани Савичевой). И в итоге подсудимых обвиняли в бессмысленном разрушении городов. Потому что в категориях международного права того времени осада города не считалась военным преступлением. Осада считалась военным инструментом», – рассказывает Дмитрий Асташкин. Военным преступлением считались бомбардировки, в результате которых без боевой необходимости разрушались здания и памятники. «Однако про голод среди населения говорили в меньшей степени. Потому что публикация огромного числа жертв от истощения не отвечала и интересам СССР, поскольку это ставило вопрос об эффективности управления. Долгое время масштабы умерших от голода скрывались, делался акцент на разрушении города», – говорит историк. При этом, по словам Дмитрия Асташкина, единственным немецким военачальником, публично осужденным за блокаду Ленинграда, был генерал Курт Герцог, процесс над которым проходил в Новгороде. При этом у союзников в плену было два генерала, ответственных за обстрелы и блокаду. «На Нюрнбергском процессе решили, что блокада – это инструмент войны. И только потом, с осознанием вины и изменением позиции международного права стало понятно, что осада города – это военное преступление, которое не должно повториться. Нельзя брать город в клещи и морить его голодом», – рассказывает Асташкин. Согласно данным прокуратуры Петербурга, опубликованным два года назад, жертвами блокады стали 1,093 млн человек. Особенности постблокадной жизни Ленинграда После снятия блокады часть ленинградцев была насильно отлучена от своего города – например, те из них, кто был эвакуирован в Челябинск, говорит доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института истории обороны и блокады Ленинграда Борис Ковалев. По его словам, власти приняли решение не возвращать их обратно и с их помощью строить производство на новом месте, «крепить оборону страны в глубоком тылу». Борис Ковалев замечает, что после снятия блокады Петербург снабжался лучше, чем другие населенные пункты страны. «Сталин стремился отдать долг городу. Хотя «Ленинградское дело» далее загородило усилия, предпринятые в первые поствоенные годы», – подчеркивает исследователь. В Ленинграде и на окружающих его территориях после войны шла огромная волна миграции, замечает Дмитрий Асташкин. Ведь многие коренные жители погибли или были эвакуированы, а город было решено восстанавливать как промышленный центр. Ленинграду нужны были кадры – и со всего Северо-Запада в него привозили молодых ребят для учебы в ремесленных училищах, где они получали профессию. «Люди влились в город из других регионов. При этом вернулись из эвакуации и местные жители, которые обрели новый жизненный опыт, новые связи – и этим они обогатили город», – говорит Асташкин. В июле 1944-го в Ленинграде было около 725 тысяч, в сентябре 1944 года – около 920 тысяч человек. Был и бум рождаемости – в 1945–1946 годах. Ленинград выступал как кадровый донор для других городов на Северо-Западе – например, обезлюдевшего и разрушенного Новгорода. Партийная, культурная, научная верхушки в этом городе – это все были ленинградцы, замечает историк. «Трагедия блокады впечатала в генетическую память горожан то, что они не петербуржцы, не петроградцы, а то, что они – ленинградцы. Да, это случилось не после 1924 года, когда бывшая столица Российской империи получила новое название. А именно с памятью о тех 900 дней и ночей. Горожане превратились в общность», – говорит Борис Ковалев. Фото: ФедералПресс / Екатерина Лазарева