«Бойцы»: почему красноармейцев никогда не называли «солдатами»
Под влиянием политических перипетий XX века русский язык подвергся сильным изменениям. Трудно представить, но привычное нам слово «солдат» оказалось почти забыто в России после Октябрьской революции. Вновь возродилось оно лишь во время Великой Отечественной войны.
Неугодный «солдат»
При создании Рабоче-Крестьянской Красной Армии перед большевиками встал вопрос – как называть рядовой состав новых вооружённых сил?
Слово «солдат» прижилось в русском языке с XVII века под влиянием военных специалистов-иностранцев. Возникло оно в эпоху позднего Средневековья, когда европейские короли охотно брали на службу наёмников. Первоначально в итальянском языке слово soldato означало «нанимать, платить жалование». Лексема произошла от названия монеты «сольдо», которое, в свою очередь, происходило от римской денежной единицы «солид», бывшей в ходу с 309 года н. э. (латинское solidus означает «твёрдый, прочный; массивный»). Со временем «солдат» сделался одним из излюбленных героев русских народных сказок, а само это слово стало характерной приметой «старорежимной» государственности.
«Солдат Богу свеча, государю слуга» — гласила, например, пословица, записанная в словаре Даля.
Революционерам-коммунистам слово «солдат» представлялось скомпрометированным в эпоху Первой мировой войны, или, как её называли соратники Ленина, «империалистической войны».
Впрочем, стоит отметить, что захват власти большевиками в октябре 1917 года был во многом подготовлен их влиянием в Советах рабочих и солдатских депутатов. В период между Февралём и Октябрём происходила также активная «большевизация» солдатских комитетов на фронте. Тем не менее в Красной Армии от наименования «солдат» решено было отказаться.
Слово «солдат» сохранило положительное значение лишь в таких выражениях, как «солдат революции», «солдат ленинской гвардии». По версии писателя Леонида Лиходеева, сам Иосиф Сталин в беседе с Бухариным однажды назвал себя популярным в ту пору клише «солдат партии».
Бойцы мировой революции
В РККА с первых лет по отношению к рядовым использовалось исконно русское слово «боец». Все понимали, что оно происходит от слова «бой», причём родство этих слов всячески подчёркивалось пропагандой. Подразумевалось, что Красная Армия в конце концов даст мировой буржуазии тот самый «последний и решительный бой», который упоминался в песне «Интернационал» (использовавшейся в качестве гимна СССР с 1922 по 1944 годы).
В «Боевом уставе пехоты РККА» 1938 года подчёркивалось: «Боец в самых тяжёлых условиях боя должен не терять присутствия духа, помня, что он – боец Рабоче-крестьянской Красной Армии».
Как синоним употреблялось также слово «красноармеец». Таким образом, в 1920-30-х годах слово «солдаты» использовалось разве что для описания армий «буржуазных» государств или в исторических текстах. По отношению к РККА оно изредка употреблялось только в частной речи, например, в дневниках советских обывателей:
«Работы нет, так как власть нанимает демобилизованных солдат из армии, минуя всех прочих. А тем более нас, интеллигентов», — писал в 1928 году житель Саратова Владимир Ситников.
Возвращение «солдата»
События Великой Отечественной войны оказались совершенно не похожи на обещанный сталинской пропагандой «освободительный» поход против мирового капитализма. Военнослужащим Красной Армии пришлось защищать от немцев собственную территорию, подобно царским солдатам Первой мировой войны.
В тяжелейших военных условиях Иосиф Сталин предпринял несколько политических шагов в духе традиционного русского патриотизма. Вождь распустил Коминтерн, возродил офицерские звания и погоны в Красной Армии, приостановил гонения на Русскую православную церковь. В ряду этих преобразований логично выглядела и «реабилитация» слова «солдат». Впрочем, произошла она далеко не сразу.
В первый период войны красноармейцев всё ещё называли «бойцами». На одном из советских плакатов с изображением связанной женщины советский «боец» прямо противопоставлялся «солдатам» противника: «Боец Красной Армии! Ты не дашь любимую на позор и бесчестье гитлеровским солдатам!»
Большую роль в восстановлении позитивной коннотации слова «солдат» сыграла популярнейшая поэма Александра Твардовского «Василий Тёркин». Хотя произведение имело подзаголовок «Книга про бойца», слово «солдат» в нём звучало часто. О бойцах РККА Твардовский писал как о продолжателях дела «русского труженика-солдата», воевавшего с кремневым ружьём ещё «двести лет назад».
Особое место в поэме занимает глава «Два солдата», которая была впервые опубликована в газете «Красноармейская правда» 11 сентября 1942 года под заглавием «В избе солдата». По сюжету Василий Тёркин останавливается у ветерана Первой мировой войны. Хозяин, сдружившись с Тёркиным, говорит ему:
«Ты – солдат, хотя и млад, А солдат солдату – брат».
Однако даже в 1943 году партийные деятели укоряли Твардовского за то, что тот постоянно твердит о «солдате». Литературе, по их мнению, нужен был герой-офицер. «Солдат сейчас не в моде», — сокрушался Твардовский в одном из писем жене.
В армейских уставах и приказах до конца Великой Отечественной войны слово «солдат» не использовалось. Неслучайно даже солдаты армии США, согласно памятке, розданной им в апреле 1945 года, при встрече с русскими должны были называть себя именно бойцами, а не солдатами: «A-mee-ree-KAHN-skee bo-YETS».
Первый советский военный документ, в котором слово «солдат» употреблено как новое официальное наименование рядового — «Устав внутренней службы вооружённых сил Союза ССР», принятый в 1946 году.
Однако слово «боец» также не было забыто, оставшись стилистически приподнятым обозначением военнослужащих советской армии.
