Банановый переворот. Как США из-за бананов свергли президента Гватемалы и на 36 лет погрузили страну в хаос революций

Вот уже более полутора лет западные страны критикуют Россию за начатую в феврале 2022 года специальную военную операцию. Однако на протяжении предшествующих десятилетий страны Запада не раз вторгались на территории суверенных государств — нередко на другом конце света — во имя своих политических и экономических интересов. На заре холодной войны, в 1954 году, Центральное разведывательное управление (ЦРУ) США организовало операцию по свержению демократически избранного президента Гватемалы Хакобо Арбенса Гусмана под лозунгом борьбы с коммунистическим вирусом и защиты интересов американской компании-монополиста, которая десятилетиями эксплуатировала латиноамериканскую страну. «Лента.ру» в рамках проекта «Право на вторжение» рассказывает, как ЦРУ спланировало и провело одну из самых спорных операций в своей истории и к чему это привело.

Ранним утром 18 июня 1954 года в небе над столицей Гватемалы появился транспортный самолет C-47. Сделав круг над спящим Гватемала-Сити, он сбросил тысячи листовок, призывавших демократически избранного президента страны Арбенса подать в отставку и угрожавших взорвать оружейный склад в знак серьезности своих намерений.

Загадочный самолет не в первый раз появлялся в небе Гватемалы, поэтому это мало кого насторожило: правда, листовки на этот раз были обращены не к армии, а к самому главе государства. Но через несколько часов над столицей появились другие самолеты — P-47 — и в этот раз сбросили на город не листовки, а гранаты и коктейли Молотова. А затем открыли огонь по армейским казармам и Национальному дворцу.

Радиоведущие рапортовали, что силы «Армии освобождения» этим утром пересекли границу Гватемалы и стремительно приближаются к столице, не встречая сопротивления на своем пути. В Гватемала-Сити воцарилась паника: улицы наводнили десятки тысяч людей, в спешке бегущих из атакованного города в горы.

Изнурительные авианалеты продолжались десять дней: все это время радиостанция сообщала о новых успехах «контрреволюционеров», к которым примыкали военные в захваченных городах. 27 июня 1954 года Арбенс с тяжелым сердцем обратился к согражданам по радио и объявил об отставке.

Латиноамериканский лидер не врал и не пытался переложить ответственность за хаос на воображаемого внешнего врага. Весь госпереворот был от и до распланирован ЦРУ, чьи самолеты сбрасывали на Гватемалу сначала листовки, а затем бомбы и чьи агенты запугивали гватемальцев фейковыми новостями на специально созданной «оппозиционной радиостанции». Та самая United Fruit Company годами убеждала американское руководство вмешаться в ситуацию в Гватемале и вскармливала оппозиционные Арбенсу силы, стремясь защитить свою банановую монополию.

Непокорная «банановая республика»

С конца XIX века США развернули настоящую экономическую экспансию в страны Центральной и Южной Америки. Целые государства превращались в отраслевые придатки американских корпораций, а их экономика, как правило, выстраивалась вокруг выращивания сельскохозяйственной продукции или добычи минеральных ресурсов для рынка США. Одной из таких корпораций-монополистов была United Fruit Company (UFCO), образовавшаяся в 1899 году в результате слияния двух крупных американских поставщиков тропических фруктов, преимущественно бананов.

Компания выстраивала доверительные отношения с подчас сомнительными режимами в Латинской Америке, которые во имя модернизации, инвестиций и персональных благ предоставляли UFCO огромные льготы и принудительно выселяли коренных жителей с земель, которые отдавали под плантации. В итоге вся инфраструктура этих стран оказывалась в руках частной американской компании, что поставило их правительства в полную зависимость от Вашингтона.

Одной из таких «банановых республик» была Гватемала, чьи правители долгое время преданно защищали американские деловые интересы в ущерб собственному народу. Но в 1944 году страну захлестнула революция, и новые власти избрали более независимый от США политический курс.

Гватемальская революция

С 1931 по 1944 год Гватемала находилась под властью авторитарного диктатора Хорхе Убико. Он сделал положение рабочих, особенно из числа индейцев майя, практически бесправным, разрешил полиции бросать в тюрьмы и даже убивать нарушителей драконовского трудового законодательства, а также позволил землевладельцам, включая крупнейшего из них — UFCO, любыми средствами защищать свое имущество — то есть фактически узаконил убийство бастующих сотрудников. Разгоревшаяся в 1939 году Вторая мировая война свела на нет поставки в Европу кофе и бананов, на которые приходилась львиная доля экспорта Гватемалы: доходы страны, а вместе с ней и большей части населения сильно снизились. Бедственная экономическая ситуация и недовольство репрессиями Убико привели в 1944 году к революции, под знаменами которой объединились представители среднего класса, интеллигенции и рабочих. В декабре того же года в Гватемале прошли первые демократические президентские выборы, победу в которых одержал Хуан Хосе Аревало Бермехо. Через шесть лет в стране вновь состоялись выборы, и Аревало на президентском посту сменил Хакобо Арбенс Гусман — предводитель октябрьской революции 1944 года, заработавший народные симпатии на посту министра обороны Гватемалы.

Первый демократически избранный президент Гватемалы Хуан Хосе Аревало, а затем и Арбенс уделяли много внимания социальным и экономическим преобразованиям, за которыми из Вашингтона следили с нескрываемой тревогой .

Новые власти дали больше свобод профсоюзам и нередко занимали сторону рабочих, бастовавших против своих работодателей, в том числе крупнейшего — американской United Fruit Company. А в 1947 году конгресс Гватемалы принял новый Трудовой кодекс, устанавливающий восьмичасовой рабочий день, стандарты в сфере охраны труда и принцип минимальной заработной платы (хотя сама сумма в документе не указывалась).

Но особое недовольство у США вызвала аграрная реформа 1952 года, которая предполагала экспроприацию части земельных владений United Fruit Company и их дальнейшую передачу гватемальским безземельным крестьянам. Хотя программа затрагивала лишь простаивающие у корпорации участки, в США были глубоко возмущены этим шагом. Пытаясь уладить ситуацию, правительство Арбенса предложило корпорации компенсацию за изъятые 400 тысяч акров земли в размере ничтожных 1 185 000 долларов — правда, ровно эту же сумму сама компания указывала в качестве стоимости земли в налоговых декларациях. UFCO специально сильно занижала цену, чтобы снизить налоги, поэтому запросила у Арбенса настоящую цену земли — почти в 16 раз больше.

С учетом инфляции эта сумма эквивалентна нынешнему 221 миллиону долларов. Арбенс ответил отказом: его администрация действовала строго в рамках закона и не собиралась платить больше. Для United Fruit Company это стало последней каплей: ее лоббисты развернули целую кампанию на Капитолийском холме, призванную дискредитировать гватемальские власти и защитить интересы корпорации в регионе.

«Красная угроза»

Одновременно в Вашингтоне росла обеспокоенность из-за возможных симпатий новых властей Гватемалы к коммунистам. Забастовки, новый Трудовой кодекс, существенно расширяющий права рабочих, изъятие земель у американских корпораций лишь подпитывали эти подозрения. Посольство США также рапортовало о «шокирующей степени проникновения коммунистов» в правящие круги страны.

Однако в действительности Арбенса — во всяком случае, в 1952- 1954 годы — сложно было назвать коммунистом и уж тем более агентом Кремля, скорее просто левым либералом, считает доктор исторических наук, профессор Александр Кубышкин. В Гватемале не было советского посольства, а все взаимодействие с Москвой ограничивалось несколькими вежливыми телеграммами. Гватемальские профсоюзы сотрудничали с мексиканскими профсоюзными деятелями, а супруга Арбенса поддерживала связи с мексиканской компартией, но ее влияние на президента не стоило преувеличивать.

Более того, в Гватемале даже не было коммунистической партии как таковой — только Гватемальская партия труда, в которой состояло около двух тысяч человек. «У коммунистов в Центральной Америке не было мощной идеологической и социальной опоры, рабочих было мало. Фактически коммунисты в Гватемале были социальными реформистами в духе политики Франклина Делано Рузвельта», — отмечает профессор Кубышкин.

Но в Вашингтоне боялись превращения соседнего государства в саттелит Советского Союза, с помощью которого Кремль сможет втянуть в свою орбиту и другие страны Латинской Америки. Гватемала просто оказалась одной из фигур на шахматной доске разворачивающейся холодной войны.

Более того, потенциальное «вторжение советского деспотизма» в Центральную Америку рассматривалось как вызов американской доктрине Монро, которой Вашингтон оправдывал вмешательство во внутренние дела стран Западного полушария — его он считал исключительно американской зоной интересов.

Что такое доктрина Монро?

В 1823 году президент США Джеймс Монро, выступая с ежегодным обращением американскому конгрессу, заявил о необходимости защитить молодые государства в Западном полушарии от вмешательства европейских стран. Это, по его словам, отныне рассматривалось как недружественный по отношению к Вашингтону шаг. Озвученные им принципы — размежевание сфер влияния США и Европы, отказ от колонизации уже независимых территорий и невмешательство Старого Света в американские дела — назвали доктриной Монро. Однако антиколониальная по своей сути доктрина вскоре стала использоваться для оправдания американской экспансии в регион: за следующие три четверти XIX века США вступили в войну с Мексикой, лишив ее свыше половины территории, а также вторглись в Аргентину, Колумбию, Никарагуа, Панаму, Перу, Пуэрто-Рико, Уругвай и на Кубу.

Как считает историк Александр Кубышкин, антикоммунистический фактор сыграл вторичную роль и был скорее прикрытием протекционизма в отношении United Fruit Company. «На первом месте была защита экономических интересов Соединенных Штатов в регионе и, соответственно, поворот от политики доброго соседа, которую провозгласил Франклин Делано Рузвельт в середине 40-х годов, когда произошла Гватемальская революция, к более жесткому курсу, направленному на установление лояльных режимов не только в Центральной, но и в Южной Америке», — отмечает специалист.

Так или иначе, подгоняемое страхом перед «красной угрозой» и лоббистами из фруктовой компании американское правительство приходит к решению: необходимо положить конец режиму Арбенса и привести к власти более лояльную фигуру.

Первая попытка

Отправной точкой планирования госпереворота стал визит президента Никарагуа Анастасио Сомоса Дебайле в США в апреле 1952 года. Проамериканский диктатор, чей клан руководил латиноамериканской страной с 1936 по 1979 год, похвастался, что дали бы ему оружие, он вместе с отставным гватемальским полковником Карлосом Кастильо Армасом моментально сверг бы Арбенса.

Для Вашингтона Армас стал отличным кандидатом. Военный был активным участником Гватемальской революции 1944 года, завершившейся свержением диктатора Хорхе Убико. После этого он провел несколько месяцев на военных курсах в Форте Ливенворт в американском штате Канзас, где произвел наилучшее впечатление на американцев.

Вернувшись на родину, полковник не сумел найти общий язык с новыми властями Гватемалы — как и американское правительство. В 1949 году Армас принял участие в попытке военного переворота, организованной начальником вооруженных сил Франсиско Хавьером Араной, еще одним лидером Гватемальской революции. Военачальник потребовал уволить из кабинета министров Хакобо Арбенса, на тот момент возглавлявшего оборонное ведомство, и всех его сторонников. Гватемальское руководство жестко отреагировало на демарш Араны: сам военачальник был убит, а обезглавленное восстание — разбито.

Армас продолжал сражаться с правительственными силами и после гибели Араны.

После выписки из военного госпиталя мятежника бросили в тюрьму, но вскоре ему удалось сбежать и укрыться в колумбийском посольстве, а затем выбраться в Колумбию. В изгнании Армас, получивший солидный боевой опыт и затаивший злобу на Арбенса, познакомился с другими оппонентами гватемальского правительства, включая президента Никарагуа.

Американского президента Гарри Трумэна предложение Сомосы заинтриговало, и разведке было поручено проработать операцию по свержению Арбенса — она получила кодовое название PBFortune (PB — сочетание букв, которыми ЦРУ шифровало название Гватемалы в своей внутренней документации; fortune в переводе с английского — «фортуна», «богатство»). Госдепартаменту США о ней не доложили.

Сомоса принялся за выстраивание коалиции из числа других проамериканских лидеров стран региона, а американское правительство направило в Никарагуа первую партию оружия — оно перевозилось судном United Fruit Company и было маркировано в таможенной декларации как «сельскохозяйственное оборудование». А ЦРУ вместе с заговорщиками составило список высокопоставленных членов правительства, которых подозревали в связях с коммунистами, а потому считали нужным ликвидировать.

Однако через месяц об операции прознал госсекретарь Дин Ачесон, убедивший Трумана все же отказаться от этой затеи. Корабль UFCO развернули прямо в море, и оружие разгрузили в зоне Панамского канала, который в тот период находился под управлением США.

Вакцина от коммунистического вируса

В ноябре 1953 года новым президентом США был избран республиканец Дуайт Эйзенхауэр, еще в ходе предвыборной кампании призывавший к более агрессивной антикоммунистической политике. Эти лозунги нашли отклик у американских избирателей, уставших от неудач в холодной войне, вроде поражения в Китае и зашедшей в тупик войны в Корее, а также раздосадованных обретением Советским Союзом ядерного оружия — во всем этом они винили «20 лет предательства» со стороны Демократической партии США. «Страх перед "красной угрозой" стал доминирующим аспектом политической жизни, выходящим за рамки личности Джозефа Маккарти», — писал о тех временах историк Ричард Иммерман.

Более того, многие члены правительства Эйзенхауэра Джон Фостер Даллес представлял интересы корпорации в земельных переговорах с властями Гватемалы в 1930-е, а его брат Аллен Даллес, возглавивший ЦРУ, состоял в совете директоров UFCO. Брат помощника госсекретаря США по межамериканским делам Джона Мурса Кэбота, Томас, был президентом компании, а другой его родственник, посол США в ООН Генри Кэбот Лодж, в годы работы в конгрессе так рьяно защищал интересы корпорации, что его даже прозвали «сенатором от United Fruit».

В новой администрации с еще большей силой разгорелись дискуссии о необходимости положить конец правлению Арбенса, чтобы защитить американские интересы и предотвратить превращение Гватемалы в оплот коммунизма.

Осенью 1953 года Эйзенхауэр поручил разведке разработать операцию по свержению Арбенса. В детали были посвящены лишь сам президент, братья Даллес и ограниченное число высокопоставленных чиновников Белого дома, Госдепартамента и американской разведки. Операция получила кодовое название PBSuccess (англ. «успех»).

Согласно архивам ЦРУ, план сочетал в себе психологическую войну, а также экономические, дипломатические и военные меры, а его целью было «скрытно и по возможности без кровопролития устранить угрозу со стороны нынешнего правительства Гватемалы, находящегося под контролем коммунистов». Ставка была сделана на Армаса, уже хорошо знакомого американской разведке.

На выделенные средства Армас собрал армию из сторонников и наемников, которая проходила военную подготовку в лагерях в Гондурасе и Никарагуа при активном содействии 100 агентов и оперативников ЦРУ. Американская разведка снабдила заговорщиков оружием и 30 самолетами с американскими пилотами, а также отдельно обучала специальные расстрельные группы из числа повстанцев, которым предстояло заняться точечной ликвидацией неугодных гватемальских политиков, если Арбенс не испугается вторжения и не пойдет на попятную.

Одновременно США заручились поддержкой других латиноамериканских стран на конференции Организации американских государств в Каракасе в марте 1954 года, заключив с ними резолюцию об ограждении Западного полушария от международного коммунизма, которая бы оправдала готовящуюся операцию. Протесты гватемальского делегата были проигнорированы — страна оказалась в полной изоляции.

Осознавая нависшую над ним угрозу, Арбенс был вынужден действительно обратиться за помощью к коммунистам. В мае 1954 года он заключил тайный договор с Чехословакией о поставках трофейного немецкого оружия, о котором, впрочем, вскоре узнали в Вашингтоне.

Американские власти увидели в этой сделке подтверждение своих самых страшных опасений, совершенно не учитывая тот факт, что правительству Арбенса было банально больше не к кому обратиться — под давлением США от него отвернулись не только соседи, но и практически весь мир. При этом само оружие из Чехословакии во многом оказалось либо слишком устаревшим, либо нерабочим, либо откровенно бесполезным — как, например, противотанковые орудия (ни у одной страны Центральной Америки тогда не было танков).

В том же мае 1954 года корабли американского флота организовали морскую блокаду Гватемалы, чтобы не допустить дальнейших поставок вооружений из коммунистических стран, а сторонники Армаса внутри страны попытались подорвать грузовой поезд, которым доставленные из Чехословакии вооружения перевозились из порта в столицу, но безуспешно.

За полгода до вторжения против правительства Гватемалы была развязана психологическая война. ЦРУ создало псевдооппозиционную радиостанцию «Голос освобождения», где вместо настоящих журналистов работали агенты американской разведки. Они призывали слушателей примкнуть к восстанию Армаса против «коммунистического правительства». Каждый вечер все гватемальцы с радиоприемниками, в том числе и сам Арбенс и члены его правительства, ловили сигнал «Голоса освобождения», а иностранные корреспонденты ссылались на радиостанцию как на надежный источник информации.

Стремясь создать иллюзию того, что мятежники уже проникли в Гватемалу и находятся буквально повсюду, ведущие радиостанции просили местное население размечать места для сброса самолетами оружия и припасов для «партизан». Для убедительности агенты ЦРУ даже несколько раз сбрасывали с неба псевдопосылки неподалеку от гватемальских городов и деревень, где никаких сил Армаса в действительности не было.

Листовки с лозунгами против действующих властей сбрасывали над столицей и крупными городами Гватемалы переданные заговорщикам самолеты. Штаб-квартира операции PBSuccess во Флориде даже рассылала своим резидентам в Гватемале телеграммы с фейк-ньюс, которые они должны были распространять среди местного населения, чтобы посеять панику и ненависть к Арбенсу накануне «освобождения» страны Армасом.

В середине июня американский разведчик в Гватемале доложил в Вашингтон, что большинство местных военных не лояльны президенту. Время пришло — Эйзенхауэр велел начать операцию PBSuccess.

Госпереворот под чужим флагом

18 июня Кастильо Армас вместе с 480 бойцами пересекли гватемальскую границу с Салвадором и Гондурасом, практически не встретив сопротивления на своем пути, разве что сальвадорская полиция задержала и обезоружила один из отрядов. Столицу охраняли существенно превосходящие правительственные силы, поэтому заговорщики осели в городе Эскипулас менее чем в 10 километрах от границы.

ЦРУ глушило правительственное радио, а по «Голосу освобождения» транслировалась ложная информация о якобы превосходящих силах Армаса, которые шли победным маршем на столицу. Для пущего психологического эффекта переданные ЦРУ самолеты стали бомбить город, причем вместо авиационных бомб использовались ручные гранаты и бутылки с бензином, к которым крепились куски динамита, — словом все, что могло издавать громкий звук, вспыхивать и запугивать население.

В ответ на регулярные авианалеты Арбенс распорядился по ночам отключать в Гватемала-Сити свет. При этом во время ночных рейдов американцы транслировали через громкоговорители, установленные на крыше посольства, запись со звуками взрывов. Кромешная тьма, нескончаемый грохот, вой сирен и слухи о надвигающейся «многотысячной» армии Армаса лишь усиливали панические настроения.

Атмосфера в столице, по замечанию историков, Лондон во время немецких авианалетов во Вторую мировую. Позднее гватемальцы стали называть бомбившие столицу самолеты sulfatos, что в переводе означает «слабительное», из-за изнуряющего эффекта, которое они оказывали на местное население.

При этом авианалеты создавали больше шума, чем реального урона. Нередко они били совсем не по тем мишеням: один пилот по ошибке Мексике, а выживших американских пилотов пришлось вызволять из-под ареста). В это время в приграничных районах гватемальская армия отразила наступление Армаса на города Сакапа и Пуэрто-Барриос.

В эти роковые дни Арбенс всячески пытался остановить насилие: он предложил United Fruit Company любые преференции и обращался за помощью в урегулировании кризиса и к США, и к соседним странам, и даже к ООН, но безрезультатно. Гватемальский лидер не осознавал, что Вашингтон сколотил целую коалицию, подчиненную одной единственной цели — избавиться от него и его правительства.

«Голос освобождения» продолжал сообщать о головокружительных успехах Армаса и о том, что к его отрядам примкнули тысячи добровольцев из регулярных войск и даже мирных жителей. Причем делалось это настолько убедительно, что новости перепечатывали все крупнейшие международные СМИ (их репортеры на самом деле сидели в столице и узнавали о происходящем лишь от радиостанции ЦРУ и американского посла Джона Перифуа). В миф об устрашающей армии Армаса и неминуемой битве за столицу поверили не только простые горожане и иностранные журналисты, но и гватемальские военные чины и члены кабмина.

27 июня 1954 года его соратник и командующий Вооруженными силами Гватемалы Карлос Энрике Диас встретился с американским послом Перифуа, который пообещал, что если президент сдастся, то ему сохранят жизнь, а в стране воцарится перемирие. Арбенс осознавал безысходность своего положения: Гватемала находилась в изоляции, и Соединенные Штаты не оставили бы его страну в покое, пока он не покинул бы свой пост. В тот же вечер президент ушел в отставку, передав все полномочия Диасу, а позднее признался: на этот отчаянный шаг его вынудили военные, не выстоявшие под «чудовищным давлением» Перифуа.

Однако на переговорах с Диасом американский посол слукавил: он прекрасно знал, что Вашингтон не позволит ни самому военачальнику, ни кому-либо еще из сторонников экс-президента надолго остаться при власти. Уже через несколько дней глава резидентуры ЦРУ Джон Дауэрти и его заместитель Энно Хоббинг открыто заявили Диасу: «Вы совершили большую ошибку, возглавив правительство. Полковник, вы попросту не соответствуете требованиям американской внешней политики». Вскоре Диаса свергла военная хунта во главе с Эльфего Эрнаном Монсоном Агирре, подначиваемая американским послом. А 3 июля Армас торжественно прибыл в столицу и примкнул к хунте, став сначала временным, а затем и «законным» главой государства, набрав 99 процентов голосов на ноябрьских выборах. Где он, правда, был единственным кандидатом.

США тем временем продолжали публично отрицать свою причастность к госперевороту, настаивая на том, что произошедшее — сугубо проявление народной воли, а не тщательно спланированная операция ЦРУ.

Заполучив власть, Армас взялся за ликвидацию наследия своих предшественников: он отменил конституцию 1945 года, запретил Гватемальскую партию труда и профсоюзы, отменил земельную реформу Арбенса и вернул United Fruit Company ранее экспроприированные земли: коренное население Гватемалы — индейцы майя — вновь стали безземельными и подвергались эксплуатации американской компанией.

Последствия изъятия Армасом земель у крестьян ощущаются в Гватемале и по сей день: в стране сохраняется сильное социально-экономическое неравенство — в руках 2,5 процента землевладельцев находится 65 процентов пахотных земель, тогда как подавляющему большинству фермеров — 88 процентов — принадлежит лишь 16 процентов угодий.

Кроме того, в первые же несколько месяцев ставленник США учредил День борьбы с коммунизмом и установил в стране настоящую диктатуру, методично избавляясь от любой оппозиции.

Правление Армаса продлилось три года — уже в 1957 году его застрелил собственный охранник, — это положило начало мучительным социально-экономическим потрясениям, чехарде военных переворотов, фальшивых выборов и 36-летней гражданской войне.

В 1960 году группа молодых офицеров и солдат предприняла попытку военного переворота против Хосе Мигеля Рамона Идигораса Фуэнтеса, узурпировавшего власть в 1958 году. Восстание было подавлено, но некоторые выжившие офицеры бежали в сельские районы страны, где вместе с крестьянами сформировали партизанское движение. Вскоре к нему примкнула запрещенная в стране Гватемальская партия труда и другие политические силы и даже студенческие движения: тысячи гватемальцев взяли в руки оружие и пошли против своего авторитарного правительства.

Кровопролитная война завершилась лишь в 1996 году, когда руководство Вооруженных сил Гватемалы подписало с партизанами мирный договор под эгидой ООН. Комиссия по выяснению исторических данных установила, что 36-летняя гражданская война унесла жизни 200 тысяч человек. Практически все они были убиты солдатами гватемальской армии. При этом около 82 процентов убитых — индейцы майя, которые до войны составляли почти половину населения Гватемалы и которых военные посчитали главными союзниками партизан. Как установила комиссия, зачастую ошибочно и в силу расовых предрассудков.

Среди историков и политологов сложился консенсус: не свергли бы Соединенные Штаты правительство Арбенса, в Гватемале навряд ли разгорелась бы гражданская война — самый кровопролитный из всех вооруженных конфликтов в современной истории Латинской Америки.

«В течение десятилетия, когда гватемальцы жили при демократическом правлении, у них были юридические и политические способы разрешения национальных конфликтов, — объясняет американский историк и журналист Стивен Кинцер в своей книге «Перевороты: Как США свергают неугодные режимы». — Но после того как в стране установилась диктатура, все пространство для политических дебатов было закрыто. Напряженность, с которой можно было бы справиться в демократическом обществе, переросла в гражданскую войну».

Соединенные Штаты извинились перед народом Гватемалы лишь в 1999 году.

***

Спустя несколько лет после свержения Арбенса американские власти попытались повторить «гватемальский сценарий» — в этот раз, чтобы свернуть непокорного лидера уже другого своего соседа, Кубы. В 1959 году к власти там пришел Фидель Кастро, вскоре провозгласивший социалистический курс — перед Вашингтоном вновь возникла угроза возникновения оплота коммунизма на «заднем дворе» США.

В теперь уже в подконтрольной США Гватемале началась военная подготовка кубинских эмигрантов — оппонентов Кастро. По плану ЦРУ они должны были десантироваться на Остров свободы в апреле 1961 года и спровоцировать восстание против местных властей или, на худой конец, организовать временное правительство на захваченных территориях и развернуть партизанскую войну.