Дорогу Гению

А зря… И ежели труд, коренившийся в облике творческого замысла, раздутого интимностью лично взлелеянного интереса, некогда был сродни величию Поэзии с большой буквы, то с возникновением рынка безымянные машины заменили ланкастерское сукно новоделом. Удерживая терминологию в корпоративных депо потерянных смыслов. Избранничество — под сомнением. Над ореолом мученичества смеются. Любую чеховскую "историйку" пробивают на антиплагиат. Находя в ней следы ушедших и давно прошедших эпох. Н-да, новый элемент промышленности родил новый вид клинического идиота — "господина"-читателя. Восхваляющего (почему-то) бездарность. Избавив творца от своеволия собственных замыслов. Подчинившись замыслу масслита, вошедшему в тренд. Индустрия финальных фейков, дедлайнов и слепых подражаний без устали стряпают копипаст отверженных реалий. Глобальная система "Больших дат" и "Больших данных" с "Большими деньгами" все более притягивают людей как магнит. Одновременно отталкивая собственно от поэзии. Заряженной в минус… И вот на арену выходит Господин Самозванец. Возведший в привычку недообразованность, прикрытую опиумом бло́гового мышления. Он громко кричит о науке, достигшей высшей специализации — стен Петропавловской крепости, — как вещал в своё время историк русского кабачества Иван Прыжов. Подведомственность предмета перекувыркнулась с ног на голову. Микробитики с растительностью рассматривает поэзия. Филологические конструкты — методисты по элементам живой природы. Формулы вскрывает живопись. Строение методологии научного познания — литература. Эстетика входит в раздел мнимых чисел. Художественные пределы становятся предметом изучения чего угодно, вплоть до футуризма. Социально-экономические дисциплины становятся миражами: маркерами снов. Действительность встречает нас в угодьях потерянного Разума. Сокровища становятся Теорией. Теория — всего лишь привычкой к бессознательному. Нереальному. То есть — несуществующему. А как же гений? — спросите. Слава богу, потребитель потребителем. Коммерция коммерцией. А поэзия, несмотря на все наши недовольства, остается Поэзий. С большой буквы "Г".