Кровавое вмешательство. Как США вторглись в Сомали, погрузив страну в хаос гражданских войн, терроризма и пиратства

Вот уже два года Запад критикует Россию за начатую в феврале 2022 года специальную военную операцию. Однако на протяжении предшествующих десятилетий США и их союзники не раз вторгались на территории суверенных государств — нередко на другом конце света — во имя своих политических и экономических интересов. Так было и в случае военной операции США в Сомали в 1992-1994 годах. Формально интервенция началась ради помощи голодающим африканским детям, но вскоре вылилась в борьбу за ресурсы и раздел сфер влияния в стратегически важном регионе. Однако легкой победы в одной из беднейших стран мира американская армия не добилась, столкнувшись с ожесточенным сопротивлением сомалийцев. «Лента.ру» в рамках проекта «Право на вторжение» разбиралась, ради чего США вмешались в гражданскую войну на другом конце земного шара, почему американским рейнджерам пришлось отступить перед голодными повстанцами и как сражение в Могадишо воодушевило исламских террористов.

3 октября 1993 года стал самым горячим днем в истории Могадишо, столицы Сомали.

Сомалийцы заманили рейнджеров в город и устроили образцовую засаду: они блокировали колонны американских военных на узких улочках и расстреливали в упор, а вертолеты сбивали из противотанковых гранатометов. Элитный спецназ попал в настоящую мясорубку, с которой армия США не сталкивались со времен войны во Вьетнаме.

Для военного командования и Белого дома бойня в Могадишо стала неприятной, но вполне ожидаемой новостью, ведь перед спецназом стояли весьма сложные задачи. Но для американского общества она оказалась полной неожиданностью: официально армейские подразделения вводились в Сомали для помощи голодающему населению — жертвам затяжной гражданской войны. Однако вскоре стало ясно, что Соединенные Штаты преследуют в африканской стране совсем другие интересы.

Нефть в обмен на диктатуру

Гуманитарную операцию в Сомали США начали в 1992 году, однако истинные причины вмешательства в дела африканской страны кроются во временах холодной войны. Вскоре после обретения независимости в 1960 году власти Сомали начали выстраивать отношения с Советским Союзом. СССР выделял стране многомиллионные кредиты, в советских военных академиях учились будущие командиры сомалийской армии.

Даже военный переворот 1969 года под предводительством генерала Мохаммеда Сиада Барре, в результате которого власть оказалась в руках военных, не помешал сомалийцам строить социализм с исламской спецификой.

Сиад Барре решил захватить эфиопский регион Огаден, населенный преимущественно сомалийцами, но потерпел поражение. Пикантность этой истории состояла в том, что один союзник Советского Союза напал на другого союзника Советского Союза: в 1974 году после свержения короля Хайле Селассие I к власти в Эфиопии пришли социалисты.

В конфликте с Сомали СССР сделал ставку на Эфиопию и начал отправлять туда оружие и военных советников. Более того, по договоренности с кубинским лидером Фиделем Кастро в Эфиопию перебросили 18-тысячный кубинский контингент.

В 1980 году страны заключили соглашение, по которому в обмен на поставки оружия сомалийскому правительству на 40 миллионов долларов США получали право использовать военные и портовые объекты страны — в частности, стратегически важный порт Бербера в Аденском заливе, который считается воротами в Красное море и Суэцкий канал.

С 1980 года власти Сомали Международным валютным фондом (МВФ). В общей сложности страна получила кредитов на 161 миллион долларов.

Однако в обмен на кредиты МВФ требовал жестких неолиберальных реформ. Правительству пришлось провести приватизацию и сократить государственные расходы и субсидии. Всего за пять лет поспешные и плохо продуманные реформы привели к снижению ВВП на душу населения с 250 до 170 долларов, обвалу национальной валюты, развалу сельского хозяйства и последующему голоду.

В стране убивали, пытали и держали в тюрьмах тысячи несогласных с политикой президента. Помощь Соединенных Штатов конвертировалась в богатство членов президентского клана, в то время как большинство сомалийцев влачили нищенское существование.

Время от времени народное недовольство выливалось в восстания, которые вспыхивали в разных регионах страны, но чаще всего на севере — в Сомалиленде. В течение 1980-х годов Сиад Барре подавлял выступления оппозиционных ему этнических групп. В ходе этих конфликтов второй и третий по численности населения города Сомали — Харгейса и Бурао — практически стерли с лица земли, жертвами правительственных войск стали более ста тысяч человек.

Постоянные восстания и тяжелейшая экономическая ситуация в итоге подкосили власть диктатора. В январе 1991 года, опасаясь расправы со стороны вооруженной оппозиции, он Мохамед Фарах Айдид и Али Махди Мохамед. Формально они оба представляли Объединенный сомалийский конгресс (ОКС), но сразу после прихода к власти между лидерами вооруженных отрядов началась борьба за лидерство. Не только страну, но даже столицу Сомали поделили на зоны влияния племена и отдельные группировки.

Вмешательство извне

Пока сомалийские группировки делили власть в отдельно взятой стране, в мире происходил куда более масштабный передел. Заканчивалась холодная война, Советский Союз распадался, а западный мир был озабочен разделом его наследия. На этом фоне мало кто обратил внимание на очередной военный переворот в далекой африканской стране.

В одном только Могадишо с населением чуть больше миллиона человека в 1991-1992 годах в результате столкновений группировок погибли или получили ранения более 40 тысяч человек. Но это была лишь часть проблемы.

На фоне вооруженных разборок в стране свирепствовал голод. Сельское хозяйство пребывало в глубоком кризисе, и примерно две трети населения Сомали — 4,5 миллиона человек — столкнулись с серьезной нехваткой еды.

Даже по меркам не самого благополучного Африканского континента это было чудовищно.

В апреле 1992 года Совет Безопасности ООН миссию UNOSOM I, призванную примирить враждующие кланы. Под международным давлением стороны конфликта формально согласились на прекращение огня. Летом в страну прибыли первые 50 невооруженных наблюдателей, призванных следить за соблюдением перемирия, но местные боевики не воспринимали их всерьез. Прибывший осенью того же года батальон пакистанских миротворцев тоже оказался бессилен против десятков тысяч бойцов местных группировок.

Хотя сомалийцы уже не так активно уничтожали друг друга, но продолжали нападать на суда и автоколонны с гуманитарными грузами. Тогда президент США Джордж Буш-старший, заявив о неэффективности ограниченной миротворческой миссии ООН, в конце 1992 года направил в Сомали военный контингент для обеспечения безопасности поставок продовольствия.

По имеющимся на тот момент данным, пик гуманитарного кризиса был уже пройден, доля смертей от голода сократилась на 90 процентов. Но Совет Безопасности ООН поддержал инициативу Джорджа Буша-старшего, и 9 декабря 1992 года первые группы американских морпехов высадились в Сомали.

Очень быстро американские военные взяли под контроль ключевые аэропорты и гавани страны, а местные боевики поначалу практически не оказали американцам сопротивления.

37 тысяч военных из 27 стран принимали участие в операции «Возрождение надежды» в Сомали. Однако именно американцы составили ударный кулак из 25 тысяч бойцов. Генеральный секретарь ООН Бутрос-Гали подчеркивал, что его организация занимается сугубо гуманитарными задачами по восстановлению и примирению страны, а «США берут на себя роль лидера в создании безопасности».

Скрытые мотивы

На самом же деле для Соединенных Штатов гуманитарные вопросы явно не были в приоритете. Начиная военную операцию в Сомали, президент США куда больше заботился о собственном геополитическом влиянии и экономических интересах американских компаний.

В 1993 году, в разгар активной фазы военной операции в Сомали, The Los Angeles Times приводила слова своих источников из нефтяной отрасли, которые надеялись, что посланные в страну с гуманитарными мотивами американские военные защитят многомиллионные инвестиции американских корпораций.

Помимо нефти, американцев интересовал контроль и над другими природными ресурсами. Например, когда у власти еще был генерал Сиад Барре, американская энергетическая корпорация Westinghouse вела переговоры о разведке и добыче урана в Сомали. Переворот и сложная политическая ситуация в итоге не позволили реализовать этот проект, однако в начале 1990-х годов у американцев появилась новая возможность закрепиться в стране.

При этом Сомали, помимо запасов ценных ресурсов, обладает еще и стратегически важным положением на самом востоке Африканского континента. «Контроль над Африканским Рогом является очень важной геополитической задачей», — объясняет председатель Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай», декан факультета креативных индустрий НИУ ВШЭ Андрей Быстрицкий.

Благодаря близости к Баб-эль-Мандебскому проливу, который соединяет Индийский океан с Красным морем и Суэцким каналом, Сомали имеет возможность контролировать главный торговый маршрут между Азией и Европой. Достаточно сказать, что даже малочисленные группировки сомалийских пиратов в начале 2000-х и в 2010-х сумели заметно осложнить судоходство в регионе, нападая на торговые суда. Что уж говорить о возможностях влиять на этот важный транспортный коридор и перспективе создания в Сомали полноценной базы Военно-морских сил США.

Тем более что по другую сторону пролива начинался Ближний Восток, который в начале 1990-х годов нес в себе как огромные возможности, так и чудовищные вызовы.

Самая влиятельная на тот момент террористическая группировка «Аль-Каида» (запрещена в России) все 1990-е годы будет устраивать теракты против американцев в Африке и на Ближнем Востоке, создавать лагеря подготовки боевиков в Судане, а ее бойцы даже примут участие в сражениях с американскими спецназовцами на улицах Могадишо в октябре 1993 года.

Интересовало США дальнейшее усиление своего влияния в Африке. Вместе с крахом СССР американцы лишились главного конкурента на континенте. Во многих странах в те годы рушились социалистические режимы, усиливалась межплеменная вражда, начинались войны. При этом сама по себе Африка была и остается крайне ценным призом для того, кто сможет ее контролировать. Ведь на континенте, по данным ООН, сосредоточено примерно 30 процентов мировых запасов природных ресурсов: нефть, газ, золото, редкоземельные металлы.

Все это возбуждало интерес Соединенных Штатов и провоцировало вашингтонских политиков на активное продвижение неолиберальных экономических программ на Африканском континенте.

Слабые и коррумпированные, лишенные самостоятельности и подконтрольные внешним силам режимы в лучшем случае ничего не могли сделать для защиты национальных интересов, но чаще были в доле с американцами и выступали проводниками неоколониализма.

У военной операции США в Сомали была и еще одна задача — идеологическая. С первой половины 1970-х годов в Соединенных Штатах утвердился так называемый вьетнамский синдром.

Единственного мирового гегемона, которым с 1991 года стали Соединенные Штаты, такое положение дел явно не устраивало. Вьетнамский синдром фактически связывал американским политикам руки и ограничивал в применении самых жестких инструментов внешней политики.

Нужна была маленькая победоносная война, которая позволила бы преодолеть кризис доверия и доказать американскому обществу: Америка способна успешно решать любые внешнеполитические задачи любыми доступными средствами.

Конечно, Джордж Буш-старший успел объявить, что скоротечная война в Персидском заливе 1990-1991 годов похоронила вьетнамский синдром раз и навсегда. На деле это было не так: массовое применение авиации, крайне ограниченные операции наземных сил, отказ от похода на Багдад и свержения Саддама Хусейна выглядели полумерами и никак не походили на настоящую войну с настоящей победой, с американским флагом над логовом поверженного врага.

Нужно было нечто более масштабное, чтобы окончательно стереть из памяти американцев поражение во Вьетнаме. Роль Вьетнама 2.0 в начале 1990-х годов выпало сыграть Сомали.

Ситуация ухудшается

Поначалу операция США действительно развивалась очень успешно. Военные взяли под контроль ключевые объекты в стране и заставили некоторых полевых командиров прекратить боевые действия.

Однако дипломатические попытки США примирить все враждующие в Сомали стороны особых успехов не имели. И чем дальше, тем больше американцы втягивались в сомалийскую гражданскую войну. В какой-то момент, устав от бесперспективных попыток примирить непримиримых противников, американцы, видимо, решили пойти по более простому пути: объединиться с одной стороной конфликта и вместе победить другую.

Но расчет оказался неверным. В противостоянии многочисленных группировок США поддержали не самого влиятельного полевого командира — Али Махди Мохамеда. Формально он представлял Объединенный сомалийский конгресс, был временным президентом страны, обладал внешней легитимностью благодаря дипломатической поддержке ряда африканских, ближневосточных и западных стран. Но на деле командир не контролировал в полной мере даже столицу и не мог претендовать на лидерство во всем Сомали.

Первым крупным столкновением сил ООН и сомалийских боевиков стал эпизод 5 июня 1993 года. Тогда пакистанский контингент направился к зданию радиостанции в Могадишо под формальным предлогом проверки официально утвержденного места хранения оружия. На самом деле силы ООН планировали закрыть принадлежавшую Мохамеду Айдиду популярную радиостанцию, которая транслировала антизападную пропаганду.

Однако по дороге к радиостанции пакистанцев атаковали сомалийские боевики и возмущенные действиями сил ООН местные жители. Более 20 миротворцев погибли, около 50 получили ранения. Стало ясно, что сомалийцы настроены серьезно.

В ответ Совет Безопасности ООН принял резолюцию 837, которая фактически объявляла Мохамеду Айдиду войну и давала военному контингенту в Сомали все полномочия для уничтожения войск мятежников. Контингент ООН во главе с американскими подразделениями и при поддержке авиации США перешел в наступление на позиции боевиков в пригородах Могадишо. Военные пытались захватить лидера мятежников, но Айдиду удалось скрыться.

Ошиблись домом

Жесткие действия международного контингента вызвали негативную реакцию сомалийцев.

Укрепляли этот имидж и трагические происшествия, в результате которых гибли мирные жители. Например, 13 июня 1993 года миротворцы открыли огонь по безоружной толпе, убив и ранив около 70 человек.

Все надежды на примирение были окончательно похоронены после рейда американцев в дом Абди Гасана Аваля — министра внутренних дел в правительстве одной из группировок мятежников. 12 июля ЦРУ получило, как потом оказалось, ошибочную информацию о подготовке крупной атаки на силы ООН в Могадишо, и военные взяли штурмом дом Абди Аваля, где якобы готовилась акция. Сначала десять вертолетов ударили по зданию ракетами, а после бойцы 10-й горной дивизии США провели зачистку.

Командование впоследствии утверждало, что в доме проходило совещание командиров мятежников, а значит, он был абсолютно законной военной целью. Правда, представители США так и не сообщили, кого из видных полевых командиров они сумели уничтожить по итогам этого рейда.

В реальности же, как утверждали и сомалийцы, и западные журналисты, и международные организации, военные атаковали мирную конференцию, на которой присутствовали старейшины от умеренных групп, гражданские лица, представители местной интеллигенции. Практически все они погибли, причем некоторых, как утверждали выжившие свидетели, добивали выстрелами в голову.

Рейд на дом Абди Аваля подорвал, как казалось, безоговорочную международную поддержку действий США в Сомали. В целом симпатизирующие политике США ведущие европейские газеты описывали атаку в диапазоне от «непонятного и неоправданного удара» до «гнусного американского рейда» и «кровавого вмешательства американцев», которые в Сомали «ведут себя как на Диком Западе». В Европе и Азии прошли акции протеста, и даже в США сенаторы жестко критиковали действия военных.

В Сомали рейд на дом Абди Аваля вызвал взрыв ярости. Даже те группировки, которые раньше выступали против мятежников, теперь сплотились вокруг наиболее сильного полевого командира Мохамеда Айдида ради изгнания американских захватчиков.

На фоне все более закручивающейся спирали насилия и отсутствия видимого прогресса новый президент США Билл Клинтон в августе 1993 года направил в Сомали оперативную группу «Рейнджер» для захвата Мохамеда Айдида. В группу вошли бойцы 75-го полка рейнджеров, спецназовцы группы «Дельта», часть 160-го авиаполка специального назначения, морской спецназ — всего более 400 человек, элита Вооруженных сил США.

Параллельно свое присутствие в Сомали наращивали и спецслужбы. Правда, возможности ЦРУ в стране были весьма ограничены. За время операции США там сменилось три начальника американской резидентуры, и прибывший в августе новый резидент — бывший детектив из полиции Майами Гаррет Джонс — был Нью-Йорка, который об Африке не знал вообще ничего…

Падение «Черного ястреба»

Обстановка в Сомали постепенно накалялась, боевики действовали все активнее, местные жители все хуже относились к американцам, политики за океаном все больше нервничали, однако поймать неуловимого полевого командира никак не получалось. Наконец 3 октября 1993 года воздушная разведка американского спецназа зафиксировала передвижение министра иностранных дел Омара Салада, а вскоре агент ЦРУ подтвердил встречу чиновника с министром внутренних дел Абди Авалем в районе рынка Бакара в центре Могадишо. По данным агентуры, мятежный генерал тоже собирался присутствовать на этой встрече.

Амбициозный, на грани авантюры, план действий американцев предполагал высадку вертолетного десанта, захват целей и возвращение на базу.

Для проведения операции выделили 50 человек из отряда «Дельта» и 75 рейнджеров, плюс военных из группы эвакуации. Бойцы «Дельты» должны были ворваться в здание, захватить лидеров боевиков и вернуться с ними на базу в колонне эвакуации. Рейнджеры должны были блокировать место проведения операции по периметру и, по плану, уходили вместе с «Дельтой». Колонна эвакуации состояла из 12 легкобронированных внедорожников «Хамви» и армейских грузовиков, поддержку с воздуха обеспечивали вертолеты спецназа МН-6 («Маленькие птички») и МН-60 («Черные ястребы»).

Сначала операция развивалась успешно. 3 октября в 15:30 прозвучала команда на вылет вертолетов со спецназом, через три минуты с базы выехала колонна эвакуации, а еще через девять минут бойцы «Дельты» выбили двери в здании и укладывали лицом в пол лидеров боевиков. Быстрый успех американцев омрачился лишь несчастным случаем с одним из рейнджеров: во время десантирования он упал с высоты 20 метров, получил множественные переломы и нуждался в эвакуации. Однако основные проблемы были впереди.

К месту проведения операции начали стягиваться боевики. Конечно, уровень подготовки сомалийцев был куда ниже, чем у американцев, однако бойцов Мохамеда Айдида было, по самым скромным оценкам, раз в десять больше, чем спецназовцев, не считая примкнувших к ним членов группы местной самообороны.

Посланная для эвакуации автоколонна натыкалась на мгновенно возводившиеся на узких улочках баррикады и попадала под обстрел с крыш. К тому же сомалийцы успешно использовали гранатометы РПГ-7.

На выручку спецназу направились небольшие группы американских бойцов и спасательный вертолет, с которого высадилась группа из 15 человек. Однако вскоре и этот вертолет едва не подбили из гранатомета, и он ушел на базу, забрав лишь двух раненых бортстрелков.

Тем временем колонна эвакуации сумела вывезти из города пленных сомалийцев и часть бойцов «Дельты», однако основные силы спецназа были заблокированы в городе. К контролируемой ими территории подтягивались все новые силы сомалийцев, ожесточенность боя нарастала.

Командование послало на помощь вторую колонну эвакуации — более 20 броневиков и всех оставшихся на базе бойцов, включая штабных и тыловых работников. Однако и эта колонна увязла в боях в предместьях Могадишо и спустя примерно час вынуждена была вернуться ни с чем.

У американцев постепенно заканчивались патроны и вода. Однако в их пользу сыграло то, что у сомалийцев не было тяжелого вооружения, и они не могли выбить засевших в зданиях спецназовцев. Решающей оказалась помощь союзников.

После полуночи к американцам пробилась сводная группа сил ООН, в которую входили пакистанские танки, малайзийские бронетранспортеры, американские рейнджеры и горные стрелки. Однако злоключения спецназовцев на этом не кончились.

Миротворцы ООН деблокировали американцев и помогли им покинуть город, однако на бронетехнике мест на всех не хватило. К тому же водители-механики возвращались на базу на нормальной походной скорости 20-30 километров в час. В результате измотанные американские спецназовцы вынуждены были уходить из города пешком и без прикрытия бронетехники.

К 07:30 утра, после 15 часов боя, силы ООН и американского спецназа все же покинули Могадишо и добрались до безопасного места. В результате спецоперации погибли 18 американских военных, 73 получили ранения, 1 попал в плен.

Десятки убитых и раненых спецназовцев, показанные по CNN жуткие кадры надругательств сомалийцев над телами погибших — и все это ради захвата двух министров непризнанного правительства и какого-то полевого командира в далекой африканской стране, о существовании которой средний американец даже не знал.

Политики и журналисты вновь заговорили об опасности втягивания США в очередную вьетнамскую войну. На волне всеобщего недовольства Билл Клинтон принял решение: все военные операции в Сомали сворачиваются, до 31 марта 1994 года войска покидают страну.

Хотя поставленные перед спецназом цели формально были достигнуты, победа эта оказалась пирровой. В ходе последующих разборов сражения в Могадишо выяснилось, что за фасадом грозной силы американской группировки скрывались серьезные проблемы с разведкой и просчеты в подготовке личного состава.

Ради удобства многие рейнджеры вынимали бронелисты из бронежилетов и не брали на дневные операции приборы ночного видения. Большинство не взяли с собой и запасов еды и воды, думая, что операция завершится быстро.

Не учли американцы и того, что командир сомалийских боевиков Мохамед Айдид был профессиональным военным, окончил Военную академию имени Фрунзе в Москве и имел многолетний опыт успешных боевых действий в нескольких африканских конфликтах.

Терроризм поднимает голову

В марте 1994 года все американские подразделения покинули Сомали. Через год из страны ушли миротворцы ООН из числа представителей других стран.

Ни одна из гуманитарных задач, поставленных перед началом операции ООН, так и не была достигнута. Миротворцы не смогли оказать реального влияния на ситуацию в стране даже в том, что касалось спасения голодающих.

Жертвами вторжения США и их союзников стали около десяти тысяч сомалийцев, по большей части — мирные жители, погибшие от неприцельных ударов американской авиации.

Рамеш Тхакур, занимавший должность заместителя генерального секретаря ООН, отмечал, что масштабы и интенсивность применения военной силы не соответствовали миротворческому характеру миссии. К аналогичному выводу пришла и специальная комиссия, созданная Советом Безопасности ООН. Она осудила использование американских боевых вертолетов над густонаселенными районами Могадишо и раскритиковала тактику спецназовцев как «несовместимую с основными принципами миротворчества».

За многочисленные случаи нарушений прав человека и чрезмерное применение силы военные подверглись критике со стороны Amnesty International.

Андрей Быстрицкий считает, что провал в Сомали стал ярким проявлением фундаментальной проблемы США. Имея колоссальные возможности, страна раз за разом не справляется со взятой на себя ответственностью.

Стремление США установить контроль над сомалийскими ресурсами и укрепить свое положение в регионе лишь усугубило его проблемы.

После вывода американских подразделений объединявший сомалийцев общий враг исчез, и гражданская война в стране вспыхнула с новой силой. Генерал Мохамед Айдид так и не смог одолеть своих противников и погиб во время очередного сражения, а его сын не смог удержать власть. Вслед за этим последовал новый всплеск гражданской войны, вторжение Эфиопии в 2006-2009 годах и Кении в 2011 году.

С конца 1990-х и по сей день значительную часть территории Сомали контролируют боевики исламистской группировки «Аш-Шабаб» (запрещена в России). Поражение США подстегнуло активность и других, более мощных террористических группировок, таких как «Аль-Каида» (запрещена в России).

В 2000-е годы общая нестабильность, бедность и отсутствие каких-либо перспектив в Сомали привели к расцвету пиратства. Рыбаки и жители прибрежных деревень на своих лодках атаковали танкеры, сухогрузы и контейнеровозы, захватывали суда и экипаж в заложники и освобождали их в обмен на выкуп. Узость Баб-эль-Мандебского пролива, отсутствие какой-либо организованной власти в стране и огромные запасы оружия сделали сомалийских пиратов серьезной проблемой для мирового судоходства в регионе. Ведущие страны мира, в том числе Россия, вынуждены были направить свои военные корабли для борьбы с пиратством, однако риски для судоходства сохраняются в Аденском заливе по сей день.

Вторжение США в Сомали под флагом гуманитарной миссии, с лозунгами о мире и помощи голодающим детям не принесло африканской стране ни спокойствия, ни благополучия. Напротив, оно лишь увеличило количество жертв, усилило хаос и окончательно похоронило шансы на окончание гражданской войны и восстановление государства.