Шлем Александра Невского: мифы и факты о знаменитом экспонате Оружейной палаты

Шлем №1 - "шапка ерихонская"

Как родилась легенда о шлеме Александра Невского — © Кадр из фильма "Александр Невский"

В декабре 1621 г. прославленный мастер Оружейной палаты Никита Давыдов получил из Казенного приказа четыре с половиной аршина желтой венецианской тафты и четыре аршина темно-синего английского сукна. Государь Михаил Федорович пожаловал его за то, что он украсил царский шлем, или, как записано в документах приказа, "делал (т.е. собрал. - Авт.) Государеву шапку на Ерихонское дело, и венцы и мишени и на ушах наводил золотом" 1. Иными словами, мастер изобразил на тулье шлема короны с крестами, добавил несколько декоративных накладок, а плоскость наушей заполнил сложным растительным орнаментом.

"Шапкой ерихонской" в России того времени называли специфический тип восточных, прежде всего турецких шлемов XVI-XVII вв., изготовленных зачастую из булатной стали и снабженных защитными элементами: наушами, назатыльником, козырьком и носовой стрелкой. Таких шлемов в царской оружейной казне было несколько, однако тот, над которым трудился Никита Давыдов, занимал особое место (Илл. 1). Он был записан первым в перечне вооружения, взятого Алексеем Михайловичем в военные походы 1654-1656 гг., где назван "большой ерихонкой" 2. В Переписной книге 1686/1687 г. он также стоит первым среди шлемов и оценен в сумму, лишь немного уступающую общей стоимости пяти следующих за ним других "ерихонок" 3.

1. "Шапка ерихонская" работы Никиты Давыдова. 1621 г.

Неудивительно, что в эпоху романтизма, когда отечественные историографы предпринимали первые попытки изучения собрания Оружейной палаты, именно этот шлем стал предметом особого внимания и вместе с тем - активного мифотворчества.

Во славу Александра Невского

В первой половине XIX в. широко распространилась легенда, связавшая этот шлем с именем великого князя Владимирского Александра Ярославича Невского (1252-1263). Начиная с рубежа XV-XVI вв. 4 фигура Александра Ярославича постепенно становится одной из наиболее значимых не только в исторической памяти русского народа, но и в дискурсе династического строительства последних Рюриковичей и первых Романовых. Так, в 1547 г. на Московском Поместном соборе он был канонизирован в лике благоверных правителей; в 1630 г. в Московском Кремле был построен храм, посвященный св. Александру Невскому; в 1725 г. был учрежден императорский орден его имени. Идея высшей награды за военные заслуги принадлежала Петру Великому.

Петровская эпоха вообще стала тем временем, когда в официальном почитании Александр Невский затмил всех прочих святых князей 5. И не без оснований - в его образе сформировался идеал князя-воина, прославленного за свои победы над врагами, а сам Петр видел себя его преемником в борьбе со шведами. В XIX в., когда в условиях массового увлечения отечественной историей и старательного поиска всего "своего" древнерусские герои сделались еще более привлекательными, Александра Ярославича вновь подняли на щит. Охваченные романтическими настроениями, первые исследователи собрания Оружейной палаты иногда давали волю фантазии, изобретая для настоящих памятников XVI-XVII вв. более интересную, как им казалось, биографию.

Это и привело к возникновению легенды о принадлежности "шапки ерихонской" Александру Невскому.

Рождение легенды

В записанном виде она впервые фиксируется в 1826 г. в "Указателе главнейших достопамятностей, сохраняющихся в Мастерской Оружейной палаты". Его автором был П.П. Свиньин - писатель, художник и собиратель древностей, который писал о шлеме так: "Шлем. Св. Александра Невского, на образец восточный, из гладкой стали, с иконою Св. Михаила" 6. П.П. Свиньин, конечно, заслужил репутацию известного выдумщика - именно ему А.С. Пушкин посвятил сказку "Маленький лжец", в которой писал, что тот "не мог сказать трех слов, чтоб не солгать" 7. Однако эту легенду он придумал не сам.

Мы знаем из письма первого директора Оружейной палаты Ф.А. Ушакова, что в форме "словесных преданий" 8 она существовала и до того, как была записана. Однако о времени ее возникновения можно лишь догадываться. Так или иначе, с легкой руки П.П. Свиньина легенда о "шлеме Александра Невского" закрепилась в умах интересующейся публики той поры.

В подписи под изображением шлема она появилась даже на акварели знаменитого художника Ф.Г. Солнцева (Илл. 2), который в начале 1830-х гг. зарисовал множество памятников Оружейной палаты. Выходец из крепостных крестьян, Ф.Г. Солнцев работал под наставничеством академика А.Н. Оленина - большого ученого и знатока древностей. Подвергая сомнению все, что не находило убедительных подтверждений, он предостерегал своего подопечного от того, чтобы верить П.П. Свиньину, чье воображение, как он писал, "слишком пылко для холодных археологических исследований" 9. Но даже такой суровый критик, как А.Н. Оленин, вполне однозначно высказывался о принадлежности шлема князю Александру Ярославичу.

Более того, насеченная золотом арабская надпись (Илл. 3) под его навершием, подтолкнула ученого к справедливому выводу о том, что шлем был изготовлен где-то на Востоке. Вместе с этим он, не приводя никаких доказательств, предполагал, что "дикие татары, вероятно, похитили сие прекрасное оружие в Персии" 10. Как следствие, считал он, шлем был подарен Александру Невскому ордынским ханом. Соседству на нем арабского письма с абсолютно европейскими по своей иконографии коронами (Илл. 4) А.Н. Оленин также находил обоснование: он писал, что они были насечены позднее как знак победы князя над шведским ополчением.

Утверждение легенды

Подобные построения, основанные на произвольной трактовке декоративных особенностей памятника и массе прочих допущений, были характерны для историографии эпохи романтизма. Однако они быстро рассыпались при первой же попытке проверить их данными письменных источников. Рассуждения А.Н. Оленина о шлеме, например, содержат очевидное хронологическое противоречие. Невская битва, как известно, состоялась в 1240 г., а первый визит Александра Ярославича в Орду относится лишь к 1247 г. Из этого следует, что короны, насеченные в знак победы над шведами, должны были появиться на шлеме еще до того, как князь получил его от ордынского хана.

Кроме того, прийти к правильным выводам академику помешал общий уровень развития исторического оружиеведения, которое к тому времени, строго говоря, вообще не являлось самостоятельной дисциплиной. Результаты современных исследований позволяют с уверенностью говорить о том, что шлемы такого типа еще не появились в XIII в. и на самом деле относятся к XVI-XVII вв.

Между тем легенда продолжала доказывать свою жизнеспособность. В 1849-1853 гг. были опубликованы знаменитые "Древности Российского государства", куда вошел уже упоминавшийся рисунок Ф.Г. Солнцева с соответствующей подписью. Любопытно, что А.Ф. Вельтман - директор Оружейной палаты и автор описаний к "Древностям" - не только повторил тезис о принадлежности шлема Александру Невскому, но и добавил собственную гипотезу: он предположил, что шлем был сделан для одного из царей Грузии. Надо ли говорить, что эта версия была основана на допущении, что слово "ерихонская" в названии шлема произошло от слова "юргенский", то есть, как пишет А.Ф. Вельтман, "грузинский" 11.

Прочно связанный с именем одного из важнейших древнерусских правителей, шлем и сам приобретал государственное значение. В 1882 г. император Александр III утвердил новый проект Большого государственного герба Российской империи, где хорошо узнаваемое изображение этого шлема заняло почетное место над главным щитом (Илл. 5).

Вот как он описан в официальном блазоне: "Главный щит (с гербом Государственным) увенчан шлемом Святого Великого Князя Александра Невского" 12. Получив подтверждение на самом высшем уровне, легенда о шлеме, ставшем имперским символом, упрочилась настолько, что пережила саму империю и проложила себе путь в XX в.

Впоследствии "шлем Александра Невского" появится на картине советского художника В.В. Серова "Въезд Александра Невского во Псков после Ледового побоища", пускай и в несколько измененном виде (Илл. 6).

А в 1942 г., за несколько лет до создания этой картины, был утвержден советский орден Александра Невского, где на профильном изображении князя безошибочно угадывается "шапка ерихонская", украшенная мастером Оружейной палаты Никитой Давыдовым (Илл. 7).

Примечательно, что автор эскиза И.С. Телятников изобразил на ордене профиль Николая Черкасова 13 - актера, исполнившего роль Александра Невского в одноименном фильме Сергея Эйзенштейна (1938). Кстати, в фильме Черкасов носит совсем другой шлем (Илл. 8, заглавное фото), форма и декор которого отсылают к знаменитому шлему Ярослава Всеволодовича (1238-1246) (Илл. 9).

Он был случайно обнаружен в земле в 1808 г. и затем передан в Оружейную палату, где его изучением занялся уже известный нам А.Н. Оленин. Именно он впервые высказал гипотезу о том, что шлем принадлежал отцу Александра Невского. Такой шлем действительно мог защищать голову победителя шведов, в связи с чем образ князя в фильме Эйзенштейна можно считать редким, хотя и, по-видимому, случайным отступлением от традиции в пользу достоверности.

Шлем №2 - "шапка деисусная"

Если "шапка ерихонская" царя Михаила Федоровича была и остается известнейшим памятником собрания Оружейной палаты, то другой шлем, который также связывали с именем Александра Невского, хуже знаком широкой публике.

Это так называемая "шапка деисусная" - стальной шлем цилиндро-конической формы с полями, украшенный золотым и серебряным орнаментом и Деисусом (икона или группа икон, имеющая в центре изображение Христа, справа и слева от него - Богоматери и Иоанна Крестителя. - Авт.), откуда и происходит его название.

Легенда о его принадлежности Александру Ярославичу была зафиксирована в виде подписи к рисунку Ф.Г. Солнцева (Илл. 10). По всей видимости, она также происходит из устных преданий, о которых художнику сообщил его наставник А.Н. Оленин. Сам он так пишет об этом шлеме в своих записках:

"Хотя в сем шишаке нет таких верных следов [...] по которым можно оный признать за оружие, [...] принадлежавшее Александру Невскому, но сохранившееся предание в Московской Оружейной палате, стародавность работы и форма сего шлема дозволяют его почитать собственностью в.к. (великого князя. - Авт.) русского" 14.

Несмотря на то, что нет никаких оснований связывать этот шлем с именем Александра Невского, в чем сомневался и сам А.Н. Оленин, он тем не менее оказывается важным и во многом загадочным памятником. Дело в том, что атрибуция шлема была и остается предметом напряженных дискуссий. До сих пор нет ясности по поводу его происхождения: в разное время он считался то византийским, то русским, а к более или менее общепринятой датировке исследователи пришли только в нашем столетии 15.

Сейчас шлем относят к середине XIV в., что делает его как минимум на два столетия старше, чем "шапка ерихонская", и вместе с тем значительно ближе к эпохе Александра Ярославича.

Миф остался мифом

В наши дни легенда о "шлемах Александра Невского" уже не так значима и популярна, как раньше. Тем не менее она продолжает изредка встречаться в публикациях, размещенных, как правило, в интернете.

Что касается "шапки ерихонской", то неравнодушных авторов главным образом интересует арабская надпись, давно расшифрованная как 13-й аят 61-й суры Корана. Она даже побудила некоторых исследователей принять ее за свидетельство единства древнерусской и восточной (арабской, турецкой и монгольской) культур. Впрочем, эти исследователи заслужили дурную славу.

"Шапка деисусная", в свою очередь, остается предметом искусствоведческих и оружиеведческих споров. Так или иначе, в обоих случаях принадлежность памятников Александру Невскому теперь проходит по разряду легенд.

Историография эпохи романтизма действительно подарила будущим поколениям большое число мифов. Некоторые из них живут до сих пор. Однако именно благодаря исследователям того времени было положено начало изучению собрания Оружейной палаты, а их опыты в этом деле послужили основой для новых открытий.

________________________________

1. Дополнения к тому III-му Дворцовых разрядов. СПб: Типография II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1854. Стб. 280.

2. То есть первой по статусу. См. Роспись походной казны царя Алексея Михайловича... 1654 г. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1. Д. 5692. Л. 2.

3. Переписная книга Оружейной и всякой царской казне... РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Д. 936. Л. 640.

4. Именно в этот период он получил прозвище Невский. См. Горский А.А. Русское Средневековье. М., 2010. С. 130.

5. Шенк Ф.Б. Александр Невский в русской культурной памяти: святой, правитель, национальный герой (1263-2002) / Авт. пер. с нем. Е. Земсковой, М. Лавринович. М., 2007. С. 130-162.

6. Свиньин П.П. Указатель главнейших достопамятностей, сохраняющихся в Мастерской Оружейной палаты. СПб., 1826.

7. Пушкин А.С. Собрание сочинений в десяти томах. М., 1962. Т. 6. С. 311.

8. Докладная записка от 16 августа 1837 года N 12. ОРПГФ ММК. Ф. 20. Оп. д./р. Д. 9. Л. 1-2 об.

9. Файбисович В.М. Алексей Николаевич Оленин. Опыт научной биографии. СПб., 2006. С. 295.

10. Два экземпляра рукописи "Историческое исследование о русском шлеме...". 1811-1839. ИИМК РАН. Ф. 7. Д. 5. Пар. 133.

11. Древности Российского государства, изданные по Высочайшему повелению. Отд. 3. М., 1853. С. 7.

12. Цит. по Пчелов Е.В. Российский государственный герб. Композиция, стилистика и семантика в историческом контексте. М., 2005. С. 63.

13. Гаврилова Л.М., Панфилов Ф.М. Александр Невский. Имя, символ, легенда. М., 2021. С. 53.

14. Два экземпляра рукописи "Историческое исследование о русском шлеме...". 1811-1839. ИИМК РАН. Ф. 7. Д. 5. Пар. 133.

15. Чхаидзе В.Н. Шлем с Деисусом из собрания Оружейной палаты Московского Кремля. К вопросу о происхождении и датировке // Археология евразийских степей. 2017. №5. С. 122-124.

Главное на «Субботнем»

Больше новостей

Российская Газета: главные новости