«Русский медведь» против «Русского льва»: почему Поддубный враждовал с Гаккеншмидтом

Иван Поддубный — один из величайших русских борцов первой половины XX века. Но мировая слава «Русского медведя» привела к тому, что в ее тени осталось множество не менее выдающихся спортсменов. Взять, например, Георга Гаккеншмидта, который также был неоднократным чемпионом и призером международных первенств по борьбе и тяжелой атлетике.

Русский лев

Так прозвали силача из Эстляндской губернии, который уже в 8-9 лет превосходил телосложением и силой не только всех сверстников, но и ребят постарше. Помимо физической силы, он обладал потрясающей ловкостью и гибкостью, что, казалось, плохо сочеталось с его немалым ростом и крупным телосложением. Достигнув 18 лет, он устроился учеником кузнеца на машиностроительный завод в Таллине. В свободное время молодой человек проводил в городском «Атлетическом и велосипедном клубе». Там его и заметил борец, силач и тренер Георг Лурих.

Стать Георгом Гаккеншмидтом

Весной 1898 года Гаккеншмидт уехал в Петербург, где и началась его профессиональная карьера борца. Он стал чемпионом России, многократно участвовал в международных турнирах, много времени провел в Лондоне, где занимался популяризацией греко-римской борьбы.

В начале XX века «Русский лев» стал настолько популярным, что даже президент США Теодор Рузвельт однажды сказал: «Если бы я не был президентом Соединенных Штатов, я бы хотел стать Георгом Гаккеншмидтом».

В тени Поддубного

Современник вспоминают, что Гаккеншмидт откровенно завидовал Поддубному. И даже на различных соревнованиях, где участвовал Иван, зачастую болел за его противников. В чем была причина зависти, остается только догадываться. Возможно в том, что Поддубный в его глазах казался «выскочкой». Хоть «Русский медведь» был старше, в греко-римскую борьбу он пришел гораздо позже Георга и сразу же в Европе достиг немалых успехов в этом виде спорта, для популяризации которого как раз немало сделал Гаккеншмидт.

А еще Георга на протяжении всей его карьеры регулярно мучали травмы, из-за чего периоды активности прерывались вынужденными «больничными». Да и к России в итоге «Русский лев» имел весьма опосредованное отношение. Практически все время с начала XX века он проводил в Европе. А после революции и вовсе ни разу не посетил родину. неудивительно, что в СССР имя борца попросту вычеркнули из истории спорта.