Капсулой с ядом подполковник Сметанин из лиссабонской резидентуры ГРУ воспользоваться не успел
Это был большой провал контрразведки. Американский шпион «Трианон», он же советский дипломат Александр Огородник, арестованный в Москве у входа в собственную квартиру, на глазах у оперативников КГБ принял яд. Он сказал, что готов написать письменное признание. Сел за стол, ему дали бумагу. Огородник начал писать. Но ручка оказалась с секретом, вернее с ядом. Ею снабдили агента хозяева из ЦРУ. И тот успел воспользоваться чудо-ручкой. В следующую секунду Огородник захрипел, и стал сползать со стула. «Скорая помощь» приехала быстро, но «Трианона» спасти не удалось.
В общем, в жизни все было точно так же, как описал Юлиан Семенов в своем романе, по которому был снят известный сериал «ТАСС уполномочен заявить».
Вывод был один: развитие шпионской спецтехники идет вперед. Теперь яд может оказаться не только в излюбленном месте шпионов – воротнике рубашки или куртки, но в любом другом месте. Значит, противодействовать изощренным методам западных спецслужб должны профессионалы высокого класса.
Такими профессионалами были сотрудники антитеррористической группы «А» КГБ СССР. Им и была поручена эта ответственная задача. Это ведь только на первый взгляд кажется, какая мол, тут сложность нескольким хорошо подготовленным сотрудникам скрутить одного шпиона. На самом деле работа спецслужб по задержанию агентов иностранных разведок требует большой изобретательности, правильного психологического расчета и, поистине, виртуозной работы. Ведь на арест каждый агент может реагировать по-разному: от вооруженного сопротивления до желания самоликвидации.
А поскольку захваты, чаще всего, происходят не в глухом лесу или в пустыне, а, как правило, в оживленных местах, не должны пострадать люди, которые случайно оказались на месте проведения спецоперации.
«На задержании шпионов, – рассказывал командир группы «А» генерал Геннадий Зайцев, – больше всех «набил руку» мой тезка Владимир Николаевич Зайцев со своими подчиненными. Он постоянно тренировал сотрудников в реальных условиях города. Например, идет людской поток - и нужно задержать объект, но, чтобы это не вызвало нездорового ажиотажа и излишнего любопытства у прохожих. Причем речь шла не только о конспиративном задержании агентов иностранных спецслужб. Это могли быть уголовные авторитеты и главари мафиозных кланов. Они не шпионы, но методы задержания одни и те же».
«Подполковник вдруг исчез, растворился»
«Альфе» приходилось работать с разными шпионами, но в основном, это были разведчики, как военные, так и представители Первого главного управления КГБ СССР, ставшие предателями.
Из ГРУ – военно-воздушный атташе при посольстве СССР в Венгрии полковник Владимир Васильев, генерал-майор Дмитрий Поляков. Из ПГУ – подполковник Валерий Мартынов – сотрудник резидентуры КГБ в Вашингтоне, майор Геннадий Вареник – офицер боннской резидентуры КГБ.
С ними было работать сложно. Ведь это были профессиональные разведчики. Хорошо знакомые с методами работы спецслужб. Тем не менее, все задержания предателей прошли успешно.
Труднее всего было с помощником военного атташе в Португалии подполковником Геннадием Сметаниным. Он окончил разведфакультет Киевского высшего общевойскового военного училища, Военно-дипломатическую академию. После ее окончания в 1982 году получил назначение в лиссабонскую резидентуру ГРУ.
Уже через год с небольшим он предложил свои услуги американцам. Правда, потребовал за свою предательскую работу ни много, ни мало – миллион долларов. Даже видавшие виды цэрэушники подивились такой жадности. Требуемую сумму ему, конечно же, не дали, но 300 тысяч долларов заплатили.
Подполковник завербовал и свою жену. Она работала машинисткой в посольстве и имела доступ к многим документам.
В августе 1985 года Сметанины приехали из-за границы в отпуск в Москву. По полученным оперативным данным стало ясно – шпионская пара по возвращению за рубеж собиралась под прикрытием американской разведки остаться там навсегда.
Вскоре агент ЦРУ и его жена уехали в Казань к матери. Туда же убыла и группа захвата подразделения «Альфа» во главе с Владимиром Зайцевым, а также сотрудники военной контрразведки и службы наружного наблюдения. Шпионскую пару планировалось взять там. Однако осуществить эти планы не удалось: Сметанины все время находились в кругу родственников и друзей.
Подполковник Геннадий Сметанин был опытным, матерым врагом. И он преподнес чекистам неожиданный сюрприз.
«В Казани, – вспоминал Владимир Зайцев, – подполковник вдруг исчез, растворился. Можно себе представить, какое оцепенение охватило всех, кто был «завязан» на этом человеке. Несколько дней мы, что называется, землю рыли, перепахивая Казань во всех мыслимых и немыслимых направлениях, изматываясь до седьмого пота и загоняя местных сотрудников».
Однако шпион как сквозь землю провалился. «Альфовцы» старались найти хоть какую-то зацепку. И Зайцев нашел ее. Оказывается, кто-то звонил матери предателя по междугородней линии. Звонок отследили. Он был из поселка Козловка от двоюродного брата Сметанина. Поселок рядом с железной дорогой. Родственники шпиона приобрели на поезд Казань-Москва два билета. На тот же день были заказаны и билеты на самолет. Мозаика, наконец, сложилась.
Предателя обнаружили на вокзале. Его с трудом удалось опознать: парик, очки… Решили брать его в дороге, хотя понимали – обстановка сложная: ограниченное пространство вагона, большое количество людей.
На захват ушло всего несколько минут. Сметанина быстро переодели, отобрали очки. И вовремя. В дужках очков обнаружили умело вмонтированную в них ампулу с ядом. Достаточно было попадание этого сильнодействующего яда на кожу и смерть обеспечена.
У жены Сметанина тоже обнаружились «подарки». В ее кожаном поясе нашли алмазы, которые передал шпионам двоюродный брат подполковника, который прежде работал в Якутии на алмазных приисках.
Шпион должен быть живым и здоровым
Однако среди задержанных «Альфой» были не только разведчики. Запомнилась операция по задержанию ведущего конструктора министерства радиоэлектронной промышленности Адольфа Толкачева. Восемь лет предатель работал на ЦРУ.
Задачу Владимиру Зайцеву ставил лично начальник управления. Он предупредил Владимира Николаевича о личной ответственности: Толкачев после ареста должен быть живым и здоровым.
Сотрудники группы «А» приступили к разработке операции. А она была весьма непростой. Задержание предстояло провести не в Москве, а за городом. Американские хозяева предателя, как можно позже должны были узнать о его аресте. И тут профессионализма бойцов группы антитеррора было мало. Как скажет позже Владимир Николаевич: «…Нужны были определенные актерские способности, умение «вписаться в пейзаж». Дабы шпион не смог заметить засаду издалека. Иначе, кто знает, как он себя поведет.
Группа выехала на место будущей операции. Дорога была малолюдная, хорошо просматривалась ото всюду.
Но делать нечего. Уцепились за придорожный перелесок. Перелесок так себе, реденький, но другого, как говорят, не дано. Решили обживать этот кусочек леса. Он давал некоторую скрытность выхода на рубеж атаки.
Внесла свою «ложку дегтя» и служба наружного наблюдения. Толкачев, оказывается, был не просто автолюбителем, он любил лихо погонять на машине. Это еще одна опасность – автомобиль в руках предателя мог в любую минуту стать серьезным оружием.
Оказалось, что шпион любит крепко выпить. Но за руль в пьяном виде не садился. Машиной управляла жена. Созрел план.
Расчет оказался верным. Толкачев с дачи ехал на заднем сиденье. Сотрудник ГАИ сделал отмашку, жена Толкачева притормозила, остановилась. Тут из леса выскочили какие-то люди, в мгновение ока вытащили ее мужа с заднего сиденья, и перегрузили в свою машину.
Через несколько минут шоссе вновь опустело.
В аул заехали два «жигуленка»…
С началом чеченской войны перед «Альфой» ставились более сложные и опасные задачи – им приходилось брать не только шпионов и предателей, но и лидеров кровавых террористов.
Так, по оперативным данным, в марте 2000 года в поселке Новогрозненском квартировало шесть десятков боевиков. Лучшие из тех, что были у Салмана Радуева. Они охраняли его, «гордость и надежду свободной Ичкерии».
Ему несказанно везло. Не раз обложенный со всех сторон и загнанный словно волк, он ускользал неведомо как. Не всегда целым и невредимым, но ускользал. На него делали засады – умело их обходил. Минировали автомобиль. Неожиданно пересаживался в другой. Даже когда ему «снесло полголовы», как злословили тогда, – выжил.
У этого кровавого террориста было волчье чутье. Да и опыт, многолетний, фронтовой, не отнимешь...
Вот и на этот раз оперативники клялись, что данные их – «верняк», и через этот блокпост Радуев точно поедет.
Сотрудники спецподразделения «Вымпел» сменили милиционеров на блокпосту, с утра до вечера шмонали и трясли проезжающих, пытаясь отыскать его, убийцу российских женщин и детей. Уже прошли все сроки, поступила команда отбой, а оперативник, с которым они работали, так и не мог поверить, что эта «мерзкая тварь» ускользнула и на сей раз. Он просил еще постоять. Отнеслись с пониманием к упрямству опера. Ему ведь эти данные тоже не с неба падают. Постояли…
Уходили с блокпоста с тяжелым сердцем: «тварь» не взяли, она осталась на свободе. Зато не на шутку всполошили местное население. Чеченцы недоумевали: «Что за странные «менты» встали на блокпосту, взяток не берут?» Вот такие грустные итоги подводили бойцы в тот вечер.
А утром, промозглым, серым от дождя и снега утром, поступила команда: «Радуев Салман, государственный преступник, ставший костью в горле России, находится в селе Новогрозненском».
Поехали на двух машинах, традиционных, будничных «шестерках». Здесь были сотрудники групп «А» и «В», так сказать, сводная оперативно-боевая группа Центра специального назначения.
Операция заняла всего четыре минуты! Когда потом я просил сотрудников спецподразделения рассказать поточнее, подробнее, они только пожимали плечами: «Подробнее? Ну представьте себе – не то ночь, не то день, дождь со снегом. Паршивенькое утро. В аул заехали два «жигуленка», и тут же через четыре минуты выехали. Тихо, без шума и пыли. В одной из машин босиком, в исподнем, мордой в пол лежал Радуев.
Сколько было бандитов в доме? Четверо плюс Радуев, то есть всего пятеро. Сколько работало наших? Непосредственно в доме шестеро. Охрана? Трудно сказать, когда она обнаружили пропажу «гордости Ичкерии».
Потом каких только выдумок не наплели. Радуевские «нукеры», пытаясь отмыться, говорили, что спецназ прилетал на бесшумных вертолетах. А то заявляли, мол, вообще никакого ареста не было – Салмана выдали старейшины. Связали аксакалы и привезли в штаб группировки. Такие вот народные сказки.
А на самом деле - два «жигуленка», четыре минуты на все про все. Теперь об этом можно говорить спокойно. Но ведь лезли «жигуленки» и сидящие в них спецназовцы, по сути, к волку в пасть. Что такое 60 человек в охране? Хорошо обученных, прекрасно вооруженных, натасканных в боях? Ошибка, случайность, шумок, выстрел и… мизерная группа спецназ окружена со всех сторон. Уйти на «шестерках» по весенней, непролазной грязи под обстрелом десятков стволов – почти фантастика.
Кстати, такая случайность едва не произошла. Когда группа спецназовцев работала в доме Радуева, сосед напротив, проснувшись, открыл оконную форточку, и тут же увидел ствол автомата, направленный в голову. Боевик остолбенел у окна. А если бы не замер, шелохнулся, шумнул? Он не оставил бы выбора бойцам спецназа.
Фамилии тех, кто брал Радуева, естественно, засекречены. Однако уже через две недели стало известно имя одного из них – сотрудника «Альфы» капитана Николая Щекочихина. Он погиб 30 марта в районе Ведено при ликвидации крупной банды.
Когда президент России Владимир Путин прилетел в Чечню на самолете Су-27, именно Щекочихину было доверено охранять главу государства во время его пребывания на территории республики.
15 марта вместе с боевыми товарищами он участвовал в сложнейшей операции по захвату кровавого террориста Салмана Радуева. За мужество, проявленное при выполнении этого задания, он из рук президента получил заслуженную награду – медаль «За отвагу».